По тропам Бейимы. Книга 1: Проклятие Найонэров

      У каждого вальтаара есть покровительствующий ему Зверь. Зверь-Покровитель, дающий ему вторую — помимо зверя Клана — животную ипостась. Самую мощную ипостась, в облике которой можно использовать все свои силы и ресурсы, а также без каких-либо усилий и изменений заимствовать магию у окружающего мира. Зверь-Покровитель также влияет на цвет крыльев и узора на теле вальтаара: белый цвет дает Хакрис — создание, несколько напоминающее земного белого тигра, черный — медведь, синий — дракон, красный — феникс.

      - Папа!       Джейк рывком сел на кровати, пытаясь успокоить свое сбившееся в груди дыхание. Сердце бешено колотилось, в такт ему сочувствием откликалась тишина вокруг. В комнате отдыха Альянса, где спал Найтрейн-старший, было тихо, но в ушах звоном отдавался голос сына.       Папа…       Это был первый раз, когда Алекс назвал Джейка папой. И это было последнее слово перед тем, как одна из призрачных тварей утащила мальчика в портал.       Найтрейн попытался вновь сглотнуть тяжелый комок, не дававший ему нормально дышать уже несколько месяцев.       Алекс пропал…       Не защитил…       Не уберег…       Он не знал, где находится. Не знал, сколько времени прошло. Порой ему казалось, что прошли годы, однако исхудавшие, но все же детские руки доказывали обратное. Он не знал, кем были его похитители.       Он знал лишь их требования.       Те, кто держал его в плену, хотели, чтобы он выпустил своего зверя наружу. Зверя, о котором он сам имел лишь смутное представление. Раз за разом. День за днем. Они использовали все новые и новые приемы, чтобы добиться желаемого. И каждый раз он снова и снова оказывался в маленькой клетушке, закрепленной на крюке над обрывом. Где-то глубоко под землей. Холодный, в некоторых местах изрядно проржавевший, металл приятно охлаждал ноющие синяки и ссадины, ставшие постоянными «украшениями» бледной кожи. Раз в день подавались кусок непонятного хлеба и кружка с еще более странным напитком, и, чтобы не умереть, приходилось через силу и отвращение все это есть. Он уже порядком устал удивляться собственной живучести. Устал злиться на молчавшие стены решетки. Устал кричать от безысходности в пустоту. Бездна, что смотрела на него снизу, лишь выдыхала холод и ждала свою жертву. И единственное, что оставалось у него, — это призрачная надежда. Надежда на то, что, рано или поздно, он выберется отсюда.       Однако требования становились все жестче. Зверь. Им нужен был зверь. Они чувствовали его в ребенке.       И они его дождались.       Смерть Джейка едва была упомянута, но Алексу этого хватило. В начале это было похоже на жжение в районе солнечного сплетения, но потом внутри будто разгорелся огонь. Мальчик почувствовал, как все тело охватила обжигающая ярость. Услышал неистовое рычание вырвавшегося на свободу Зверя. И ничего не мог поделать с этим. Алекс не мог себя контролировать. Каким-то неведомым до этого способом ощущал, как сминается и плавится металл, рассыпается в труху дерево, осыпается пеплом камень. Слышал захлебывающиеся крики своих мучителей. Сила тугими жгутами уничтожала все вокруг, не в состоянии насытиться.       Когда ярость отступила, забрав с собой кровавую пелену и оставив лишь темноту, Алекс смог прислушаться. Вокруг стояла зловещая тишина, в искалеченном воздухе витал тяжелый запах гари. Мальчик вновь мог чувствовать собственное тело, но был не в состоянии даже просто пошевелиться. Только ощущать постепенно пробирающий до костей холод и мелкие каменные осколки, болезненно впивающиеся в голую спину. Воющий между уцелевшими стонущими камнями ветер что-то пытался сказать, но ребенок его уже не слушал. Не слышал больше. Из мира Алекса постепенно исчезли все звуки, оставив его барахтаться где-то на краю собственного сознания.       Все вернулось с голосами. Кто-то прижимал его к земле, не давая дернуться. Два незнакомых голоса. Один неизвестный язык. Даже с его «даром переводчика» Алексу потребовалось время, чтобы понять, о чем говорят незнакомцы.       - Ты точно уверен, что после такого вампиром он не станет?       - Ой, только не говори мне, что ты-таки поверил всем этим немыслимым байкам, что ходят по мирам. Да будет тебе известно, что вампиры моего мира не могут делать других себе подобными. Это наследственное состояние, а не заразное. А так моя кровь — это единственный быстрый способ избавить его от всей той дряни, которой его тут накачали. Ну, может, свяжет нас немного. Скажем, будет моим «названным» сыном.       - Если учитывать разницу в возрасте, скорее уж пра-пра-пра-пра-пра-правнуком.       - Зануда…       Алекс попытался хоть как-то вникнуть в разговор, но ничего толкового не вышло. Слова оставались просто словами, смысл терялся в вате, заполнившей голову и все тело.       Запястье резанула боль. Острая. Словно от лезвия. Кожа ощутила прикосновение. Слегка холодное. Липкое.       - Я думал, ты кусать его будешь.       - Я, по-твоему, совсем зверь? — буркнул один из голосов, вновь унося все за собой в темноту.       Следующее пробуждение было более приятным. Если, конечно, не учитывать нечто мохнатое, маячившее перед глазами. Рыжее. С огромными голубыми глазами. Где-то за спиной мехового шарика трепыхались полупрозрачные крылышки, как у стрекоз, и хвост, как у тушканчика. Мальчик попытался отмахнуться, на что получил порцию хоть и мелодичных, но ворчаний. Затем существо что-то мурлыкнуло и улетело, дав Алексу возможность осмотреться.       Он находился в небольшом деревянном домике, в котором совершенно не чувствовалась искусственность. Словно сама природа создала его таким. Необычные, но изящные древесные узоры стен, будто разводы пролитой краски нескольких оттенков. Небольшое окно, искусно «занавешенное» ажурное паутиной. Безусловно, занавески на дверях, небольшой коврик на полу и гамак, в котором лежал Алекс, были созданы чьими-то руками, но они никоим образом не выделялись из уютного первозданного окружения. Небольшой резной стол у окна, глиняные чашки на его поверхности, даже несколько книг на полу у двери — все было частью этого потрясающего дома. А дом словно был частью дерева.       И было так спокойно.       «Эльфы», — пришла в голову догадка. Эльфов Алекс видел часто, но никогда не наблюдал их в настоящей среде обитания, хотя догадывался, что таковых может быть великое множество. В разных мирах. Разные эльфы.       Мальчик соскочил с гамака и тут же едва не уткнулся носом в пол. Уткнулся бы, если бы его не подхватили цепкие лапки мехового шарика, крепко вцепившиеся в воротник рубашки. Зеленый полог, служащий дверью, был с шуршанием откинут, и в дом вошел кто-то еще. Этот кто-то заботливо подхватил Найтрейна и бережно уложил обратно в постель.       - Нельзя тебе еще вставать, — спокойный мелодичный голос, один из тех, что Алекс уже слышал.       Один из незнакомцев обрел лицо.       Это был высокий эльф с длинными пепельно-белыми волосами, аккуратно собранными в косу. Серые глаза проницательно смотрели из-под на удивление густых белесых бровей. А ведь Алекс всегда считал, что брови у изящных эльфов тоже должны быть изящными. Глупое убеждение. Или глупый штамп, нарисованный в сказках.       Разные миры. Разные эльфы.       - Я в селении эльфов? В настоящем селении эльфов?!       - В общем, да. Забавная у тебя реакция, малыш, — улыбнулся эльф.       - Я не малыш, — пробурчал мальчик.       Рубашка на спине немного оттянулась вниз. Цепляясь коготками за ткань, на плечо забрался меховой шарик, потерся о щеку Алекса и что-то мурлыкнул. Эльф усмехнулся.       - А ты ему понравился.       - Кому ему?       - Тришу. Его так зовут, — эльф слегка наклонил голову набок, наблюдая, как мохнатый шарик устраивается поудобнее на подушке рядом с головой мальчугана.       - Триш? — Алекс осторожно прикоснулся к мягкому меху. — А кто он?       - Грылк.       - Грылк, — тихо повторил мальчик, почесывая странное существо между аккуратно сложенными крылышками.       