***
В связи с тем, что Усаги работала над коллекцией для университета, её освободили от учебы на это время. Внезапно почувствовавший всю Силу Вдохновения Творец так и не смогла заснуть, просидев ночь напролет над рисунками. Она очень хотела показать Рей наброски до того, как та уйдет в университет. И это утро в Храме Хикава началось не с традиционных шуршаний метлы, фырканий мико, а с громогласного веселого: — Рей-тяяян!!!!! И симпатичной брюнеточки, летящей вверх по ступенькам. — Рей-тяяян! Я все сделала! Запыхавшаяся Усаги распугала всех ворон в округе. — Рей-тян, — она перевела дух, оказавшись рядом с мико. — Я сделала эскизы! Рей не стала выговаривать новой знакомой за её поведение — как показывала практика, для творческих личностей, таких, как Усаги, это не только бесполезно, но и болезненно. Ведь они такие, какие есть. Часто глупые, непосредственные, но при этом одаренные, к тому же после вчерашнего она чувствовала некую связь с девушкой, ощущение, что знала её не один год. Такого с ней ещё не было. — Здорово, Усаги-сан, — улыбнулась мико. — Спасибо… Можно посмотреть? Поощренная Усаги заулыбалась и протянула рисунки Рей. То, что там было изображено, всколыхнуло какую-то струну в душе Рей. Стройное тело в красном, окруженное, словно коконом, лепестками пламени. На втором эскизе была та же самая девушка (в которой Рей узнала себя), только в белом, но опять же окруженная огненными лепестками. Следующий эскиз показывал Рей в наряде, чем-то напоминающем платье цыганки, а еще на одном она выступала в роли девушки-вамп. Все эскизы были пронизаны таким умением и любовью, что Рей непроизвольно обняла Усаги. — Спасибо, — мико уже знала, что перед ней стоит её будущая лучшая подруга. Таких вещей Рей не могла упустить. — Тебе спасибо, Рей-тян. Я, когда увидела тебя, сразу представила огонь. С его теплотой, мягкостью, непокорностью и страстью. И я не ошиблась. Ты очень-очень добрая, Рей-тян, — Усаги была такой непосредственной и живой, напомнив Рей её собственного брата, что невольно заставляла проникнуться к себе симпатией. — Ну не настолько, как ты думаешь, — рассмеялась брюнетка, — но про огонь ты угадала. Я заклинательница огня. Пойдем, я кое-что тебе дам. Они вошли в храм. Рядом с входом горел огонь. Он потянулся к девушкам, вспыхнул и снова вернулся в своё ложе. Он поприветствовал свою жрицу, снова радуясь её присутствию. Рей же прошла дальше, взяв какой-то браслет. — Это амулет, который защищает любовь. Возьми его, — прорицательница протянула Усаги красивую безделушку, в которой билась Сила в такт биению сердца. — Ой, какой милый, спасибо, Рей-тян, — стоило Усаги коснуться подарка, как в сердце кольнуло. Тепло, нежно и очень знакомо. Внезапно раздался крик. — Дедушка!!! — Рей приподняла одеяние мико и помчалась на помощь. — Рей-тян, стой! — Усаги уже схватилась за брошь. Что-то, к чему она так и не могла привыкнуть, толкало её, шипя: «Демон, демон пробудился!» Когда Сейлор Мун вбежала во двор Храма, то стала свидетельницей страшной картины: маленький лысенький старик с невероятной для него силой поднял Рей над землей и стал выкачивать из неё силу. Рей же сопротивлялась, но было видно, что она боится навредить старичку. Только тогда до Усаги дошло, что это, возможно, и есть её дедушка. В груди больно заныло: на голове у старичка не было демона… Это значило одно — демон давно внутри него. Значит, его можно убить, только если умрет человек. Нет, Усаги на это не подписывалась… Но как же быть с Рей? Ведь её убивает тот, кто, должно быть, её любит. Усаги разрывалась между необходимостью помочь Рей, жизнью старичка и собственным долгом. В