***
До храма Нейт посланцы ба Кабет добрались за несколько часов. Шли они быстро, шли аккуратно, никому на глаза не попадаясь. С Морганом ба Кабет послала двух своих личных телохранителей, людей по-собачьи преданных ей лично. Но даже эти два молчальника, маршировавшие вслед за Морганом, не были посвящены в подробности задания. Знал только Морган. И он мерил неутомимым тренированным шагом джунгли в глубочайшей задумчивости. Храм Нейт полностью скрывался под маскирующей его громадой леса. Если бы не фигуры охранников в блестящих латах и жрецов в оранжево-пурпурных одеяниях, храм казался бы давно покинутыми руинами прошлого. Но внутренние помещения запущенностью не отличались. Главный жрец храма, к которому и явился Морган с запиской ба Кабет, вертел это послание в руках и выглядел смущенно. Старик чувствовал, что оказался меж двух огней. Но уж если сказано «А», то и «Б» говорить придется. Он понимал это и терзался. Лорд Рам, оставляя на его попечении незнакомую девушку, оставил и короткое письмо. Его велел передать своей матери, если не вернется через 10 дней. А до этого и слова никому приказал не проронить. Но толстый шпик дознался как-то о посещении храма лордом Рамом накануне исчезновения и так сумел пугнуть старого жреца, что тот выдал письмо, нарушив условия. Теперь вот жрец с тяжелым сердцем думал, как он будет оправдываться перед лордом Рамом, если тот появится не сегодня-завтра. А приказ верховной жрицы доставить в город девушку удручил старика еще больше. Когда он стал мямлить что-то о распоряжении, полученном от лорда Рама, Морган, бесцеремонно вертящий пальцами золотую статуэтку, которую взял со стола, перебил: - Э-ге-ге! Стоп! Стоп! Вот что я думаю, уважаемый. Лорд Рам – толковый парень, и будущее у него большое. Но, кажется, пока что главная – верховная жрица храма Осириса. Утверждение это сломило, убедило и чуток успокоило служителя Нейт. Морган велел двум прикомандированным к нему подручным ожидать у другого выхода, о котором его любезно проинформировал старый жрец. А сам двинулся в ту часть мрачноватого храма, где содержалась пленница. Отперев дверь ключом, полученным от того же любезного старца, Морган вошел в крохотную комнатушку с малюсеньким оконцем и изобразил поклон, сродни тому, каким на балу к танцу приглашают даму, сопровождая сей пируэт словами, произнесенными в обычном своём ироническом тоне: - Рад вас видеть, мисс Сондерс! Девушка сидела на узкой лежанке с головой закутанная в плащ. Кроме этой лежанки и такого же маленького столика, больше напоминавшего табуретку, ничего в комнатенке больше не было. - Это вы?!- Нина даже вскрикнула. Морган – последний человек, которого она ожидала увидеть. За время, проведенное в этой не слишком уютной мрачноватой келии, Нина успела очень многое передумать. Дочь профессора Сондерса видела и слышала достаточно, чтобы, каким бы невероятным ей самой это не казалось, утвердиться в мысли: город, древний забытый затерянный город существует. Но чтобы Морган имел какое-то отношение к этой цивилизации… - Не ожидали встретить меня здесь?- снисходительно улыбаясь, угадал её мысли Морган, проходя вперед. Нина лишь покачала головой. Она была растеряна и слегка напугана одновременно. - И я, мисс Сондерс, никак не ожидал встречи. А вот Морган слукавил немного. Хотя события последних недель развивались стремительно, целиком захватывая в свой водоворот, ему то и дело приходило в голову, что девушка не выбралась за пределы этого странного мира и объявится раньше или позже. Интуиция охотника за удачей не подвела. Сейчас, разглядывая Нину, Морган определенно раздумывал о том же, о чем и по пути сюда, а она, вспомнив кое-что, плотнее запахнулась в плащ. - Полноте, мисс Сондерс, меня не напугает ваша несколько для здешних жителей непривычная манера одеваться.- заметил Морган.- Но вещица весьма полезная. Когда мы выйдем отсюда, очень пригодится. Нина, в самом деле, вспомнила про амулет, который до сих пор носила на шее. Она не знала: обнаружил Морган пропажу или нет, и не хотела, чтобы он теперь этот амулет на ней заметил. - А вы вполне освоились в здешней моде.- Нина старалась говорить как можно смелее и без неприязни. - Могу я хоть вас спросить: где нахожусь, и куда вы меня собираетесь отвести? И как вы тут очутились? - Много вопросов, девочка моя, а времени мало. Но вы не волнуйтесь – ответы будут. Что же касается последнего, то и сейчас могу ответить. Мои несомненные выдающиеся способности ценились в любой стране, в какую забрасывала меня судьба. Этот заповедник не стал исключением. Я теперь важная шишка у здешних господ. - Ведь это же город, который отыскивал папа?