Быть собой с тобой (Everyone Needs a Place)

В хорошие дни Шерлок по-прежнему брал дела, а Джон по-прежнему носился следом за ним, поражаясь его гениальному уму и быстрой дедукции. Хорошие дни они проводили в кровати, сплетаясь телами, и Шерлок был совершенно ненасытен, исследуя и запоминая каждый дюйм джонова тела языком и кончиками пальцев. В хорошие дни Джон чувствовал, что всё сильнее влюбляется в Шерлока, когда тот стремился к самому центру сердца Джона Уотсона, словно хотел раскрыть все его тайны. Но хорошие дни наступали всё реже и реже. Джон заметил, что Шерлок начал принимать морфий чуть ли не ежедневно, и уже не раз ловил друга на том, что тот глотает обезболивающее исподтишка, когда думает, что Джон отвлёкся на что-то другое и не видит этого. А в те дни, когда боль в руке становилась невыносимой, Шерлок даже и не пытался скрывать, что закидывает в рот по три таблетки сразу. С напряжённым и жёстким лицом, с прижатой к груди искалеченной рукой он ждал, когда препарат, наконец, начнет действовать, и только потом расслаблялся, бессильно и безучастно разваливаясь в своём кресле. Однажды утром, когда Джон только недавно проснулся и стоял у шкафа, доставая чистые брюки, в его спальне появился Шерлок. Джон предвидел этот визит и даже не удивился, когда Шерлок, подойдя к нему вплотную, протянул доктору пустой пузырёк из-под морфия, который держал в руке. – Мне нужен новый рецепт, я принял последнюю таблетку около трёх утра, так что чем раньше мы сможем восполнить – тем лучше. Выпиши с учётом увеличения дозы, чтобы в другой раз так быстро не кончилось. – Нет, – сказал Джон и, подтянувшись, посмотрел в упор на Шерлока. Он был всё ещё в пижамных штанах и футболке, тогда как Шерлок был одет с иголочки, в хрустящей рубашке и прекрасно выглаженных брюках. Джон чувствовал себя оборванцем рядом с ним, но он не собирался позволить чувству неполноценности заставить его отступиться от своего. Только не сейчас. Шерлок моргнул, опуская руку с пузырьком вниз. Джон мог воочию наблюдать, как этот фантастический мозг обрабатывает проблему, глаза детектива методично скользили по лицу доктора, отмечая решимость во взгляде, нахмуренные брови, линию губ. – Понимаю, – сказал Шерлок, отбрасывая пузырёк. Тот загремел по полу спальни и закатился под гардероб. – Значит, следующие несколько дней будут очень неприятными для нас обоих. Ты когда-нибудь видел человека, страдающего от опиатной абстиненции? – Нет, лично – нет, – признался Джон. – Первые симптомы начнутся, наверное, часов через семь. Представь, как я веду себя, когда мне необходимо дело: возбуждение и тревожность будут похожими, только, наверное, более сильными. Я также начну испытывать боли в мышцах, потливость, тошноту и бессонницу. Наверное, у меня начнутся приступы паники, усугубленные посттравматическим расстройством. И вполне вероятно, в какой-то момент в течение ближайших нескольких дней вернётся боль в руке, – Шерлок невесело улыбнулся Джону, раскинув руки в стороны. – Сегодня вторник, так что к понедельнику худшее должно остаться позади. У меня будет продолжаться тяга к морфию, но в этом не будет ничего, что бы мне не приходилось испытывать прежде. Джон поразился, насколько спокойно Шерлок, казалось, готов это принять. После рассказа Майкрофта он ожидал чуть ли не истерику в ответ на отказ возобновить рецепт. Он расслабился и протянул руку к Шерлоку. Тот откликнулся без колебаний, переплетая свои пальцы с пальцами Джона и подходя, чтобы зарыться носом в волосы Джона, как делал всё чаще за последний месяц. – Шерлок, ты не думал о том, что рубцовая ткань в твоей руке стягивает нерв? Хирургическое вмешательство может значительно облегчить боль... – Я уже стою перед перспективой недели нарастающей боли и физического дискомфорта, Джон. Я совсем не хочу говорить о последующей операции, чтобы