Утро, как обычно, началось со сводок галактических новостей. «Самые разыскиваемые преступники ГС»… Дарт Плэгас на первом месте: «имя неизвестно» под фото бывшего канцлера Палпатина в двадцати стандартных вариациях внешности. СБГС неплохо поднапряглась, пытаясь воссоздать образ ситха, только ни один из них почему-то не совпадал с нынешним оригиналом. Эни это немного забавляло. Вейдера, видимо, тоже. Ведь он знал, как выглядит Плэгас, но не потрудился направить своих ищеек в правильное русло.
— Тебе нравится.
— Что именно? — Эни покосилась на руки с аккуратным маникюром, растиравшие зерна в небольшой ступке. — Налейте и мне, пожалуйста!
Ситх вытащил из шкафчика вторую чашку. Каф у него всегда получался отменный, даже если варил он его из запрещенных к разведению сортов.
— Моё лицо. Иначе, какого печеного ранкора ты каждый день посещаешь официальную страницу разведки?
— Я надеюсь занять почётное место рядом с вами, — вяло сыронизировала она, беря горячий напиток. — Спасибо.
— Вейдер — удивительный человек.
— Заботится о дочери, только и всего.
Плэгас уселся напротив, похлопав её по плечу. Он любил копаться в мотивах, только вот у неё не было настроения на длинные беседы. С утра в груди ворочалось что-то мерзкое, как будто плохое предчувствие.
— Опять? — за долгое время под одной крышей ситх научился понимать Эни без применения Силы.
— Не знаю. Возможно… Вроде никаких происшествий в Галактике за эту ночь не было…
— Потом разберешься. Идём, а то опоздаем.
Набросив поверх комбинезона плащ, Эни вышла вслед за Плэгасом. Небо едва загоралось красным, ночной ветер утих. Улица, обычно крайне оживлённая днём, была почти пустая. Часы на ближайшей к их дому кантине показывали шесть утра.
В спидере она то и дело подавляла зевки. Редкие патрули на них практически не смотрели. Семья Ри* была на Татуине вне подозрений. Впрочем, чтобы вызвать оные нужно, по крайней мере, кого-то убить, а остальное местная полиция закрывала глаза — преимущественно, кредитами.
— Не дави на ребёнка. Его рвение можно понять… А у тебя, каждый раз когда он приезжает, вид побитой банты.
— Я не давлю. Просто… скучаю. Дался ему этот лицей. Как будто в Мос-Айсли нет нормальных школ.
— Брюзга! — раздраженно бросил Плэгас, выруливая на стоянку космопорта. — В большинстве случаев сын старается быть похожим на отца.
— Лучше бы он старался быть похожим на вас!
— О! — в уголках глаз ситха притаилась искорка веселья, но лицо оставалось серьёзным. — Я польщен.
Ведро с гайками, по ошибке именуемое гражданским транспортником, приземлились с опозданием на полчаса. Эни отыскала в пестрой толпе существ сына: Сорел выглядел довольным и растерянным одновременно. Подойдя ближе, он сперва поздоровался с «отцом», потом дал себя потискать матери.
— Что за кислый вид? — Эни не терпелось разузнать, почему мальчик фонтанирует такими противоречивыми эмоциями.
— Я перевелся, — едва слышно пробормотал Сорел, опустив глаза. — В финансовую группу.
— Давно? — Вот вам и самостоятельность… Её, конечно же, никто уведомить не потрудился. В пасть сарлакка такую школу, и её руководство.
— С начала семестра. А Мейнард** разве не сказал?
— Вы знали?! — Плэгас отвесил элегантный поклон. — Ясно… что ж, я не против. — Её едва не сбила с ног волна облегчения: всё-таки сын переживал. — Это лучше, чем полёты.
Домой возвращались молча. Эни тайком разглядывала прыткого сынишку. Он рос совсем не похожим на Фирмуса. Не только внешне, но и внутренне. Узнав историю своего появления на свет, он не сломался, ни разу не обвинил её в эгоизме, в силу своих возможностей помогал с обустройством жилья, ухаживал за больным Плэгасом, и даже умудрился поступить в лицей.
Последнее стало для Эни полной неожиданностью. Как учиться, если ситх в розыске, а её то ли ищут, то ли нет, и каждый день может принести несчастье. Но она уступила. В конце-концов, это не блажь избалованного ребёнка, а вполне взрослое решение. Она чувствовала.