- любопытство Нины прорывалось даже сквозь страх и недоверие к Моргану.- Ведь так? - Думаю, ваша проницательность вас не подводит, мисс Сондерс.- слегка кивнул Морган. Мысли Нины кружились в лихорадочном водовороте. Город! Затерянный город существует! Не просто в пыльных закоулках времен, а в реальном времени – здесь, сейчас! Кто бы мог в такое поверить?! До сих пор она не могла спокойно воспринимать своё открытие. - Вас прислал этот Тарзан?- наконец, возвращаясь к текущей минуте, спросила она. - Тарзан?- переспросил Морган.- Ах, мисс Сондерс, я, кажется, догадываюсь о ком вы. Но поверьте, его воспитывали не гориллы. Хотя… Это еще как сказать. Нина пыталась собраться с мыслями. Морган со своим колючим взглядом этому немало мешал. Слишком уж все указывало, что она тут пленница, а не гостья. Девушка робко посмотрела на него в надежде прочесть по выражению лица хоть что-то относительно благоприятности или неблагоприятности своего будущего. Но физиономия Моргана (безупречно выбритая, как всегда) выражала лишь его чувство собственного превосходства над всеми и вся, как у человека, знающего больше остальных и наперед успевшего просчитать свои и чужие ходы. - Так куда же вы собираетесь меня отвести?- повторила девушка вопрос и не сумела вполне скрыть в голосе дрожи. Морган принял вид еще более загадочный и серьезный, чем прежде. - Ваше положение, мисс Сондерс, не самое лучшее, не буду скрывать. Здешние жители очень дорожат, знаете ли, своим инкогнито. Не думаю, что обещанием поведать о них миру, вы их к себе расположите. Обычно они предпочитают свидетелей не оставлять. Нина не сводила глаз с Моргана. Он подошел ближе и наклонился почти к самому её лицу. - Вот что я скажу вам, девочка моя: держитесь меня. Это для вас пока что самый выигрышный вариант. Он произнес это тихо, очень тихо, а потом выпрямился и рукой сделал знак следовать за ним.***
Табо с каждым часом, кажется, ковылял бы только быстрее, но даже чудодейственная мазь не могла совершенно исцелить ногу, требующую отдыха, хотя бы на несколько часов. Когда на каменистые гряды начали опускаться сумерки, и стало не различить следов отряда, Табо предложил было сделать какие-нибудь факелы, но Дин остудил его пыл парой разумных возражений. На ночлег друзья устроились в небольшом овраге. Маленький костер развели так, чтобы его трудно было заметить. Табо не мог заснуть. Ворочался, вздыхал, вставал и выглядывал куда-то в темную даль каменистой пустыни. Это полуношничание раздражало Дина. - Табо, тебе не кажется, что нам надо выспаться и набраться сил?- невольно проворчал Дин, когда зулус своим блужданием по их укрытию опять разогнал его сон. - Я не могу заснуть.- ответил друг.- Всё думаю, как она там? Не случилось ли с ней беды в эту самую минуту? - Мы все равно не можем продолжать путь в темноте. Следов не видно. Хищники наверняка бродят где-то. А с факелами мы сами рискуем оказаться обнаруженными и сцапанными. Я тебе уже говорил. - Говорил.- вздохнул Табо. Какое-то время царила тишина. Дин опять начала погружаться в желанный сон, но тут раздался голос Табо: - Ты заметил, как она отличается от других женщин из местных племен? Даже в темноте, даже издали её просто невозможно ни с кем спутать. Я уверен, что не спутал бы её даже с кем-то из знакомых девушек в Йоханнесбурге! Дин промычал что-то, то ли соглашаясь с приятелем, то ли советуя тому умолкнуть. Над головами сияло звездное небо. Дин спал. А Табо все сидел и смотрел на небо, на горизонт, на каменную равнину.***
