***
— Считаешь, что поступил умно? — спросил Прайм. — Считаю, что это был лучший вариант, — ответил Ретчет. — Это обман, — продолжил продавливать свою линию Оптимус. — Во благо, — парировал другой, — пусть думают, что мы ни о чём не догадываемся. А те данные? Я нашёл их очень давно. — И что думаешь по этому поводу? — вопросительно приподнял надбровную дугу лидер. — Думаю, что Нокаут проделал большую работу. Из него бы вышел достойный приемник Шоквейна, если бы последний дожил до этого времени, — ответил Док. — Но вот содержание меня и вправду озадачило. Если его теория верна, то и Джаз уже не тот. — А если нет, то мы допускаем непозволительную ошибку — теряем друга, — изрёк Оптимус спустя несколько циклов*. — Трудный выбор. Но выбирать придётся. Ты ведь знаешь это лучше меня. — Вот именно, что знаю. И предать так просто Джаза не могу, что бы не говорили все факты и доводы Нокаута. — Когда-нибудь это тебя погубит. — Пусть так, но я буду знать, что остался предан тем, кто выбрал меня своим лидером.***
POV Джаз
Наверное, глупо было надеяться на то, что всё будет хорошо. Что мне дадут время. Хах, наивный! Вечер плавно опускался на базу. Согласно моему термометру, на улице было 24°с. Ни жарко, ни холодно, а просто прекрасно. Жалко, что сейчас для меня такая температура была несущественна, и я больше не мог ей наслаждаться как раньше. У меня словно в один миг отняли всё, что доступно только человеку: ощущение морского бриза, приятный запах свежести, тёплый ветер, скользящий по коже и путающийся в волосах, солнце, целующее щёки. Но перейдём к делу. Так вот, всё было прекрасно и ничего не предвещало беды, когда начался ад. Первый авиа-удар пришёлся по складу с боеприпасами. Взрыв был ошеломительный. Взрывная волна прокатилась по всему комплексу. Вторым накрыло взлётную площадку. Вокруг слышались крики. Кто-то отдавал приказы. Металл скрежетал и рушился. Я находился в состоянии шока. Из него меня вывели рушащиеся балки. Чёрт! Я должен защитить людей. Я резко рванул вперёд, удерживая многотонную конструкцию. Люди быстро покидали помещение. Когда по данным сенсоров все выбежали из него, я сделал резкий рывок вперёд, пробивая собой стену и вываливаясь наружу. Вокруг царил хаос. Сикеры точно били по зданиям и, словно забавляясь, наносили удары по всей площади, задевая больше людей, чем трансформеров. /Джаз! Чёрт, ты почему не откликался?/ Это был Сайсдсвайп. /Были небольшие проблемы./ Ударила артиллерия, на радарах появились теперь ещё и наши самолёты. Я на инстинктах пригнулся, выставляя щит, принимая удар ракеты. Меня придавило к земле. Что-то во мне резко изменилось. Я осознал весь масштаб ситуации, в которой оказался. Во мне проступили черты того прошлого Джаза. Настоящего. Активация ракетницы. Радар показывает приближение десептиконского самолёта. Прицеливание. Цель захвачена! Огонь! Серия выстрелов поразили самолёт. В ответ тот выпустил ракеты и начал вилять. Мне пришлось уворачиваться. Одна разорвалась рядом со мной. Мне казалось, меня откинет взрывной волной, но по корпусу лишь прошла сильная дрожь. — Джаз! — меня схватили за манипулятор и резко развернули к себе. Сайдсвайп. Теперь я уверен, шансов выжить у меня больше. — За мной! Меня утянули за ним. Вокруг происходили взрывы. — Старскрим совсем обезумел. Такое даже в лучшие свои годы не вытворял, — насмешливо сказал он. Неожиданно всё прекратилось. Стихла артиллерия, перестали греметь снаряды, исчез свист в воздухе, пропал голос Сайда — исчезло всё. О да, я отключился! Пробуждение было не из приятных. Я не чувствовал своей спины и ног. Быстрое сканирование выдало туеву кучу ошибок. Сбоила система наводки, теплодатчики сошли с ума, радары выдавали