***
В украшенном фресками, колоннами, статуями и занавесами из драгоценных тканей зале, где обыкновенно занимался делами державными верховный советник, в пышном кресле восседала ба Кабет – верховная жрица Осириса и сестра царя Нерады из династии Рамзесов. Она даже не смотрела на советника Кута – седовласого старика с печальными чертами лицами. В длинном одеянии советника преобладал красный цвет, а узкая «египетская» бородка заплетена косичкой. - Обычай требует объявить о казни народу.- грустно протянул советник, повертев в руках свиток папируса с приговором двум чужеземцам. - Обычай. Но не закон.- возразила бесстрастно верховная жрица. - К чему спешить? Пусть царь решает, что делать с ними. - Царя в городе нет.- тем же голосом промолвила ба Кабет. - Смирись, ба Кабет,- со скрытой иронией парировал советник.- Царь вернется не позднее, чем через час. - Время тут не играет роли,- вмешался ба Амон, он стоял чуть в стороне.- Вспомните закон Ва-Атрамона. - Это не тот случай,- попытался сопротивляться советник. - Случай именно тот.- оборвала его ба Кабет.- Закон гласит: все чужеземцы, нарушившие наши границы, должны быть немедленно казнены. Советник Кут вздохнул. - К сожалению ты права, ба Кабет,- развел он руками.- но я своей печатью этот приговор не скреплю. Он легонько отбросил лежавший перед ним на столике папирус. Жрица смерила его ледяным взглядом. - Но и помешать вам не смогу.- печально констатировал старик. Ба Кабет и ба Амон с довольными улыбками обменялись взглядами. - Казнить их немедля.- победно произнесла жрица и встала с кресла, больше не глядя на понурившего седую голову Кута.***
Дин и Табо беспомощно наблюдали как здоровенный лысый тюремщик с фигурой критского быка втащил в камеру нечто по виду похожее на огромный арбалет и деловито стал прилаживать немаленькие стрелы, больше похожие на гарпуны. - Послушайте, вы не можете нас просто убить!- Дин никак не мог смириться с такой нелепой смертью.- Нас даже не судили! - Это убийство!- поддержал товарища Табо. - Да помолчите вы!- с ленивой досадой ответил палач, не прерывая подготовку казни. - Все бесполезно.- шепнул Табо.- Они нас убьют. - Что мы вам сделали?- в отчаянии выкрикнул Дин. - Молчите, чужеземцы.- властно проговорил ба Амон, входя в камеру. Тюремщик выпрямился, давая понять , что все готово для намеченного мероприятия. Жрец посмотрел на побледневших (впрочем, это касалось только Дина, потому что у Табо разве что округлились до максимально возможного глаза) пленников и торжественно произнес: - Слушайте, чужеземцы! За то, что вы нарушили священные границы царства Ак-Барры, вам надлежит кануть в реку богов, и вы примете смерть от стрелы согласно воле всемогущего Осириса. Жрец поднял руку, давая знак палачу приготовиться. Табо и Дин, не отрываясь, смотрели на наконечники гарпуноподобных стрел. Лицо ба Амона осветила зловещая радость. Можно было подумать, что он командует казнью личных врагов, а не двух незнакомых мальчишек. Но рука верховного жреца так и замерла в положении «готовься». Дверь в камеру распахнулась и раздался звонкий взволнованный, но властный голос: - Остановить это безумие! В застенок решительно вошла юная девушка в белом длинном платье и пурпурной накидке, с драгоценным ободом на черных блестящих волосах. Она остановилась посредине, фактически закрывая своей гордой миниатюрной фигуркой приговоренных. Дин в изнеможении закрыл глаза. - Ваше высочество, я лишь выполняю то, что предписано законами.- жрец говорил почтительно, однако нетерпеливо. - Вы превысили свои полномочия.- прервала его царевна.- Я требую, чтобы вы отказались от бессмысленного убийства. Иначе часа не пройдет, как вас самого поглотит река богов. - Ваше высочество…- никак не хотел сдаваться жрец. - Вы не верите мне?- гордо вскинула голову царевна и хлопнула в ладоши. В камеру вошли две женщины, которых Дин про себя назвал амазонками. Это несомненно были стражницы из личной гвардии царственной девушки. Их грозный вид убедил ба Амона. Он сдался. - Освободите их.- процедил он сквозь зубы. Царевна сделала знак своим стражницам, они распахнули дверь. Прежде чем уйти царевна снова обернулась к хмурому верховному жрецу. - Отведите пленников в зал ожидания. Судьбу их,- она пристально посмотрела на Амона.- решит царь. С такими словами царская дочь вышла, а у Дина и Табо появилась возможность перевести дух.***
Верховная жрица Кабет отдыхала в своих пышных покоях. Она как раз изучала в зеркале свое отражение. Раскрашенные и облицованные золотом двустворчатые двери отворились, и в комнату жрицы вошел молодой человек лет двадцати двух. Это был настоящий герой какого-нибудь древнего мифа: хорошо сложенный с царственной осанкой. Накидка из золотых перьев закрывала лишь одно его плечо, оставляя торс обнаженным. Вторая такая «пернатая» накидка крепилась на поясе, закрывая ногу. Набедренная повязка типа древнеегипеского «схенти», также была богато украшена золотыми бляхами и пластинами. Браслеты охватывали запястья и щиколотки, драгоценный обруч блестел в черных смоляных волосах молодого человека. Украшение из мелких драгоценных пластиночек, прикрепленное к обручу, свисало почти до плеча. -Ты посылала за мной, мама?