попытаться исправить то, что сделали с моей рукой. Не сейчас, во всяком случае. – Нет, конечно, нет, – ответил Джон, сразу раскаявшись. Он неуверенно прижался губами к ключице Шерлока, и тот вознаградил его довольным урчанием. – У нас есть ещё как минимум шесть с половиной часов, прежде чем я начну испытывать первые симптомы абстиненции, ты хотел бы провести их за каким-нибудь приятным занятием? – губы Шерлока двигались в волосах Джона, пока он нежно водил носом по светлой макушке, а свободной рукой медленно гладил поясницу, задевая ягодицы. Когда длинные пальцы Шерлока скользнули сзади на пояс пижамных штанов, Джон почувствовал, как его губы растягиваются в легкой улыбке. – Даже очень, – сказал Джон, протягивая руку назад и закрывая комод, прежде чем сделать шаг вперёд, прижимаясь своим телом к Шерлоку. – Можно мне взять инициативу на этот раз? – спросил Шерлок, аккуратно высвобождая свою руку из руки Джона, чтобы погладить костяшками пальцев его щеку. – Хорошо, – мягко сказал Джон, наклоняя свою голову к ласке. – Всё, что хочешь. Шерлок развернул Джона и нежно подтолкнул к краю постели, потом слегка надавил ему на плечо, и Джон сел, удивившись его напору. Обычно Джон был главным в их сексуальных экспериментах. На самом деле, Джон вообще не помнил, чтобы Шерлок прежде был инициатором секса. "Он освоился со мной", – подумал Джон, и в его груди разлилось тепло. Шерлок осторожно раздвинул коленями бёдра Джона, сидящего на краю постели, и протянул руки вперёд. Он запустил пальцы в короткие волосы цвета пшеницы с солью, запрокинул голову Джона и, глядя ему в глаза, наклонился, чтобы быстро коснуться его рта. Потом губы скользнули по открытому горлу доктора и вниз – по его футболке, и Шерлок опустился перед ним на колени. Он поднял руки и огладил крепкую грудь Джона, медленно провёл ладонями вниз по бокам, дотрагиваясь до них подушечками своих длинных пальцев – так легко, что это было похоже на щекотку. Джон слегка дёрнулся, когда почувствовал на своих рёбрах эти легчайшие прикосновения. Ладони Шерлока остановились, когда достигли выступов тазовых костей, а потом руки отправились в обратный путь, проскользнув под футболку и приподнимая её, медленно обнажая кожу. Шерлок наклонился вперёд, проводя губами по животу и груди Джона, двигаясь выше, когда футболка была медленно снята через голову и небрежно брошена на кровать. Руки Шерлока скользнули Джону за спину, прижимая его к себе, пока губы ласкали и дразнили его соски. Джон тихо вздохнул, его голова запрокинулась, когда ощущения переполнили его. Он чувствовал свой твёрдый член, упирающийся в грудь Шерлока, которой тот налёг на его бёдра. Слегка нажимая, Шерлок провёл ногтями по спине друга и одновременно коснулся зубами его соска. Джон немного подбросил бёдра, резко выдохнув. Глаза Шерлока скользнули по лицу Джона, изучая его выражение. Шерлок легко улыбнулся, и в уголках его глаз собрались морщинки. Прежде чем снова вернуться к своему занятию, он медленно провел кончиком языка по груди Джона, скользя вниз, до самой резинки его пижамных штанов. Рот Шерлока сомкнулся над выпуклостью под пижамными штанами Джона, и тепло, исходящее из глубины его рта, было легко почувствовать сквозь один тонкий слой хлопка, и Джон беспомощно застонал, хватаясь руками за одеяло позади себя. Язык Шерлока поглаживал его сквозь ткань пижамных штанов, от теплого и нежного трения Джон начал ёрзать по матрасу, шепча имя Шерлока. Услышав его голос, Шерлок поднял голову, оценивая лицо Джона. Ему, очевидно, понравилось увиденное, поскольку он нежно потянул за резинку пижамных штанов, и Джон оперся руками на кровать, приподнимая бедра так, чтобы Шерлок мог медленно стянуть штаны вниз, оставляя Джона обнаженным перед еще-полностью-одетым Шерлоком. Тело Джона напряглось в предвкушении, когда Шерлок склонился вниз, но тот