Память — не чип, на части разобранный. Памяти нас суждено пережить, Только лишь память отсеять способна Мелочь от главного, правду ото лжи. Рок-опера «Легенда о Принце». Творческая группа «Форкон»©
Масато подъехал к симпатичному двухэтажному домику семьи Осака. Оставив машину на обочине, он, перепрыгнув через пару брошенных самокатов, грациозно направился к двери. Ему предстояло поговорить с госпожой Осака и её дочерью Нару. Шатен понимал, что после пережитых потрясений женщинам куда легче и спокойней будет все рассказать, находясь у себя дома. Он нажал кнопку звонка. Через пару минут дверь ему открыла довольно симпатичная шатенка. Скорее всего, это была Нару Осака. — Мисс Нару Осака? — он специально употребил принятое в Европе обращение. Все равно придётся объяснять акцент, от которого за несколько дней он никак бы не избавился, несмотря на усилия своей бабушки. Нару кивнула в подтверждение его слов. — Масато Санджойн. Детектив из полицейского участка Азабу, — он протянул ей своё временное удостоверение. — Я бы хотел с вами поговорить о нападении на вашу мать. Девушка улыбалась, словно увидела солнышко. Масато знал, какое впечатление производит на женщин всех мастей и возрастов. И часто этим пользовался во благо делу и личным мотивам. Сочетание европейской голубой крови, врожденного аристократизма, доставшееся ему от предков по линии отца — лорда Санджойна, и восточных черт, доставшихся от матери-японки — бывшей атташе посольства Японии в Великобритании, воздействовали на женщин волшебно. Воспитание, образование, манеры — все говорило о его происхождении и открывало не только все двери домов высшего света, но и постели их хозяек. Были три вещи, в которых Масато разбирался превосходно: женщины, вино и психология, а последнее стало его профессией, когда он с отличием окончил Оксфорд. Естественно, его желание работать в полиции не было воспринято в семье с воплями радости, но и никто не запрещал. Единственным условием было то, что после смерти отца, он вернётся домой и встанет во главе семейного дела. Масато честно работал в Скотланд-Ярде, вечерами развлекаясь в обществе красивых женщин и хорошего вина, но позвонил друг матери, и она упросила начальство отправить его в Японию — для помощи в одном деле. — Ой… Проходите, мистер Санджойн, — Нару перешла на вполне приемлемый английский, все ещё не сводя с него глаз. — О, как приятно слышать родную речь… Да еще столь чистую. Спасибо, — сделал комплимент девушке Масато, заходя в дом. Нару раскраснелась, пытаясь приуменьшить свои знания. Но было заметно, что комплимент пришелся ей по вкусу. Девушка смотрела на него во все глаза и что-то щебетала: что не убрано, хотя в доме не было не пылинки, что рада помочь следствию и конкретному полицейскому, что погода сейчас замечательная… Если бы Масато Санджойн был сейчас не на работе, то он бы не только взвыл, но и вежливо попросил девушку заткнуться. Потому что подобный треп надоедал. Исчерпав темы всех топиков по английскому языку (она что, экзамен сдавала?), Нару наконец-то успокоилась. Наливая зеленый чай в чашки, она продолжала неотрывно следить за гостем, интересуясь его жизнью. Этого будущий Лорд Санджойн выдержать уже не смог. — Мисс Осака… Я бы хотел у вас узнать: что случилось в тот вечер. Я понимаю, что вы уже не раз рассказывали об этом, но все же… Мне нужны подробности не самого происшествия, а описание той девушки, которую вы подозреваете… — Я не подозреваю! — резко сказала Нару. — Я уверена! А описание… — Мне нужно описание ее позы, слов, действий — все, что вспомните… Скорее всего, оданго — это парик, как и одежда — отвлекающий фактор. Но зачастую все скрыть не удается, например, любимые жесты, мимику, позу. Мы уже составляли фоторобот с ваших слов, но теперь хотим составить новый фоторобот, основываясь на показаниях нескольких свидетелей. — Да, да, конечно. Я всегда рада помочь. Масато взял блокнотик и, задавая наводящие вопросы, записывал ответы в разные колонки. К тому времени, как они закончили, пришла госпожа Осака, однако она призналась, что ничем не может помочь, потому что фактически целые сутки из ее памяти исчезли. Она не помнит, что делала весь тот день. Распрощавшись с женщинами, так и норовившими упросить его остаться на ужин, психолог, сославшись на большое количество работы, попросту сбежал. Никогда не любил привязчивых женщин.***
Работа в отделе насильственных преступлений полицейского участка Азабу кипела. Приближалось время обеда, и парни уже думали куда-нибудь сходить. Внезапно дверь открылась и к ним ввалилась хрупкая на вид девушка, которая тащила объемные сумки. Первым опомнился Мамору (еще бы… его кроха Уса тащит неимоверные тяжести!). Он подхватил из рук девушки обе сумки, но вместо так и просившихся на язык слов заботы произнес: — И чего ты тут потащилась с этими сумками, развалишься же, Круглолицая! — Останешься без обеда, Мыморчик! — съязвила синеглазка в ответ. Хёму открыл пакет и выудил оттуда стряпню Икуко. — Народ, живем. Спасибо, Уса-тян. — Не за что, Хёму-кун. Мама чуть приболела, но очень не хотела оставлять вас без еды… — пояснила свое появление Усаги. В этот момент