Быть собой с тобой (Everyone Needs a Place)

После того, как Шерлок ушёл, Джон сел в свое кресло и уставился на опустевшее кресло напротив. Его мобильник лежал на журнальном столике рядом, звук был выставлен на полную громкость, на случай, если Шерлок позвонит или напишет. Время от времени Джон брал телефон, чтобы взглянуть на время, ведя счёт минувшим часам. Шерлок сказал, что действие морфия полностью прекратится к четырём пополудни. Если он хотел попробовать справиться со своей зависимостью, Джон рассчитывал, что тот вернется к этому времени. В 8 часов вечера Джон позволил себе заплакать. Всего на несколько минут, только чтобы притупить нарастающую боль. Он наклонился вперёд, упершись локтями в бедра и прижав ладони к глазам, и дал волю слезам. Он не мог не признать, что доля вины за всё происходящее недвусмысленно лежала на нём, и это просто убивало. В 10 часов Джон позвонил Майкрофту и сказал, что его брат исчез и почти наверняка сейчас колется неизвестно где. Ответом на его признание послужило лишь суровое молчание, полное негласного осуждения. В эти десять секунд тишины было высказано больше, чем Майкрофт мог бы поведать в десятиминутной речи. Когда он наконец заговорил, его голос прозвучал четко и холодно. – У меня есть люди, которые присмотрят за ним, но если Шерлок не желает быть найденным, то не будет. – Я останусь в квартире, – сказал Джон. – Я буду здесь, на случай, если он придёт. Прошло целых 48 часов, прежде чем Шерлок вернулся. Джон сидел за кухонным столом и пытался съесть завтрак, но в основном только угрюмо смотрел на пустые чашки Петри, колбы и пробирки. Как давно он не видел, чтобы Шерлок с ними возился? Сколько недель? Почему он не придавал значения тому, насколько тот отдалился от своих привычных интересов? Услышав, как открывается дверь в гостиную, он понял, что это может быть только Шерлок; другой бы постучал. Он резко оттолкнулся от стола, отчего ножки стула скрипнули по полу, и бросился в дверной проем между кухней и гостиной. Шерлок был в той же одежде, в которой выскочил из квартиры, только сейчас она была грязной и заметно помятой. Даже на его Белстафе было несколько пятен, похожих на засохшую грязь. Когда он повернулся, чтобы встретиться с Джоном взглядом, его лицо было напряжено, словно он ожидал, что его будут отчитывать. Джон пересек гостиную в несколько широких шагов и со всей силы накинулся на Шерлока, заключая того в объятия и стискивая так крепко, что Шерлок застонал. – Ты чертов идиот, – горло Джона сжималось от непролитых слёз. – Никогда не делай так больше, не исчезай вот так. Я даже не знал, жив ты или... Я не знал. – Прости, – тихо выдавил Шерлок. Он поднял руки и нерешительно положил их на спину Джона. Джон снова стиснул объятия, и Шерлок тоже обхватил его крепче, наклонив голову и прижавшись щекой к макушке Джона. – Прости меня, Джон. За много чего. Джон быстро набрал воздуха, чтобы ответить, но, поморщившись, отстранился. – Тебе нужно в ванну. Поговорим позже. Шерлок осмотрел себя и скривился. Он снял шарф и пальто, аккуратно пристроив их на вешалке. – Конечно. Вернусь через минуту. Джон так и остался стоять у входа в гостиную, наблюдая, как Шерлок проследовал через кухню и дальше по коридору. Как только за ним закрылась дверь в ванную, Джон покачнулся, тяжело привалившись к косяку, вытащил мобильник и набрал номер. – Да? – В голосе Майкрофта слышалась нотка надежды, и Джон не мог его винить; последние два дня для него были не менее жуткими, чем для Джона. – Он вернулся. Он здесь. Сейчас в ванной. – Я скоро буду, – отозвался Майкрофт. – Не стоит. Я думаю... Я думаю, может быть лучше мне поговорить с ним, чем вам. Повисла долгая пауза, прежде