Мелодичное мурлыкание наполнило домик.       - Ну вот, теперь, когда ты успокоился, можно, пожалуй, переходить к немаловажному пункту нашего знакомства. Меня зовут Эльлиир. Для друзей можно просто Эль.       - А мы друзья? — настороженно уточнил Алекс.       - Конечно. С вальтаарами по-другому просто нельзя, — лучезарно улыбнулся эльф и дотронулся кончиками пальцев до лба мальчика.       Найтрейн знал этот прием. Знал. Помнил. Но ничего не успел спросить — его сморил глубокий сон.       Он был далеко. Очень далеко. Он точно это знал. И там была комната. Большая и светлая. Магическая печать на полу пульсировала серебром, а в воздухе мелькали маленькие перышки. Белые перышки с серебристой каймой. Большое окно излучало теплый свет, хотя за стеклом была темнота. Бархатная темнота, мягкая и дружелюбная, изредка разрываемая цветными всполохами. Алексу показалось, что за всполохами он видел города. Сердце подпрыгнуло, при мысли о том, что где-то среди них может быть и его Город. Агареш. Стекло под пальцами мальчика прогнулось, словно резина, затем лопнуло и со звоном растаяло. Всполохи цвета стали ярче и больше, и неведомые города стали четче. Города ли это… Миры… Алекс понял, это были не города, а миры. Разные миры. Внимание Найтрейна привлекли три зеркала, стоявших рядом друг с другом. Он ведь уже видел их до этого. В других снах. Медленно он подошел к ним. В ушах гулкими ударами отдавались то ли шаги, то ли биение сердца. Навстречу Алексу шли три отражения. Три одинаковых и в то же время разных отражения. Одинаковые лица, разные взгляды. Одинаковая одежда, разные движения. Он уже видел это. Только на этот раз у отражений были крылья. Черные, красные, как огонь, цвета небесной лазури. И его белые с серебристой каймой на каждом пере. Мальчик протянул руку, чтобы прикоснуться хотя бы к одному из изображений, но в центре получившегося четырехугольника четыре руки соприкоснулись пальцами. И печать на полу вновь полыхнула…       Я всегда буду рядом…       Алекс открыл глаза и вздохнул. Один и тот же сон. В этот раз другим было окружение, но суть осталась той же. И эту суть он понять никак не мог, как ни пытался. И детский шепот: «Я всегда буду рядом». Почему-то казалось, что это именно его голос. Только кому он это говорил? Маме?       Найтрейн попытался встать с кровати, но ему это не удалось. На груди лежал Триш, оказавшийся на удивление тяжелым для таких небольших размеров.       - Дашь мне встать?       Грылк приоткрыл глаза, принюхался, а затем показал трепещущий змеиный язычок.       - Вообще-то, он прав. Тебе еще рано вставать, — Алекс едва не подпрыгнул, услышав голос. Второй голос, что он не так давно слышал в темноте. Спокойный баритон. Тот самый, что твердил про кровь.       Мальчик оглянулся и увидел фигуру в темном плаще с капюшоном, сидевшую у входа так, чтобы на нее не попадали лучи заходящего солнца. Найтрейн попытался понять, кто находится перед ним. Он чувствовал что-то странное, какую-то связь, словно от него к фигуре вела тонкая ниточка, узелок которой пульсировал в перебинтованном запястье. В голове снова всплыли отрывки фраз, услышанные той ночью. Или не ночью… сколько же он спал?       - Вампир? — осторожно спросил Алекс, прижимая к себе Триша.       Неизвестно, зачем, кстати, прижимая. Или, может быть, ему казалось, что так спокойнее и безопаснее.       Капюшон гостя едва заметно качнулся, выдавая усмешку.       - Почувствовал или догадался?       - Догадался.       - Правильно. Почувствовать не мог. Не сталкивался ты еще с вампирами, а значит сущность их запомнить не мог.       - И откуда же вы это знаете? — прищурил глаза мальчик.       - Потому что старые и мудрые вампиры знают очень много, малыш.       - Я не малыш, — пробормотал Алекс, наблюдая за гостем.       Вампир сидел в плаще. В тени. «Боится солнечных лучей», — пронеслось в голове мальчика. Однако, словно в опровержении этому, вампир скинул капюшон и выглянул на улицу. — Не очень сегодня красивый закат, — спокойно сказал он, —, но тихий.       