вошли Акари и Масато. Шатен сразу окинул взором стройненькую фигурку и оценил необычный для японки цвет глаз девушки. — Какая красотка, да в наших пенатах! О том, что эта девушка не являлась ни подследственной, ни свидетелем, говорили расслабленные позы остальных парней. Значит, с ней можно вести себя как парень, а не как полицейский. — Мы вроде не знакомы, — Усаги протянула руку и ойкнула, заливаясь краской, когда незнакомец поцеловал ее ладошку. — Масато Санджойн, работаю здесь. Можете звать меня просто Масато. — Минами Акари, — протянул руку рыжик. — Санджойн-сан… Я бы на вашем месте не пытался даже, — фыркнул Хёму, поедая пирожок. — Она дочь Шефа. — О! Как мир несправедлив! — Масато выпутался из этой ситуации, прикидываясь клоуном. — Только я встретил девушку своей мечты, которая вдобавок так потрясающе готовит… Усаги рассмеялась. — И у нее такой прекрасный смех… Как всем моим матримониальным планам пришел конец. Жизнь несправедлива… — потом резко перевел дыхание и абсолютно спокойным голосом спросил: — Неужели никого не тронуло? Девушка фыркнула. — Я готовить не умею… — Только яды, — вставил свою йену Мамору. На что Уса показала ему язык. — Это мама. Она постоянно готовит для папы. А так как готовить она любит и всегда получается больше, чем нужно, то все добро, не пропадать же ему, находит свое применение тут, — она шутливо похлопала Гэнсо, — да, кстати, Гэнсо-кун, не поможете бедной несчастной… — Усаги-сан, я все понял, можете не продолжать. Доставайте свое домашнее задание. — Вы просто чудо, Гэнсо-кун! — девушка достала тетрадку с заданиями, и они сели за стол Гэнсо. Блондин начал разъяснить девушке домашку. Масато усмехнулся, подумав, насколько разнятся дочь и отец, огляделся и сел снова обрабатывать результаты бесед с потерпевшими, поедая кусочек какого-то пирога. В этот момент в дверь постучали и на пороге появилась симпатичная брюнетка в лаборантском халате. — Добрый день, Мидзуно Ами, работаю в лаборатории по приглашению господина Цукино, — она поклонилась присутствующим. — О, привет, Усаги… — Привет, Ами-тян… Мальчики, Ами — лучший врач, которого я знаю, — Усаги подбежала к девушке. Мужчины кивнули, представившись. Единственный, кто встал — Масато. Он же и подал руку девушке, улыбаясь. Однако, девушка не обратила внимания и восприняла как должное. — Я принесла анализ яда, который был найден у всех жертв, включая Игаяси Хамада, — сообщила Ами. — Что позволяет объединить жертв… — поднял голову Минами. И так и застыл. Где-то он уже видел и эти глаза, и это лицо. Что-то внутри всколыхнулось, и он тепло улыбнулся. Девушка была настолько чистой… Как вода в святом источнике. — И дела, — кивнул Гэнсо, собираясь подкалывать папки. — Так, что у нас получается… Маньячка, которая раньше вырубала своих жертв при помощи яда и шоковых вспышек — не знаю чего, но не гранаты — осколков не нашли… Перешла к следующей стадии и теперь убивает жертв ножичком… — задумчиво проговорил Мамору. Минами, все еще глядя на Ами, пробормотал: — Судя по описаниям ее — она не выше вон Усаги-сан, а Игаяси Хамада была убита кем-то не ниже меня самого. Ами и Усаги переглянулись. Они понимали, что влипли. Одно дело — когда на тебя вешают попытки убийства, причинение вреда здоровью. И другое — убийство, которое они точно не совершали. Неужели в городе орудует маньяк, который тоже видит демонов (а наличие яда подтверждает, что жертва была поглощена демоном), выслеживает их и убивает единственно известным ему способом? Оставив парней обсуждать убийцу и Сейлор Мун, девушки вышли. — Ами… Его надо выследить. Я видела тело Игаяси Хамада — это ужасно. Надо остановить. Ведь он видит демонов. — Не факт, но вполне возможно. Удар был нанесен точно в место крепления демонических ложеножек, — сказала Ами, которая, в отличие от других лаборантов, видела мертвого демона на шее госпожи Хамады. — Ами… еще кое-что… возьми, дотронься… — Усаги протянула ей кристалл, найденный на месте битвы с дедушкой Рей. Библиотека. Тишина. Только запах книг и пергамента. Спокойствие. Книга в руках помогает сосредоточиться, но что-то не дает покоя. Сегодня она снова встретится с НИМ. А конкретно сейчас тишину библиотеки нарушила Сере, пробежавшись и взлохматив ее волосы… Киёи только улыбнулась. В подруге столько было непосредственности, что ей прощалось все. За умение любить, радоваться жизни… За Свет, что она дарит окружающим. Бал… нежно-голубое платье в пол, необычные голубые волосы уложены в замысловатую прическу. Но ждала она не танца… Она ждала появления этих глаз. Меркурианка сама не могла разобраться, что с ней такое происходит. Но эти наглые зеленые глаза перевернули все в ее жизни. — Сере… Я так рада снова тебя видеть! — тут же узнала их Светлое Солнышко Ами. — Я тоже, Киёи. Я тоже.***
