Сборник фемслэшных драбблов по Гарри Поттеру

      Пламя свечи освещало одинокую фигуру, склонившуюся над массивным письменным столом. Женщина средних лет что-то быстро и сосредоточенно писала, то и дело макая перо в чернильницу. Между тонкими бровями пролегла морщинка, русые волосы были собраны в строгий пучок.       За окном накрапывал противный мелкий осенний дождик, капли гулко стучали по подоконнику. Поппи оторвалась от своих записей и закрыла окно. В комнате стало так тихо, что было слышно только потрескивание поленьев в камине.       Пациентов в больничном крыле уже не было, поэтому Поппи решила пойти к себе в спальню, но тут в дверь постучали. - Войдите!       Дверь со скрипом приоткрылась и в проёме показалась голова молодой Сивиллы Трелони, нового профессора прорицаний. Сивилла робко вошла в кабинет. Блики от пламени свечи играли на её щеках, мокрых, по-видимому от слёз.       "А она красивая, хоть и странная," - подумала Поппи, но вслух сказала другое, - Что случилось, почему ты плачешь? - Мои ученики, они не проявляют абсолютно никакого уважения ко мне!.. - Сивилла села на больничную кровать и жалобно посмотрела на колдомедика. Потом немного подумала и добавила нерешительно, - А ещё этот Снейп... Он откровенно смеётся надо мной и над великой наукой прорицания! - на этих словах Сивилла беспомощно всхлипнула. - Не обращай внимания, - Поппи нежно приобняла прорицательницу за плечи, желая утешить.       Сивилла только сейчас поняла, что они сидят как-то слишком близко. Молодая профессор немного смутилась, какой-то частью сознания понимая, что ей не хочется отодвигаться, наоборот...       По щеке Трелони скатилась ещё одна слеза. Поддавшись сиюминутному порыву, мадам Помфри сняла с профессора прорицаний большие очки и нежно провела пальцам по щеке, стирая слезу. Сивилла уставилась на целительницу своими большими тёмно-зелёными глазами, впрочем, не выражавшими недоумения. Поппи смутилась и хотела было убрать руку, но Сивилла накрыла её своей горячей ладонью. Где-то с минуту женщины просто смотрели друг на друга, пытаясь разобраться в своих чувствах.       Потом Сивилла внезапно обвила спину и шею колдомедика руками и притянула к себе. Поппи хотела было сопротивляться, но Трелони так эротично прикрыла глаза, откинула голову, наивно приоткрыла тонкие, нежные губы, что колдомедик не выдержала.       Сивилла почувствовала на своих губах влажные и неожиданно горячие губы Поппи. Дав себе секунду на то, чтобы собраться с мыслями, прорицательница ответила на поцелуй со всем своим чувством, до сих пор столь усердно скрываемым. Сивилле не нужен был хрустальный шар, чтобы узнать, чем всё это закончится, но она не стала сопротивляться. А зачем? Ведь это же так приятно, когда нежные, сильные руки опытной партнёрши стягивают с тебя мантию, срывают рубашку, скользят по обнажённой спине, пробуждая желание...       Поппи на секунду прервала поцелуй, и Сивилла воспользовалась этой передышкой. В свою очередь Трелони начала снимать одежду с мадам Помфри, попутно целуя её нежную шею. Добравшись до застёжки лифчика, Сивилла немного помедлила, но вскоре и этот предмет одежды упал рядом с кроватью.       Женщины сидели абсолютно обнажёнными, отблески пламени свечи и огня в камине играли на их уже распущенных волосах. Поппи легонько, но властно наклонила партнёршу, и Сивилла покорно улеглась на узкую больничную кровать, выгибаясь и подставляя свою небольшую грудь под умелые ласки колдомедика.       Поппи целовала светло-коричневые соски Трелони, чередуя посасывания с покусываниями. Каждый раз, когда она касалась зубами нежной кожи, с губ Сивиллы срывался стон, и тело прорицательницы выгибалось навстречу поцелуям. Внезапно Поппи оторвалась от грудей партнёрши и, согнув одну ногу Сивиллы в колене, стала осторожно облизвать и посасывать аккуратные пальчики на её ступне. Возбуждённая этой неожиданной лаской, Сивилла опустила руку себе между ног, начала теребить клитор, по опыту зная, что грубые движения приносят больше удовольствия.       Трелони почти достигла пика наслаждения, все нервы напряглись а внизу живота неумолимо собирался тугой комок удовольствия, готовый вот-вот разорваться.       Закончив ласкать нежные ступни подруги, Поппи уселась на бёдра партнёрши и принялась двигаться, всё ускоряясь. От этого приятного трения женщины возбуждались ещё больше; Сивилла раздвинула ноги шире и почувствовала внутри себя палец партнёрши. Поппи ввела внутрь Сивиллы ещё один палец и принялась быстро двигать ими, не забывая при этом ласкать себя между ног. Трелони поймала темп, и партнёрши начали двигаться синхронно. Поппи тихо рычала и стискивая зубы, а Сивилла явно стонала, не пытаясь сдерживаться, прикрывая глаза и откидывая голову назад, от чего каштановые кудри рассыпались по подушке. Столь же синхронно женщины достигли и вершины. Обжигающее удовольствие наполнило каждую клеточку юного тела Сивиллы, а Поппи расслабилась и легла сверху, глухо зарычав и прикусив мочку уха прорицательницы, немного солёную от высохших слёз.       Сивилла судорожно ловила ртом воздух, её грудь высоко вздымалась. Женщины так и лежали в объятиях друг друга. В комнате было слышно лишь и хриплое дыхание, треск поленьев в камине да стук капель дождя, превратившегося в ливень, за окном.