Фрекен Бок для малыша без Карлсона

Мелодичный перезвон будильника пробрался в мой сон, прогоняя его, и я , вслепую, нащупала его на тумбочке и отключила. Пробуждение по будильнику само по себе неприятно и попыталась максимально улучшить этот момент хорошей музыкой. Звон умолк, и я приятно завернулась в одеяло, чтобы поваляться еще пару лишних минут. Я всегда любила тяжелые одеяла. Чем тяжелее, тем лучше - если навалить на меня их десяток, я была бы счастлива. Сейчас его вес был весьма ощутимым, и я сквозь полудрему подумала о том, как бы не уснуть снова, но решительно прогнала эту мысль, обнаруживая у себя на животе лишнюю руку. Обе моих были на месте, эта же была чужой, а если быть абсолютно честно – Расмусовой. Он то и примостился рядом со мной на постели. - Рэс, это уже не лезет ни в какие рамки! - зашипела я, отодвигаясь на другой край кровати. – Просыпайся и убирайся отсюда! Чуть улыбнувшись, Рэс приоткрыл глаза и, подмяв под себя подушку, снова задремал. - Убирайся, слышишь? - Фрекен, мне так страшно спать одному, - прошептал он, давясь от смеха. – Можно мне с тобой? - Нельзя! – выпалила я, вскакивая и кутаясь в халат. - Уходи немедленно. - Мой дом, хочу здесь спать. - Отлично, сказал бы, я бы перешла в другую комнату. - А тогда бы и я захотел другую комнату, - выпалил Расмус, рывком садясь на кровати. – Какая тебе разница с кем спать? Неужели я настолько хуже этого Каспара? - Вас даже сравнивать нет смысла, - разозлилась я. - Он до оскорблений никогда не опускался. А теперь выйди. Решительно дернув одеяло, он обмотавшись им, потопал к двери. - Одеяло оставь! – окликнула я его, но вдруг передумала, заметив, что он остановился. – О, нет-нет, забирай его и иди. Дарю, ступай. - Зря обрадовалась, я в шортах, - выговорил Рэс сердито, комкая и бросая покрывало на кровать. - В следующий раз буду умнее и исправлю эту ошибку. Он ушел и не вышел к завтраку. Остывшее рагу пришлось съесть мне, и перед тем, как начать готовить пасту, я десять раз подумала не придется ли ей повторить ту же участь. То, что Рэс встретит родителей, похудев на десяток фунтов, меня совершенно не устраивало. Оставив кастрюлю на плите, я вышла к черному выходу, который как раз находился рядом с кухней. Оттуда уже целый час доносился непонятный стук, и я чувствовала, что мне волей-неволей придется выяснить, что там случилось. Взмыленный, совершенно мокрый Рэс носился туда-сюда по маленькой баскетбольной площадке. Разбегаясь снова и снова, он доводил мяч до щита, чтобы, подпрыгнув, забить его в кольцо. Его лицо… казалось, он убьет любого, кто сейчас посмеет помешать его. Звякнувший телефон отвлек меня, и я подняла трубку. Номер был мне неизвестен. - Лиззи, здравствуй, - измученный молодой голос мне был смутно знаком. – Лиззи, я уже не знаю кого больше попросить, пожалуйста, всего несколько часов. Просто присмотреть за ней, я не прошу колоть ей капельницы. Мне не к кому больше обратиться. - Простите… - пискнула я, и женщина в динамике, охнув, отключилась. Держа мобильник в руке, я мучительно пыталась понять, что произошло и где я раньше могла встречаться с незнакомкой, звонившей мне. Только после долгого перебора всех вариантов меня осенило - этой женщине я звонила по объявлению. У ее ребенка рак. - Алло, - выговорила я, снова набрав номер. – Здравствуйте. - Простите, бога ради, - залепетала женщина. – Я ошиблась, даже не знаю, откуда взяла ваш номер. - Я няня, я вам звонила недавно. - Да, ох, извините. Вы конечно же нашли себе место? - Да, но… - я подумала и решилась. – Вам нужно оставить дочку с кем-то? Я наверное смогу взять ее на время. - О да, пожалуйста, всего четыре-пять часов. Она не беспокойная, вам не придется делать ничего особенного – просто последить за ней. - Я сейчас приеду. Скажите адрес. - Я могу прислать его сообщением. Огромное вам спасибо, я конечно же заплачу за это… - Пришлите адрес, - попросила я и нажала на «отбой». - Проблемы? – сухо осведомился Рэс, уже пару минут стоящий возле меня. - Не у меня. Отпустишь до ужина? Задерживаться не