Если победа могла и может кружить головы великим умудренным жизнью и трудностями людям, надо ли удивиться, что вскружила голову лорду Раму. И это после позорного поражения на арене от иноземца-псевдоизбранного! Чем ближе становились земли Ак-Барры, тем больше разгуливалась молодецкая удаль, когда море по колено, горы по плечо. Опасная эйфория для того, кто еще не преодолел полностью упомянутые моря с горами. Рам шел напрямик, зная, что до границы осталось немного, когда внутреннее чутье, отточенное охотничьими вылазками с Сеххом, тревожно завибрировало сквозь общее приподнятое состояние духа. Ощущение погони, слежки нарастало с каждой минутой. Вот уже Рам заметил в окружающей природе несколько знаков, говорящих о присутствии поблизости людей. Конечно, вспугнутые птицы не означали еще, что люди идут по его следу, а не своей дорогой. Но чутье упорно настаивало на худшем. А тревожнее всего то, что присутствие врагов, точнее, траектория их вероятного передвижения идет наперерез ему. Вариантов у Рама было два: отклониться от прямой дороги, запутав след; или же прорываться. Разум и горячность опять столкнулись лбами, но у горячности прибыло сил от последней удачи, поэтому разум проиграл битву. Плюнув на осторожность, Рам продолжал идти, как шел. Деревьев становилось все меньше и меньше. Служить укрытием могли теперь разве что заросли колючек, большие камни, уступы, ямы, каменные насыпи. Довольно способов спрятаться, но только преследователи лучше него знают эту местность с её укромными уголками, где может искать пристанища незваный гость. Вскарабкавшись на каменную гряду, протянувшуюся поперек его пути, Рам зацепил взглядом крохотные человеческие фигурки. Они были еще далеко. И вряд ли его заметили, как хотелось надеяться. Но не осталось сомнений, что идут они за ним. Стараясь продвигаться, пригнувшись ниже к земле, Рам скрылся за каменными выступами и оттуда пересчитал преследователей. Человек шесть. Если поторопиться, подумал он, то можно просто уйти от них. За каменной грядой начинался абсолютно открытый участок пути. Ровное пространство, которое преодолеть незамеченным трудно, если кто-то задался целью тебя там увидеть. Но не в этом только была причина, заставившая Рама остановиться. Он заметил еще один дозорный отряд. Пять человек гуськом тащились наперерез гипотетическому шпиону, о котором сообщил на их дозорный пункт взмыленный гонец. Командир ворчал. Он считал лазутчика со стороны Ак-Барры плодом пьяного воображения охранников с удаленного поста. В скале Рам отыскал щель, втиснулся в неё. Через узкую щелочку в камне наблюдал за врагами. Они продолжали двигаться не слишком торопливо друг за другом ровной ползучей змейкой. Донесся резкий выкрик командира. Тот приказывал своим людям рассредоточиться цепью и прочесать окрестности. Тут донеслись еще голоса. Прислушиваясь, Рам понял, что неверно оценивал своё положение. Оно намного хуже. Голоса доносились со стороны, которая не видна из его убежища. Оттуда приближался еще один отряд, растягивая цепь. Рам сильнее сжал нож в руке и сцепил зубы. Облава! Рам шел как можно аккуратнее с тех пор, как заприметил погоню. Преследователям нелегко будет найти следы, но это лишь временное преимущество, если они вздумают тщательно обшаривать каждый закуток. Без драки не обойтись. Это уже ясно как день. Только даже его самонадеянности не хватит, чтобы не понимать – победить в битве сразу против столь значительного отряда – задача непомерная. Можно только наивно надеяться, что эту щель в скале не заметят. Странное дело! С чего бы люди Сетха так всполошились, даже пусть и заприметили на своей земле чужака? Поднимать на ноги столько народу, чтоб изловить одиночку, не много ли чести? А воины Сетха, рассредоточившись, медленно двигались к каменной гряде, некоторые уже взбирались по ней. Наблюдавшего за ними Рама внезапно осенила догадка. Они же не ищут его. Они его поджидают. Как охотник ждет дичь, что гонят на него загонщики. Если они думают, что он еще только идет сюда, это дает ему преимущество. Пока неясно, как использовать его, но использовать надо как можно скорее – с каждой минутой оно уменьшается. В этот самый момент острых раздумий загнанный в угол Рам приметил, как один из кадекских воинов подошел очень близко к его укрытию. Вспомнился трюк, который удалось провернуть совсем недавно. И Рам не стал мешкать. Зазевавшийся воин Сетха даже не успел понять, что напало на него и рывком втащило в узкую нору. Рам оглушил его ударом в шею. Ножа в ход не пустил, чтобы не испачкать в крови одежду, которая была нужна ему. Участники облавы растянулись ломаной линией. Они чем-то напоминали стадо кормящихся страусов. Только облачившись в одного из них, не так уж просто выдать себя за их товарища. Рам знал, что его спасение напрямую зависит от того, как быстро и незаметно он улизнет отсюда. Подражая манерам, походке, движениям остальных, он попробовал вернуться туда, откуда они начали двигаться, но его остановил оклик командира. Пришлось быстро изменить направление, чтобы не вызывать лишнего внимания к себе. Был другой путь. Навстречу. Рам усмехнулся мысленно. Навстречу ему самому, как думают эти. Так он и сделал, двинувшись с теми, кто его поджидал, навстречу тем, кто за ним гонится. Главное теперь – вовремя выйти из этой игры и желательно сделать это незаметно. Вот уж действительно – в мрачные владения Сетха проще попасть, чем выбраться из них.***