помехи, комплик подозрительно молчал, визор треснул. — Сейчас вернётся чувствительность, — раздался чей-то голос. Ретчет. — Не угадал. Ты как всегда не прав, маленький автоботишка, — голос был звонким и высоким. Но не настолько, чтобы резать слух. Я решил молчать. Радарам и сенсорам вернулась чувствительность, и они быстро индефецировали десептикона как Нокаута. — О, я смотрю, ты уже вспомнил моё имя, — издевательски протянул он. — Продумываешь варианты побега? — спросил медик, неправильно восприняв моё молчание. Я продолжал молчать. — Молчишь? Что ж, оно и понятно. Можно я буду тебя называть Джаз-который-не-Джаз? — спросил он. — Я ведь прав? Ты не Джаз. Кто угодно, но не гиперактивный диверсант автоботов. Но откуда он знает? Как? Я не понимаю. Сделаем ход конём. — Конечно я не Джаз, — наконец соизволил ответить я. Нокаут, казалось, был доволен этим ответом. — У меня полная потеря данных, и прежним Джазом я быть не могу, — спокойно сказал я. Он, кажется, даже дар речи потерял. — Возможно, я и не оправдываю своего прежнего образа, но я уже другой. Впрочем, некоторые воспоминания ко мне вернулись, да и навыки в критических ситуациях проявляются, — продолжал я. Какой я плохой. Нервирую бедного медика. Садист какой-то во мне проснулся. Хех. — Ты сам в свои слова веришь? — уже несколько разочарованно спросил Нокаут. — Нет, если честно, но во что-то надо верить, — я бы даже пожал плечами, если бы не был скован. — Издеваться вздумал? — прошипел медик. — Нет, что вы! — деланно возмутился я. — Как я мог? Меня вдруг резко прошил сильный разряд электричества. Словно молния, он пробежался по всей системе, нанося урон и создавая хаос. Процессор уже не мог адекватно воспринимать боль и, выдав ошибку, отключился на пару минут. Я снова пришёл в себя, но в этот раз никого в помещении не было. Я было инстинктивно дёрнулся, но меня крепко пригвоздило к платформе. — Не дёргайся, — сказал кто-то. Голос твёрдый, холодный, низкий. Таким только главных злодеев в фильмах озвучивать. — Я смотрю, ты сумел выкрутиться, даже после того, как я тебя разорвал, — сказал он, обходя платформу и наконец показываясь мне. Радары молчали. Система перезагружалась, восстанавливая жизнеспособность, поэтому я его сразу не заметил. — Кто вы? — осмелился спросить я. От него веяло силой и мощью. Не такой, как от Оптимуса. Скорей холодной и звериной, агрессивной, подчиняющей, себе. Мощный корпус, горящие алым глаза. На манипуляторе мощная пушка, а проснувшиеся сенсоры ещё заметили спрятанный меч. — Кто я? — переспросил он, рассмеявшись. — Ты уже не помнишь, кто тебя убил? — спросил он, заглядывая мне в оптику. Я даже виду не подал, что мне страшно, наоборот, во мне просыпался азарт. Мне было интересно, кто он и что от меня хочет. Видимо, при другой жизни я был азартным человеком. — Не помню, — честно ответил я. — Имя Мегатрон тебе о чём-нибудь говорит? — спросил он. — Да, в хрониках, которые мне дал Оптимус для ознакомления. Вы были указаны как лидер, сперва Восставших, а затем и десептиконов. — ответил я. — Так спокойно об этом говоришь, — задумчиво изрёк он, проводя острым серво по моей нагрудной броне, рядом с искрой. — Я не помню того времени. Мне не за что вас ненавидеть. — ответил я. — Я не знаю, из-за чего началась война. В любом случае, правых и виноватых уже искать поздно. — Твои друзья не рассказали тебе эту историю? — спросил он. — Рассказали, — ответил я, — но готов поспорить, что у вас та же история. Слегка измененная в вашу пользу. А если честно, то я думаю так: «В войне двух всегда виноват третий.» Так что как вариант я рассматриваю, что вас искусственно подтолкнули к войне. Мегатрон выглядел слегка поражённо, словно не