Девушки вернулись в кабинет, Усаги стала собирать грязные миски. Парни еще что-то обсуждали, когда влетел жующий пирожок Кенджи и с порога заявил: — Всем, живо, марш. В торговом центре «Корона» заложников захватили! Парни повскакивали с мест и бросились собираться. Усаги и Ами переглянулись и поняли, что им тоже надо спешить. — Что известно о личности террориста? — Масато в бронежилете экипировался уже табельным оружием. Остальные делали то же самое. Только Акари взял не пистолет, а снайперскую винтовку. — Иноэ Тобоку, больше известный как Крановый Джо. Часто играет в автоматы. Судя по данным, сегодня ему не везло. И он много проиграл. Он, вооружившись, вбежал в торговый центр, крича, что все эти людишки виноваты в том, что ему не везет, размахивал винтовкой, выстрелил в охранника торгового центра. Угрожает всем и каждому, что если ему не вернут его удачу — он всех убьёт, — прочитал сообщение Хёму. — Ти![8] — выдохнул Мамору. — Да что нам сегодня не везет-то? Они расселись по машинам и понеслись к торговому центру «Корона». К тому времени, как они приехали, вокруг Центра скопилась уйма народа, которых то и дело от центра отодвигали служители правопорядка. Один из полицейских, который до сих пор вел переговоры с Джо, подбежал к Кенджи. — Сэр, — начал он скороговоркой. — Террорист заперся в главном зале. Там около пятидесяти человек. Мы слышали пять одиночных выстрелов, но они были пока сделаны все в воздух. У него автомат М-16 американского производства. Сейчас выясняют, как он у него оказался. У него может остаться от пятнадцати до двадцати пяти патронов. — Ясно. С этого момента беру командование на себя. Акари, дуй через черный ход, найди место, откуда сможешь стрелять, — раздавал приказы инспектор Цукино. — Да, сэр, — рыжик был абсолютно спокоен. Он подхватил снайперку и побежал выискивать возможные места лежки. — Сэр, псих схватил девушку, которая не легла на пол по его требованию, а смотрела ему в глаза, — произнес оператор, отслеживающий ситуацию по камерам наблюдения в центре. — Вот дура! Она же так его из себя выведет. Парни, быстро на первый этаж, — Кенджи про себя обругал чокнутую. Ну нельзя же так действовать. Чему ее учили на уроках? — Там уже есть наши, — к нему подошел один из патрульных. — Санджойн, потребуется твоя помощь. Ты будешь вести переговоры. Будь добр, сделай так, чтобы он больше не стрелял, — Кенджи явно был не в своей тарелке. Санджойн был новеньким, еще не проверенным в деле. Приходилось доверять тому, что о нем говорят в Скотленд-Ярде, и его матери. Но если что-то будет не так, это будет только его вина, вина Кенджи, как руководителя. — Да, сэр, — Масато вложил оружие в кобуру на ноге так, чтобы его нельзя было увидеть, и, подняв руки, пошел в центр. Ему не впервой было вести переговоры с психами, захватившими заложников. Но все же почему-то интуиция говорила о том, что это дело не так просто. Войдя в зал, где находились заложники, Масато быстро обвел помещение взглядом, не упуская ни одной мелочи. Вот он заметил Акари с его винтовкой, уже выбравшего себе удобное для стрельбы место, а на первом уровне толпилась группа захвата, с одной стороны возглавляемая Мамору, с другой — Хёму. А вот и этот странный Джо, который прижимал к себе симпатичную девушку. Почему-то в этот момент сердце дало сбой и понеслось галопом. Никогда прежде он не срывался на операции, тогда почему сейчас? Почему сейчас он боится? И не за себя, а за эту высоченную девушку в руках убийцы? Оружие направлено на других заложников, не на нее. У нее-то как раз больше всего шансов выжить в данной ситуации. Тогда почему, стоит ему взглянуть на шатенку, как его словно потом прошибает от страха? «Тише. Все хорошо. Смотри, я безоружен. Я не представляю угрозы. Я тут так, мимо походил. Мы с тобой поговорим, чайку выпьем и разойдемся. И никто не пострадает», — мысленно уговаривал психолог террориста. Сразу было видно, что парень либо обожрался дури, либо совсем свихнулся. Он не был ни наемником, ни профессиональным террористом-смертником. Те ведут себя абсолютно по-другому. Требуют реальные вещи: деньги, автомобили, освобождения своих подельников из заключения… А этот требовал вернуть его удачу… «Что же с тобой случилось, парнишка, что ты взял оружие в руки и пошел стрелять в людей?» — Ты, стой… — выкрикнул Джо, направляя на Масато автомат. Полицейский остановился, все еще не опуская рук. — Ты кто? — требовательно спросил Джо, явно балансируя на грани. — Масато Санджойн, полиция… — спокойно ответил мужчина. Оружие в руках Джо немного трясло. — Полиция, зачем ты тут? Я предупреждал… — выкрикнул он. — Я просто поговорить пришел… Только поговорить… — с тем же спокойствием произнес Масато. — А что ты мне можешь дать-то, коп, где твое оружие? — американское сленговое выражение резануло слух. — Я без оружия… — Масато продемонстрировал пустые руки. — Так я тебе и поверил! Видел я вас! Без оружия вы, фараоны, не ходите, — терпение у Джо заканчивалось, он явно не верил, что Масато не вооружен. — Возможно, и так… — переговорщик наклонился, поднял брючину и достал оттуда свой табельный «SIG-Sauer P220» и отбросил от себя. В наушнике завопил Кенджи о том, что он себя подставляет. — Вот… теперь мы можем поговорить? «Ну, смотри… какой жест… у меня больше нет оружия… Я не опасен… Отпусти девушку… Ну же…» Джо под гипнотическим действием мыслей психолога начал расслабляться. Краем глаза Масато заметил, что Хёму и Мамору напряглись в ожидании, а взгляд девушки стал каким-то более осмысленным. Это произошло