- спросил молодой человек верховную жрицу, у которой чуть приподнялись брови при звуке его голоса. Она отложила зеркало и обернулась. Нет, всякий раз она любовалась сыном. Лицом и телом весь пошел в деда, великого царя Ихотепа Третьего. А характером тоже в неё, в её породу, хвала богам, а не своего папашу! Нет, такие, как благородный лорд Рам слабину давать не имеют права. Она учила его этому, не жалея времени и сил, учила с пеленок. - Я узнала, что ты не будешь сопровождать царевну Каму на праздник урожая. Почему? Лорд Рам с досадой наклонил голову. - Она не пожелала. Он прошел мимо матери и сел. - Не пожелала? Но вы обручены! - Мама!- в голосе Рама слышалось все больше досады.- Царевна не имеет в своем сердце любви ко мне. Ба Кабет держала в руке небольшой жезл, похожий на маленький кнутик, и так ударила им по столу с благовониями, что сын вздрогнул и резко обернулся. - Любовь не имеет ни малейшего значения!- гневно вскричала верховная жрица.- Запомни: либо ты женишься, либо трон потеряешь!***
В хранилище свитков около стены с вделанными стеллажами стояла темнокожая девушка невысокого роста в розовом длинном платье, с массивным золотым украшением на голове. Она делала вид, что занята рассматриванием одного из свитков, но сильно нервничала, то и дело поглядывала на вход и кусала губы. Переписчица Брийя с детства дружила с царевной Камой. Благодаря царственному покровительству, наверно, только и сумела победить устоявшееся мнение, что женщинам нечего делать в библиотеке, и стала летописцем. Сегодня у Брийи выдался свободный день, потому-то она была одета не в обыкновенную форму служителей библиотеки. Но только тут Брийя могла ощутить некоторое успокоение, когда ей случалось грустить или она о чем-то переживала. А сейчас Брийя была крайне встревожена. Сегодня, стоя на галерее во дворце, она видела, как стража вела в храмовую темницу пойманных чужеземцев. И что-то подсказало ей. Да, это было просто какое-то шестое чувство, голос свыше — она так и сказала своей царственной подруге. Брийя хорошо знала законы, не зря же была она чуть ли не самой начитанной девушкой Ак-Барры. Она знала, что через час или чуть более того иноземцев казнят. Иноземцев всегда казнили. Но Брийя не могла допустить, чтобы именно эти чужеземцы погибли. Это она рассказала царевне Каме о них, и о своих смутных предчувствиях. В хранилище вошла юная царевна и сразу бросилась к подруге. - Я остановила казнь.- сообщила Кама.- Они предстанут перед отцом и перед советом. Правосудие свершится. - Но ба Кабет будет настаивать на их смерти. Ах, цели её мне понятны!- горько вскрикнула Брийя.- - Иноземцев всегда казнят.- печально напомнила царевна Кама. - Но эти двое кажутся мне особенными. Ах, Кама, не смею надеяться! - Ты кажешься сегодня такой странной,- заметила царевна.- Но твои сомнения тронули и мое сердце. Пойдем на совет вместе! - Конечно же. Но знаешь… Глаза Брийи загорелись, она с жаром схватила подругу за руку. - Сначала нам надо поговорить с верховным советником. Он человек мудрый и справедливый. И царь к его словам всегда прислушивается. Кама, надо рассказать ему все, что известно нам с тобой. Возможно, это поможет иноземцам оправдаться и выжить. - Ты права.- согласилась царевна.- Мы найдем его немедленно, пока еще не созван совет. Две девушки поспешно покинули хранилище свитков.***
Ба Амон шел быстро, как мог. У входа в храмовый комплекс натолкнулся на двух младших служителей, которые просто стояли на крыльце и глазели на пеструю многолюдную улицу. - Вам что, нечем заняться?- обрушился на них ба Амон. Служители поспешили скрыться с глаз злого начальника. Ба Кабет продолжала любоваться своим безупречным макияжем в зеркале, когда верховный жрец влетел в её покои и остановился, кусая губы. - Похороните их за городскими стенами и отрицайте, что они вообще были.- не оборачиваясь распорядилась сестра царя. - Они еще живы.- пряча глаза, сообщил ба Амон и сразу немного съежился, предвидя гнев начальницы. И не зря. Верховная жрица обернулась, сверкая глазами. - Что?! - Царевна Кама узнала откуда-то про них и остановила казнь царским указом. Лицо Кабет вспыхнуло от злобы. - Она еще не царица! Какой царский указ она может отдать? Ты позволил мерзкой девчонке обвести себя вокруг пальца, ба Амон! Верховный жрец смотрел на ба Кабет, как школьник, плохо сделавший урок, смотрит на учительницу. - Дайте мне печать!- с жаром желающего исправиться обратился он к злой, но сохраняющей каменное показное спокойствие жрице.- дайте печать и я свершу казнь до возвращения царя! -Ты мало того, что глуп, так еще и глух?- с издевательской участливостью спросила Кабет.- Не слышишь, как визжит и радуется это отребье, приветствуя моего простоватого братца? Презрение и ненависть исказили её черты при этих словах. -Придется убеждать совет!- сквозь зубы процедила она. В городские ворота въезжал эскорт царя Нерады. Это великолепное зрелище вполне можно было назвать передвижным спектаклем. Впереди шел главный глашатай, высоко держа увенчанный государственными символами жезл. Следом за ним двигались двумя рядами младшие глашатаи, наряженные в красные шаровары, а за ними шли четыре женщины в легких белых одеяниях, с белыми тюрбанами на головах. Девушки порой делали воздушные пируэты, менялись местами, как бы танцуя, в процессе ходьбы. За танцовщицами шли грациозным, будто бы крадущимся шагом два человека в масках козлов с длинными-предлинными рогами, а за ними в столь же пританцовывающем темпе следовал царский «оркестр». Ведущий выделывал всякие трюки жезлом. Длинные огромные дудки лежали на плечах шедших перед непосредственными трубачами, два барабанщика с маленькими инструментами более напоминавшими цимбалы, подскакивали то на одной, то на другой ноге в такт ритму. Замыкал шествие музыкантов барабанщик, чей инструмент громоздился прямо на его голове. Специальным приспособлением человек ударял в барабан с четко выдержанным интервалом. За музыкантами два погонщика вели ручного слона, обвешанного украшениями, флегматичного и спокойно принимавшего всю поднятую суматоху. Царь ехал на слоне в специальном паланкине и взмахами руки отвечал не приветственные крики толпы. Седой, белый мужчина лет пятидесяти пяти он странно смотрелся в головном уборе египетского фараона. Узкая бородка была заплетена также на египетский манер.***