двинулся мимо напряженного члена Джона, руками надавливая на его бедра, заставляя развести их ещё шире. Шерлок несколько раз неспешно и долго провёл языком по нежной коже там, где бедро соединяется с промежностью, и спустился ниже, кончиком языка медленно щекоча яички, прежде чем принялся вылизывать сгиб у другого бедра. Когда Джон уже готов был начать умолять, Шерлок медленно повернул голову и провел своим языком по всей длине его члена от основания до кончика одним длинным, непрерывным, жёcтким движением, из-за чего член Джона прижался вплотную к животу. Дыхание Джона сбилось от радостного удивления, но не успел он насладиться ощущением, как Шерлок вобрал в рот головку его члена, кружа вокруг неё языком, прежде чем погрузить его следом за крайней плотью, чтобы мягко надавить на щель на самом кончике, слизывая капельки выступившей смазки. Шерлок посасывал мягко, долго и непрерывно, пока Джон не начал извиваться, и тогда Шерлок отстранился, повернув голову, и прошелся сверху вниз поцелуями по всей длине ствола, остановившись только у основания, чтобы снова пройтись кончиком языка по яичкам Джона. А потом пролизал путь обратно вверх по стволу, и опять вобрал в рот головку. На этот раз, однако, он не остановился на головке и двинулся вниз, заглатывая ствол всё глубже и глубже с каждым вздохом. Он продвинулся так глубоко, как смог, пока кончик не упёрся в заднюю стенку горла. Джон почувствовал, как мышцы шерлокового горла перекатывались по головке члена, перед тем как Шерлок медленно подался назад и вверх, одновременно кружа языком вокруг ствола. А потом опять вернулся вниз, повторяя то же движение. Шерлок три раза медленно опускался, посасывая, а затем поднимался, кружа языком по члену, пока Джон не застонал, задыхаясь, сжимая руками одеяло каждый раз, когда головка его члена упиралась в заднюю стенку горла Шерлока. Шерлок взглянул снизу вверх на лицо Джона, изучая его выражение, а потом решил сменить тактику, одной рукой сжав основание члена Джона, прямо под тем местом, где обхватывал его губами. И начал покачивать головой, всасывая член Джона с каждым повторяющимся движением. Ладонь Шерлока то ритмично сжимала его у самого основания, то скользила вверх-вниз синхронно с губами, пока Джон не выпустил одеяло, чтобы зарыться пальцами в кудри Шерлока, крепко сжимая их. – О, Господи, – прошептал Джон, запрокинув голову, когда ощущения на время переполнили его. – Шерлок, боже. Всего через несколько минут Джон почувствовал, как внизу живота разливается тепло, что было первым признаком подступающего оргазма. Шерлок сохранял темп, приближая Джона к разрядке. Коротко простонав, Джон начал толкаться в рот Шерлока. Но, как только его бёдра приподнялись, свободная рука Шерлока опустила его обратно, удерживая на месте. Шерлок замедлился, его рука на члене друга замерла, и он начал кружить языком вокруг головки, нежно прижимаясь губами к горячей коже. Джон с шипением втянул воздух. Шерлок удерживал его от оргазма. Очевидно, минет будет закончен только тогда, когда Шерлок посчитает нужным закончить. После нескольких минут медленных полизываний и поцелуев Джон почувствовал, что оргазм отступает. Взгляд Шерлока был сосредоточен на его лице, отмечая каждую деталь. Как только он увидел, что Джон больше не на грани, он всосал его обратно и восстановил согласованный ритм руки и рта. Это немного походит на пытку, подумал Джон, его только что провели по лезвию ножа, удерживая от падения вниз. Он запустил руки в кудри Шерлока, оттягивая его голову назад, чтобы посмотреть, как собственный член выскальзывает и вновь погружается в рот Шерлока. Образ был настолько горячим, и Джон почувствовал, что оргазм очень быстро подступает вновь. – Шерлок, пожалуйста, – сказал Джон дрогнувшим голосом. Глаза Шерлока снова скользнули вверх, задержавшись на умоляющем выражении