этот момент Рей все же удалось вытащить какую-то бумажку из рукава и ткнуть ее в лоб деду. «Демон, изыди!» — донеслось до Усаги на каком-то незнакомом языке, но она, у кого с иностранными языками были глобальные проблемы, внезапно поняла, что сказала мико. И старичок отпустил Рей, ковыляя на подогнувшихся ногах, замедляясь и слабея. Мико тут же бросилась к нему, обнимая, поддерживая. Но Усаги всё еще чувствовала: демон не побежден. Блондинка с оданго подбежала к Рей. — В нём все еще есть демон… Прости… — прошептала Сейлор Мун — Я знаю, Усаги, но это мой дедушка… Я не смогу… — Она снова обняла затихшего старичка. — Откуда ты знаешь, кто я… — отступила на шаг Усаги. — Я чувствую… Я жрица огня. Огонь мне давно сказал, что я необычная. И что могут прийти демоны… Но ни в одном, даже самом жутком кошмаре, я не могла бы представить, что это мог быть мой дедушка… — Рей с трудом сдерживала слезы. Демон стал проявлять активность. — А чем это ты его? — поинтересовалась Усаги, переведя взгляд на листок на лбу старичка. — Древнее заклинание… К сожалению, на него это не подействует… Только лишь обездвижит на время, — и мико зарыдала, положив голову деда себе на колени. — Я не знаю, как можно это остановить. — Зато я знаю! — послышалось в мыслях Усаги и Рей. — Луна! — вздохнула Усаги. — Рей, ты воин Марса, — пояснила иллюзия. — Я знаю… — отозвалась жрица, все еще укачивая дедушку. — Я дам тебе хеншин Марса, а тебе, Усаги, Лунный Жезл — древний артефакт Хранителей Луны, твоё новое оружие. Он поможет против таких демонов. Тебе надо… — Потом объяснишь, Луна… — оборвала свою Хранительницу Сейлор Мун, хватая материализовавшийся жезл. Тот, как влитой, поместился в её руке. Знакомые ощущения затопили её сознание. Тепло родного дома. Дедушка Рей к тому времени полностью оклемался и снова попытался задушить Рей. Мико отпрыгнула от него и схватила свой хеншин. Через мгновение рядом с Сейлор Мун стояла Сейлор Марс с уже готовой огненной стрелой Марса. Они снова были атакованы демоном. — Марс, задержи его, пока я буду использовать жезл, — крикнула Усаги, отпрыгивая с вектора атаки. Брюнетка кивнула, вскидывая руки и посылая новую бумажку с защитными иероглифами. Но демон проигнорировал её, видимо, уже подстроился, и продолжил атаковать девушку в красном сейлор-фуку. Был только один способ задержать демона — огненная стрела… Но она причинит боль и страдание её единственному родному человеку! Близкому и горячо любимому! С другой стороны, как он сможет жить, если внутри него все равно будет демон? Рей собралась с мыслями, потому что только при полной концентрации она смогла бы осуществить задуманное. — Огненная стрела Марса! — отправила в полет заклинание Рей. Стрела вылетела из её рук, начав кружить вокруг демона, создавая огненный кокон. В это время Усаги, воспользовавшись заминкой, использовала свой жезл… — Очищение!!! Дедушка Рей упал на землю, и мико, развоплотившись, подбежала к нему, обнимая. А рядом с ним упал кусок какого-то разноцветного камня. Усаги дотронулась до него… Новый радостный день… Утро. Хочется бежать куда-нибудь, чтобы никто-никто не поймал. Открыть глаза, потянуться… И тут же получить выговор от Луны за то, что она такая соня. Проигнорировать. Одеться, причесаться и бежать по такому светлому-светлому доброму месту, которое она называет дорогой к маме, наплевав с высокой башни на все требования этикета. Потому что это мама, а не только Королева и Хранительница… Встретить по дороге подруг, которые перед Балом Альянса приехали в гости. Посмеяться с Ренаи удачной шутке, поспорить с Каикой, взлохматить аккуратную прическу Киёи, пока та читала