Морган посмотрел на дверь с небольшим зарешеченным оконцем. Охранника не видать, стало быть, сейчас никто не наблюдает за ним. Что тут такое творится, говорил себе Морган, он разберется по ходу, но только не сидя в тюремной камере у каких-то доисторических гавриков. Руки узника были подняты кверху и закованы в наручники, подвешенные к деревянной конструкции под потолком. Однако он мог дотянуться одной рукой до другой. Не переставая поглядывать на дверь и на окошко, Морган размотал тонкую проволочку, надетую на запястье правой руки. Раз-два – и кандалы на правой руке с щелчком открылись. Настоящий медвежатник сделает отмычку хоть из волоса, ухмыльнулся Морган. Освободив вторую руку, он стал ждать. Теперь ему нужен был запропастившийся где-то тюремщик. Лысый громила с лицом чемодана вернулся с неудачной попытки казни и сел неподалеку. Морган отлично видел его сквозь решетки дверного окошка. - Эй, ты!- окликнул он охранника.- Ты!Ты! плешивый! Оскорбления зачастую способствуют втягиванию в разговор собеседника. - Подойди сюда, слышишь? Охранник встал и приблизился к двери, с подозрением разглядывая заключенного. - Ну, подойди, у меня есть, что сообщить твоим хозяевам! Здоровило вошел в камеру. - Ну и чего тебе?- неприветливо спросил он пленника. - Подойди, поверь, у меня очень ценная информация. Только подойди ближе. Тюремщик приблизился. Морган держал руки засунутыми в браслеты кандалов, не давая тем застегнуться. - Это очень важная тайна,- продолжал приманивать тюремщика.- подойди, наклонись, я скажу тебе шепотом. Тюремщик был здоровенным, как бык, но умом, очевидно, пошел в это же самое животное. Он подошел почти вплотную к узнику и, как только наклонил квадратную плешивую голову, получил удар в шею. Морган бил со всей силы, учитывая весовую категорию противника, и со знанием анатомии. Здоровяк рухнул на пол, как мешок картошки. - Вот и славно.- заключил Морган, потирая кулак. Теперь выбираться отсюда. Удивительное дело, но тюрьма действительно почти не охранялась. Одного быкообразного тюремщика хватало на целую темницу. Так или иначе, Морган сумел выбраться из неё, ловко обойти стражников около входов в храмовые комплексы, где тюрьма и находилась, и вот авантюрист очутился на улицах странного города. Морган романтиком никогда не был, несмотря на многочисленные приключения пережитые за тридцать семь лет жизни. Его всегда интересовала лишь нажива, а все остальное проходило мимо его души и сознания, оставляя навыки и опыт, нужные для выживания в очередной авантюре. Про таких людей всегда с сожалением говорят, что их энергию да в мирное бы русло. Но направляться в мирное и полезное русло наш герой пока не собирался. Однако город, в котором он оказался, его впечатлил, несомненно. Он видел жителей толпившихся на улицах, занятых будничными делами и разговорами; женщины возились около домов по хозяйству, дети бегали, играли. Но все было так, словно время остановилось тысячи лет назад, а застрявшие в нем люди продолжают жить привычной жизнью. «Что за чертовщина!- раздумывал Морган пробираясь переулками, прячась за арбами, огромными корзинами для припасов и кувшинами, стоявшими то тут, то там на городских улицах.- неужели я открыл вожделенный город профессора Сондерса! Ха! Старик помрет от зависти. Интересно, можно ли срубить деньжат, если сообщить ему об этом? Или лучше попробовать самому тут чем-нибудь разжиться? Вот интересно, безделушки здешней выделки сойдут за антикварные вещи с раскопок? Или весь этот термитник выгоднее продать за антиквариат?» Морган добрался до базарной площади. Здесь люди порой толкались из-за тесноты. Около лавки с тканями Морган увидел стражника и тут подумал, что ему срочно надо одеться по-местному, иначе он попадется, стоит кому-нибудь как следует разглядеть его. Пользуясь тем, что хозяин лавки увлеченно расхваливал стражнику положительные качества ткани, Морган юркнул в палатку с товаром и быстро отыскал там нечто вроде длинной рубахи, на голову набросил широкий полотняный лоскут. Выглядел он теперь как самый заправский местный модник. В таком виде и на улице показаться не стыдно. Морган вышел и двинулся уже было дальше, пропуская мимо себя того самого стражника, так ничего и не купившего. Но хозяин лавки, на беду, узнал свой товар. Вор!- истошно заорал он. Как известно на вору горит украденная шапка, потому Морган пустился наутек, не видя даже указующего прямо на него пальца. - Это чужеземец!- взревел обернувшийся стражник.