О чем думала переписчица Брийя все проведенное в плену время? О побеге. Она думала о побеге, воображала способы побега, искала средства и обстоятельства, которые помогли бы ей убежать. Только это и занимало все её мысли. Тут нельзя не отдать ей должного – смиряться и обдумывать, как покомфортнее устроиться в рабстве она даже не пыталась. Ночью, когда Табо увидел её в селении «скорпионов», Брийя выскользнула из хижины, где разместили пленных на ночлег, прихватив для отговорки на всякий случай миску с объедками. В душе она очень надеялась удрать через неогороженный забором овраг. Увы, пропасть оказалась чересчур крутой, Табо не узнал её сразу, а стража была зоркой. Первая попытка кончилась неудачей. Но Брийя не собиралась сдаться. Она мысленно настраивала себя, что повторит попытку на следующем привале. А пока они брели маленьким сгорбленным стадом, со всех сторон окруженные сильной и бдительной охраной, Брийя старалась незаметно подмечать всё в поведении и порядках сопровождающих воинов, что помогло бы спланировать бегство и уйти от неминуемой погони. Отряд двигался безостановочно где-то до полудня. Потом был привал длиной менее чем час, и – снова утомительный путь вперед. Болели не только натруженные ноги, болело всё тело. Скорее, скорее бы вечер! Брийя чувствовала, что усталость будет еще одним и не самым последним препятствием в её планах на побег. Она знала, что бегство в одиночку будет делом непростым, но вряд ли в силу молодости и неискушенности в подобных предприятиях, предполагала, насколько это сложно в действительности. Те несколько змеепоклонников, что были её товарищами по несчастью, нисколечко не стали ей товарищами в действительности. Они меж собой переживали собственную беду, а её не затрагивали ни дружелюбием, ни враждебностью. И Брийя не искала с ними более тесной дружбы. Отсюда был простой вывод: ей не на кого положиться, кроме как на себя. А прочие пленники скорее источник дополнительной сложности, ведь улизнуть надо тайком и от них.***
Незаметно выпасть из цепи собственных преследователей Раму удалось не сразу. Когда же он почувствовал себя во временной безопасности, то хорошо понимал, насколько безопасность эта временная. Ему надо было уходить снова в сторону селений вблизи каменного моста. Теперь, увеличивая, сколько сил было, расстояние между собой и облавой, расставаться со «скорпионским» нарядом не спешил. Эта одежонка могла еще сослужить службу. Забыв про усталость, еще и еще прибавляя шаг, беглец спустя час приблизился к селению у подножия высоких скал. Голоса, звуки, запахи селения всегда слышны издали. Выходить прямо к нему Рам не рискнул. Обогнув поселок по густым зарослям, он взобрался на скалу, откуда можно обозревать само селение и прилегающее пространство. На крутых склонах видны были тоненькие тропинки, и вели они, изгибаясь, на небольшое плоское плато, с трех сторон окруженное поднимавшимися еще выше гребнями скал. Здесь можно было заметить следы человеческого вмешательства в природный ландшафт, пусть и слабые, и не такие уж явные. Рам не стал входить в селение, потому что жители его, скорее всего, хорошо знают друг друга. Он продолжал путь в обход, взбираясь вверх, под прикрытием кустарников, каменных выступов. На плато в скале, по-видимому, разместилось святилище. А там не должно быть людно. Без надобности богов не тревожат, тем более таких, которым поклоняются местные жители. Со стороны нор, служивших жильем обитателям селения, вдруг донесся шум тревожный и все более возрастающий. Глянув туда, Рам заметил человека, судя по виду, только что бежавшего со всех ног. Его окружили жители селения, и он что-то резко и громко им объявлял. Похоже, снова погоня идет по пятам за ним! Что ж, удивляться нечему. Они его караулили, двигаясь навстречу загонщикам, пока не столкнулись с теми нос к носу. Забеспокоились, обшарили все, что только смогли, отыскали своего. Теперь они знают, что чужак выскользнул, притворившись одним из них. Они разослали гонцов по