По тропам Бейимы. Книга 1: Проклятие Найонэров

      У войны много лиц, но имя одно. Алекс уже видел войну, когда ему было двенадцать. Почти шесть лет назад. Сейчас казалось, что времени прошло уже достаточно, чтобы краски памяти потускнели. Но стоило лишь сделать первый шаг в этом мире, куда его привел Тэиндел, и Найтрейн понял, что такое забыть невозможно. Две нации — Кахры и Сандоры — развязавшие кровопролитные сражения за выгодную территорию. Две стороны погрязли в убийствах и разрушениях, когда появилась третья сторона — Алые Жнецы. Тут бы Кахрам и Сандорам объединиться против нового врага, но нет. Сражения разгорелись с новой силой.       Этот город войну уже проиграл. Пламя пожинало плоды сражений, плотоядно облизывая и пробуя на вкус камень мостовых и домов, неистово пожирая деревянные перекрытия, ткани и тела погибших. Дым от многочисленных пожарищ застилал солнце, заставляя людей сражаться в полумраке огненных сумерек. Удушливый запах гари и пережженного мяса разъедал носоглотку, отчего желудок сворачивался в тугой комок.       И всюду крики.       И звон стали.       И запах крови.       И тяжесть смерти.       Под ногой что-то со звонким непривычным звуком хрустнуло. Алекс опустил голову и увидел фарфоровую куклу. Из-под масляной пленки чужой крови на него глядело искусно разрисованное миловидное личико с голубыми глазами. Светлые опаленные кудри еще сохранили остатки некогда пышного банта, сейчас разорванного и прожженного. Та же участь постигла и с ювелирной точностью сшитое платьице. В руке пеплом осыпались тонкие кружева.       «В твоей жизни будет еще много войн».       Чуть дальше от того места, где лежала кукла, в огненное небо смотрели потерявшие блеск глаза ребенка. Маленькая девочка с иссиня-черными волосами. Она пыталась спрятаться, но у нее ничего не вышло.       «К такому невозможно привыкнуть».       Её ещё можно было вернуть к жизни. Только бессмысленно. В этом аду войны без родителей и надежного укрытия у девочки не было ни единого шанса. Даже вместе с Алексом.       Вальтаар осторожно поднял маленькое тельце малышки на руки и отнес под стены пылающего дома. Рядом положил куклу. Пусть лучше ребенка погребет под собой обрушившийся остов здания, изглоданного пламенем, чем растопчут обезумевшие люди.       Обезумевшие…       В битве за новую территорию Кахры и Сандоры не учли тех, кто на этих землях уже жил. Тех, кто не был готов к войне       «Ты должен научиться контролировать свои эмоции в любой ситуации».       Пламя вновь забесновалось, но уже внутри Алекса. Ярость, с каждой секундой разгорающаяся все больше и ярче и подавляющая все остальные чувства. Каменная плитка мостовой, покрытая багровой маслянистой пленкой, треснула. Тонкие нити трещин от сетки разлома побежали дальше к ближайшим домам. Вокруг мага закружилась поземка. «Контролировать…»       Обыскать. Обыскать город. Вдруг хоть кто-то уцелел в этой мясорубке. Те, кто жил здесь, должны быть в ужасе. Он может почувствовать это. Он может найти. Но ни капли страха в этом затопленном кровью городе. Только злость. Ненависть. Желание достичь цели. Любой ценой. Города больше нет. Его жителей тоже больше нет. Они не пережили трех сторон нападения.       «В любой ситуации…»       Быстрые шаги позади заставили Алекса молниеносно повернуться. Белый полумесяц на латах, запятнанный алыми разводами и копотью. Сандоры. Вальтаар не мог убивать по собственным желанию и прихоти, только защищая кого-то. Здесь защищать больше было некого. С другой стороны приближались Алые Жнецы. Просто уйти, оставив их наедине. Остальное решит Судьба. — Защити меня! Я заплачУ…       Не оплата. Два слова. Два проклятых слова, пробудивших команду, втравленную в мозг многочисленным поколениям вальтааров задолго до их рождения. «Защитить любой ценой!» Словно электрический разряд, пробежавший через все тело и заставивший на долю секунду оцепенеть. Два слова, порождающих действия, которые мозг не хочет выполнять. Но власть Найонэров, когда-то вбивших в выживших Ваильтаа их задачу, сильнее всего. А сопротивление болезненно до безумия.       