Дефекты Солнечной Машины

(Глиптис) - Сражайся же!.. Ноги дрожат, рук не чувствую... Страшно. И больно. Невыносимо. Во рту - неприятный металлический и солоноватый привкус - я прикусил себе язык. Спина болит, чую, без крепатуры не обойдётся. Если выживу. А это вряд ли. Почему в первый раз было так легко? Почему нет этого пепельно-кровавого безумия? Почему я не могу убить тех, кто хочет убить меня? Почему... - Сражайся! - Почему? ... началось все это? -–—–—–—–—–—–—–—–—–—–—- (Казарина) Погода была на редкость мерзопакосной, даже вечно не унывающий Марк это признал и был довольно безрадостен, что уже показатель. - Каз, не кисни, ты сокращаешь количество молока в городе! - Марк честно старался меня при ободрить. С того события, когда небо окрасилось в красный, прошло несколько дней. Больше подобного не повторялось, но мир был всполошен. Одни кричали о Конце Света, другие пророчили богатство и процветание... Священники без передыху принимали страждущих избавиться от грехов и набивали карманы, трактиры трещали по швам от желающих напиться напоследок... Все сходили с ума по-своему. Да ещё и эта охота... Что за чушь? Реинкарнации кровожадных злодеев Жестокой Эпохи? Даже звучит глупо. Но все ищут тех, кто, якобы, приведёт этот мир к разрушению и Хаосу. В княжеском доме Кеннет никто не верит в подобные росказни. - Сестра, ну не делай такое серьёзное лицо, тебе не идёт! - А чему радоваться, Марк? - гляжу братцу в глаза. - Положение нашего дома шатко, сановники натискают со всех сторон, ища наши ошибки. А ты только и рад дать им повод захватить власть в городе. Марк фыркает и смеётся, тряхнув русой головой. Что с него взять, дитя, оно дитем и есть. И плевать, что он на два года старше. - Не боишься? Имею в виду, этой поездки в Саравэн? - обеспокоенность спросил он. Дурак. - Нет, ни капельки. Больше боюсь самой дороги. Первый раз покидаю родной Кеннедит. - пожимаю плечами, чтобы скрыть, как меня передернуло. Наслушалась ужастиков о мире вне городских стен. Не то что бы я в них так уж сильно верила, но, все же, беспокойство. - А я все-таки с тобой поеду! Кто же тебя защищать будет? - Марк снова жизнерадостно улыбнулся и побежал в сторону одной из лавок. Я тоже не содержала лёгкой улыбки и побежала вслед. (Марк) Мы уже едем, в шикарной, дорогущей карете. Отец любит лишний фарс, особенно перед публикой. А ею в этот раз будет акахриктанская церковь, так что он расставался вдвойне. На мне был традиционный для князей Кеннет пурпурно-алый камзол пиджачного кроя, с отложным воротником, расшитым золотом и жемчугом, и перевязь чёрного цвета, расшитая золотом, кровавыми хазаилами эполетовой огранки и фиолетовыми ломазами огранки "триллион". На руках - бархатные перчатки, под камзолом - рубаха под цвет моих глаз, тонкий пурпурный шнурок, завязанный на манер галстука, чёрные бархатные штаны и чёрные лакированные туфли. Благо, волосы не тронули, но одеть любимую серебряную цепочку с уклоном не разрешили. Сестра выглядела очень шикарной и официально, в своём пурпурном платье с корсетом. Она умела вести себя по-княжески была гордостью семьи, в отличие от первенца меня - шалопая и весельчака, до жути не похожего на дворян. Дабы избежать пересудов, всем мы представляется как близнецы, причём Казарина - старшая, следовательно, является наследницей. Благо, для вампира особой разницы между пятнадцатью и семнадцатью годами нет. - Господин Марк, госпожа Казарина! - к окну кареты на лошади подъехала Джия - юная девушка-лакей нашего дома. - Нам донесли, что дорога неспокойна. Будте осторожны, и не высовывайтесь из кареты! - не смотря на слова, в глазах девчонки плясали азартные чертики. - Хорошо, Джия. Мы будем предельно... - не успела сестра договорить, как нечто невидимое вышибло Джию из седла, а нашу карету тряхнуло, послышались ржание испугавшихся лошадей. - Это ограбление! Стоять всем!