какую-то книгу, подуть в ухо Араси, пока она медитировала. Влететь к матери, обнять её и пожелать доброго утра. Потом будут этикет, правильная осанка и книксен перед Королевой… А пока утро — они просто семья… И она любит их всех: маму, подруг… Вечер. Тронный зал. Бал. Обрывками мелькают воспоминания о танцах, комплиментах, но все меркнет, когда ее глаза встречают его… Каика же, в отличие от подруги, утро начинала рано — с восходом Солнца, первой из жриц встречая рассвет, прося у Огня… чего? Счастья? Любви? Защиты для своего народа? А может, просто ищет свою судьбу… А тут ещё это их вечное радостное солнышко пробежалось и сбило всю серьезность момента — как не поспорить? На балу Каика привыкла быть одна. Многие сторонились предсказательницы. Многие, но не такая же потерянная душа одиночки. Усаги открыла глаза, взглянув на Рей. — Каика… — неверяще произнесла Серенити — Сере… — Рей подорвалась, кинувшись к девушке. Вот что она чувствовала. Ну, конечно, Сере, их Свет, Маяк, самое доброе существо во всей вселенной! И две брюнетки обнялись после тысячелетней разлуки. Дедушка пришел в себя, но подумал, что у него был сердечный приступ. Зато Рей смогла уговорить его поехать в больницу.Рей
31 августа 2014 г. в 20:38
Усаги, как всегда, сломя голову мчалась по коридорам родного университета, снова куда-то опаздывая.
— Усаги-сан… — позвали ее.
— Да, — девушка обернулась и тут же поклонилась. — Здравствуйте, сенсей.
— Добрый день, Усаги. Понимаешь ли, нам нужна твоя помощь, — начал куратор пятого курса.
— Я вас слушаю… — она уже перевела дыхание и улыбнулась, а в голове часы тикали, отмеряя время до начала пары.
— Через несколько недель наш университет должен представить на студенческой неделе моды новую коллекцию. А у нас заболели дизайнер и модель. Модель мы нашли. А вот как быть с костюмами — не знаем. Один модельер с факультета, ты, наверное, ее знаешь, Фурухата Уназуки, сейчас работает над коллекцией, но времени в обрез. И я очень надеюсь на твою помощь. Я понимаю, что это не твоя специализация… — пояснил мужчина.
— Сенсей, помогу, чем смогу… Когда приступать? — конечно, она должна помочь.
— Лучше сейчас… — невесело усмехнулся куратор, показывая, куда идти.
Так Усаги оказалась в небольшой мастерской, где сидела пятикурсница Уназуки, уже известная в университете за свои работы, а рядом с ней стояла модель — темноволосая, длинноногая, которую ей представили как Хино Рей… и почему-то Усаги она показалась знакомой.
С Уназуки и Рей оказалось работать сложно. Обе уже были профессионалами; несмотря на то, что они с Цукино были одного возраста, Рей уже имела достаточно большой опыт показов. Девушки заставляли Усаги переделывать по нескольку раз ее зарисовки. Та внутренне фырчала, ругалась, но когда последний вариант был готов, поняла — лучшего она еще в жизни не делала.
Вечером, когда девушки расходились, Усаги обещала принести на следующий день свои эскизы, чтобы они над ними поработали. Она уже представляла себе Рей в образе заклинательницы Огня… сама не подозревая, как была недалека от истины.
Когда Рей ушла, Уназуки и Усаги еще ненадолго остались, обсуждая идею Цукино. Пятикурснице идея понравилась — и она ее одобрила. Внезапно раздалась трель мобильного телефона.
— Это не мой, — обронила Усаги.
— И не мой тоже… — сказала Уназуки, поворачивая голову на звук.
— Рей… — произнесли девушки в унисон.
— Ой, ужас… А мне надо к брату… Я подрабатываю официанткой у него в кафе, — быстро проговорила старшая из девушек, прикидывая варианты. Ведь в храме Хикава, вроде, и телефона-то нет. Может, позвонить Цутиа-сама? Он, кажется, знаком с настоятелем Храма.