Эльлиир хорошо обучил Алекса, привив, наконец, любовь к мечу. Жнецы недолго стояли на ногах, а мостовую этого города покрыли еще четыре мертвых тела. Сандорец был защищен. Но в ту же секунду Найтрейн почувствовал, как в спину, разрезая плоть, входит холодная сталь. Плата за спасенную жизнь. Удар сзади. Короткий кинжал входит почти до упора.       Мгновение. Поворот. Мертвый Сандорец оседает на землю. Огонь отражается в его взгляде. Торжествующее так и ненасытившееся пламя.       Вальтаары выносливее людей, и один удар кинжалом в спину не свалит их. Но боль смешивается с почти детской обидой. Он ведь спас его… Зачем бить сзади того, кто тебя спасает? ..       Этот город был мертв. Три армии почти уничтожили друг друга, а тех, кто выжил, дожрал огонь. Алекс сидел на земле, прислонившись спиной к дереву, и смотрел на горизонт, где марево гаснущего пламени закрывало окрашенный кровью закат. Одежда пропиталась запахом гари и была скользкой от чужой и собственной крови. Глаза слезились от дыма, по щекам текли слезы. Найтрейну пришлось закусить губу, чтобы сдержать рыдания.       У войны много лиц, но одно имя.       К войне невозможно привыкнуть.       Спина немилосердно болела. Рядом почти неслышно возник Тэиндел. Как и Алекс, он был с ног до головы перепачкан ранами того города. Вампир какое-то время просто стоял рядом и смотрел на закат. Тэй знал, что вальтаар усвоил сегодняшний урок, а какой именно, он потом сам расскажет.       И такой знакомый запах крови. — Ну-ка, открой рот, — Алекс повиновался, слегка приоткрыв рот и показав зубы. — Клыки есть, значит, регенерация идет нормально. Как же тебя угораздило-то… Ладно, малыш, идем домой. Хватит с тебя на сегодня. — Так, нападай на меня.       Через пару недель, когда рана зажила полностью, Тэиндел и Эльлиир устроили Алексу полноценную тренировку с полной выкладкой. Но только цель была несколько другой, чем просто проверить уровень владения мечом или любым другим оружием.       Тэй стоял перед магом, Эль нападал сзади. Найтрейн отбивал атаки обоих, держа по мечу в каждой руке. Удар за ударом. Просто оборонялся, пока не пришло время нападать. Но едва вальтаар выбил оружие из рук вампира, тот произнес то, чего Алекс не ожидал: — Защити меня!       И вновь будто разряд по телу. Судорога, сковавшая мышцы и заставившая развернуться лицом к Эльлииру. И тут же укол острием меча в спину. — Убит, — мрачным голосом сказал вампир.       Эльф, блокировавший удар ведомого командой вальтаара, подождал, пока тот придет в себя, и покачал головой. — Мда, парень. Что-то твои создатели перемудрили в этом случае. — Или недодумали. — Будем надеяться, что мало кто додумается сказать тебе такое в дальнейшем.       Но надежда была ничтожной, и они все это понимали. Задача вальтааров была известна слишком во многих легендах и историях. — Слушай, если бы я не находился все это время рядом с тобой, то подумал бы, что эльфы тебя совсем не кормят, — Тэиндел не без гордости осмотрел изрядно вымахавшего за эти десять лет парня. — Кормят, — с хитрым прищуром вздохнул Дельнмиир. — Еще как кормят. Даже жалуются, что на него еды не напасешься. И куда что девается? — Ну и чего вы ко мне привязались? Я не худой. Я стройный! — с усмешкой ответил вальтаар, вогнав очередную стрелу точно в центр самой дальней мишени.       Ростом под два метра, худощавый, с обманчиво-легким намеком на контур рельефных мышц, Алекс уже давно мало походил на того двенадцатилетнего мальчишку, которого приютили Рассветные эльфы. Приютили. Впустили в одну большую семью, жившую в Тенистом Лесу. Растили. Обучали.       