внезапно… Девушка, со скоростью профессионального борца дзюдо, вышла из захвата и перекинула террориста через спину, одновременно выбивая у него оружие. Но Джо оказался на редкость сильным парнем, несмотря на хиленькое телосложение. Даже слишком сильным. Он одним ударом отправил девушку в полет. Масато сорвался с места, пытаясь поймать заложницу и предотвратить травмы. Девушка упала на руки психолога, и тот сразу обнял ее, прикрывая от возможного удара со стороны Джо. В это же мгновение к захватчику с разных сторон подлетели Мамору и Хёму, скручивая его. За всем этим действием наблюдали, никем не замеченные, две фигурки в сейлор-фуку. Усаги разве что ногти не грызла от волнения… Потому что слетевший с катушек парень, Джо, был таким же демоном, как и дедушка Рей. А значит, обладал невероятной силой. И представлял угрозу для Хёму и этой сволочи Мамору. Но, как бы она не желала всяких пакостей лейтенанту Джиба, всё равно переживала за него. Внезапно псих раскидал всех полицейских, точно кегли, и кинулся к винтовке. — Готовься… — Меркурий спрыгнула со своего места и направила на Джо свою атаку с противоядием. Захватчик стал замедляться, все еще находясь в сознании. И в этот момент Сейлор Мун воспользовалась своим жезлом. Джо подлетел на пару метров вверх, изогнулся, что-то крикнул и, уже без сознания, упал на пол. Какой-то небольшой предмет со стуком отскочил в сторону. К задержанному подбежали Мамору и Хёму, а из-за спины Масато еще и Гэнсо, направляющий пистолет на девушек. — Не двигаться, полиция Токио. Руки за головы. Вы арестованы, — скороговоркой выпалил блондин. Сейлор Мун дернула хвостиками и просто прыгнула вверх. — Уходим… Меркурий опять оставила вокруг них туман и растворилась… Выстрелы Гэнсо попали в никуда. — Ти! Ушли… И как! Вот ведь! Теперь этих маньячек двое… — Мамору пытался отплеваться от странного на вкус тумана, надеясь, что это не какой-нибудь яд. — Зараза распространяется, мне уже страшно, — Гэнсо опустил ставший ненужным пистолет. — Минами! Почему не стрелял? — в наушнике надрывался голос Кенджи, но снайпер только смотрел в спины исчезающим девушкам и сжимал в руке кристалл, подобранный с пола. Помпезность дворца сменилась красотой парка. Уютненькое местечко, такое теплое, он скучал по жарким вечерам его Родины. Огненный Лорд Земли гулял среди аллей, любуясь пейзажами. Внезапно он столкнулся с кем-то. Опустив голову, наткнулся на изучающий взгляд темных глаз, милое личико, обрамленное голубыми волосами. Это сразу выдавало в ней меркурианку. Она прошла дальше, оставив после себя легкий шлейф духов и занозу в сердце… Бал… они приглашены… кругом куча красоток, а глаза все ищут, ищут только одну — нежную синевласку со взглядом лани. Меркурий… Киёи… Он найдет ее. В руке все еще был кристалл. А, взглянув вниз, он увидел труп демона. «Девочки… бедные… они же тоже видят… И сражаются… Надо их найти. Пока не поздно. И защитить…» Выстрелы уже стихли, и Акари быстро что-то перещелкнул на снайперской винтовке, имитируя неисправность. А то от Босса достанется. Внизу стояли Мамору, Хёму, Гэнсо и Масато, обнимающий и успокаивающий девушку… все меняется, кроме одного: что бы не случилось, они пятеро будут вместе. Энд, Кун, Джед, Неф и он, Зой… Пришло время вспоминать и снова сражаться… Он щелкнул пальцами, и на конце перекладины возник маленький огонек. Ну, хотя бы Сила с ним.***
Масато поднял девушку с пола. — Вы в порядке, нигде не болит? Она замотала головой и вдруг разревелась. Парень быстро снял с себя куртку и накинул на плечи девушки, стараясь согреть, потому что ее трясло. Обнимая спасенную, он дарил своеобразную защиту от мира и страха. Она же уткнулась в бронежилет и просто ревела. Масато тихо гладил ее по спине рукой, приговаривая: «Тише… ты умница… ты все правильно сделала. Молодец. Ты такая молодец. Если бы не ты, он бы тут всех перебил. Ты очень сильная, раз смогла противостоять ему… Ты смогла вырваться и отвлечь на себя внимание. Его схватили. Теперь ты и остальные в безопасности… Ты все отлично сделала…» — Тебя как зовут? — Кино Макото… — Ты умница, Мако-тян… — уменьшительное имя, он говорил с ней, как с ребенком. — Ты все правильно сделала. Ты молодец. Благодаря тебе всё быстро закончилось и никто не пострадал. Девушка в руках психолога стала постепенно затихать и даже пробормотала нечто вроде: «Спасибо»… Неожиданно раздавшийся девичий возглас отвлек его: — Масато-сан! — это была Нару. — Что ты тут делаешь? И кто эта девушка? — в голосе слышалась ревность. Мако встрепенулась и поняла, что находится в объятьях потрясающе красивого парня с длинными каштановыми волосами, в которые почему-то сразу захотелось закопаться пальцами… Но этот оклик и сердитый взгляд девушки рядом… Что-то в голове перещелкнуло, и она со всего размаху врезала ему по скуле. Бросила гневное: — Психоанализ залезть ко мне под юбку не поможет, — и рванула с места прямо в его куртке. Санджойн перевел дух. Наорать бы, конечно, на эту глупую девчонку. Но его с детства воспитывали, что мужчина не должен повышать голос на женщину и, тем более, поднимать руку. А так хотелось выпороть ее. — Мисс Осака, добрый день… — еле