На вид вампиру было где-то около сорока лет, но настоящий возраст мог отличаться разительно в большую сторону. Короткие волосы в художественном беспорядке торчали в разные стороны, правда, с левой стороны были изрядно опалены. Лицо «гостя» украшали усы. Настоящие густые и аккуратно подстриженные усы. Алекс зачарованно уставился на представителя рода кровопийц. В легендах их описывали, как выглядящих вечно молодыми существ, которым, обычно, не дашь более двадцати пяти лет. А тут… — А мне так больше нравится, — заявил не совсем правильный вампир и картинно пошевелил усами. — Солиднее выгляжу. — Мысли читаете? — надулся Найтрейн. — Нет, у тебя все на лице написано. К тому же, думаешь, я не читал все эти сказки? — Легенды, — поправил мальчик. — Одно и то же. — Легенды на чем-то основаны. — А ты думаешь, что сказки — это всего лишь пустой вымысел? Ошибаешься, друг мой.       На пороге возник Эльлиир, неся на подносе три простые глиняные чашки. Алекс уловил приятный аромат трав и еще чего-то вкусного. — О чем спорите? — поинтересовался эльф. — О сказках и легендах. Присоединишься? — Не сейчас. Ему надо еще поспать, — Эль взял одну из чаш и дал ее в руки мальчику. — Выпей, малыш. — Я не малыш, — буркнул Найтрейн. — Меня Алексом зовут. — Алекс? Интересное имя. Но это не отменяет того, что ты еще малыш. Особенно для таких старых и мудрых созданий, как мы. Поэтому, не спорь со стариками, выпей чудотворную эльфийскую травку и спать, — вампир явно веселился, называя себя и Эля старыми.       Эльлиир закатил глаза и вновь посмотрел на мальчика. — Выпей, а завтра я покажу тебе поселение. Обещаю.       Загадочная «чудотворная эльфийская травка» оказалась очень приятным травяным настоем с явно выраженным мятным вкусом. После последнего глотка Найтрейн уже и сам был не против поспать. Его охватила мягкая сонливость, сопровождаемая тихим мурлыканьем грылка. Последнее, что услышал Алекс, перед тем, как снова нырнуть в сон, было имя вампира. — Тэй, я тебя когда-нибудь собственными руками задушу. И скажу, что так и было. — Мое имя Тэиндел. Попрошу без фамильярностей, — вздох, явно принадлежавший Эльлииру. — Так ты решил обучать его? — Да. И ты тоже.       Учителей было трое, а не двое. Кроме эльфа и вампира обучать маленького вальтаара взялся большой древний дракон. Когда он первый раз появился в деревне рассветных эльфов, Алекс с нескрываемым восторгом смотрел на мощное тело ящера, покрытое крепкой маслянисто-черной чешуей, могучие крылья и хвост, увенчанный острыми шипами. Потом, вроде бы, привык, но все равно раз за разом украдкой любовался блеском закатного солнца на пластинах чешуи.       Дракона звали Дельнмиир. Именно он привел тогда Тэиндела и Эльлиира к впервые выпустившему свою силу вальтаару. Именно он настоял на обучении. Потому что знал, к чему может привести необузданная магия потомка Древних Богов. — Силенок не хватает, — сонно прищурившись, прокомментировал дракон, глядя, как Алекс уворачивается от очередного удара эльфа. — Ну, не во всем же ему быть гением, — Тэй поудобнее устроился на теплом боку друга, надежно укрытый большим крылом от чересчур навязчивых лучей солнца. — К тому же, вальтаар берет магией, а не грубой физической силой. — В умение выживать включается все. А если он окажется там, где магия недоступна? — Мда, — вампир картинно пошевелил усами и, заметив ехидный взгляд дракона, добавил, — не сбрею. Отстань.       Алекс покосился на сидевших в стороне наставников и мысленно вздохнул. С тех пор, как он окончательно окреп после первого «взрыва» силы, начался настоящий ад, состоящий из нескончаемых тренировок.       «Вальтааров обычно обучают родители или специальные наставники, прожившие долгую жизнь среди Ваильтаа. Но, поскольку у тебя особый случай, твоими наставниками придется быть нам. А следовательно…» — приговаривал Эльлиир, раз за разом ударами отправляя мальчика на землю.       