Дефекты Солнечной Машины

(Глиптис) Мне кажется, что я схожу с ума. Мне всегда снились странные сны, но после того дня с алым небом они стали невыносимо реальны, и причиняли жуткую душевную боль. Тсута но Эда и её кузен делали все для того, чтобы хоть как-то помочь, но ни снотворные, ни песни на ночь не успокаивали меня. На восьмой день мне приснились зеркала. Они были повсюду, куда бы я не пошёл, всюду меня преследовали отражения. Чужие, не мои. Мне было страшно. Я видел чуждые мне судьбы, ощущал их радость и печаль, счастье и горе, любовь и ненависть, упоение и отчаянье, рождение и смерть. Долго я не выдержал, сорвался с места и побежал... Куда-то. Среди этих зеркал не было ни верха, ни низа, ни запада, ни востока... Только пустота и зеркала, терзающие разум своими криками. Вот, зеркала исчезли. Осталось только одно, немного выше моего роста, с рамой из невесомых, колючих, прозрачно-серебристых лоз с гроздьями ягод-рубинов, похожих на датею. Эти лозы оплетали не только края, но и само зеркало, точно воздушные, сказочные цепи. Со страхом и тревогой я заглянул в зеркало. Там был человек, лет двадцати семи на вид. Худой, жилистый, но довольно высокий, с оранжевыми глазами, бледной кожей и белыми, отливающими фиолетовым, волосами, одетый в тёмные одежды незнакомого, но невероятно изысканного кроя. Он улыбнулся мне, а в глазах цвета опавших листьев читалась огромная усталость и какое-то невесомое понимание. - Я - это ты. Ты - это я. Прими это, и золото подчинится твоей руке... - прошептал он. - Я - это я. И никак иначе, - твёрдо сказал я в ответ. Человека отражение беззвучно засмеялся и посмотрел мне в глаза. В этих, чуть пугающих, оранжевых глазах с более узким, чем надо, зрачком, я видел многое. Я видел всю его боль и тоску, что съедала этого парня последние годы жизни. Не выдержав, я отвел взгляд. - Я дарю тебе свой меч, Глиптис Серонано, и дам несколько советов. Верь вестникам с небес - раз. Не сворачивай с дороги, вдоль которой растёт хирита, и она приведёт тебя к истинной цели - два. И третье. Не отрекайся от себя, или погибнут все. Удачи тебе, парень... Несколько дней я отходил от этого сна - настолько он был тяжёлый. Что примечательно, у меня действительно появился меч - золотистый короткий клинок. Как им можно резать - непонятно. На фоне всех этих снов, мысль о том, что придётся этим мечом кого-то убивать как-то не слишком пугала тогда. (От третьего лица) Казарина и Марк были готовы распрощаться с жизнью, если бы не взявшаяся изниоткуда девушка. Красивая, с выразительными синими глазами, самую малость раскосыми, и фиолетовыми волосами. Несмотря на платье и обувь на платформе, девушка двигалась ловко и уверенно, орудуя длинными и тонкими, изогнутыми клинками из стали цвета лунного сияния. От вида проливаемой ею крови разбойников, длящаяся крови Казарина потеряла сознание. (Даниэль) Я делаю это не ради спасения этих дворянчиков. А зачем? Да просто мне это нравится. Я люблю убивать. А, убивая плохих ребят, мне простительна лёгкая жестокость. Каждое движение придумано и точно. Я не ахти какой боец, но эти бандиты и того хуже. К тому же, я, если отбросить скромность, неплохой стратег, и за счёт этого мне даётся превосходство. Да, сегодня мне будет, что рассказать Фурии перед сном. Шаг, шаг, поворот - я словно танцую вальс с клинками, которые с тихим свистом рассекают даже их тонкие ржавые кольчуги, рассекая плоть. Кровь брызгает на подол платья, я ухмыляюсь - кровожадно так, свирепо. Почти как демон. Бандит, размахивая дубинкой, бросаясь на меня, целясь в голову. Резкое, слишком быстрое для человека движение - я оказалась сбоку от него. Он и не сообразил ничего, как я ловким движением вогнала клинок ему в ухо и выдернула. Мертвое тело упало оземь. Другому я сначала отрубила руку, сжимавшую нагакш, являющийся довольно серьёзным оружием. Тело движется на автомате, я лишь отмечаю ситуацию и решаю, как действовать. Кровь хлынула у него из раны, из-за сместившейся точки равновесия тело накренилось... И как раз попало под изогнутое лезвие, вспоровшее ему живот. Я поморщила нос от ударившего в нос запаха требухи и от вида осевших на лезвии мутных подтеков желчи и содержимого желудка. Клинки сделаны на славу, они даже чересчур острые. Третий тоже долго не прожил. Он успел нанести мне неглубокую рану в плечо, но я уже вонзила в него клинки - один в глаз, другой в солнечное сплетение, на глубину примерно один симмэ. И снова с отвращением морщусь, глядя на лопнувший глаз бандита. Я вытащила мечи, хладно отметив, что их теперь придётся оттирать от всей этой мерзости. Фурия - впечатлительный малый. Осталось двое. Они уже были в смятении, но не напуганы - они были слишком тупы для этого. Вместо здравого решения сдаться, или взять заложников, эти идиоты побежали на меня вдвоём. И их безголовые тела по инерции пробежали ещё несколько шагов, после чело упали, содрогаясь в посмертных, агонирующих судорогах, разбрызгивая кровь, а сами головы прокатились чуть дальше, из каждой било по две кровавых струи. Я повернулась к дворянам и служанке. - Вам помочь?