Ещё полтора года, и сын поступит в Высшую банковскую школу, если, конечно, опять не передумает и не потащится изучать какую-нибудь биологию. Хотя… какая разница какой путь выберет мальчик?.. Лишь бы не шёл по стопам отца.
***
Вечером, когда Сорел убежал к друзьям, Эни наконец-то решилась спросить у ситха, почему от неё скрыли столь важное событие.
— Как любой подросток, он боится быть непонятым. В своё время Орден Джедаев потерял Избранного потому, что никто из них не захотел считаться с его желаниями. Его просто не воспринимали серьёзно. Впрочем, даже ситхская идеология грешит подобным, — терпеливо разъяснил Плэгас.
Монолог был не совсем понятным, однако Эни уловила суть. В тринадцать лет она сама предпочитала утаивать большую часть поступков от родителей, стремившихся направить её в «правильное» русло. Основными ее советчиками стали двоюродная сестра и несколько близких подруг. Неожиданно именно Плэгас частично заменил Сорелу друзей его возраста.
— Вы правы… Ай!
— Что?..
— Вейдер… — её накрыло чужой волной гнева, столь мощного, что перехватило дыхание. — Давно такого не было… Кто-то его сильно разозлил.
— Хм… Некоторое возмущение в Силе есть. Скоро узнаем. Если, конечно, это не внутрисемейные дрязги, или не очередной прокол СБГС.
— Мне до смерти надоело его «слышать», — Плэгас скорчил страдальческую гримасу. — Это не смешно! Раздвоение личности какое-то…
Эни остервенело массировала колющие виски. Вторжения Вейдера со временем становились практически незаметными, в последние полгода их не было вовсе… Неожиданный всплеск чужих эмоций испугал. Сила жила в ней, вопреки даже экспериментам Плэгаса, который исследовал причины подобного явления вдоль и поперёк. Внятного ответа он так и не нашёл, а она со временем свыклась с новыми ощущениями. Только с Вейдером так не получалось…
***
Юужань-вонги. Слово, впервые прозвучавшее в голоновостях через два дня после всплеска, объяснило всё. Кошмарного вида существа, прибывшие не пойми откуда, посеяли панику на планетах Внешнего Кольца. Они никого не щадили, убивали женщин, детей, стариков, разрушали космопорты. Мало кому удавалось уйти от них живым. И тем ценнее становились редкие видео, снятые отчаянными журналистами, иногда даже перед их собственной гибелью.
Президент выступил всего раз, ещё больше ужаснув существ новостью о разгроме флота гранд-адмирала Гранжера.
Эни не узнала Вейдера. Он как-будто истлел изнутри, сродни старому фото, когда в истёртом лице уже едва угадывается ранее четкий профиль. «Эвакуация» — немыслимо для человека, который как никто другой разбирался в искусстве войны.
— Они не чувствительны к Силе, — просипел за спиной утомленный голос. Эни вздрогнула, отрывая взгляд от ленты голоновостей. — Их корабли… невозможно подбить. Это какой-то органический материал.
— Вы видели?.. — Видимо, вылазка за информацией прошла успешно. Но на Плэгасе был костюм пилота, и это настораживало.
— И не только… Нужно собираться. Я позаимствовал у одного бедняги корабль. Ему он больше не понадобится, а вот нам будет очень кстати.
— Неужели это настолько серьёзно, что мы должны покинуть планету? — раньше она ворчала по поводу жары, теперь же высокая температура казалась блажью. — Сори!
Сын появился не сразу. Эни вздохнула: чувство вины перед ребёнком когда-нибудь её доконает.
— Нам придётся улететь сегодня…
— Мам, можно без меня? Я договорился с парнями…
Эни притянула Сорела к себе. Грустная улыбка тронула её губы.
— Всё очень серьёзно. Ещё немного, и юужань-вонги доберутся до Татуина. Мы… должны бежать. Пока не знаем, куда именно, но подальше отсюда. Собери вещи. Быстро. Вылетаем в полдень.
— Значит, лицей… — мгновенно погрустнел мальчик.
— Вернешься, когда всё закончится.
— Если закончится, — прошептал Плэгас, разворачивая трехмерную карту галактики. — А если нет, то я даже не берусь представить, что нас всех ждёт.