ближайшим селениям, чтобы предупредить о его возможном появлении. Дело опять принимает крутой оборот не самый благоприятный для него оборот. Рам уже поднялся в пустынное сейчас святилище. Взбудораженный гул толпившихся людей доносился снизу от жилищ. Будь на этом плато хоть какая-нибудь щель или пещера, можно было бы отсидеться здесь, пока погоня не свернет в другую сторону или им надоест его искать. Но в наличии лишь накрытая каменными плитами яма со скорпионами – не самое удачное место для убежища! В эту минуту внезапно всплыла мысль. Рам вынул из-под одежды сверток с кристаллом, добытым в Озере Мертвых и медальоном из Покинутого города. Погоня идет по пятам, упорно и быстро. Если ему все-таки не удастся проскользнуть через них, если они схватят его? Да, пожалуй, расстаться придется с большим сокровищем – с жизнью. Но, как ни странно, подумав об этом без дрожи, Рам и представить не желал, что добытый им в такой суровой борьбе трофей попадет в руки проклятых людей Сетха. А если его не убьют сразу, то будет, конечно, шанс убежать. Но и в этом случае оставлять «скорпионам» своё сокровище, добытое так трудно, Рам категорически не хотел. На эти размышления у него ушло минуты две, не более. Он машинально вытащил зеленоватый кристалл и посмотрел на него в напряженной работе мысли. Но вот, сунув драгоценность обратно в мешочек, Рам замотал его и бросил прямо в расселину камня, где мирно поживали священные скорпиончики. Теперь достать драгоценный клад не менее сложно, чем было добыть в первый раз, зато сокровище надежно скрыто от лишних глаз. Шум погони подстегнул Рама вскочить и пуститься по склону вниз. Он скользнул по камням, притаившимся на спуске, стараясь не слететь вниз кубарем, и не заметил за одним из каменных выступов противоположного края притаившуюся фигуру темнокожей девушки.***
- Это немыслимо! Да можно ли быть таким глупцом?- ба Кабет мерила широкими шажищами свою опочивальню.- Почему я мало порола его в детстве? - Да уж, это упущение.- промурлыкал Морган. Он расслабленно восседал на мягком диване, широко раскинув руки на спинку. - Сет его дернул пускаться в погоню за мальчишками, когда надо быть здесь и пользоваться их отсутствием!- негодовала верховная жрица, не сбавляя размаха своих шагов. - А знаешь, возможно, не так уж все и плохо. Я думаю, Рам не упустит шанса поквитаться с этими сопляками. И проблем у нас станет на две меньше.- заметил Морган. - Да! Но это имело бы смысл, не будь у него в руках такой важной улики как девчонка! Кстати, она помещена в надежное место? - Надежно, будто в сейфе. Не волнуйся об этом, моя дорогая. И за своего великовозрастного сынишку ты волнуешься напрасно. Я уверен, что он разберется с этими двумя выскочками и вернется. - У меня все-таки нехорошее предчувствие.- вздохнула ба Кабет.- Почему так долго? - Они могли далеко уйти.- предположил Морган.- Но, что бы ни было, нашу затею с мятежом запускать ни в коем случае нельзя. Все должно быть готово вовремя. И я намерен заняться этим вопросом немедленно. Знаешь, главарь очень мной доволен. Морган улыбнулся при этом – он действительно был доволен собой. Ба Кабет подошла к нему и коснулась щеки наперсника почти с нежностью. - Ты самый преданный человек! Я рада, что в тебе не ошиблась, Морган. Ох, если бы верховная жрица могла заглянуть в мысли «самого преданного»! Морган в эту минуту размышлял о том, что вернется лорд Рам или сгинет, а мятеж он поднимет все равно. В городе слишком уж много богатства, которое ему в сто раз нужнее, чем дикарям.***
В мрачную тронную залу, где восседал Конек вбежал один из его военачальников, сразу же растянулся ниц. - Владыка! Мы изловили на нашей территории перебежчика из Ак-Барры! - Где?- прогудел из своего «ведра» Конек, а, услыхав ответ, в гневе вскочил на ноги.- И он проник так далеко в наш предел в том самом месте, где я собираю войска? Вашим головам прискучило сидеть на ваших плечах? - Смилуйся, повелитель!- докладчик ткнулся носом в каменный пол.- Этот человек столь хитер, что водил за нос моих людей почти целый день! Мы загнали его в ловушку у Бесплодных Полей, но он выскользнул, напав на нашего и переодевшись в его плащ. Мы разослали гонцов, и удача помогла обнаружить его у Скорпионова Святилища. - Ты смеешь говорить такие вещи мне?!- взревел Конек.