чем Майкрофт заговорил. – Как вам угодно. Вы же, разумеется, дадите мне знать, если я чем-то смогу помочь? – Без проблем, – с готовностью согласился Джон. – Может быть я передумаю и позвоню вам после разговора с ним. – Я буду на связи в любое время, – пообещал Майкрофт, и они разъединились. Когда Шерлок вышел из спальни десятью минутами позже, на нем была чистая рубашка и брюки, а волосы ещё не высохли после мытья. Джон, убрав остатки почти нетронутого завтрака, снова устроился за кухонным столом, но, когда дверь спальни отворилась, поднялся, чтобы посмотреть в коридор. – Выглядишь лучше, – сказал Джон, попытавшись улыбнуться. Шерлок возился с одной из манжет рубашки, слегка подворачивая её, чтобы лучше сидела; на голос Джона он поднял взгляд. – Я и чувствую себя лучше, – ответил он, и что-то в его медлительной речи заставило Джона стиснуть зубы. Он колебался всего несколько мгновений, прежде чем кинуться через кухню в коридор и схватить Шерлока за запястье левой руки, с манжетой на которой он возился минутой ранее. Джон успел расстегнуть пуговицу и дёрнуть рукав вверх до того, как Шерлок среагировал. – Нет! – воскликнул Шерлок, но было уже слишком поздно. На его руке было по меньшей мере три следа от иглы, на одном из которых выступила капля крови. Это был свежий укол. – Господи, – прошептал Джон, отступая на шаг, а затем ещё на один, пока не врезался спиной в стену коридора. На секунду он поднял руки ко рту, ошеломленный видом свежего следа от инъекции, а затем уронил их по бокам, когда Шерлок одернул рукав, скрывая отметины. – Так... значит, ты снова принимаешь. Ты исчез на два дня, чтобы колоться, а затем вернулся и продолжаешь делать это в нашей квартире? – Я не желаю говорить об этом, – сказал Шерлок, избегая встречаться взглядом с Джоном. – Нет, блять, ты будешь говорить об этом, Шерлок. Ты должен это прекратить. Я осознаю, что большая часть вины лежит на мне, окей? Я прописал тебе опиаты, чтобы утешить себя, и ты начал принимать их из-за меня. Я понимаю. Но ты не можешь продолжать делать это дальше. – Джон указал на руку, где скрывались следы уколов. – Или что, Джон? Ты уйдешь? – Нет. Перестань. Это не ультиматум. Я просто указываю на очевидное. Ты гений, Шерлок; ты не хуже меня знаешь, до чего это тебя доведёт, и я не могу просто смотреть на это. Я... Боже, я совсем не так представлял себе первый раз, когда скажу тебе это, но... Я люблю тебя, ладно? Я люблю тебя. И это просто убивает меня – видеть, как ты делаешь это. – Я сказал, что не хочу обсуждать это, – холодно отрезал Шерлок низким голосом и попытался разойтись с Джоном в маленьком коридоре, но Джон выставил руку, преграждая тому путь. – Шерлок, ты можешь либо пройти курс реабилитации, либо остаться со мной и избавиться от зависимости под моим присмотром, но ты не можешь продолжать принимать наркотики, – мягко и терпеливо произнес Джон. – Ты не учёл третий вариант, – ответил Шерлок, бесстрастно взглянув на удерживающую руку на своей груди. – То есть? – спросил Джон. – Я могу уйти. – Я не позволю тебе уйти, – сказал Джон понижая голос. Он отошёл от стены и встал напротив Шерлока, преграждая выход. – Ещё как позволишь, – холодно и пренебрежительно бросил Шерлок. У Джона не хватило времени, чтобы блокировать кулак, движущийся к его лицу; он отлетел к стене и поднял руку к пострадавшей челюсти, на секунду переводя дух, пока боль и шок ударили в его мозг с равной силой. Он тряхнул головой, отталкиваясь от стены. Шерлока больше не было в коридоре, и Джон направился в гостиную, уже заранее зная, что он там увидит: Белстаф и шарф исчезли с вешалки. Шерлок снова ушёл, а на полу перед открытой дверью в гостиную лежал его мобильный.