Ворлок мертвого ярла

      Фьялбъёрн не успел сделать и шага, как неистовые, злобно завывающие ветра подхватили его, будто щепку в море, и швырнули вперёд. Он рухнул на что-то твёрдое, но боли не почувствовал. Онемевшее тело после долгого нахождения в ледяных чертогах Янсрунда само едва не превратилось в лёд.       Он медленно встал, опираясь рукой на тёмно-серую скалу, и попытался понять, где находится. Кругом тьма, хоть последний живой глаз выколи. Ночь. Или тут всегда так? Не разобрать, зима или лето — ни снега тебе, ни травы. Под ногами — голый камень, рядом — тоже.       Искренне надеясь, что Янсрунд от большой любви не зашвырнул его на противоположный край обиталища Вессе, Фьялбъёрн прислушался. Так, тут где-то совсем рядом плещет вода. Тихо так, будто в заливе — не в открытом море. Что ж, и то неплохо, значит, здесь берег, надо бы к нему выбраться.       Он бодрым шагом направился по узкой дорожке, петлявшей меж скалами. М-да, то ещё местечко. С одной стороны, стоило позвать своих ребят, в одиночку на сильного врага не ходят. С другой… Вессе не ждёт гостей. Там, где пройдёт один, не пройдёт толпа бравых и вооружённых до зубов моряков.       Думать о произошедшем разговоре не хотелось.       Уж лучше трижды оказаться по сторону Мрака и заглянуть в глаза самым страшным тварям, чем видеть боль во взгляде Вайде.       Фьялбъёрн не мог поверить, что его мальчик, его ворлок с небес, может смотреть в глаза и молчать. Нет, не сказать, что он стал ледяным подобием Янсрунда — это бы можно было почувствовать, прежний огонь всё так же полыхал в его крови. Но… и спешить за своим ярлом он никуда не собирался. А, может, и правда подумал и решил лишний раз не подставлять бедовую голову? Ведь не только драугу Янсрунд напел свои вкрадчивые отравленные мудрости… Вот и Оларса вспомнил, а Вайде знает, что случилось с прошлым ворлоком «Линорма».       Напоминание о сгинувшем друге не давало спокойно и трезво мыслить. Ледяная скотина Янсрунд знал, куда ударить, чтобы было больнее всего. Потому хоть Вайде никак не показал радости от встречи, Фьялбъёрн его ни в чем не винил. Пусть уж лучше так, живой и невредимый ворлок в чертогах Повелителя Холода, чем навек растворившийся в объятиях Пустоты.       И всё же… все же черные глаза Вайде смотрели так тоскливо и гневно! Почему он не обронил ни слова, даже не упрекнул?!       Янсрунд же был с ним предупредителен и ласков. Ледяная змея, что напитала ядом огненное сердце… Нет, ярл не сомневался, что Вайде сказали нечто такое, что заставило его молчать. Безусловно, есть причина! Только вот что именно — неведомо.       В то, что Повелитель Холода запугал парня, Фьялбъёрн не верил. Его ворлок придумал бы, как дать знать, что он в беде. Хотя… Вайде не бог. Возможно, сейчас он не знал, что делать. Янсрунд могущественен, нереально могущественен. Даже то, что ему однажды довелось побывать по сторону Мрака, не слишком ослабило его чары. Он по-прежнему способен на такие вещи, что простым смертным, пусть и наделённым огромной силой, с ним никогда не совладать.       — Перестань себя попусту терзать, — вдруг одёрнул его Яшрах.       Фьялбъёрн остановился.       Смешно и странно было услышать голос, чародея исходящий снизу. Сняв с пояса южный клинок, ярл усмехнулся. Миг — черное пламя вспыхнуло у ног, заставив зажмуриться и бросить сквозь зубы ругательство. Запах дыма и сандала тут же поплыл по воздуху, заполнил ноздри.       — Передай своему Повелителю Холода, что порталы он открывает просто отвратительно, — донесся насмешливый голос южанина.       