Десять лет. Десять долгих лет. Но там, где его возвращения ждали больше всего на свете, прошло всего около полугода. Он исчез оттуда двенадцатилетним ребенком, а вернется… — Долго еще будет длиться мое обучение? — Столько, сколько потребуется, — лаконично высказал общее мнение дракон, затем безо всякого предупреждения ударил кончиком хвоста по ногам вальтаара. Вопреки ожиданиям Тэя, Алекс увернулся, в прыжке кувыркнувшись в сторону. — Молодец, но не совсем.       От второго и третьего удара Найтрейн снова увернулся, но четвертый сбил его с ног. Маг чертыхнулся. — Фу, что за речь?! — укоризненно покачал головой Тэй. — И от кого только нахватался таких слов?       Этот день они решили провести на вершине одной из Диких Гор, где Дельнмиир на скорую руку, точнее, лапу расчистил площадку для тренировки. Солнце уже клонилось к закату, поэтому учителя просто сидели и отдыхали. Алекс всегда забавлялся, глядя на маленького вампира, удобно устроившегося на теплой мерцающей чешуе большого дракона. Достаточно большого. Ибо и Тэй, и Найтрейн размером своим не превышали голову величественного Дельнмиира. — У меня яркий пример перед глазами, — вальтаар поднялся с земли, отряхивая одежду. Точнее говоря, тренировочные штаны, потому что кроме них на теле вымахавшего парня ничего не было.       Столько, сколько потребуется…       Алекс вздохнул и посмотрел на небо. За прошедшие годы он научился контролировать свои эмоции, но легче от этого не становилось. — Ты, конечно, еще не готов, но, думаю, можно это тебе уже отдать, — голос Тэя прозвучал совсем близко.       Алекс удивленно посмотрел на вампира, затем на его раскрытую ладонь. На руке Тэиндела лежал золотой восьмиугольный медальон на тонкой цепочке с изображенным на нем Белым Хакрисом — зверем-Хранителем Найтрейна. — Что это? — вальтаар взял медальон и провел пальцем по рисунку. — Ну, можно сказать, что теперь это твой моральный компас. Он же будет хранить часть твоей души.       Часть души. Моральный компас…       Если в уже кажущемся далеком детстве Алекс мечтал быстрее стать настоящим вальтааром, то теперь он этого не хотел. Когда узнал, что в действительности ему предстоит делать. Жить по правилам, установленным задолго до его рождения. Жить и умереть. Он ненавидел свой истинный облик: серебристые узоры из роговых чешуек на лице, спине, руках, радужки глаз цвета темного серебра, крылья. Все это выдавало в нем нечеловека. Хакрис был символом самоотверженности и смелости. Алекс же стыдливо прятал облик вальтаара за искусственным человеческим. Сложнее всего было скрывать крылья. Если их долго не использовать, приходила острая боль в спине, позвоночнике и самих крыльях. И тогда приходилось выбирать. — Полетаем? — тихо спросил Дельнмиир, чувствуя приближающееся состояние парня, как физическое, так и эмоциональное. — Не хочу, — Найтрейн повел плечами, словно показывая, что все в порядке. — А кто тебя спрашивает, — усмехнулся Дель и легким движением хвоста смахнул Алекса с площадки на вершине горы. — Жестоко, — констатировал вампир, уже удобно устроившийся на спине дракона. — Зато действенно.       Закатную тишину разорвал поток изощренных ругательств на множестве языков, источником которых являлся вальтаар, все-таки распахнувший свои мощные крылья.       Медальон был крепко зажат в его руке. — Да уж, — эльф вздохнул, останавливаясь перед мольбертом, — художник из Алекса неважный. — Ну, это уже прогресс! — довольно улыбнулся Тэиндел. — Два года назад ты говорил, что художник из него паршивый. А еще пару лет назад, что вообще ху… — Я понял! — резко дернулся Эль. — Можешь не продолжать.       