- хватайте его! На зов сразу откликнулись слонявшиеся по базару стражники. Расталкивая и отшвыривая попадавшихся на его пути людей, Морган спешил найти себе какое-нибудь убежище. Простые горожане отнюдь не пытались задержать его, они отскакивали и провожали погоню испуганными любопытными взглядами. Но стража преследовала Моргана по пятам. И бегство и погоня затруднялись огромным количеством людей на улицах. Толпа собралась приветствовать царя, въезжавшего в город. Торжественная процессия двигалась прямо навстречу бежавшему и преследующим. Морган нырнул в толпу, стремясь смешаться с карнавальным шествием. Удивительно, но многие даже внимания не обращали на происходившую буквально перед их носами погоню. Морган свернул в очередной переулок, пинками разбрасывая корзины с зерном и фруктами, да и те, кто не успевал убраться с его пути, отлетали в стороны. Удирая, Морган натолкнулся на крепкого сложения мужчину, не спешившего уходить с его дороги. Просто этот случайный встречный был стражником, выходным в данный момент, и погоня привлекла его внимание. Нежданный противник немедленно получил он Моргана чувствительный удар и, скорчившись, упал на колени, но не настолько потерял контроль над собой, и, уже упав, сильно двинул кулаком прямо по колену замешкавшегося беглеца. Охнув, Морган ухватился за деревянный шест, подпиравший навес, но конструкция оказалась ненадежной и рухнула, завалив нашего отчаянного парня. Тут подоспели стражники. К груди поднимавшегося с земли чужеземца приставили сразу несколько наконечников копий. В такой ситуации Морган вынужден был признать, что этот раунд продул.***
В пышном, хоть и не слишком большом зале заседаний совета сейчас собрались все. Дин и Табо в полном замешательстве разглядывали красочные одеяния собравшихся, порой не находя и слов для обозначения предметов одежды, поскольку такого уже тысячи две лет не носили. Ребят усадили на небольшую скамейку, которую они совершенно верно определили для себя как скамью подсудимых. У правой и левой стены ступенчато располагались места советников. Красный цвет так и бил в глаза, ибо члены совета носили кроваво-красные плащи и красные овальные шлемы. Шлем советника украшали две золотых полоски. Одна охватывала его окружность, вторая как бы разделяла шлем надвое, сзади согнувшись петелькой. Председательствовал сам царь Нерада, восседая на троне. Советники — все степенные немолодые мужчины, теснились на своих местах. На почетных тронах сидели, глядя на подсудимых волчьими глазами, верховная жрица Кабет и верховный жрец Амон. Кама присела чуть в сторонке, где у юной царевны было собственное местечко, откуда она могла наблюдать за работой совета, хоть и не имела пока еще полномочий как-то вмешиваться в нее. Рядышком пристроилась и взволнованная Брийя. - Итак, появление иноземцев слишком напоминает давнюю легенду, предсказывающую появление избранных «акбарри», которые спасут наш город от напастей и врагов. - Все это чушь!- выкрикнул ба Амон, вскочив со своего места, но царь величественно прервал его. - Жрец Амон, сядьте. Вам будет дано слово. Продолжай, Кут. - Благодарю, ваше величество,- поклонился советник и обернулся к своим коллегам.- Я думаю, надо предоставить иноземцам возможность доказать свое происхождение и только потом принимать решение. Дин и Табо сидели на низкой скамье, и вот уже десять минут разглядывали обстановку и окружавшее их чудное общество. В душе Дина еще теплилась слабая надежда, что все это снится им, или это какой-то масштабный маскарад. Но Табо уже не сомневался – все происходит наяву и всерьез. - Что делать, если они станут задавать вопросы?- шепнул Дин приятелю.- я не знаю, что им отвечать, как бы не стало хуже. - Молчите, иноземцы!- строго прикрикнул на них статный седовласый церемонимейстер,он же распоряжался регламентом работы совета, от прочих его отличал красный тюрбан.- Вам будет дана возможность высказаться. Дин и Табо притихли. Царь Нерада обвел совет глазами и произнес: - Говори ты, Амон, верховный жрец храма Осириса. Ба Амон встал и вышел на середину зала. Широким жестом указал на Дина и Табо. - Взгляните, о царь, и вы, почтенные советники, на этих иноземцев. На этих жалких смертных. Разве несут они в себе священное клеймо избранности? Разве не доставили их в священную цитадель в цепях, словно обычных преступников? Все, что говорил тут советник Кут – достойно внимания и восхищения, но разве наш случай – исполнение легендарного предсказания? Разве этих двух презренных нарушителей границы доставило сюда летающее существо? Разве упали они с неба? - Но это так и есть!- не сдержался Дин. Жрец Амон даже посерел при этих словах. Глядя на паренька так, будто готов собственноручно его придушить, он прохрипел: - Богохульство! Как ты смеешь, несчастный смертный! Ба Амон повернулся к совету и царю. - Я считаю этих иноземцев обычными пришельцами, каковых наш священный закон Осириса велит казнить без промедлений. - Мы выслушали тебя, ба Амон.- ответил царь. Верховный жрец вернулся на свое место подле ба Кабет. По лицу советника Кута пробежала тень. Брийя и Кама переглянулись с тяжким сердцем. Царь внимательно посмотрел на пленников. На «избранных» эти испуганные, хотя и старавшиеся держаться мальчишки явно не тянули. Но и советник Кут, и царевна Кама перед советом намекнули ему на древнее предсказание. - Расскажите о летающем существе.- обратился царь к подсудимым. - Это истинная правда, о царь.- вставая, начал Табо.- мы прилетели сюда на так называемом вертолете. - Ты думаешь, они правду говорят о летающем создании?