Яшрах отряхивал с одежды белесую пыль и ледяную крошку и что-то ворчал на своём вязком и тягучем наречии, явно поминая всех демонов, которым только могло прийти в голову завести его сюда. Но, судя по блеску в глазах и какому-то нездоровому любопытству, окружающая обстановка чародея ни капли не смущала.       Он осмотрелся и продолжил:       — Скажи, друг мой, почему в своём далеком и, несомненно, прекрасном прошлом ты не довёл дело до конца и покалечил только одного брата?       Фьялбъёрн почувствовал себя немного лучше, разговор с Вайде в мыслях чуть померк — теперь надо было следить за местностью и думать о словах Яшраха. Всё-таки, кроме заклинаний, сладостей и убийств южанин знал толк во всякого рода мерзавцах, будь они даже божественного рода.       — Если ты про Иданнра, да сохранит его Мрак, то в битве, уж поверь, было нелегко и с ним одним, — отозвался драуг. — А с обоими я бы точно не совладал.       — Жаль, — покачал головой Яшрах. — Тогда у второго брата не было бы времени скучать и устраивать всякие гадости. Например, накладывать на мальчика чары подчинения.       Фьялбъёрн резко остановился. Обернулся и посмотрел в глаза спутника. Яшрах вопросительно приподнял бровь.       — Какие ещё чары? — хрипло спросил Фьялбъёрн.       Яшрах чуть нахмурился. Сделал глубокий вдох, потёр виски.       — Что-то после обращения в неживые предметы я туго соображаю, — пожаловался он. — Хотя это все холод, жутко не люблю это дело. А уж когда приходится всё время лицезреть противную физиономию господина льда, тьфу…       — Яшрах, — повторил Фялбъёрн, чувствуя, что совсем неуважительно двинет соратника в ухо, если тот не прекратит издеваться и делать вид, что не расслышал,. — Какие ещё чары подчинения?       Южанин чуть склонил голову к плечу.       — Простые, мой друг. Сильные, но простые. И плетение у них несложное, но такое крепкое, что ни один человеческий маг не справится. Ибо они наполнены такой мощью, что разорвать под силу только небожителям.       Фьялбъёрн стоял, не двигаясь, не в силах поверить своим ушам. Вот так просто? Не может быть! Хотя… Северные боги, как можно быть таким дураком? Сам расстроился, сам возвёл напраслину на Вайде, сам…       Он прикрыл глаз, стиснул массивные кулаки:       — Будь проклят Янсрунд и кусок льда, который служит ему домом!       — Конечно, — тут же закивал Яшрах. — Проклясть их — очень правильное решение. А если поджечь, то вообще хорошо будет. Скажи, у многоуважаемого Гунфридра найдется ли огромная лохань?       Фьялбъёрн снова направился по дороге, понимая, что поговорить можно и по пути. Скалы резко исчезли, и оба оказались на тёмном берегу, куда медленно и лениво накатывали волны. В воздухе стоял запах соли. Но не такой, как обычно на побережье у деревень, а какой-то странный, с примесью то ли гнили, то ли плесени...       — Лохань должна быть, — задумчиво сказал драуг, глядя вдаль, на выступающие из воды зубья скал. — А зачем?       — Если Янсрунда растопить, получится много воды, — безмятежно отозвался Яшрах.       Драуг не выдержал и рассмеялся. Не слишком весело, но оценив поддержку друга. А потом вновь бросил взгляд на скалы.       — Будто кости древнего морского змея, — тут же, словно прочитав его мысли, отозвался спутник. — Или это всё, что осталось от первой маргюгры?       Фьялбъёрн прищурился, прикидывая, где может быть убежище Вессе. Скалы слишком плоские, чтобы можно было в них укрыться. Следовательно, водяной в другом месте. Но в то же время…       Тучи немного разошлись, давая свету звезд упасть на землю. Вершины скал заблестели, отражая серебро острых граней.       — Дальше, там, видишь? — вдруг тихо спросил Яшрах и указал куда-то в сторону. — Скалы словно выстроились в круг. Будто что-то защищают. Место на редкость удобное и укромное.       — Любой ритуал проводи, и никто не заметит? — мрачно уточнил драуг.       — Именно.       Скалы были далеко. Янсрунд все же подставил подножку, хоть и достаточно невинную. Вон, мол, обиталище Вессе, плыви к нему, как хочешь. Удружил, Повелитель мой Холод, ничего не скажешь. Впрочем, одна голова хороша, а две лучше. Не зря Яшрах так настаивал, чтоб Фьялбъёрн не шёл в одиночку. Вместе можно придумать, как быть.       — Что посоветуешь? — глухо уронил ярл, продолжая сверлить взглядом темную даль.       Над водой начал подниматься серебристо-сизый пар. Что оно такое — не разобрать. Но вот как-то пощупать и познакомиться поближе, желания не было.       Происходящее пугало. Здесь не проявлялась жизнь, но и смерть не коснулась ещё даже кончиком пальца. Немо, пусто, тихо, непонятно.       «Пусто», — мысленно усмехнулся Фьялбъёрн.       Всё правильно. Если Вессе взял себе в соратники великую Пустоту, то иного тут и быть не может. Правда, сдерживает её весьма неплохо, раз здесь до сих пор есть и скалы, и вода, и пологий берег.       Яшрах прикинул расстояние, явно остался недоволен. Потом прищурился. Фьялбъёрн терпеливо ждал. Торопить чародея смерти всегда лишнее, лучше пусть спокойно всё обдумает. А то мало ли, того гляди, еще и осерчать может.       Сизый туман тем временем поднимался всё выше, заслоняя скалы, пряча их от глаз незваных гостей. Казалось, что под водой горит-чадит огромный костёр, и его дым, прорываясь сквозь темную пелену моря, выходит наверх.       — Оно живое, — вдруг подал голос Яшрах.       Драуг нахмурился и мысленно проклял Янсрунда ещё раз. Ну, так. Просто ради собственного удовольствия.       — Точнее, явно наделено разумом, — тем временем прозвучало рядом. — Кажется, у меня есть мысль. Только прошу, постой спокойно и ничего не бойся.       Бояться? Ему? Фьялбъёрн оторопел от такой наглости. Но Яшраху доверял, поэтому лишь кивнул.       Южанин медленно протянул руки вперёд. Длинные красивые пальцы обволок черный туман. Быстро-быстро их кончики задрожали, и тьма заколебалась, словно мелкие волны на море, вызванные ветром. С губ Яшраха сорвались необъяснимые звуки: глубокие, сладкие, тягучие. Тонкая линия очертила ступни кругом, вспыхнула кроваво-красным светом.       Сизый туман замер, будто услышал что-то знакомое, но заколебался, не зная: стоит ли отозваться или лучше бежать подальше?       — Сюда, сюда-а-а, — выдохнул Яшрах, глаза которого вспыхнули мертвенно-зелёным светом. — Бли-иже-е-е. Приведи своего хозяина, пусть придёт к нам…       Туман скрутился спиралью, замерцал и извивающейся змеей пополз к Яшраху. Фьялбъёрн стоял, не двигаясь, только следил за туманной гадюкой, про себя прося Гунфридра защитить чародея смерти.       Миг — змея замерла. А потом вдруг с леденящим кровь шипением бросилась на Яшраха. Драуг едва успел дёрнуть его на себя.       Вспыхнуло алое пламя, охватывая обоих защитным куполом. Вмиг стало безумно жарко, будто и не северные просторы кругом. Раздался мерзкий смех. Вместо туманного существа у кромки воды, сгорбившись и скрутившись, будто древний старик, стоял Вессе. Тёмные волосы свисали паклей, закрывая его лицо. Непропорционально длинные руки безвольно повисли. Он был одет в те же лохмотья, что и в тот раз, как осмелился явиться на «Гордый линорм».       Но Фьялбъёрн не обманывался столь плачевным видом своего врага. Да и Яшрах тоже.       — Приветствую тебя, о ярл, — скрипуче поздоровался Вессе. — Вот уж не ждал тут увидеть. И правда, незваный гость хуже ванханенца. Но коль пришли…       Он сделал шаг вперед, поднял костлявую руку, убрал с лица спутанные пряди. Глянул на замерших Фьялбъёрна и Яшраха.       «Владыка Морской, ничего себе», — мелькнула у драуга поражённая мысль.       Лица у водяного больше не было. Бело-серая маска, словно кто смешал глину, плеснул на неё серой краской, а потом выставил на холод, где все так и застыло. Вместо глаз — два провала с адским пламенем, носа нет, рот — безобразная дыра без губ и зубов. Только виднеется, будто отвратительный толстый червь, язык.       Драуг с трудом сдержал брезгливую гримасу. Хоть и не стоило вообще никак откликаться на такое, но все же… он не ожидал. Пустота пожирает. Вессе теряет свой облик, превращаясь в чудовище.       — Как-то печально, — тихо сказал Яшрах.       Вессе приложил руку к уху, хрипло расхохотался:       — Так-так, мало того, что я тебя не знаю, так ещё и гадости выслушивать должен?.. Эй, Фьялбъёрн Драуг, твоё окружение достойно тебя. Такие же неучи и невежды!       Драуг и Яшрах переглянулись. Вессе, несмотря на плачевный вид, слабаком не выглядел. Да и свежи ещё были в памяти чары водяного, которые бы принесли немало вреда «Гордому линорму», если бы не вмешался Вайде.       Фьялбъёрн стоял в напряжении, пытаясь предугадать, что сделает водяной в следующую минуту. Пока что даже не спрашивает, как они здесь оказались. Впрочем, наверно, догадаться несложно. Янсрунд хоть и гад, но вряд ли будет привечать долго такую тварь, как Вессе. Повелитель Холода принадлежит к старым богам, которые на развлечения сумасшедших смертных смотрят с любопытством, но не более. Им лишь бы поиграть. Янсрунд, конечно, падок на красивых и смелых людей, способных развеять его скуку или согреть ложе, но вот глупцов, желающих захватить божественную власть — терпеть не может. Видимо, гневается на их дерзость по-настоящему.       Сумасшествие Вессе пока что было на той ступени, когда сложно понять, действительно ли ему хватит сил совершить задуманное, или Пустота сожрёт его и не подавится?       Яшрах не двигался, но пламя, охватывавшее их, стало жарче. Чтобы там ни задумывал водяной, защита усилилась. Фьялбъёрн чувствовал, что южанин хочет сказать много разного и ласкового в адрес Вессе, однако не дает себе волю. Все разговоры — потом. Сейчас важно следить за каждым его шагом и не прозевать нападения.       Вессе сделал несколько шагов вперед.       — Зачем пришёл, драуг? — глухо поинтересовался он.       На дне провалов, где когда-то были глаза, вспыхнули огоньки. Нехорошие такие, будто под гнилой прозрачной плотью загорелся белый холодный свет.       Метнуть секиру сейчас? Подпустить поближе? Заговорить зубы? Гунфридр велел убить Вессе, но при этом ничего не говорил про Пустоту. Не схитрил ли Вессе, почему так просто вышел встретить тех, кому бы с радостью перегрыз глотки?       Всё так тихо, спокойно. Во всяком случае, никто не подкрадывается за спиной, да и позади Вессе никого нет. Но в то же время водяной явно что-то затеял. В то, что его застали неожиданно, не верилось.       — Да вот… — всё же протянул Фьялбъёрн, делая вид, что явился не через портал Повелителя Холода, а мимо проплывал, распивая глёг на борту «Гордого линорма». — Друг мой очень интересуется твоими умениями и хочет побольше узнать о ритуалах.       Получилось настолько невинно и глупо, что Яшрах чуть не закатил глаза. Ну, а что? Он же и впрямь хотел посмотреть Пустоту! Вот пусть теперь и выкручивается.       