буду. - Ты не привязанная. Он прошел мимо, буквально источая показное безразличие и холодность. Закончив с готовкой, я собралась и вышла в холл. - Обед на плите, покушаешь сам? – осведомилась я, завязывая шнурки кроссовок. Расмус уже совершенно чистый, сухой и уложенный, сидя на перилах, кивнул. - Справлюсь. Давай отвезу. - Да не стоит, я доберусь на автобусе. Он спрыгнул на ступеньки и спустился ко мне, крутя связку ключей на пальце. - Я не кусаюсь за рулем. Поедем. На машине, конечно же, было гораздо быстрее. Рэс уже выруливал в проулок, когда позвонившая женщина сказала, что они уже ждут меня возле дома на детской площадке. - Да, вижу, - проговорила я, выглядывая ее за окном. - Скажите, как вы выглядите, чтобы я не спутала. - Я в светлом платье и девочка в панамке и зеленом костюмчике, - инструктировала она меня. – Я сижу на лавочке. - А, все, вижу,– кивнула я, замечая ее. – Рэс, здесь можешь остановить, чтобы развернуться. Я дойду. - Ты к ним? – спросил он. - К лысому парнишке, у которого шапка улетела? - Да, только это девочка. Спасибо, что подвез. Я вышла, шагая навстречу ребенку, безуспешно пытающемуся догнать панаму. Поймав, я присела, протягивая ее ей. - Привет. Сбежала твоя шляпа? - Улетает. – вздохнула девочка, вновь надевая ее. – Спасибо. - Не за что. А меня Астрид зовут. А тебя как? - Ма-ма, - неуверенно, но протяжно позвала малышка, отступив на шаг назад. – Тетя спрашивает как меня зовут. - Ну куда же ты ушла, солнышко, я же испугалась, - обеспокоенно заговорила подбежавшая женщина. – А это вы мне звонили? - Да, я Астрид. Здравствуйте. - У дяди красивые волосы, - шепотом сообщила малышка, показывая пальчиком за мою спину. Когда я обернулась, там оказался Рэс – непонятно зачем, но он вышел за мной. С нечитаемым лицом он стоял и молча смотрел на девочку. - Очень красивые, - согласилась с ней мама. - У тебя тоже будут такие, милая. Я Ингрид, - представилась она. – А это моя дочка Анника. - А это Расмус. – я посчитала нужным представить его, раз уж здесь. – Я сейчас работаю у него и он меня подвез. - Спасибо вам, что вошли в наше положение и позволили Астрид посидеть с малышкой, - обратилась Ингрид, как не странно, к Расмусу. – С нашим диагнозом, как выясняется, практически невозможно найти няню. - Диагноз? – повторил Рэс растерянно. - У нас рак. - Вам, наверное, нужно поговорить со мной. – вмешалась я, пытаясь разрядить обстановку. Рэс побледнел, совершенно не шевелясь, в глазах у Ингрид появились слезы – это нужно было срочно остановить. – Что-то рассказать, что-то спросить? - Я вам доверяю почему-то. Вы, видимо, очень хороший человек, раз вот так приехали к совершенно незнакомому ребенку. Погуляйте недолго и поднимитесь домой, вот ключи. Я все сделаю, чтобы поскорее освободиться, но это точно не займет больше пяти часов. – она присела на корточки перед дочерью. – Слушайся фрекен Астрид, и я принесу тебе леденечик. Я очень скоро вернусь. - Она не будет колоть иголкой? – поинтересовалась Анника тихонько. - Нет, не будет. Вы с ней просто поиграете. Поцеловав девочку, она пошла по тротуару, поминутно поворачиваясь и посылая ей воздушные поцелуи. Когда она скрылась за поворотом, я подошла и взяла малышку за руку. - Пойдем? – спросила я ее, улыбаясь. – Поиграем, куличики построим, а там и мама вернется. Рэс, спасибо тебе. Можешь ехать. - Можно остаться? – попросил он. – Посижу с вами. - Оставайся, - подала голос Анника и перевела взгляд на меня.