Я просыпаюсь от невесомого поцелуя в висок и нежного «просыпайся, соня» на ухо.
Каждое утро так похоже на другое, так однообразен мой подъём. Но мне это нравится. Жутко нравится.
Лежишь и гладишь мой живот, грудь, добираешься до ключиц, а потом слишком резко, как по мне, опускаешь свою ладонь на ногу, мимолётным движением задевая мой член. Глухой стон вырывается из моего горла. Ты, заметив это, начинаешь поднимать свою руку и, окончательно добравшись до цели, забираешься мне под бельё. Проводишь пальцами по основанию органа, при этом смотришь исключительно мне в глаза, наблюдая за моей реакцией.
Терпеть я больше не могу и одним рывком переворачиваю тебя на спину, и нависаю сверху. Вытаскиваешь руку из-под моего белья и начинаешь поглаживать мой живот и спину. Начинаю безразборно целовать тебя, потихоньку добираясь до твоих боксёров. Медленно, оттягивая момент, стягиваю с тебя злосчастную тряпку. Ты же, не уступая мне, оставляешь тёмно-фиолетовый засос на моей шее. И ещё один. И ещё. Кажется, тебе слишком понравилось метить меня.
Отрываю тебя от этого занимательного занятия и целую в губы. В эти роскошные губы, которые я хотел заполучить годами. Ты потихоньку стягиваешь с меня боксёры и тянешься к тумбочке, за смазкой. И какого же было твоё удивление, когда ты не обнаружил тюбика. Всё правильно, малыш, ты у меня в комнате, поэтому никаких смазок здесь ты не найдёшь. Смотришь на меня и буквально умаляешь выпустить из захвата. Отпускаю тебя, и ты пулей вылетаешь из комнаты. Через пару минут поисков смазки, ты заходишь в комнату, держа в руке флакончик с прохладно жидкостью. Забираешься под меня и чуть ли не в глаза тычешь смазкой, которой, кстати говоря, пользоваться я не умею.
– Эмм… Митч, я не умею ей пользоваться, – стеснительно проговариваю я и тут же опускаю взгляд.
– Ничего, Скотти. – Берёшь мой член в руки, отчего по моему телу пробежалось стадо мурашек, и начинаешь растирать по нему прохладную жидкость, остужая мой пыл.
Когда ты закончил свои несложные манипуляции, я приставил головку к промежности, заставляя тебя эффективно задрожать и ещё больше возбудиться. Медленно вхожу в тебя и вижу, как ты напряг свои плечи и зажмурил глаза. Наверно, так быть и должно, правильно ведь? Потихоньку двигаюсь в тебе, не делая резких движений. Ещё пара толчков, и ты отпускаешь напряжённые плечи и издаёшь первый стон. Начинаю двигаться в тебе быстрее, наращивая темп. С каждым моим движением ты стонешь всё громче и громче, выгибаешься всё сильнее и сильнее.
Твои стоны превращаются в крики наслаждения. Я совсем на пределе. Ты совсем на пределе. Мы совсем на пределе. Пара толчков, и мы одновременно кончаем. Ты забрызгиваешь весь мой и свой живот спермой, а я кончаю в тебя. От моих сил остались лишь ошмётки. Падаю на тебя и прижимаю к себе на столько сильно, насколько это вообще возможно. Мы просто лежим и обнимаемся, пытаясь привести дыхание в норму.
Прошло минут двадцать, а мы всё лежим и не шевелимся. Я решил, что сейчас мои слова будут в тему:
– Я люблю тебя. Очень сильно люблю.
Поднимаешь свою голову и тут же краснеешь. Какое милое зрелище. Какой милый Митчи. Какие милые Мы.
– Я тоже люблю тебя. Очень-очень. – Ну вот, сейчас я разревусь, как маленькая китайская девочка.
Прижимаю Митча ещё больше к себе и целую в макушку, уткнувшись носом в волосы, вдыхая такой родной и незаменимый запах. Прижимаешься к моей груди и редко чмокаешь её.
– Скотти, пойдём кушать, я голодный.
– Конечно, пойдём, но есть одна проблема.
– И какая же? – с интересом спросил ты меня.
– Ави съел вчера весь наш холодильник. Вместе с Кевином, кстати.
– Ну почему они у нас всё жрут, а у других нет? – ты вскакиваешь и начинаешь ругать их. О-о-о, мат попёр. Ну всё, его уже не остановить. Ну, да ладно. Пусть поругается, это полезно. На меня орать меньше будет, может.
– Скотт! Ну ты там где провалился?! Иди на кухню. Будешь слушать, что надо купить! – купить? Мать моя картошка! Не хочу идти в магазин.
– Прекращай свою мысленную панику и бегом ко мне! – Ещё бы сказал «к ноге!»
– Как ты понял, что я паникую?
– Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь. А теперь слушай. Надо купить…
Конечно, я не слушал, что мне надо купить. Я просто любовался его глазами. Я знал, что он опять напишет листок на всякий случай, чтобы чего не забыл.
– Ты всё понял, Хоинг? – ага. Всё. Только я ни черта не слышал, но всё понял.
– Угу.
– Напишу на листочке тебе лучше. А то забудешь что-нибудь, и потом бежать по второму кругу придётся.
– Ладно. Я пошёл собираться. – Митч уже начал быстро строчить мне записку с продуктами, и поэтому в ответ мне послужило «угу». Приблизился к нему и, взяв за подбородок, поцеловал.
***
Сходил я в магазин. Купил продуктов. Принёс домой. Митч сказал, что я у него невероятно сильный и вообще самый лучший. Поцеловал меня. Убежал на кухню и начал ждать, пока я поднесу все пакеты к нему под нос. Королева, ей-богу. Митч приготовил нам покушать. Я опять съел всё за две секунды под удивлённые взгляды Грасси. Мы решили, что если делать нечего, то будем смотреть мультики весь день.
Мы удобно расположились на диване, включили телевизор и начали ржать, как умалишённые.
***
Под самый вечер Митч уже не сидел на диване с прямой спиной, а лежал на мне. Ну, как на мне. На коленях у меня лежал. И потихоньку засыпал. Через пару минут Митч уже мирно посапывал у меня на коленях. Я взял его на руки и понёс в мою, теперь Нашу, спальню. Положил его в кроватку и сам лёг рядом. Видимо, Митч проснулся когда я – неуклюжая задница – уронил телефон с полки и начал материть всех подряд. На это выступление Митч только чмокнул меня в щёку и пробормотал сонным голосом «Ложись спать, завтра я всё уберу, любимый». Я только поблагодарил Митча, поцеловал за ухом и провалился в сон, крепко обнимая его.