Вессе расхохотался — неприятно и скрипуче, словно каждый звук, исторгаемый горлом, приносил боль. В сочетании с изуродованным лицом всё вместе пробирало до костей.       «Прибить бы его побыстрее, чтобы не мучился», — мелькнула мысль.       Только надо тогда выхватить секиру, а это так просто не выйдет. Вессе заметит.       — Именно так, уважаемый, — вступил в разговор Яшрах, явно понимая, что отмолчаться не получится. — Пустота…       — Смертью от тебя несёт, — вдруг грубо оборвал его Вессе. — Чувствую такой шлейф, что вся Маргюгрова Пучина содрогнулась.       Откуда-то донесся грохот, словно с вершин скал неслись огромные камни.       Фьялбъёрн огляделся. Нет, ничего. Ну, Вессе. Ещё слово — и всё, хватит разводить беседы, чай не в пиршественном зале у дроттена Бо.       — Не нравишься ты мне, — тем временем просто сообщил Вессе. — А драуга так вообще терпеть не могу, но он этого всё никак не поймёт. А коль Пустоту посмотреть хотите…       Вессе топнул ногой, по берегу тут же разошлась трещина, в которую посыпался песок. Грохот стал ближе, земля задрожала. Фьялбъёрн и Яшрах успели отпрыгнуть в сторону.       Трещина, ветвясь, поползла к их ногам. А с другой стороны рванула в воду. Послышалось шипение, над тёмной водой взвился белесый пар. Вессе снова расхохотался.       — Смотри! Смотри! — прорвался сквозь шипение его крик. — Пустота придёт за тобой сама, коль ты ей так интересуешься.       Вода вдруг исчезла, растаял под ногами песок. Трещины сплетались одна с одной, превращаясь в громадное полотно.       Далекие скалы, образовывавшие круг, вдруг засветились кроваво-красным светом. Из середины круга медленно поднялось гигантское щупальце. Настолько огромное, что могло бы легко обхватить Аккаргунда, самого короля кракенов, и закинуть далеко-далеко, как игрушку маленького ребёнка.       Вессе рванул к ним. Фьялбъёрн метнулся к нему навстречу, нанес сокрушительный удар секирой. И… пролетел вперед, едва не рухнув на землю. Водяной рассыпался сотнями мелких брызг. Кажется, снова донесся хохот, только теперь было не разобрать откуда.       Отвратительное гигантское щупальце медленно поползло к месту, которое когда-то было берегом. Алый огненный шар Яшраха начал потихоньку тускнеть — силы чародея все же не бесконечны.       Вессе, как и в прошлый раз, трусливо избегал драки вблизи. Значит, всё же уязвим, боится попасться. От водяного остались только бледные очертания. А потом и вовсе где-то далеко раздался насмешливый голос:       — Ну, вы смотрите, любуйтесь моей Пустотой. А у меня ещё ритуальный круг не завершён. Приду попозже.       И растворился, словно никогда его и не было.       Драуг мельком глянул под ноги, охваченные жаром пламени. Потом на Яшраха, который побледнел, но держался. Чародей махнул рукой, указывая на путь, которым они пришли.       — Пустота! — донесся его крик. — Моих сил надолго не хватит, бежим!       И хоть это Фьялбъёрну совершенно не нравилось, но что поделать! Трижды прокляв Янсрунда, Пустоту, недоумка Вессе и игры богов, он помчался за Яшрахом. Южанин, несмотря на свои длинные одежды, делал ноги так быстро, что можно было восхититься. И поторопиться следом.       Впрочем, в узкий проход между скалами они влетели почти одновременно. И, не сбавляя скорости, помчались дальше.       — Поднимаемся, — шумно дыша, бросил Яшрах и указал на кривую дорожку, вьющуюся по скале. — Ввысь… — рваный выдох, — эта зараза… не ползёт.       