Продолжать было не обязательно. Найтрейн и так понимал, через что ему предстоит пройти. Обучение магии стихий, переносу, защите, боевым искусствам, принесенным из разных миров. Насчет последнего очень постарался «неправильный» вампир, просто обожающий сновать туда-сюда по мирам и приносить с собой все необычное и интересное. От него, собственно говоря, Эль и подцепил манеру говорить, не свойственную эльфам в понимании Алекса. Но, как говорится, эльфы везде разные. Стрельба из лука, арбалета, даже огнестрельного оружия, также где-то раздобытого вампиром. Тяжелее всего Алексу приходилось с мечом — он его просто ненавидел. Или, как ему казалось иногда, ненависть была взаимной. Куда проще было иметь на вооружении два кинжала. Так и двигаться было удобнее, и вообще они ему нравились. Последний пункт стал причиной постоянных насмешек со стороны Тэиндела, утверждавшего, что несолидно грозному вальтаару таскаться с парой зубочисток. Чуть позже пара «зубочисток» едва ли не постоянно пришпиливала вампира к земле, причем так, что выбраться тот сразу не мог. Ему приходилось вылезать из своих обожаемых плаща и брюк, демонстрируя окружающему миру шортики в райский цветочек. — Опять отвлекаешься? — мирно полюбопытствовал Эльлиир, в вытянутой руке которого болтался пойманный за шиворот рубашки Алекс. — Не-е-ет, — протянул мальчик и чихнул.       От досады.       Честно.       Эльф сдержанно улыбнулся, глядя уже на длинноногого белого волчонка, возмущенного барахтающегося в его руке. Найтрейн никак не мог совладать со своими эмоциями, способствующими внезапной смене ипостаси. Это даже не обязательно должна была быть злость или испуг, причиной могли послужить обыкновенные смущение, радость, возмущение. Что угодно. Эль опустил юного вальтаара на землю и с интересом наблюдал, как тот топчется на месте, пытаясь вернуть себе человеческий облик. — Когда-нибудь я придумаю способ, чтобы одежда оставалась целой, — пробурчал Алекс, стыдливо прикрываясь новыми штанами. — Ты уж постарайся, а то на тебя вещей просто не напасешься, — усмехнулся эльф. — И учись справляться со своими эмоциями. — Я справляюсь, — Найтрейн надулся. — Я контролирую ситуацию. — Ага, — протянул Тэй, наблюдая, как отчаянно краснеют уши мальчика, — и Призрачный Замок по камушкам разнес не ты.       Алекс закусил губу и уставился в землю. Воспоминание неприятно обожгло, оставив тяжелый осадок.       Если бы он тогда сдержался, никто бы не погиб…       Когда-то это было замком, построенным у подножья цепи Черных гор. Замком, часть помещений которого уходила вглубь горной породы. Теперь же здесь царили развалины, по которым не так давно прошел страж Смерти, собирая кровавую дань. То тут, то там виднелись уже обглоданные хищниками да падальщиками человеческие кости. Следы засохшей крови в трещинах каменного пола. Каменная крошка, осколки породы, части стен.       Алекс огляделся. В паре шагов от него рядом с упавшей колонной лежало белое перо. Мальчик осторожно поднял его, стряхивая пыль.       Он должен был радоваться тому, что получил Зверя-Покровителя. Быть счастлив, что теперь у него есть крылья. Однако радости не было.       Алекс провел пальцем по серебристой кайме на пере. — Значит, я Ханка?       Ханка. Вальтаар, прозванный Серебряным за цвет окантовки на перьях и чешуек на теле. Вальтаар, обязанный отдать свою жизнь за спасение того или иного мира. Потомок Ваильтаа, полностью подчиненный Найонэрами. — Да, малыш.       В любое другое время он бы обязательно возмутился бы по поводу очередного «малыша».       Алекс сжал перо в руке и, вновь осмотревшись, задержал свой взгляд на оплавленной части стены и на костях рядом с ней. — И это я разрушил все… — даже не вопрос, а утверждение. — Да, — Тэиндел подошел ближе и положил руку мальчику на плечо, слегка его сжав. — Теперь ты понимаешь, почему не можешь сразу вернуться в свой мир?       Алекс кивнул.       