веря моим словам. — Нокаут был прав. Ты не Джаз. Он бы никогда так не сказал, — сказал как отрезал. — Да что вы все твердите, что я это не я?! По-моему, мне лучше знать, кто я есть! — взвился я. — Я просто стараюсь мыслить логически. Я не помню ни себя, ни друзей, ни врагов! Никого! Я хочу восстановить картину событий. Мне уже надоели видения, после которых я попадаю к Доку. И не одна сволочь не хочет отвечать на мои вопросы! Мегатрон странно на меня посмотрел, а затем присел на соседнюю платформу. Дверь открылась, и на пороге показался Нокаут. — Вон, — спокойно сказал Мегатрон. Медбота как ветром унесло. — Я слушаю тебя, — сказал он. Что?! Он готов ответить на мои вопросы? Ударьте меня кто-нибудь. — Не все те байки, что рассказываю обо мне спаркам, правда, — усмехнувшись, сказал он. — Куда делась вся твоя смелость? Упускать такой шанс было глупо. Мегатрон — это огромный кладезь информации. — Вы говорил о восстании. Из-за чего оно началось? — спросила я. — До того, как стать великим лидером я был рабочим, а затем гладиатором, — начал он. — В то время существовало кастовое разделение. Ниже всех находились рабочие. Выше всех совет Праймов. Я был обычным шахтёром. Я не мог пойти учиться, не мог занять какую-либо планку в обществе. Я просто был никем. Позже мне повезло, и я попал на гладиаторский ринг. Да-да, точно такой же, как у людей. Я забавлял народ своими победами, но меж тем медленно создавал будущую основу своей армии. Восстание было неизбежно. Это лишь был вопрос времени. Главное было в другом — кто встанет во главе всего этого. — А Прайм то тут причём? — не удержался я. — Хех. А дальше интересней. — усмехнулся он. — В то время твоего хвалёного Оптимуса, как ты и сам знаешь, звали Орион Пакс. Он был обычным архивистом, учеником Альфа Триона. Он видел мирный способ решения этой проблемы. Реформы, которые должны позволить нам выбирать кем быть и где учиться. Но такой вариант не был выгоден самому Совету Праймов. Кастовое разделение подразумевает под собой строгий контроль населения. И они боялись его потерять. А когда я пришёл к Совету, дабы заявить, что с нас довольно, Оптимус уже был там. Он активно рассказывал про проект реформ, которые помогут Кибертрону и ещё многое, — он осёкся, но тут же продолжил. — Праймы долго размышляли над его словами, но к единому мнению не пришли. Тогда случилось то, чего не происходило уже очень много лет. Праймами не рождаются. Праймов выбирает сам Кибертрон. В тот день Орион Пакс стал Оптимусом Праймом. А я потерял надежду на решение проблемы. — Лорд Мегатрон, позвольте спросить? — уточнил я. Главное — это вежливость. — Что-то ты довольно покладистый для автобота, — сказал он, окидывая меня изучающим взглядом. — Я не лишён логики и чувства самосохранения, — я бы даже плечами пожал, если б не был скован. Он усмехнулся. — Но так что ты хотел спросить? — Если Оптимус стал Праймом, значит он мог продвинуть свои реформы в массы? Разве нет? — спросил я. На Земле правда такое бы не прокатило. Но они ведь более развитая раса. — Наш мир не сильно отличается от вашего. — пожал плечами он. — Что Вы имеете в виду? — уточнил я. — Жизнь что здесь, что там быстро ставит на место наивных глупцов, — пояснил он. Это точно. — Так значит ему не дали предварить его идеи в жизни? — Совершенно верно, — кивнул он. — А потом вспыхнуло восстание. Это было подобно огромному взрыву. Оно быстро поглотило весь Кибертрон. Недовольных было слишком много. Больше, чем рассчитывали Праймы. Были и приверженцы старого режима. Война разделила всех на два фланга. Нейтралов очень быстро не осталось. Под давлением событий им пришлось выбирать. — И многие выбирали вашу сторону? — спросил я. — Да, — ответил