сдерживая ярость, проговорил Масато. Черт, что же может случиться с Макото, если она в таком состоянии по городу понесется. Она же может попасть под машину или упасть куда-то… Она ведь до сих пор в состоянии аффекта. И это будет только его вина! — Я так рада тебя видеть! У нас тут магазин у мамы! Это так страшно! Я тут была! Спряталась, когда стрельба началась… Я сейчас за маму работаю, — начала щебетать Нару. — А, вот как… Как ваша мама? — сказал он автоматически, а сам думал о том, где может быть Макото. — Нормально, уже куда лучше… А что это была за девушка? — Нару надула губки. — Заложник, — все-таки, не сдержавшись, бросил Масато. — А вы своими воплями сорвали мне час работы. И молитесь, чтобы она в таком состоянии жива осталась! — И широким шагом удалился прочь.***
Далее последовал занявший несколько часов допрос Иноэ Тобоку, который абсолютно ничего не помнил за весь предыдущий день. Раз за разом он утверждал, что был дома… Что сегодня вообще предыдущий день, и почему оказался в «Короне», он не помнит. Учитывая, что госпожа Осака тоже ничего не помнила, Масато стал задумываться над тем, не допросить ли ему остальных жертв. К утру Масато все-таки собрался с мыслями. Всю ночь он обзванивал морги, больницы, другие полицейские участки в надежде найти свою сбежавшую подопечную. В надежде, что она все-таки жива. То, что ее имя не мелькало в списках ни в больницах, ни в моргах — было добрым знаком. Возможно, девушка добралась домой сама и сейчас спит и видит десятый сон. Но никакие доводы сонного разума, в который залили уже не одно ведро кофе, не принимались его профессиональной совестью: по его вине жертва захвата заложников в состоянии, близком к аффекту, умчалась сломя голову на вечно двигающиеся улицы Токио. А работу никто не отменял, и Санджойн, наглотавшись энергетика (О ужас! Смешал его с кофе!) и минерализованной воды, отправился в участок. Сегодня предстояли допросы других потерпевших. К полудню повторные допросы были уже закончены; неудивительно, если знать, о чем спрашивать. Оказалось, что ни одна из жертв Сейлор Мун не помнила практически ничего в течение целого дня перед нападением, а то и больше. Возможно, это следствие действия яда… Но во всех случаях окружающие говорили о не совсем свойственном для жертвы поведении. Что давало иную пищу для размышлений: жертвы не спонтанны, вероятно, девушка (или группа девушек, как показала последняя операция) заражают ядом жертву заранее, а затем выслеживают ее с непонятной целью. Для маньяков, конечно, подобное свойственно, но… В голову лезли фразы из учебников, сопоставление мотиваций… Что может заставить двух девушек производить асоциальные действия? Любовь? Возможно, они связаны сексуальными узами, это могло объяснить похожесть одежды и действий. Тогда из каких критериев эта парочка выбирает жертв? И как с этим вяжется захват заложников? Предполагаемые маньячки появились ближе к концу событий... Возможно, конечно, что это все бред… или разработка какого-нибудь оружия? Тогда все вроде бы становится на свои места: военные (или террористы) хотят проверить определенный яд на людях. Яд, который приводит к помешательству. А девушки — просто уничтожают следы. Но кто тогда следующий?***
Она неслась по городу. Прочь от того места. Прочь от этих людей. В голове все путалось, мешалось. Она не могла вычленить ни одной связной мысли. Лишь бежать. Страх гнал Макото дальше и дальше от торгового центра. И не только страх за свою жизнь, но и страх за жизнь того парня, что ее схватил. А вдруг она удар перепутала и убила его? Ко всему этому примешивалась горечь от того, что кто-то пытался использовать ее слабость, чтобы… Чтобы затащить ее в койку. Хотя стоит отметить, что этот кто-то до неприличия красив. И в других обстоятельствах она была бы не прочь с ним познакомиться и даже завести роман… Он все-таки так напоминает ее прошлую любовь. В нем, словно по волшебству, сочетались все те черты, которые она искала в идеальном мужчине. Но его поведение, попытка использовать ее состояние вывела Макото из себя, и она… вроде даже ударила его, убегая… Внезапно ее остановил чей-то оклик: «Араси! Постой…» И что-то заставило Макото притормозить. И вовремя. Рядом с ней пролетел на огромной скорости автомобиль. Она обернулась и увидела двух незнакомых девушек. Незнакомых ли? Несмотря на то, что она не помнила, чтобы когда-либо с ними встречалась, что-то внутри нее твердило: «Ты их знаешь! Ты можешь им доверять!» — Привет! Еле догнали! Ну ты даешь! — начала блондинка с оданго. — Простите… — Макото, чуть сдвинув брови, пыталась присмотреться к ним, понять, что именно показалось знакомым, где и когда она с ними встречалась. — Я — Ами, — начала девушка с синими, словно вода, волосами. И протянула руку, в которой был кристалл. — Возьми. Не бойся. — С чего я вам должна доверять? — воспротивилась Кино. — Я знаю, что вот эту, — она указала на Сейлор Мун, — полиция разыскивает, и она убийца. — Я никого не убивала! Ты же тоже их видишь! — Мако вздрогнула, отчего-то зная, что блондинка права. Что-то в ее голосе, позе было до боли знакомое, родное. Словно солнышко появилось в ее жизни, и