Cила Серебряного вальтаара вызывается очень сильными эмоциями и не поддается особому контролю. Все же шанс справиться с ней есть, но на это нужно время. Время учиться. Если он вернется сейчас, то в дальнейшем может навредить людям, которыми очень дорожит: Меган и Джейку — приемным родителям, давшим ему второй шанс на счастливую семью, Эрику — напарнику Джейка, ставшему ему почти дядей, детективам Миллиу и Райнольдсу.       Мальчик снова посмотрел на перо. — Она знала. Она с самого начала знала. — Кто что знала? — не понял вампир. — Мама. Я помню ее взгляд, которым она часто на меня смотрела. Грустный. Полный боли. Я всегда думал, что она печалится из-за моих проделок, но теперь понимаю, что это не так. Мама знала, почему я так боялся того мира. Понимала, что будет, когда вела меня туда снова, пытаясь успокоить. Если бы не мой страх, ничего не случилось бы. Если бы не я, она была бы жива. — Ты неправ. Не спорю, что находиться рядом с вальтаарами порой опасно, но мы сами делаем свой выбор. Точно такой же, какой сделал твой отец, сойдясь с твоей мамой, или твоя мать, приведя тебя в тот мир. — И ты с Элем? — И мы. Мы станем твоими учителями, Алекс. Мы направим тебя по правильному пути, чего бы нам это ни стоило. — От него это не зависит, — шумно выдохнул воздух дракон. — Боевая форма вальтаара с трудом поддается контролю. Серебряного вальтаара — тем более.       Алекс сжал зубы, в горле заклокотало рычание, а верхняя губа приподнялась, подражая звериному оскалу. — Ну, что я говорил… — Дельнмиир прищурился, увидев сверкнувшие на солнце удлинившиеся клыки. — Ты ведь обещал, что подобного не будет.       Тэй только пожал плечами. — Я же не виноват, что его организм так странно устроен. К тому же, так происходит, когда идет регенерация, или он злится. По-моему, ему весьма идет. Добавляет антуражу, так сказать.       Алекс почувствовал на своем плече прохладную руку Эля и глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. Горячая волна внутри понемногу затихала.       Чего он вообще ожидал, когда увидел серебристую кайму на пере из своего крыла? Когда понял, что она означает… Чем Ханка отличается от обычного вальтаара? Обычный вальтаар — это существо, созданное Древними Богами и по праву считающееся их потомком, наделенным их силой и призванным защищать миры. Серебряный вальтаар — это смертник, еще до своего рождения обреченный на жертву тому или иному миру. Это Оружие Найонэров.       Значит, ему суждено погибнуть, спасая один определенный мир. Его мир. Так банально. Так обидно.       Алекс резко поднял голову и посмотрел в небо. «Не дождутся! Я не собираюсь умирать только из-за того, что так сказала древняя шишка на небесах!»       Уголки губ дракона приподнялись вверх. Едва заметно, но все же уловимо. «Молодец, малыш», — пронеслось в голове. «Я не малыш!» — снова фыркнул белый волчонок.       Эль вздохнул.       Джейк сидел на полу в комнате Алекса. Из окна лился серый свет, делая комнату холодной и еще более пустой. Шесть месяцев. Уже шесть месяцев прошло с того страшного момента. В центре города Альянс установил памятник в память о погибших магах, защищавших мир. Более пятисот имен. И было оставлено место еще для одного. Но Джейк был категорически против, Мэган его полностью поддерживала. Эрик отмалчивался, но и он чувствовал, что мальчик жив. Неизвестно где, но жив.       В тот памятный день Найтрейн-младший был зачислен штатным Целителем. С какой гордостью он надевал форменную одежду и вертелся перед зеркалом, пытаясь разглядеть эмблему на спине. Эмблему Альянса, эмблему ветки Целителей и звезду боевого мага. Через четыре года по окончании Школы он должен был пройти Посвящение и получить такой же знак на руку. Знак, который невозможно стереть и подделать. Но этому не суждено было сбыться — в их мир вторглись призраки, принеся с собой Вторую Призрачную войну, унесшую жизни многих боевых магов…       Белый пес вздохнул, вспугнув мельчайшие пылинки, и едва слышно заскулил. — Я знаю, Данте. Я знаю, — Джейк закрыл глаза и откинулся на стену. По щекам полились слезы.