- Разрешите дяде остаться. Мне пришлось кивнуть, и парень наклонился к девочке. - Хочешь прокачу? - Хочу! - восторженно завопила малышка и потянулась к нему. Подняв, он усадил ее на шею и убрал в сторону волосы. Я хмыкнула, но говорить ничего не стала, хотя ассоциации с конским хвостом напрашивались сами с собой. Мы пекли пирожки из песка и строили замки, качались на качелях и лазили по турнику, катали мяч и играли в «классики». Мы стали центром всей площадки, все дети, появившиеся здесь, стремились присоединиться к нам. У нас действительно было весело. - Ну все, пойдемте домой, - велела я, поднимаясь с качелей. - Не то перегреемся. - Да! – обрадовалась Анника. – Прокатишь? Умоляющий взгляд ее был снова обращен к Рэсу. В общем он был сегодня основным участником всех игр и оказался единственным на всей площадке, кто в «классики» играть не умел. - Ну конечно, - разрешил он. – Запрыгивай. Девочка радостно повисла на его спине, и он, подхватив ее под коленками, понес к дому. Мне пришлось еще раз свериться с адресом в сообщении, чтобы найти нужную квартиру. - Пойдем, я покажу вам фру Зайчиху и герра Михаэля, - пригласила Анника, утягивая Расмуса за собой. – И мы можем причесать Катарину. - Причесывай, - кивнул Рэс, приземляясь на диван. – А лошадь что-то всерьез устала. - Попить хочешь? – предложила я, и он поднял на меня глаза. - Было бы неплохо. Жарко. Я нашла кухню и, отыскав в ней стакан, наполнила водой. Когда я вернулась, Анника уже увлеченно сооружала прическу кукле, сидя у ног все еще паршиво выглядящего Рэса. - Слушай, ты перегрелся, - констатировала я и приложила руку к его лбу. – Холодный, но вид кошмарный. Пей, но мелкими глотками, не хватало еще в обморок хлопнуться. - В обморок это вряд ли, падать так уж чтоб не вставать, - пошутил парень, но все же послушался, глотая воду понемногу. - Ты болеешь? - удивилась малышка, откладывая куклу. – Нужно в больницу? - Нет, не в коем случае, только не в больницу. – с улыбкой отказался Расмус. - Сейчас я выздоровею. - А давай я тебя полечу? - А давай. Анника поспешила в другую комнату за игрушками, а Рэс со страдальческим лицом улегся на диван. Вернулась девочка, уже в медицинской шапочке и в повязке, почти полностью скрывавшей ее личико. И все несчастье заключалось в том, что и то, и другое было настоящим. - Ну и на что жалуетесь, больной? - серьезно заговорила она, снимая с шеи игрушечный фонендоскоп.- Боли? - Ах, доктор он перегрелся, - подыграла я ей. – Он был лошадкой. - Так-так, хорошо, замечательно, - приговаривала девочка, водя пластиковой воронкой по груди парня. – Нужно взять кровь на анализ. И не нужно плакать, это совершенно не больно. - Боюсь, не сдержу криков, - простонал Расмус вымученно. – Доктор, давайте обойдемся без крови. - Ладно. Тогда нужно выпить лекарство. - Это давайте, это я готов. - Вот. - «врач» сунула ему мерную ложечку, к счастью, пустую, а потом вложила в руку конфету. – Обязательно запейте большим количеством воды. - Сестра, воды, - слабо позвал Рэс, поворачиваясь ко мне. – Вы еще можете спасти меня. - Ну вот же она, допивайте, больной. Строго по инструкции проглотив «лекарство» и старательно запив его, парень потянулся и сел на диване. - Вы спасли меня, доктор. Я поживу еще лет двести. - Спасибо, что вылечили его, - поддержала я его. – Мы никогда не забудем вашу доброту. - Пожалуйста. – Анника от удовольствия порозовела. – Будем причесывать кукол? - Причесывайте, а я наверное пойду на кухню, - вздохнула я поднимаясь. – Ты же хочешь кушать? - И таблеточки? - Нет, они будут, когда вернется мама. Мы тебя просто покормим. - Тогда хочу, - с радостью согласилась девочка. – Кашку. - Сварим кашку. Искать что-то на чужой кухне оказалось нелегко, но я все же справилась и сварила почти приличную кашу практически без комков. Оставив ее немного постыть, я отправилась обратно, чтобы забрать Аннику и отвести ее помыть руки. - ««А как же ты оттуда выберешься?» – испугалась Анника», - читал Рэс, держа большую яркую книгу. Девочка уже не расчесывала кукол, а, подперев подбородок руками, слушала его. – «« Я никогда не выберусь отсюда», - ответила из дупла Пеппи. – «Я буду тут стоять, пока не стану пенсионеркой. А вы будете носить мне еду и спускать ее на веревке раз пять-шесть в день, не больше». Анника начала плакать. - «К чему эти слезы, к чему рыдания?» - пропела вдруг Пеппи и добавила : «Лезьте сюда со мне, мы будем играть в узников, которые чахнут в подземелье»». - А у Анники в книжке были волосики? – осведомилась девочка. - Наверняка, - подтвердил Расмус. - И у Пеппи были, - Анника тяжело вздохнула. – А у меня нет. - И у тебя вырастут. Ты болела