— Я отнесу… Ты знаешь, где она живет? — внезапно оборвала ее терзания Усаги.
— Храм Хикава… Это на холме Сендай… — она объяснила Усаги, как туда добраться.
— Спасибо, Уназуки… Я сбегаю… — улыбнулась Усаги, радуясь тому, что можно помочь другому, тем более такой девушке, как Рей. Она ей понравилась. Сама творчески одаренная личность не знала почему, просто приняла как данность.
Усаги села в автобус до холма Сендай, а когда доехала и поднялась по лестнице к Храму, то увидела следующую картину: Рей окружала куча орущих какие-то проклятия девиц. Они обзывали ее сумасшедшей, чокнутой…
— Все знают, что ты обладаешь большой духовной силой! — кричала одна девица, ей вторили ещё несколько, остальные согласно кивали.
Рей только отступала. Куда делась девушка, придирчиво разбирающая ее эскизы?
— Это ты проклинаешь этих людей! — настаивала ораторша, накручивая себя и своих сторонников.
Усаги подошла к толпе. Было страшно — одна из агрессивных девиц сжимала биту.
— Эй, что здесь происходит? — девушка собрала всё мужество, всю твердость, на которые был способен её голос. Помогло наблюдение за отцом на работе.
— Эта жрица проклинает людей! — пояснила стоявшая почти в конце толпы девушка, ораторша даже не обратила внимание на Усаги. — Именно из-за неё в нашем районе увеличивается число преступлений! Нападения маньячки, убийства! Она должна ответить! — все это было сказано настолько уверено, словно Усаги должна была сразу же встать в один ряд с этими бешеными фуриями.
— Биту зачем принесли? — вместо этого удивленно спросила Усаги, едва сдерживая дрожь. Это ведь её считают маньячкой, а обвиняют в этом мико Храма? Что за бред! Девушка почувствовала себя не просто не в своей тарелке, а отчасти виновницей беспочвенных обвинений этой толпы. — Чтобы она ответила? Как? Может, стоит полицию вызвать? Интересно, на чью сторону они встанут? А? На сторону беззащитной девушки или толпы с битой? Что там говорится про нападение, организованное группой лиц по преступному сговору? — она достала мобильный.
Нападавшие по выражению решимости на лице Усаги поняли — та шутить не станет, и быстро-быстро толпа рассосалась, мало кому хотелось иметь дело с полицией.
— А я всего лишь отцу звонила, — выдохнула девушка, усмехнувшись. Если бы они и на неё напали, в сумке был баллончик.
— Я не просила мне помогать! — внезапно ощетинилась Рей.
Усаги смотрела на изменения, которые произошли с моделью, слегка ошарашенными глазами.
— Я всего лишь… — попыталась она оправдаться.
— Что, думаешь, пришла… кстати, зачем меня преследовала? — резко стала напирать Рей, и Усаги пожалела, что помогла ей, тут же пристыдив себя за недостойные для дочери полицейского мысли.
— Ты забыла у Уназуки телефон… а она не могла пойти — спешила на работу. Я всего лишь хотела помочь. То, что они собирались сделать — это преступление. Это неправильно! Вот так нападать. Надо иметь доказательства! — быстро произнесла Усаги, протягивая телефон.
Рей сникла и опустила голову, из неё словно вся сила вытекла, заставляя Усаги снова жалеть её:
— Людям не нужны доказательства, чтобы обвинить тех, кто на них не похож. Спасибо за телефон. Ты очень необычная. Я чувствую в тебе свет, — Рей слабо улыбнулась. — Но он греет, а не сжигает, — пояснила заклинательница.
Усаги чуть покраснела.
— Я сделаю для тебя лучшую коллекцию, Рей-тян! Вот увидишь! Все увидят, какая ты хорошая, — Усаги договаривала это уже на бегу. Ещё бы! Сколько всего предстояло сделать!