Фьялбъёрн полез за другом. И сам заметил, что полотно тьмы разлилось только по пологому берегу и водному простору. Зубья скал как торчали, так и торчат. Да и щупальце спряталось. Ну и видок. Драуга мысленно передёрнуло. Вроде бы ничего такого, а смотришь — и кажется, что нет тебя на этом свете. Просто… исчезаешь.       — Почему оно нас не преследует? — спросил он.       Яшрах тем временем проворно карабкался по каменным выступам вверх. Слишком сосредоточенный и мрачный, явно не в восторге от происходящего. Вместо ответа он только махнул только в сторону пологой вершины, спрятанной под склоном другой скалы. Удобное место — можно и на воду смотреть, и самим спрятаться. Некоторое время прошло в тишине. Но едва выбрались, Фьялбъёрн повторил вопрос. Собственные раздумья у него были, но казались не слишком убедительными. Почему Вессе не кинулся за ними? Обленился? Посчитал не угрозой, а так… мелкой неприятностью? Либо сам совсем плох, и поэтому сбежал, не рискнув тягаться?       С высоту открывался вид на Маргюгрову пучину, точнее, на её малую часть. Круг из зубьев скал скрывал непроницаемый туман. Фьялбъёрн выругался. Как предусмотрительно. Он присмотрелся и понял, что этот самый туман жутко похож на тот, из которого состояло щупальце пустоты.       По телу пробежала дрожь. И пришлось признаться себе, что тут на самом деле… страшно. Страшно даже ему — мертвому ярлу, командиру живых мертвецов.       Яшрах стоял, опираясь спиной на холодный голый камень, и мрачно смотрел туда же, куда и Фьялбъёрн.       — Он чего-то боится, — наконец-то подал он голос. — И боится сильно. Мои огненные чары ему не понравились. Сумел нас только напугать и сам трусливо спрятался. Хотя у меня стояла обыкновенная защита. Пока она колебалась и меркла, я пытался дотянуться до спрятанного за скалами в воде.       Фьялбъёрн оторопело посмотрел на него. На миг ему показалось, что послышалось. Потом он нехорошо прищурился и уточнил медовым голосом:       — То есть, когда ты сказал про силы, то имел в виду, что тяжко мериться ими с самой Пустотой?       Яшрах не изменился в лице, продолжая сверлить взглядом «обиталище пустоты». Он явно слышал, о чем его спрашивают, но отвечать не спешил.       — Знаешь, когда-то у нас появился черный искусник, — медленно сказал он. — Пришёл однажды из пустыни, замотанный в дорогие сандарканские ткани, спустил с руки скорпиона-вестника и исчез. Потом его видели в другом городе… и дальше. Пока не обошёл весь пустынный край.       Фьялбъёрн слушал молча, чуть хмурясь, но не перебивая. Знал, что уж коль Яшрах завёл долгий разговор, то это не просто так.       — …а потом пришли его слуги, — продолжил южанин. — У них черная кожа и металлические глаза. Над ними бессильны чары жизни и смерти, но каждый год они уводят в рабство людей, которых больше никто и никогда не видит.       В тёмных глазах Яшраха ничего не отражалось. Будто смотрел не на тёмную гладь, а куда-то вглубь себя. И с каждым словом, становившимся всё тише и тише, было не по себе.       — Всегда есть то, что заберёт и жизнь, и смерть, Фьялбъёрн, — произнес Яшрах. — И ни та, ни другая не смогут ему воспротивиться…       Драуг молча сжал спрятанный в одежде амулет, не смея перебивать южанина. Нужно связаться с командой. Сами они тут долго будут блуждать. А так хоть какая надежда, что всё решится быстрее. Яшрах размеренно продолжал:       — Я ищу его давно. Очень давно. То, что можно подчинить, взять с собой, обратить себе на пользу и уничтожить нашего врага. Пустоту, великое Ничто.       — Подчинить? — хрипло переспросил Фьялбъёрн. — Ты хочешь подчинить Пустоту? Не в боги ли ты метишь, мой друг?       Яшрах бросил на него взгляд, и бледные губы растянулись в жуткой улыбке.