и тебя подстригли, а теперь они будут расти красивые и длинные. - Как у тебя? - Лучше чем у меня. - У тебя очень красивые волосики. Я бы хотела, чтобы у меня такие были. Отложив книжку, Рэс сел, привлекая ее к себе. - Косичку умеешь плести? Заплетешь мне? - Умею, - закивала малышка. – Ой, я сейчас принесу резиночки. Я все еще не вмешивалась, стоя в дверях. Анника принесла расческу и, старательно расчесав хвост Рэса, принялась заплетать его. Получилось у нее неожиданно хорошо, и, закрепив кончик, она улыбнулась. - Готово. Я тоже буду себе такую плести. - Будешь обязательно, - отозвался Расмус и встал, направляясь к зеркалу. Я не успела, честное слово, я бы остановила его – но в его руках неожиданно блеснули неведомо откуда взявшиеся ножницы, и густая золотистая коса безжизненно повисла в его руке. - Тебе, малыш, - улыбнулся, он протягивая волосы опешившей девочке. - На замену, пока твои не вырастут. - Рэс, - выдохнула я. – Ты что натворил? - Подравнять можешь? Клок получился торчком. - Нет, я не возьмусь. Тебе нужно к парикмахеру. - Ну схожу как-нибудь, - отмахнулся парень, приглаживая волосы. – Тоже неплохо смотрится. Ну что, пошли мыть руки и есть кашу. Время пролетело совсем незаметно, или это я просто была в шоке от поступка Рэса. Анника с волосами не расставалась – я перетянула обрезанные концы тугой резинкой, и она крутилась перед зеркалом, примеривая ее к своей голове. Она была счастлива, Расмус, похоже, тоже не жалел о содеянном, но меня до сих пор мутило. Почему я так распереживалась из-за чужих волос, я объяснить не смогла. - Рэс, - позвала я, совершенно упав духом. – Сколько ты их растил… - Чуть дольше года, а что? – переспросил он. – Да ладно, ерунда, сейчас заеду, подровняюсь и все. Папу порадую. - Ну не так же это делается. Сходил бы к мастеру, он бы аккуратно отрезал, а потом дарил бы кому хотелось. - Я сделал это сам, здесь и сейчас. И хватит об этом. Когда хлопнула входная дверь, Анника, размахивая косой, понеслась навстречу матери. Полувопль, огласивший квартиру, мне был понятен – я и сама была уже близка к тому, чтобы завопить так же. - Анника, боже…. - Ингрид влетела в комнату и уронила пакеты, с ужасом смотря на Расмуса. – О, нет… - Я сам, - поспешил заметить он. – Я их отрезал, не она. - Она просила? - Нет, мы поговорили о волосах, и я подарил ей свои. Не надо беспокоиться. - Мама, у меня косичка, - оповестила девочка, пристраивая ее себе через плечо. – Как красиво, правда? - Да очень, - промямлила женщина. - Астрид, это правда? Это же она его обкорнала? - Сам, - мрачно отозвалась я. – Я и сама сейчас не совсем в себе из-за этого. - Можно я посмотрю? – попросила Ингрид, подходя к Рэсу и рассматривая затылок. – Какой клок ужасный… Его нужно выровнять. - Потом забегу в салон, - поморщился он. - В свет вроде не выходить в ближайшее время. - Давайте я. Я умею, вы не думайте, я парикмахер в прошлом. Рэс согласился, и буквально через пятнадцать минут получил мало чем отличающуюся от прежней прическу, только без хвоста. Мы собрались уезжать, и Ингрид, провожавшая нас до дверей, протянула мне деньги. - Нет, – отказалась я. – Я уже работаю. Считайте, что с Анникой я посидела просто по дружбе. - Ну зачем же. Вы не думайте, мы не нуждаемся, муж хорошо зарабатывает. Берите. - Нет, Ингрид. Звоните, если вновь понадобится помощь. На полдороги нас застал дождь. Уже остановившись во дворе, мы не могли выйти, опасаясь промокнуть. - Ты что-то переволновалась из-за моих волос, - заметил Рэс, смотря на капли, стекающие по стеклу. - Это было сумасбродство и больше ничего. Аннике от твоего хвоста легче не станет. - Станет, ты просто не знаешь о чем говоришь. В ее состоянии любая радость как лекарство. - Глупости, - качнула я головой. - Господи, я наверное никогда не привыкну. Ты будто лысый. - Теперь я больше похож на Каспара? - О нет, только не это, - выговорила я, чувствуя ненужную злость. – Не надо начинать снова. - А в чем дело… - Я сказала нет! – отрезала я и толкнула дверь. Короткое перемирие закончилось, едва начавшись.