- шепотом спросила Кама. - Предсказание должно исполнится. Почему не сейчас?- быстро промолвила ей в ответ Брийя. Царь Нерада глянул в сторону сестры, перехватил её выразительный взгляд и кивнул. Ба Кабет встала. - Ваше величество, дозвольте мне сказать. - Говори, ба Кабет. - Эти обманщики – не избранные. Прежде чем попасть сюда они убили одного из наших людей. - Это ложь!- вскочил Дин.- Мы никого не убивали! Это клевета! Стражник усадил парня на место. Ба Кабет глянула на него с холодной насмешкой и, не дрогнув, продолжила: - Тому есть свидетели! Вздох прокатился по залу совета. Мука отразилась на личиках Камы и её подруги. - Не может этого быть.- тихо прошептала царевна. - Наши законы,- продолжала верховная жрица требуют казнить чужаков незамедлительно. Вспомните об этом, о, мудрые советники, и прекратим долгие и ненужные споры. Чужеземцев и преступников следует казнить, не откладывая. Царь задумался. Нерада был человеком, который может править благодатной и беспроблемной страной. Всякая сложность ставила царя в тупик. Он был человеком мягким и слишком добрым, слишком податливым и уступчивым. Теперь же оказался как будто между молотом и наковальней. Он любил свою дочь и считал её умной и проницательной девочкой, чему радовался бесконечно. Он ценил и уважал советника Кута, всегда к нему прислушивался, но еще он всегда пасовал перед своей сестрой: властной и сильной ба Кабет. Впрочем, сейчас доброта царя не давала ему склониться в пользу казни, на которой сестра так настаивала. - Слушайте меня.- сказал Нерада, и все в почтении умолкли.- Свидетельств и с той, и с иной стороны недостаточно для вынесения приговора. Я должен отложить рассмотрение этого дела для сбора дополнительных свидетельств и вынесения окончательного решения по этому делу. - Ваше величество!- ба Кабет снова поднялась со своего места.- Решение есть. Позволю себе напомнить вам про седьмой указ Ба Аммона Второго. - Не надо!- в панике прошептала Брийя, хватая Каму за руку, словно ища поддержки. - Им не спастись!- горько ахнула царевна. По лицу царя пробежала тень. Невольно он опустил глаза, но не нашел возражений. - Их участь решена.- шепнул один престарелый советник другому. - Как знать.- пожал тот плечами. - Обвиняемые встаньте!- громко произнес царь. Дин и Табо послушно поднялись, толком не понимая, что происходит, но чуя в воздухе опасность. - Вам предоставляется возможность доказать свою невиновность на арене непобедимых легионов. Там один из вас сразиться насмерть с начальником храмовой стражи. Писец с елейной усмешечкой записывал царский приговор, поглядывая на недоумевающих пленников. Верховный советник обреченно вздохнул, но изрек: - Да будет так. Несколько минут Дин и Табо сидели, наблюдая вялое оживление вокруг. Старики переговаривались и перешептывались, посматривая на них. И взгляды эти совсем ребятам не нравились – так смотрят на заведомых покойников. Довольная полуулыбка на лице ба Кабет, сверкающие глаза ба Амона и откровенная горечь на личиках прекрасной царевны и её темнокожей подруги – все наводило на дурные предчувствия. Один из стариков, тот, что уже поставил «крест» на Дине и Табо, шепнул соседу: - Ставлю двадцать амфор моего лучшего вина против твоей самой тощей курицы… - Согласен.- ответил сосед сразу же и пожал протянутую руку. - Не понимай буквально.- поспешил с разъяснениями заключивший пари.- Я имел в виду всех твоих кур! - Что сказано, то сказано.- невозмутимо ответил сосед.- А пари – дело чести. Вот дверь в зал заседаний распахнулась, и медленно вошел лорд Рам. Дин и Табо уставились на него, как мелкие динозаврики, должно быть, смотрели на тираннозавра. Пройдя на середину комнаты, лорд Рам поклонился царю, потом повернулся к двум предполагаемым соперникам. Думал он меньше минуты. Протянув руку, указал на Дина и внятно произнес: - Сражаться я буду с ним. - И да свершиться воля великого Осириса.- заключила верховная жрица с довольной улыбкой. Табо вскочил на ноги и воскликнул, обращаясь к царю и ко всем сразу: - Мой друг не может с ним драться. Он же погибнет! - И ты тоже, иноземец, если твой друг проиграет!- ответила на это ба Кабет. Табо сел, чувствуя и абсурдность ситуации и бессмысленность что-то доказывать. Встал верховный советник. - Бой состоится завтра на арене. Уведите пленников. Стражи подняли Табо и Дина и поволокли прочь. - Люди, да что с вами такое?- выкрикнул Дин, вырываясь.- Мы никого не убивали! Почему вы просто не отпустите нас? Верховный советник посмотрел на царевну виноватыми глазами. Он делал, что мог. *** Зачем он понадобился матери именно сейчас? Лорд Рам не боялся поединка. Он был лучшим. Может, потому и был лучшим, что мало чего боялся. Просто нежданное поручение рушило кое-какие его планы. Но Рам знал – отказаться нельзя. А раз так, значит, он выполнит, что требуется от него, и не подведет ни себя, ни великую жрицу. С такими мыслями он быстро шел прочь из зала совета по красочным пышным дворцовым коридорам, когда вслед за ним выскочила царевна. - Рам, постой! Он обернулся. Кама никогда не казалась такой взволнованной как сейчас. И как давно эта девчонка вообще к нему обращалась! Обычно она предпочитала делать вид, что его не замечает, или говорить им не о чем. Еще уходя из зала совета, он успел заметить выражение её лица, как будто эти чужеземцы что-то значат, что она так переживает за их презренные жизни! - Что ты желаешь сказать мне, царевна Кама?