- Значит, мои воины гадают на удачу? А сами они уже ничего не стоят? Если бы мне не были так нужны люди теперь, я перетопил бы вас до единого в реке богов! В эту минуту, когда и воздух, кажется, пропитался яростью повелителя, к нему посмел приблизиться его главный приспешник и советник и очень тихо что-то произнести с почтительным поклоном. Властитель вмиг забыл о гневе на нерадивых служак, снова сел на трон. Не то, чтобы он простил их, просто сообщенное известие целиком завладело его мыслями. - Пусть его немедленно приведут ко мне!- приказал он. Помощник с поклоном удалился. - А ты поди прочь с моих глаз!- прогремел Конек на все еще лежавшего ниц командира.- Ступай, займись подготовкой солдат! Я не потерплю, чтоб моё войско было стадом верблюдов! Получив сполна нагоняй, бедолага выполз из зала. А Конек нетерпеливо встал, закинул руки за спину, но сел опять, только заслышав шаги стражи, ведущей пленника. В своем устрашающем шлеме он мог не беспокоиться о должном выражении лица, зато постарался принять самую величественную и небрежную позу, какую только мог. Все, что бы теперь пред ним не явилось, должно почувствовать себя червяком. Он – великий Конек, повелитель Подземного царства, и река богов плещется у ног его! До зубов вооруженная стража ввела в залу пленника. Сквозь глазные щели шлема Конек хорошо видел его. В грязи и крови, но незаметно, чтоб серьезно раненный, тот шел, выпрямившись, с осанкой привыкших повелевать и царствовать, а когда Конек взглянул на лицо, все сомнения развеялись. - Никогда не думал,- пророкотал он из своего «ведра»,- что наследник ак-баррского престола станет пробираться тайком через наши пределы. Видимо, лишь крайняя нужда заставила его так поступить. И поступок этот не назовешь осмотрительным. Мы принимаем посланцев с честью, а лазутчиков посылаем плыть по реке богов без лишних разговоров. Говоря все это, Конек пристально следил за выражением лица лорда Рама. Оно оставалось прежним. Разве что дрогнуло слегка, когда Конек обнаружил свое знание того, с кем имеет дело. Но то была тень удивления и только. - Однако, мне любопытны причины, побудившие столь высокого положения человека тайком красться в предел чужих земель.- продолжал Конек. Тут по губам пленника скользнуло что-то вроде надменной улыбки. - Ты думаешь тому, кто готовиться нырнуть в реку богов есть дело до твоего любопытства? Дерзость и вызов такого ответа передернули Конека. - Иногда не такое это быстрое дело – нырнуть в реку вечного успокоения.- сказал он, лишь с огромным трудом скрывая истинный градус кипящего гнева. Но весь облик пленника оставался вызывающим. - Ты грозишь пытками ради удовлетворения любопытства, Властитель Кадека? Так любопытны бывают лишь женщины и обезьяны. Изволь, я назову тебе причин с десяток. Ты волен будешь поверить в любую или отвергнуть все. Кто подтвердит тебе мои слова или опровергнет? Как побагровело лицо правителя, не мог видеть никто. Зато лица стражников побледнели. Они даже представить себя не могли, что с великим владыкой Подземного царства можно так говорить. А между тем Конек не спешил взорваться, утихомирил гнев. - Ты помянул женщин и обезьян,- заговорил Конек, вполне спокойно.- сойдемся же на том, что ни тех, ни других здесь нет. А потому не будем упражняться в злословии – это их исконные занятия. Возможно не склонить голову пред величием, бросить вызов, но труднее доказать свое право на это! Рам смотрел на Повелителя Подземного Царства выжидательно, и по-прежнему с вызовом. - Я мог бы предложить тебе легкую смерть, помня о твоем высоком происхождении.- заговорил опять Конек.- Но раз уж ты хочешь выглядеть героем, то я могу дать тебе возможность проверить, прав ли ты в своих претензиях. Хватит ли у тебя отваги преодолеть дорогу и перейти через реку богов, которая течет под сводами моего дворца. Он слегка топнул ногой, произнося последние слова. Невольно и Рам посмотрел на пол только глазами, не опуская головы, словно сквозь камень можно было увидеть то, что скрывается в глубине мрачной горы Подземного Царства. Пауза длилась недолго, хотя всем присутствующим казалось, что прошло очень много времени. Снова глянув на непроницаемый ведрошлем, Рам был уверен, что все-таки через щелки видит, как блестят глаза его врага и противника в этой дуэли духа. О Пути богов, проходящем через их реку, и о том, как тяжко придется смертному, попавшему туда, в Ак-Барре знали хорошо. Но какими бы ужасами оно ни грозило, он, прошедший через Покинутый город и мертвую стражу заветного озера, не предпочел бы им легкую смерть. - Твоим людям не так легко было меня схватить.