Группа 245

По дороге в универ у Маши Петрович очень сильно билось сердце: она боялась, что может пойти не туда и остальные это заметят и будут над ней смеяться. В университете ей пришлось долго ходить, прежде чем она нашла нужную аудиторию. Она не могла подойти к людям, чтобы спросить дорогу. Ей казалось это постыдным: не знать, куда идти. А еще выставлять напоказ то, что ты – первокурсник. Около аудитории были какие-то ребята. Она замерла в нерешительности, не зная, подойти к ним, или остаться там, где она стоит. А вдруг, они не ее одногруппники. Очень глупо будет, когда она подойдет к другим людям. Над ней будут смеяться все пять лет ее учебы. -Эй, ты в 316-ю? - окликнула ее толстушка из группы, куда она боялась подойти. -Да, - кивнула Маша. -Иди к нам. Мы тоже сюда. Маша подошла. Около скамейки стояли две девушки: одна была худенькой и выглядела как те, на которых любовались ее соседки по комнате в разных журналах. Вторая была… замухрышка. Мелкая и непримечательная. А на скамейке сидел парень, который мало чем отличался от мелкой девушки: она бы ни за что не обратила на него внимания нигде. Рядом с ним сидела … мадам. Маша чуть не рассмеялась этому сравнению, но вовремя себя сдержала. Эта Мадам была уж слишком толстой. И вид у нее был такой, будто она командовала парадом или была центром мира и все должны были с ней советоваться. «Вот уж я не буду с ней советоваться. Не хватало еще – со всякими глупыми коровами здороваться», - уверенно подумала Маша. Подошла куратор. Маша немного опешила: это была молодая девушка. Похожая чем-то на Карину, Машину одногруппницу, ухоженная, в дорогом платье, на высоких каблуках. Ну нет. Это совсем не то впечатление, которое должен производить преподаватель. Преподаватель должен быть, грубо говоря, теткой лет эдак пятидесяти и выше. Со старомодной высокой прической. Ее волосы должны быть крашенными или седыми. Наличие очков обязательно. На ней должна быть юбка в пол, старый пиджак в клетку, тяжеленая сумка, куча книг в руках. Ах, еще обувь! Ботинки! Это должны быть закрытые ботинки на шнурках. «Ну, еще балетки допустимы», - снизошла Маша. А Ирина Сергеевна… надолго выбила Машу из колеи и потеряла Машино доверие и уважение. «Люди становятся идиотами», - подумала Петрович, глядя на то, как в аудиторию после звонка залетела девушка и села около разукрашенной куклы. Пока кураторша вводила группу в курс дела, Маша Петрович рассматривала своих новых одногруппников. Какие-то они были… Странные. Лохи. Здесь не с кем было дружить. Да не то, чтобы дружить, тут не с кем было просто общаться! Вон сидит мелкая замухрышка, вон там – большая замухрышка. Вон там – мальчик, родители которого скорее всего хотели девочку, вон там – мальчик-идиот. Этакий Ванька-дурак. А вон там две фифы. Маша подняла глаза к небу с мыслью «Куда я попала!». Предаваясь грустным мыслям, она вспомнила, что еще в общаге две девочки, к которым ее поселили, смотрят на нее зверем. Может, потому, что они знакомы уже какое-то время, а может, потому что она им не нравилась просто. Но как-то трудно общение складывалось. Возможно, потому, что Мага считала их тупыми. По-другому и не скажешь. Ну ка-ак можно интересоваться ценами на лак для ногтей. Знать все марки одежды? И вместе с тем не знать, на какой слог падает ударение в слове «каталог». Ужас. А должны быть серьезными девушками. Она уж точно не будет себе голову всякой ерундой забивать. «Люди определенно становятся идиотами», - вздохнула Маша.