- нарочито почтительно спросил он, при этом еще выше поднимая голову. - Рам, не играй со мной!- произнесла девушка, сверкая царственными прекрасными очами.- Я повелеваю тебе не причинять вреда этому Дину! - Ты повелеваешь мне?- Рам даже рассмеялся. Нет, она действительно берет на себя много, мать права. - Ты слишком самоуверен, как бы Осирис не встал на сторону твоего соперника!- уколола его царевна. Но разве он когда-нибудь слышал от неё что-то иное, кроме упреков? - Ты что же, веришь, что эти двое – избранные?- глумливо спросил он, подходя к девушке вплотную.- Ну, нет, моя нареченная. И его, и его друга ждет река богов на веки вечные! Кама смотрела ему в лицо, гордо подняв голову, хотя в глазах её помимо собственной воли отражались и страх, и боль. Лорд Рам развернулся идти своей дорогой, но словно вспомнив, приостановился: - Да, на твоем месте я бы все-таки пригласил меня на праздник урожая. С такими словами он сделал что-то наподобие почтительного поклона, ибо настоящей почтительности в нем не было и грамма. Лорд Рам был зол. Если бы она не говорила с ним так сейчас, он оставался бы просто спокоен, а так он зол на неё, и на этих проклятых чужеземцев. И он уничтожит их безо всякой пощады. Расстроенная Кама вернулась к подруге, ожидавшей её в большой дворцовой оранжерее. -Они в опасности, в страшной опасности!- горько произнесла она. Подруги медленно пошли вдвоем вдоль искусно насажденных лотосов и орхидей. - Ты говорила с Рамом?- без особой надежды спросила Брийя. - Он настроен убить их. И ничего не желает слушать. - Да, конечно. Ведь иначе он потеряет и трон, и тебя.- вздохнула Брийя. - Меня Рам потерял уже давно.- отмахнулась царевна. Обе подруги были подавленными и очень близки к отчаянию. Кама убеждала себя, что эти двое, конечно же, окажутся теми самими героями из легенды, и убеждала Брийю верить в это, хотя первой именно подруга-летописец поведала ей сегодня и о легенде, и о своих подозрениях. Брийя соглашалась, но отчаяние в её глазах горело все-таки сильнее, чем у царевны.***
Верховная жрица ба Кабет, закончив с делами державными на сегодня, как и с делами храма до вечера, приказала служанкам приготовить расслабляющую ванну. Собственно это была не ванна, а небольшой бассейн, в который жрица погрузилась, обмотанная лишь куском полупрозрачной материи, и так лежала, в блаженстве прикрыв глаза. Служанки лили в бассейн какие-то отвары и снадобья, одна раскуривала благовония, еще одна расставляла на столике все притирки, мази, туши, тени, которые понадобятся госпоже после принятия лечебной ванны. Одна из служанок вошла в дверь и, наклонившись, что-то шепнула на ухо отдыхавшей хозяйке. - Пусть ждет меня в задней комнате.- распорядилась жрица.- И предложи ему вина и еще чего-нибудь. Человек, которому довелось почти час ждать аудиенции верховной жрицы Осириса, был низковат, полноват, глазки у него бегали и постреливали из стороны в сторону, а пальцы постоянно двигались. Он угостился вином и фруктами и смирно встретил появившуюся уже в новом роскошном наряде ба Кабет, и в мыслях не имея высказать недовольство долгим ожиданием. Определенное гостеприимство, оказанное ею этому неказистому человечку, свидетельствовало, что высокомерная царская сестра ценит его в определенной мере, а значит, человек этот может представлять из себя что-то более значимое, чем кажется на первый взгляд. - Я слушаю тебя,- властно сказала она в ответ на его поклон.- Что ты узнал? Будь краток, но не упусти важного. - Великая ба Кабет, он часто ходит во внешние земли и не берет с собой сопровождения. Говорит, что вроде бы ходит охотиться. Но не всегда он возвращался с добычей. И порой можно подумать: что-то смущает его дух. Ба Кабет прошлась по комнате. - Интерес к внешним землям не нравится мне. Где именно там он бывает? - Я не сумел следить за ним неотлучно. Он хорошо запутывает следы. Должно быть, не хочет, чтобы за ним ходили. Если прикажете… - Прикажу, разумеется! Проследи за ним, как только представится возможность. Я должна убедиться. Если он вправду только охотиться, ничего особенного тут нет. Человек поклонился и быстро исчез. Ба Кабет нервно походила по комнате. Откуда только берутся эти заботы на её голову. ведь все так замечательно складывалось последнее время. Оставалось чуть-чуть поднажать, и брат отрекся бы от престола в пользу Рама. А теперь проблема за проблемой. Кама вздумала противиться, эти мальчишки откуда-то свалились на голову, какие-то еще тайны из внешних земель. Ну, с мальчишками, можно сказать разобралась. А вот Кама и эти странные рейды во внешний мир… Но это тоже ненадолго.***
Кама и Брийя сидели в зале, служившем рабочим кабинетом верховного советника. - Надейтесь, ваше высочество, и да будут ваши надежды не напрасными.- говорил верховный советник. - Но если они действительно избранные, а Рам их убьет?- это Брийя не находит себе места.- Что тогда? - Если они действительно избранные, то победят. Девуш и беспомощно переглянулись. - А если они обычные люди?- в глазах Брийи дрожат слезы. Кут развел руками. Кама понурилась. - Мне кажется, вы озабочены судьбой пришельцев независимо от того, окажутся ли они теми, о ком гласит легенда?- пристально поглядел в их лица советник. Царевна смутилась, а Брийя вздохнула глубоко и громко, она не думала скрывать своих чувств.***