Мако не могла объяснить, почему так воспринимает происходящее. — Ты одна из нас: воинов, призванных бороться с демонами. Такими, как тот террорист. Я тоже с такими уже сталкивалась. Только ты помешала ему. А я тогда не смогла. Я больше не хочу, чтобы так было, а ты? — Ами еще раз улыбнулась. — Я тоже не хочу… — тихо произнесла недавняя заложница следом за синевлаской. — У тебя есть шанс прекратить это… — Меркурий снова протянула кристалл Макото. На этот раз девушка взяла его… Лунный сад… Утро… все дышит тишиной и спокойствием… запах росы, свежести наполняет воздух. Вдали виднеется голубой шарик, утопающий в таких мягких облаках, что хочется растянуться и спать на них. Но она знает, что это — иллюзия… А в голове вертится ни с чем не сравнимое ощущение ЕГО поцелуя… И вдруг ее, замечтавшуюся о прекрасном принце, словно подбрасывает из-за того, что некая деятельная особа по имени Сере врывается в мир грез солнечным зайчиком и снова переворачивает все своим жизнерадостным настроем и яркостью. Бал… Светские условности, дипломатия, улыбки… попытка урвать своего повесу хоть на несколько секунд. Несколько секунд длинною в жизнь. Ведь только с ней он настоящий. Ведь только с ним она тоже настоящая… И шёлк волос, в которые хочется закопаться, перебирая густые пряди… И прибить каждую, кто посмеет на него посягнуть. — Сере… Киёи… Девочки, — Макото расплакалась, обнимая подруг. — Я так рада вас видеть! — Араси! Как здорово, что мы нашлись! — Да… Но нам пора, нас будут искать. Встретимся завтра утром на холме Сендай в храме Хикава. Мико этого храма — наша незабвенная Каика. Будем решать, что делать дальше. Все вместе. — Каика… здорово! Да… Я приду. Спасибо, девочки… — помахала им на прощание Макото.***
Утро в храме Хикава началось как обычно — с методического шуршания метлы мико храма Хино Рей. Только сегодняшний день не был обычным — сегодня девочки впервые привезут Араси. С повелительницей молний и грома повелительницу огня всегда связывала тесная дружба: обе были сильными, стойкими, обе повелевали близкими стихиями. Тишина храма была нарушена перестукиванием каблучков и теплом, разлившимся повсюду. Усаги. Только ее аура была столь теплой и одновременно светлой. Рей довольно зажмурилась, словно подставляя лицо под нежные солнечные лучи. — Привет, девочки, — мико открыла глаза, радостно приветствуя подруг. — Заходите в дом. Я чай уже поставила… Сама она положила метлу и пошла следом за подругами, то и дело улыбаясь. Демоны ничто. Теперь, когда девушки вместе — им ничто не страшно. — Итак, — Ами пригладила и без того аккуратную прическу, — начнем. На повестке дня: что нам делать с демонами и как можно вообще предотвратить их появление в нашем мире. Усаги потянулась к вкусной булочке, но внезапно остановилась, задумываясь. — Девочки… А мне страшно, — призналась она, — Я боюсь, что все это бред. Результат какого-то болезненного воображения. Макото обняла ее. — Нам всем страшно, Сере… Но... Мы помогаем. А это — главное. Не сдавайся. Эй, ты же всегда умела улыбаться, Зайчонок! Девушка подняла свои полные слез синие глаза на подругу, шмыгнула носом, смахнула ладонью влагу со щек и для верности кивнула. — Не будем унывать! — А все-таки, что будем делать? — Ами подмигнула Усаги. — Нам надо теперь не только демонов отлавливать, но и от полиции бегать. — Полицию я беру на себя! Я могу без подозрений околачиваться в полицейском участке и, если что, узнаю, что там происходит. — Как это, без подозрений? — Макото напряглась. Когда она вернулась домой, уже в более адекватном состоянии, то поняла, что куртка, которую ей дал тот мужчина, была из полицейского участка Азабу. — Очень просто. Мой отец — инспектор и глава отдела насильственных преступлений. — А он или его подчиненные никакого отношения к произошедшему в «Короне» не имеют? — поинтересовалась Макото. — Имеют, причем самое непосредственное. Так получилось, что нашим делом занимается именно его отдел. И это они участвовали в освобождении. Высокий пепельный блондин — это Тено Хёму, он давно работает уже… А тот придурок, что в нас стрелял — это Джиба Мамору. Золотистый блондин с пистолетом, что подскочил после — это Ито Гэнсо. Правда, он — аналитик. Девочки, я знаю, что это странно звучит, но я не хочу им делать больно, — «хотя некоторым бы сделала», — мстительно подумала Усаги, но тут же забыла об этой недостойной мысли. — Я их давно знаю. — Почему придурок, Усаги? Вполне воспитанный молодой человек. И, если судить по тому, что он говорил в участке — весьма неглупый. — Ами оглянулась на застывшие выражения на лицах Рей и Мако. — А… да, меня инспектор Цукино попросил поработать в лаборатории при участке. Ему про меня много говорил его заместитель, глава отдела криминалистики доктор Томо, мой учитель. Я согласилась, потому что там лучше доступ к материалам яда… И я тоже не хочу никого ранить из тех, кто рядом, даже если они в нас стреляют. — Потому что он — бака, — буркнула Усаги. — А высокий шатен с длинными волосами? — направила мысли Усаги в нужное ей русло Макото, все еще пытаясь поточнее выяснить, что произошло. — Это к которому тебя откинуло? — Усаги посмотрела на