- сказал он правителю Кадека.- Едва ли они заслуживают привилегии легко убить меня. - Я слышу голос мужчины.- прогудел Конек.- Да будет так. Я пытался облегчить твою участь, племянник царя. А теперь она всецело в руках богов. Если ты пройдешь путь богов до конца и явишься передо мной, я дарую тебе жизнь. Когда правитель Кадека произносил это, Рам по интонации слышал, как мало верит Конек в подобный исход испытания, и сжал зубы. По знаку своего повелителя стражники вывели Рама из тронной залы. И ему показалось – в их отношении стало больше, если не почтительности, то опаски. Ведь не каждый день находится человек, готовый бросать вызов подземным богам. Стражники вели Рама по петляющему коридору. Лестница каменная, выдолбленная в твердой скальной породе, ступени неровные с заокруглившимися краями. Это были не ступени, а какие-то выступы, по которым спускаться не слишком удобно. Путь освещали маленькие и тусклые светильнички. Народу поклонников Сетха больше нравилось жить в местах, похожих на кротовины – мрачных и темных. Невольно Рам вспомнил дворец в Покинутом городе. Но даже те древние руины не внушали такого гнетущего чувства. То были руины, свидетельствующие о жизни, что цвела и бурлила, и смеялась когда-то в их стенах. А мрачное подземелье Кадекской твердыни казалось обиталищем вечной смерти, где и живое – мертво. Запутанный хаос узких ходов вывел Рама в сопровождении конвоиров в маленькое округлое помещение. Тут сопровождающие замерли. Пленник ждал, что последует дальше, заодно оглядывался. Хотя тут не было явных следов дополнительных входов и выходов, он был почему-то убежден, что они тут есть. И скоро убедился в своей правоте. В стене слева отъехала каменная плита, и в пещерку ступил Конек со своим посохом-скипетром. По знаку правителя пленнику развязали руки. - Тебе предстоит перейти через реку богов. И клянусь, если ты выйдешь оттуда живым, то и я сохраню тебе жизнь, сын царевны Кабет.- повторил Конек свое условие. Рам, потирая запястья, ничего не стал отвечать. Правитель подземного Царства и не ждал ответа. К сказанному нечего добавить. Пора переходить к действиям. Конек стукнул посохом – в стене справа отодвинулась еще одна каменная плита. Она открыла проход в глубину горы, откуда раздавался гул. Так шумит, должно быть, река смерти. Но избравшему путь не было иной дороги, только вперед. И Рам пошел, превозмогая страх, отбрасывая сомнения. Плита за спиной въехала обратно в плотные пазы, стоило ему ступить под своды жуткого лабиринта, теперь и щелей не найти. Это дорога в одну сторону. Рам увидел перед собой длинную вытянутую, вырубленную в скале комнату. С потолка спускались вниз здоровенные железные шесты, которые оканчивались каменными заточенными по краям грузилами в виде толстых дисков. И шесты быстро раскачивались из стороны в сторону. В том конце за этими смертельными маятниками виднелся выход, точнее проход далее по жуткому туннелю. Стараясь постоянно держать в поле зрения сразу по два со свистом рассекающих воздух диска, Рам шагнул вперед. Он позабыл сейчас про все: про родной город, про царевну, про иноземцев, из-за которых очутился здесь. Теперь ему важно было лишь одно – не упустить, не пропустить, среагировать на все, любую мелочь вовремя. Бросаясь вперед и резко замирая в узких промежутках между маятниками, секущими воздух, будто живую плоть, он не думал даже о конце пути, только о том, что было впереди и сзади. Маятники чем дальше, колыхались ближе и ближе друг к другу, амплитуда становилась меньше. Прыгая с траектории одного, он попадал сразу же под удар следующего, а третий оставлял выигрыш в долю секунды. Когда Рам отскочил от удара последним, то не сразу понял, что прошел через них. И это к счастью он не успел расслабиться, потому что навстречу из темноты летел здоровенный каменный шар. Все, что испытуемый успел сделать, это распластаться. Глыба пронеслась в нескольких сантиметрах над ним. Рам вскочил на ноги, но чудовищный груз возвращался назад. Пришлось ухватиться за него. Маятник занес его в следующий отдел лабиринта – круглое помещение, откуда следовало быстро уходить, пока шар не вернулся. Через узкий проход он вышел в такой же узкий туннель, и тут из стены медленно поползли зазубренные и гладкие отточенные клинки. Как и