На улицах Ак-Барры было неспокойно. Со вчерашнего дня по городу бродили неизвестно откуда поползшие слухи, что в храмовой темнице содержатся два чужеземца, и что чужеземцы эти – избранные, посланные богами для избавления города от бедствий. Эта болтовня крайне злила верховную жрицу и верховного жреца храма Осириса, но поднимала дух простонародью. Несколько неурожаев и эпидемия тяжелой болезни, многие столетия бывшей лишь отголоском страшных мифов — все это рождало смуту и брожения в умах. В городе всюду судачили и предполагали, чем могли разгневать богов, повинны ли в этом жрецы, делает ли царь все, что должен, для ублажения высших сил. В одной из харчевен за столом собралось человек семь. Заметно было, что сюда они пришли не веселиться, не вкушать пищу, а по какому-то делу. Кучка специально заняла самый дальний стол, и люди говорили вполголоса, лица их менялись от выражения озабоченности до выражения негодования или страха. - Хватит распевать хвалу нашему злополучному городу!- тихо, но горячо говорил один. Он стоял, руками опираясь на спинки стульев товарищей, и наклонился немного вперед. Его глаза то и дело пробегали по озабоченным лицам соратников.- Урожая еле хватает прокормиться, а болезнь косит людей! Я слышал, Отступники готовы бросить клич войны, в пустыне наши отряды гибнут в стычках с бродячими разбойниками! Оракул не предрекает ничего хорошего, а царь и совет – бездействуют! - Вы слыхали об избранных?- вмешался другой человек.- Говорят, что их прислали боги, чтобы спасти наш город. - Все это – одни разговоры!- перебил первый оратор.- Вас кормят сказками, а вы только и делаете, что глотаете их, как дети, открывши рот. Нет, Азехет! Мы ждем от тебя действий, а не болтовни. Что ты скажешь нам? Человек, к которому он обратился, был негласным лидером движения недовольных. Это именно тот человек, что ищет справедливости, но всегда неуверен в способах её достижения. Такие люди создают организации, только редко им удается удержать в руках бразды управления, когда организация начинает становиться силой. - Чего мы добьемся, если только собираемся тут и шуршим, точно крысы, и боимся заговорить громче? Мы охаем и сетуем, а все идет только хуже! - Ты горяч и нетерпелив, Марик!- перебил его расстроенный главарь.- Нельзя в пылу принимать решения. Надо подумать, как нам действовать дальше. Нетерпеливый соучастник его оборвал с раздражением. - Так подумай! Подумай и хорошенько, и поскорее что-нибудь придумай. А не то мы придумаем себе другой план и другого вождя. На лицах прочих участников сходки, молча следивших за перепалкой, отражалось множество настроений. Одни опасались, другие угрюмо раздумывали, третьи хищно кивали головами в знак согласия с требованием более решительных действий. Осторожный лидер уже терял свое лидерство, хоть еще не понимал этого. И в силу этого в обществе приобретал известность Марик – человек неуемный, не склонный долго размышлять над правильностью и нравственностью своих решений, стремящийся к воинственным действиям, невзирая на риск. За такими охотнее идут, даже когда они ведут в пропасть.***
Литавры возвестили о том, что на рыночной площади будет сделано какое-то важное объявление. По традиции литавры били несколько раз, пока не собралось достаточное количество народа. Люди шумно переговаривались, обсуждая последние новости, и, оглядываясь, строили предположения о чужеземцах, томившихся в храмовой темнице. Некоторые прямо называли их избранными, другие опасалась произносить такое вслух. То тут, то там мелькали бело-голубые одежды и банкообразные шлемы жрецов Осириса. На крыльце здания, расположенного как раз перед площадью появился советник Кут. Толпа поприветствовала его, но глашатай поднял вверх жезл с символами державы – знак молчания. Советник сложил руки на груди и заговорил зычно, не торопясь. - В Ак-Барре распространились слухи, что в подземелье храма содержат захваченных в плен двух иноземцев. Это так, люди Ак-Барры. По толпе прокатился легкий шепоток. - Также некоторыми горячими умами пущен слух, что иноземцы эти – избранные, посланные богами согласно древней легенде. - Акбарри! Акбарри!- раздалось несколько голосов в толпе, но выкрики быстро затихли. Советник Кут долгим взглядом окинул толпу и продолжил, еще больше возвышая голос: - Но иноземцев обвиняют в убийстве одного из наших людей, и есть тому свидетельства. - Смерть им!- резкий пронзительный голос из онемевшей толпы. - Казнить! Казнить!- еще несколько голосов присоединяются к первому. Как можно услышать толпу, спросил себя старый Кут, ведь она всегда кричит о противоречащих друг другу вещах. - Наш мудрый царь,- опять заговорил советник.- вынес решение, а совет утвердил. Завтра на арене непобедимых легионов состоится бой между одним из чужеземцев и начальником храмовой стражи. Только одержав победу, пришельцы смогут доказать свою невиновность! И да свершится воля Осириса! Толпа приветствовала криками решение царя. Для этих людей вполне естественно было оставлять решение таких сложных дел, которые в остальном мире требуют процедуры следствия, сбора улик и прений между обвинением и защитой, путем отдачи дела на рассуждение высших сил. А заодно это обещало горожанам какое-никакое развлечение после трудового дня. Толпа медленно стала рассасываться с площади. Все оживленно, уже без малейшей опаски говорили и спорили о странных чужаках и о том, кем окажутся они в действительности.***