Мако. — Это Сайнджойн… вроде… Он новенький. Милый, вроде. Он — психолог… Не местный. Макото сглотнула. Он же просто пытался выполнять свою работу… А она так… — Слушай, Усаги, а как добраться до участка? Я просто поблагодарить хотела. И извиниться. Меня все-таки спасли. А я… да и куртку отдать… Усаги назвала адрес. — Девочки… Меня все-таки еще одна вещь беспокоит… — задумчиво произнесла врач. — Какая, Ами? — Рей разливала чай по чашкам. — Почему снайпер по нам не выстрелил. Он вполне мог. Угол позволял, да и были мы на линии огня, — произвела нехитрые вычисления Ами и осталась ими не довольна — ведь это не вписывалось в картину. — Оставим это на потом. Сейчас, я думаю, нам надо найти еще кристаллы. Этот Джо был таким же демоном, как и твой дедушка, Рей, а значит, в нем был кристалл, подобный первому. Если найдем его, возможно, это пробудит еще какую-то часть нашей памяти. И, исходя из этой информации, мы будем корректировать наши планы, — строго проговорила Усаги. Все остальные девушки закивали. И только Макото краснела. Как же она могла вот так нагрубить человеку, который хотел ей помочь? А еще эти демоны, прошлое, которое свалилось так внезапно… Она пока до конца не осознавала, что это такое — сражаться с демонами. А мысли все возвращались к шелковистым волосам из ее видения. — Девочки… А вы тоже помните бал из прошлого? — вдруг это ее галлюцинация? Как говорили психологи — плод ее неудовлетворенных фантазий об идеальном мужчине? Внезапно подруги покраснели, даже умница Ами. И кивнули. — Да… — Кажется, мы там кого-то очень сильно любили… Я помню шелк волос, — Мако покраснела от своей смелости. — Ауру такого же одиночки… как и я… — Рей подняла глаза на подруг, но те не обвиняли ее ни в чем. Они ее тоже принимали. Как и тот, такой далекий и родной. — Глаза… зеленые… нахальные, — Ами еще больше покраснела. Усаги усмехнулась. — Повезло. А я только голос, который назвал меня Серенити… Эх… какой голос… — она мечтательно закатила глаза. Девушки вдруг весело рассмеялись и обнялись.***
Понявшая свои ошибки Макото брела в направлении полицейского участка, адрес которого Усаги начеркала ей на бумажке. Симпатичная девушка, появившаяся в стенах этого заведения, вызвала кучу положительных эмоций. Обычно она бы покраснела, но сейчас не это заботило ее. Ей пытался помочь человек, а она вот так оттолкнула его помощь, нагрубила, да еще драться полезла. На его месте любой бы подал на нее в суд. Хотя ни один суд хуже, чем ее совесть, не накажет. И сейчас, сжимая куртку в руках, Мако искала нужный отдел. Найдя дверь с необходимым номером, она мягко нажала на ручку и просунула голову в приоткрывшуюся щель, осматриваясь. Такие кабинеты часто показывали в сериалах про полицейских: лампы, стулья, пять столов, из которых только два заняты. За дальним столом сидел красавчик-шатен, к которому она и направлялась… Его вроде Санджойн зовут. Судя по всему, он не из Японии. А вот симпатичного рыжика, который был настолько жизнерадостен, что не мог усидеть на месте, она не знала. — Кхм… — прокашлялась Мако, голос внезапно сел. — Простите… — Да, — начал было рыжик и вытаращился во все глаза. — О, привет… Психолог даже головы не поднял от своих записей. — Санджойн-сан, тут ваша сбежавшая подопечная… Масато внезапно подскочил и в два шага оказался возле нее. — Здравствуйте, вы как? С вами все в порядке? Как добрались? Мне очень жаль, я приношу свои извинения… — Он поклонился. — Я сама виновата… Я куртку вашу принесла… Простите… — Макото с улыбкой протянула сей предмет владельцу. — Вам не за что просить прощения… Прошу, проходите… Присаживайтесь… — полицейский немного суетился, отчего акцент был еще больше заметен. — Спасибо… Я ненадолго, — Макото эта суетливость настолько умилила, что она чуть усмехнулась. Акари куда-то смылся, тоже улыбаясь. Если ему память не изменяла, то эту девушку он помнил еще из прошлой жизни, и память ее связывает именно со Вторым Лордом Земли, генералом Нефритом. Масато, тем временем и не подозревая, что разговаривает со своей бывшей невестой, разлил по чашкам чай. Несмотря на то, что сейчас он находился в Японии, где большинство предпочитает зеленый чай, он так и остался приверженцем черного английского. Девушка взяла хрупкую чашку, словно грея руки, и вдохнула аромат чая. — Английский? — уточнила Макото, проверяя свои предположения. Масато кивнул, чуть пригубив свой напиток. — Да… — Вы ведь не отсюда? — акцент, внешность — все свидетельсвовало об этом, но девушке хотелось, чтобы он говорил. — Нет, думаю, это заметно, — парень внимательно посмотрел на нее. Что же в ней такого, что не дает отвести взгляд. Не красавица — по японским меркам слишком высокая, да и одета почти как парень — в мешковатый свитер и джинсы. Да и по европейским стандартам она скорее была экзотикой. Но что-то в ней явно не давало ему покоя. Что-то заставляло сердце биться быстрее. Девушка улыбнулась, чуть кивнув, но не сказав, что его выдают голубые глаза и мягкие волосы. Эти волосы… Откуда ощущение, что она их уже видела? — Я надеюсь, вы вчера никуда не влипли? — он встал рядом с ней, чуть присев на край стола. — Нет, все хорошо. Меня подруги