Вампир подошел ближе и внимательно посмотрел на рисунок. Выполненный чернилами и пером портрет с аккуратно причесанной штриховкой. — К тому же, что плохого в этом рисунке? Это я? Я. Похож? Более чем. И что тебе не нравится? — Души у этого портрета нет. Усидчивости парню не хватает. — Какая в жопу усидчивость у вальтаара?! — Тэиндел, — возмущенно выдохнул эльф, — я сколько раз просил тебя выбирать выражения. Уже половина деревни нахваталась от тебя таких слов, что я за голову хватаюсь. — Прости, — Тэй поморщился. — Так о какой в ж… к лешему усидчивости ты говоришь? — Вот и я о том же. — Слушай, Эль, он же не эльф, в конце-то концов. Вальтаар — это существо действия, а не творчества. Он не может быть талантливым во всем. Скажи спасибо, что вы хоть чему-то его из искусства смогли научить. Зато он готовит превосходно. Вся деревня ждет с нетерпением, когда настанет его очередь готовить. — Кстати, чья сегодня очередь? — Его. — Отлично! — Почему я раньше никогда не слышал про этот праздник? — Потому что Тэиндел всегда уводил тебя в другие миры раньше, чем он наступал. — Зачем? — Он был не для тебя, — Эль оглянулся на лежавшего в гамаке Алекса, ожидая увидеть вновь почти детскую обиду, но наткнулся лишь на непонимающий взгляд.       Это был уже не парень, а молодой мужчина, который, несмотря на прошедшие годы нелегкого обучения, все равно иногда вел себя как ребенок. — А сейчас для меня? — Сам решай.       Ночную темноту разгонял свет от костров, тишину — смех эльфов и музыка.       Алекс неудачно пошевелился, пытаясь устроиться удобнее, и едва сдержал стон от боли в располосованном боку. Взяться за уничтожение целого гнезда опасных крылатых тварей, которых не берет магия, мог либо самоубийца, либо вальтаар. Второй был почти синонимом первого. Логово было уничтожено, но глубокие борозды на правом боку от острых когтей тех существ не желали нормально затягиваться и уложили Алекса в постель едва ли не на неделю. — Не думаю, что я сейчас в том состоянии, чтобы что-то праздновать.       Эльф только усмехнулся и вышел.       В этом мире почитали двух богов: Набу — бога Земли, давшего начало всем земным созданиям, и Ибу — богиню Неба, подарившей жизнь всем жителям небес. И было два праздника в честь богов. ИбунаАи — «Прикосновение Ибу». Праздник Рождения, праздновавшийся два раза в жизни: непосредственно в день появления на свет и в день Совершеннолетия. И НабунаАи — «Прикосновение Наабу» или, по-другому, Ночь Неслучайных Встреч. Праздник Зачатия. В эту ночь женщины выбирали тех, кто уже стал их мужьями, а девушки приходили к тем, с кем, по их мнению, можно было построить семью. И последним Набу показывал, правильный ли они сделали выбор.       Веселая предстоит ночка…       Алекс, закусив губу, дотянулся до кружки с целебным отваром, но выпить его не успел. Травяная занавесь с шуршанием откинулась, и в небольшом домике, в котором обитал вальтаар, появилась девушка из племени Лифаев — одной из Небесных рас. Главным отличием этой расы были две пары крыльев за спиной и голубоватый оттенок кожи. Девушку эту Алекс знал — познакомился с ней во время одного из визитов в город Лифаев вместе с Эльлииром. — Нитра? — Могу я войти? — вежливо поинтересовалась девушка.       Найтрейн еще раз вспомнил, что сегодня за ночь и искренне попытался покраснеть. Ничего не вышло. Все-таки не маленький мальчик.       Он кивнул.       Ее крылья были темно-синего цвета и что-то до боли тревожили в воспоминаниях Алекса. Что-то, что он не мог поймать и понять. — Я слышала, ты был ранен. — Заживет.       Девушка подошла ближе. — Нитра, я не думаю… — она приложила палец к его губам, заставляя его замолчать, и вновь отошла на пару шагов назад. Не отрывая взгляда от вальтаара, лифайя скинула с себя легкое платье из какой-то мягкой ткани. — Нитра, через пару месяцев я вернусь в свой родной мир. — Если Набу покажет, что мое решение верное, я пойду за тобой, — ее шепот был уже совсем рядом. — Ты ведь знаешь, кто я… — Знаю. Но не боюсь…       Эта ночь принадлежала всем. Принадлежала Набу. Со всеми словами, тайнами и видениями. Пока не наступало утро. — Прости, вальтаар, не я твоя Судьба. — Я думал, что в вашем случае говорится наоборот. Что мужчина не Судьба для женщины. — Не в твоем случае. Набу показал мне ее. Ту, что станет твоей спутницей. — Показал? — Да. У нее красивые рыжие волосы и огненная магия. Ищи ее, вальтаар…