- Нам конец!- Дин стоял, облокотившись на высокий почти до подбородка подоконник небольшого зарешеченного окна. Их привели в камеру, правда, чуть-чуть более комфортабельную, чем тот застенок, где они успели уже побывать. - А вдруг тебе повезет.- без особого энтузиазма отозвался Табо. Он сидел на корточках, опираясь на стену спиной.- Ты же бивал самого Дога Гастингса! - Скажешь тоже! Там было совсем другое! Да этот парень – настоящий ниндзя. - И боксом ты занимался. - Только чемпионом не стал.- напомнил приятель. - Да брось. Попытаться ведь можно. - А деваться некуда. Только меня от предвкушения этой попытки уже… Я не понимаю. Если это и есть тот самый затерянный город, про который нам рассказывал профессор, то тут, судя по легенде, должно быть царство справедливости с самыми гуманными и правильными законами. - А что тебя смущает? - Что?! Приговор, который нам вынесли! Разве это справедливо, бросать людей, как быков на корриду, только потому, что они очутились на их территории? Да еще и не по своей воле? - Знаешь, за тысячи лет нравы меняются. То, что мы считаем варварством, тогда было вопросом выживания. Я их даже понимаю в чем-то. - Понимаешь? - Сам посуди, ведь они основали свою колонию, свою общину вдали от прочих людских обществ. Никого не трогают, но хотят, чтобы их тоже оставили в покое. А если чужаки узнают про город? Про его богатства? Ты видел дворец? Настоящая сокровищница! Сколько любителей наживы сюда нахлынет! Вот они и защищаются. - Убирая случайных свидетелей? Нет, что хочешь делай со мной, а я все равно не признаю их систему справедливой. Это ненормально. Друзья умолкли. Мысли у них кружились невеселые. - Тот, кого зовут Табо! Тот, кого зовут Табо!- послышался робкий голосок и шорох около самого крайнего зарешеченного окошка. Табо и Дин разом посмотрели туда. Кто-то стоял с той стороны, видимо, пытаясь заглянуть. Но не мог дотянуться. Табо подошел и попробовал подтянуться на руках. - Я слышу.- ответил он.- кто меня спрашивает? - Тот, кого зовут Табо, скажи, сможет ли твой друг завтра победить на арене? Табо глянул на Дина, скорчившего безнадежную гримасу. - Он будет очень стараться.- ответил Табо.- Дома он занимался спортом. Но, в общем-то, мы оба, мы — не воины. За стеной шумно вздохнули. - Сколько шансов имеет твой друг? Скажи мне, о, тот, кого называют Табо? - Скажи, что один шанс из ста у меня все же есть.- бросил Дин с кислой улыбкой. - Знаешь, иногда и курица может победить коршуна.- Табо так перевел неизвестному любопытствующему ответ Дина.- А кто ты, зачем спрашиваешь? - А у них, наверно, отлажен тотализатор для таких случаев. Представляешь, какой ажиотаж всякий раз, как поймают кого-то вроде нас с тобой. - Я бы все равно поставил на тебя,- Табо опять попробовал дотянуться до края окна и увидеть, с кем говорит.- Зачем ты спрашиваешь, эй? - Хочу знать, скольких молить богов за вашу удачу.- ответил голосок за стеной. - Смотри, не ты один делаешь на меня ставку.- усмехнулся Дин.- Жаль беднягу, точнее, его денег. Слышишь, дружок, ваши боги тут точно не помощники. Лучше переложи деньги на другой сектор, пока не поздно. С той стороны показалась маленькая девичья ручка, принадлежащая темнокожей девушке. Она прикоснулась к руке Табо, сжимавшей прут решетки. - Тот, кого называют Табо,- нежно прозвенел голосок.- знай, что я обращусь и к добрым, и к злым богам, чтобы даровали удачу твоему другу. Сказав такие странные слова, неизвестная девушка забрала свою руку, и шорох легких шагов засвидетельствовал, как быстро она уходила прочь. - У нас есть болельщица.- заметил Табо.- Значит, не так все плохо. За безнадежных аутсайдеров никогда не болеют. - Не знаю, насчет болельщицы.- Дин присел, спиной облокотившись о стену.- но мне кажется, у тебя точно появилась поклонница. И я даже догадываюсь, кто это. - Догадываешься?- смущенно засмеялся Табо. - А ты не догадался? Брось-ка, старик!- Дин толкнул его шутливо рукой.- Это была та придворная дамочка принцессы, та, в розовом платье, что сидела рядом с принцессой на совете. Больше некому. - Возможно.- пожал плечами Табо.- Зато мы можем быть уверены, что у нас тут есть друзья. И они желают нам победы. И, кстати, у тебя появился еще один повод, не дать нас просто укокошить. Должен же я еще раз увидеться с ней? Интересно вот только, откуда они знают английский? Дин молчал. - Вот думаю,- промолвил потом.- хуже или лучше, если бы Нина попала сюда с нами? И теперь сидела бы и ждала казни. - Да хватит тебе, Дин! Мы не ждем казни. Мы морально готовимся завтра постоять за себя. Вот кое-кто даже богов обещает привлечь. - Это особенно ценно. Только я не верю в древнеегипетских богов. - И не надо. Главное, хоть немного поверь в себя. Ты же не такой книжный червь как я. Правда. Да, ты же не только боксом занимался. Ты еще дзюдо владеешь. Так что рано нам заказывать эпитафии. - Вот интересно, что написали бы в моей? - Ничего путного. Ты еще ничего не совершил действительно достойного истории. Так что давай мы сейчас с тобой проведем тренировку. Ну, разминку! Привлеченный громким говором охранник подошел и заглянул через зарешеченное окошко в камеру пленников. Они как мальчишки скакали, в шутку толкая друг друга, и смеялись. Или они дураки, или уверены в завтрашнем поединке, подумал охранник, глядя на их выкрутасы. Но, по крайней мере, этот иноземец не законченный трус. А значит завтра на арене можно ждать интересного зрелища.