догнали, — она заметила, что мужчина с облегчением выдохнул. — Со мной, правда, все в порядке. Занесло меня… немного, — она посмотрела на его щеку, где до сих пор красовался небольшой синяк. И темные круги под невыразимо синими, словно ночное небо, глазами… В которых, казалось, светились звёзды. — Простите… Вы из-за меня не спали, — констатировала девушка, обратив внимание еще и на кружку кофе и бутылку энергетика. Макото залилась краской. Естественно, доставила человеку столько проблем, только потому, что он хотел ей, дуре такой, помочь. — Не спал я не из-за вас… А из-за работы, которой в последнее время становится все больше… А вот вам бы лучше к психологу сходить… Вы все-таки стресс пережили… — тихо, вкрадчиво и так заботливо произнес парень, что захотелось завернуться в это тепло, словно в плед. — Да какой стресс-то… — девушка махнула головой. — Тем более, я узнала, что с парнем все в порядке. Он жив-здоров. — Все-таки сходите, — настаивал Масато. Он, конечно, сам психолог, но почему-то казалось, что с этой душой ему бы не хотелось работать. С ней хотелось просто находиться рядом. — А чем они могут мне помочь? Чем они мне помогли, когда родители погибли? — Макото, сама того не осознавая, стала повышать голос. — Тем, что говорили, что жизнь не кончена? Что я еще молода, и все будет хорошо? Не верю! Девушка подскочила, не в силах больше сидеть и сдерживать кипящее внутри негодование, ярость и боль. Она снова переживала те минуты, когда сообщили о гибели родителей. Когда ее мир перевернулся, разбился вдребезги, раскололся на «до» и «после». Когда она поняла, что все — их нет, что она больше не увидит ни отца, занимающегося починкой автомобилей, ни мать, стоящую у плиты. Больше не сможет сказать им: «Я люблю вас, ма, па». Больше не услышит, как отец поет, а мама ему аккомпанирует. Больше не услышит их веселого смеха. Она бы упала, если бы Масато не подхватил ее. — Я им больше не верю! Потому что уже прошел ни один год! А мне больно ни капельки не меньше! Я домой захожу, закрывая глаза в надежде, что все окажется сном, и они — вот — живые и здоровые! Мама, стоящая у плиты, и папа, что-то чинящий! Я переезжала из города в город! Меняла школы, вузы… Но менее болезненно не становилось! — она ударила кулачками в бессильной ярости и вдруг разревелась. Просто. Как в детстве. Надрывно, со всхлипами, перемежая приступы истерики с рассказами о своих родителях и том дне, когда их не стало. Масато все это слушал, стараясь понять мысли девушки, понять ее чувства. Понять и найти способ ей помочь — ведь обычные уговоры на тему, что все будет хорошо и жизнь прекрасна, в данном случае не подействуют. Вместо этого он просто обнял ее, позволяя изливать слезы в свое плечо и тихонько поглаживая по голове, спине. Прикосновения к ней были похожи на элекрические разряды, но он не мог ее отпустить. Он не говорил ей банальностей или умных фраз о том, как жить, когда твой мир рушится. Может, потому что впервые за всю карьеру понимал, что он такого не переживал и не может полностью понять всю боль этой девушки. Девушки, с которой он почему-то ведет себя не так, как с остальными. Начиная с того момента, когда он ее увидел в руках террориста и заканчивая ее истерикой. Он словно забывал, что он — профессионал по душам людей. Потому что конкретно за эту душу он волновался лично, а не как полицейский психолог. И это его пугало. Пугало до чертиков. Потому что это означало, что ему прошлось бы изменить весь свой образ жизни, который его вполне устраивал. А еще она до сих пор оставалась его клиенткой… Практически пациентом. Поэтому сознание все-таки убедило его в том, что он ведет себя так только потому, что таким образом помогает ей. Спустя минут двадцать после эмоционального монолога она более-менее успокоилась. Эмоции выгорели, оставляя после себя горький осадок. Девушка постаралась улыбнуться. — Ну вот, еженедельный поток слез завершен. Прошу прощения, что отняла ваше время, да еще и заставила выслушивать бред истерички… — Макото попыталась отшутиться. — Вам спасибо, что зашли. Я очень рад, что смог вам помочь… — ему было почти больно выпускать ее из своих объятий. — Эм… а можно в благодарность пригласить вас в кафе… Я… — ей так захотелось накормить парня… А то он своими кофе и энергетиками себя в гроб вгонит. — Я не думаю, что это возможно… Поймите меня правильно, но все-таки я с вами, как бы, работал. Не думаю, что это будет этично. К тому же, я считаю, что это мужчина должен приглашать девушку… Кажется, я вас обидел, — он грустно на нее взглянул. — Нет… — она улыбнулась, — Просто я работаю поваром в кафе. И всего лишь хотела отблагодарить. Хотя, вы правы. Это будет не совсем этично… А будет ли этично, если я вам всем еду принесу? В благодарность за свое спасение? Внезапно дверь открылась и в проеме появилась рыжая голова. — Еда? Кто-то сказал «еда»? Макото рассмеялась. — Я принесу. Еще раз спасибо, мальчики! Впервые в жизни будущий Лорд Санджойн посмотрел на девушку не как на обладательницу красивой фигуры, а как на личность. Хотя со многими его любовницами было о чем поговорить. Но почему-то только в этой девушке была жизнь…