лица Джона, и, похоже, он остался доволен увиденным, потому что начал ускоряться, быстро подводя Джона к колеблющейся границе оргазма. Шерлок обвел языком головку члена и ещё раз всосал, продолжая размеренно сдавливать его рукой, пока Джон кончал, вцепившись пальцами в спутанные кудри и запрокинув свою голову. Имя Шерлока прозвучало в задыхающемся крике. Он чувствовал, как Шерлок, глотая, работает языком, и от этого по телу Джона прошла дрожь. Когда оргазм, наконец, сошёл на нет, Джон бессильно рухнул обратно на кровать, тяжело дыша. – Мой бог, это было фантастически. Это было фантастически, – Джон прервал фразу, чтобы отдышаться. Шерлок по-прежнему стоял на коленях между ног Джона, его раскрытые мягкие ладони лежали у того на бёдрах, и он слегка улыбался; проведя глазами по телу Джона, он встретился с ним взглядом. – Я совершенно смело могу назвать это лучшим минетом в своей жизни, Шерлок. – Ну, у меня было много практики, – ответил тот, едва касаясь, поглаживая бёдра Джона, щекоча волоски. Джон открыл было рот, готовый рассмеяться, когда вдруг осознал, что Шерлок не шутил. У него на самом деле было много практики. Разве не говорил Майкрофт две недели назад, что Шерлок занимался проституцией, чтобы продолжать принимать наркотики, когда у него не было денег? Настроение в комнате упало так быстро и ощутимо, что Джон услышал как Шерлок тихо вздохнул, его ладони соскользнули с бёдер, и он встал. Джон вскочил следом и потянулся к Шерлоку, хватая его за руки, чтобы не дать уйти. Тот с болезненным шипением набрал воздух, и Джон, сжавшись, отпустил его искалеченную руку. – Прости. Боже, Шерлок, прости. Я не хотел... – Не надо, – сказал Шерлок, прижимая левую руку к груди. Его лицо напряглось от боли, и Джон ощутил, будто его ударили в живот, поняв, что не может даже предложить тому таблетку морфия, чтобы помочь с приступом боли, которую сам же и причинил своей неловкостью. – Боль пройдёт, Джон. – Да, – сказал Джон, продолжая слабо удерживать Шерлока за правую руку. – Я знаю, что ты виделся с Майкрофтом несколько недель назад. Я полагаю, судя по твоей реакции сейчас, он рассказал тебе о моём грязном прошлом? – Наркотики и... что ты делал, чтобы достать наркотики, когда деньги закончились, – подтвердил Джон. – Сосал члены, – отрезал Шерлок. – Я научился быть лучшим, потому что крышесносный оргазм иногда может вдохновить дилера на щедрость, и тот добавит чуть сверху. Джон почувствовал, как к его горлу подступает тошнота. Да, это был крышесносный оргазм, верно. Жаль, что ему нечем вознаградить Шерлока помимо благодарности. У Джона внутри всё оборвалось, и он отпустил руку Шерлока, поднося кулак к своему рту, в порыве охватившего его ужаса. Он скользнул взглядом по лицу Шерлока, молясь не увидеть там того, чего увидеть боялся. Раскаяние. Извинение. Сожаление. Убирая кулак ото рта, и, борясь со сдавленностью в горле, он наконец сказал: – Ты сейчас... отсосал мне, чтобы я выписал тебе новый рецепт? Слова падали как тяжёлые камни, каждое из них нарушало тишину их спальни, по мере того как Джон заставлял себя их произнести. – Это было у меня на уме в самом начале, – сказал Шерлок так тихо, что Джон должен был напрячь слух, чтобы расслышать его. – Но, как только я увидел, насколько тебе это приятно, это больше не имело для меня значения. Я просто хотел... видеть тебя счастливым. – Боже, прекрати, – сказал Джон, отворачиваясь. Он не мог смотреть на Шерлока. Он разрывался между желанием расплакаться и ударить его, и, если он посмотрит на Шерлока, то не сможет сдержаться от одного или от другого. – Просто прекрати говорить. – Прости меня, Джон. Я не... – Прекрати! – заорал Джон, подходя к Шерлоку, каждый дюйм его лица пылал яростью. Шерлок чуть вздрогнул, но не отступил, стоически встречая заслуженную ярость. – Ты только что отсосал мне, потому что