он. — Я тоже был тогда наивен. Позволил войне зайти слишком далеко, слишком сильно хотел победить. — И война уничтожила Кибертрон, — снова перебила его я. — Да. Мы убили свою планету, — он горько усмехнулся. — У нас был шанс спасти планету. Шоквейн разработал целую систему по ее восстановлению. Я даже был согласен пойти на мир. Но главная загвоздка была в том, что необходимо было использовать энергию Великой Искры. Прайм не верил в это. Тогда он отправил Искру в открытый космос. И она затерялась. А Кибертрон потерял шанс на возрождение. Я застыл. В голове бешено крутились шестерёнки. Но ведь он, он… — Но Оптимус не мог сделать такого. Он ведь… — возразил я, но был перебит. — Если ты не веришь мне, то сам посмотри военные хроники. Они всё описывают куда прозаичней! Твой дорогой Оптимус не такой уж белый и пушистый! Я понимаю, как трудно это принять, — последнее он издевательски протянул. — Но как он мог?! — возмутился я. Я бы согласился. Если б был хотя бы призрачный шанс спасти свою Родину, согласился бы. Ведь это всё, что по сути у меня есть. Мой дом. Место, где я родился, место где я живу! — На войне не бывает героев. На войне не бывает хороших и плохих. Война это просто бойня. До победы одной из сторон, — холодно сказал он. — Позвольте спросить? — задумчиво сказал я. — Ну и? — Вы не знаете, почему я пошёл за Праймом? — спросил я. — Уже сомневаешься в своём решении? — усмехнулся он. — И нет, мне это неизвестно. — Я не сомневаюсь. Если я когда-то пошёл за ним, то на то были причины. Я не вижу логики в его решении, — ответил я. — Если был шанс, то почему он им не воспользовался? — Спроси у него, — ответил он. И ничего больше не говоря, вышел, оставляя меня наедине со своими мыслями. Теперь мои приоритеты кардинально изменились. Я должен был узнать, почему пошёл за Праймом. Там, в прошлом Джаза скрывался ответ на многие вопросы. Слишком важные для меня вопросы. От них будет зависеть, какую сторону приму я. Автоботы — это выбор Джаза, не мой. Мне свой предстоит ещё сделать. Внутрь зашёл Нокаут. — И о чём вы это беседовали? — спросил он. — Спроси у него, — огрызнулся я. Меня ударило током. В этот раз заряд был не таким сильным, и я остался в сознании. — То, что Лорд заметил в тебе что-то, не даёт тебе право грубить. Запомни это, — угрожающе сказал он. Я промолчал, самостоятельно отключая свои системы, входя в состояние сна.***
POV Максим
Я вышел из кабинета Дилана слегка в потрёпанном состоянии. Меня до сих пор потряхивало от того, что я узнал. Когда любишь кого-то, порой даже не думаешь о его тёмных сторонах, о том, каким он может быть жестоким, о том, на какие низости способен.«Какой бы ты меня не видел — не факт, что это я.»
Зачастую мы сами не знаем тех, кто находится ближе всех. Думаем, что знаем их, что ничего нового о них мы уже не услышим. Мы думаем, что люди не меняются. Но они меняются! Постоянно. Неуловимо, почти незаметно, становясь другими людьми. Таким знакомыми и одновременно чужими. Я думал, что знаю Викторию. Но теперь не уверен, что хоть раз разговаривал с ней, а не с одной из её масок. Улыбалась ли она мне? Или это была её искусная игра? Трудно сказать даже по стольких лет дружбы.«Чтобы ты обо мне не подумал — не факт, что ты думаешь правильно.»
Алиса не должна знать. Ни при каких обстоятельствах. Никогда! Она слишком сильно любила Вику, кхм, т.е. Викторию. Пусть в её сердце она останется рыжей сумасбродной девчонкой, не знающей страха и сомнений, всегда качественно выполняющей свою работу. Пусть помнит только светлый образ. — Where to now sir? ** — спросил Эпсс, когда мы вышли из здания. — At the airport, please, *** — ответил я. Если честно, хотелось просто напиться.