хотел получить от меня наркотики, Шерлок. Ты хоть представляешь, что я сейчас чувствую? – Нет, Джон, не представляю, – огрызнулся Шерлок, сужая глаза. – Всё, о чём я могу думать сейчас – это полураспад морфия в моём теле, и как через каждые полтора часа его остаётся всё меньше и меньше, чтобы притуплять боль. Зная, что ты мог это остановить, но предпочёл не... – Потому что ты чёртов наркоман! И я изначально сделал ошибку, выписав тебе этот рецепт. Если бы я знал, что твоим наркотиком был героин, я бы никогда не дал тебе морфий! – И почему же ты не знал? – прорычал Шерлок, резко приблизив своё лицо к Джону и разъярённо оскалившись. – Ты никогда не спрашивал, потому что разговоры о моём прошлом смущают тебя. Тебе слишком трудно смириться с мыслью о том, чем я занимался, и чем почти наверняка займусь снова. А представь, каково пережить это, Джон, и знать, что вернёшься туда опять, потому что допустил, чтобы тебя схватили и пытали несколько месяцев. А ещё узнать, что человек, которому ты должен быть дороже всех на свете, не может это даже принять, потому что ты вызываешь у него отвращение при одной только мысли об этом. – Даже не смей перекладывать это на меня, – сказал Джон, наклоняясь, чтобы рывком поднять пижамные штаны с пола, и, просунув в них ноги, сердито подтянуть. – Я тут ни при чём. – Джон, ты тут при всём. Боль, даже такая изнуряющая, могла бы быть терпимым раздражителем, если бы также не заставляла страдать и тебя. Я мог бы отказаться от морфия, если бы знал, что могу запереться ото всех, когда боль становится невыносимой. Но ты всегда рядом, смотришь на меня и пытаешься облегчить её и ругаешь себя за то, что не можешь. Когда ты вручил мне рецепт на морфий, я мог бы порвать его, если бы не выражение слепой надежды на твоём лице, что это сможет прекратить боль и вернуть тебе того Шерлока, которого ты знал прежде. У Джона отвисла челюсть, он уставился на Шерлока, сотрясаемый попеременно накатывающими волнами шока и ужаса. Через мгновение он прошептал: – Тогда... прекрати. Просто прекрати употреблять наркотики. – Сказать это так легко, да, Джон? Ты был когда-нибудь зависим от опиатов? Знаешь, каково это, пропустить укол? Всё лишается красок, и мозг словно наполняется пустотой. Ты раздавлен бессмысленностью происходящего, и каждая секунда твоей жизни кажется часами медленной пытки. И это ощущение не отпускает тебя до следующего укола и следующего кайфа. – Реабилитация, – сказал Джон слабым голосом. – Мы можем отправить тебя на реабилитацию. – Я не пойду на реабилитацию, Джон. – Ты собираешься пройти через абстиненцию здесь, в квартире? Страдать от боли и... пустоты, и бессмысленности? Шерлок уставился на него, в молчании и ярости, потом развернулся и большими шагами вышел из спальни, хлопнув за собой дверью. Джон прикусил губы и кинулся следом, распахивая дверь с такой силой, что она с размаху ударилась о стену. – Шерлок! – закричал он, но не получил ответа. Прошагав кухню, он услышал только, как хлопнула входная дверь внизу. Он перешёл на бег, заметив, что Белстаф и шарф Шерлока исчезли с вешалки. Чертыхаясь, он подбежал к окну гостиной, отдёрнув тюль в сторону, чтобы посмотреть вниз на Бейкер-стрит и заметить, в какую сторону пошёл Шерлок. Джон побежал обратно в спальню, накидывая на себя одежду так быстро, как мог, с каждой секундой время оборачивалось против него с нарастающей силой, пока он представлял, как Шерлок уходит прочь и исчезает. Он со всех ног бросился к двери на лестницу, резко сорвав свою куртку с вешалки, отчего та грохнулась на пол позади него. Через пару секунд он уже слетел по ступенькам вниз и выскочил на улицу, побежав в том направлении, куда, как он видел, пошёл Шерлок. Добежав до угла он остановился, бесплодно сканируя вверх и вниз переулки, пока на него не свалилось тошнотворное осознание: Шерлок ушёл.