маятники, он ползли неравномерно, но быстро и неотвратимо, а главное – нельзя было заранее догадаться, откуда выткнется очередной. Преодолеть этот «зубастый» туннель было делом более трудным, чем пройти первое испытание. Рам понял, в чем главный подвох Пути через реку богов: он идет от простого к более сложному, в то время, как силы человека тратятся, а душа замирает при мысли, что же может ждать впереди, после того, что уже преодолел. Обо всем этом он подумал, бросаясь от одних скрежещущих лезвий на другие. Не удалось совершенно избежать ощутимых царапин. Но Рам как будто бы и не заметил их. Вывалившись из туннеля колючей и режущей смерти, он упал на пол и стразу же увидал опускавшийся прямо с потолка металлический веер вращавшихся острых лопастей наподобие вентилятора. Рывком он выкатился из-под этой мясорубки. Что же дальше? Ответом служил туннель то и дело освещаемый яркими вспышками пламени, что вырывалось одновременно из множества щелей и мелких дырок. Дерзнувшему идти Путем богов предстояло преодолеть огненную стену. Лишь на считанные секунды пламя ослабевало, как будто огнедышащему дракону нужно было время набрать воздуха в глотку. Выгадав подходящий момент, Рам прыгнул вперед, рукой защищая глаза и лицо. Жгучий воздух опалил, даже затрещали от жара волосы, но голодное пламя, рванувшись из своих гнезд сумело только зажечь край одежды. Прокатившись в пыли по каменному полу, Рам легко сбил этот огонек и вскочил на ноги. Туннель сворачивал в сторону. Заглянув туда, испытуемый увидел лишь тьму. Впереди ожидала кромешная темнота. Сюда не проникали уже отблески огненных языков, гудевших за спиной. Итак, предстоит идти в темноту, не ведая, что таится в ней. Боги хотят, чтоб люди совершали такие глупости? Рам осмотрелся по сторонам. Только сейчас он заприметил кое-что возле стены в куче мелкого камня. То были останки кого-то из предыдущих пытателей счастья. Скелет, который скалился, будто бы с досады, покрывал слой праха и истлевшей одежды. Отчего умер этот несостоявшийся герой, лорд Рам понял, подойдя ближе. Рядом с останками валялось нечто напоминающее копье. Наконечник сразу же напомнил о туннеле с выдвижными кольями. Кисть руки скелета лежала на туловище, как если бы человек умер, зажимая рану. Но какой же силы должен был быть сей исполин, если он вырвал из стены пронзившее его копье, а затем еще и дошел сюда через огонь? Рам подивился, однако, на философические и прочие измышления времени не было. Он поднял копье. Оно было холодное, серебристо-белого цвета. Конечно, может пригодиться. Кто знает, не поджидает ли на пути какое-нибудь хтоническое создание. Но вот сейчас его главный противник – непроглядная тьма. Тревожить мертвецов в темном зловещем лабиринте смерти – не самое беззаботное и веселое занятие. Но еще меньше лорду Раму хотелось к ним присоединяться. И он решился: наклонился и вытащил две крупные кости из скелета. Череп как будто бы зло ощерился на него при этом. Но Рам никогда не был особо суеверен. Ниткой, выдернутой из одежды, Рам привязал кости к копью, вдобавок обмотал остатками тряпок, подавив остатки брезгливости, а потом подошел ближе к вырывавшемуся из стены злобному огню и поджег свой жутковатый факел. Неспроста был он так недоверчив к молчаливой тьме, в которой не звякало, не гудело, не клацало и не бряцало. То был даже не туннель, а вытянутая пещера с неровным полом, стенами и потолком. На ней места живого не было от выступов, выемок, щелей и ям-провалов, до дна которых скудный свет не достигал. Именно тьма была очередным более опасным, чем огонь испытанием на пути. Вот только боги или те, кто выполнял их заказ, не предусмотрели появление в лабиринте горючего материала. Горел факел просто отвратительно, больше коптил. На преодоление пещеры непроглядной тьмы с коварными глубокими ловушками ушло времени больше, чем на три первых испытания. За поворотом снова замерцал полупризрачный красный свет, стало тяжелее дышать. Выбросив обуглившиеся кости, и, сжав крепче холодный металл копья, Рам двинулся дальше, но почти сразу невольно замер: река богов вязкая и раскаленная, булькая горячими пузырями, предстала перед ним. Она не текла открыто и полноводно. Время от времени исчезала под каменным полом, потом опять выходила наружу. Жар и удушливые испарения поднимались над ней. Рам еле устоял на ногах, когда сделал шаг: все кругом покрывалось непонятным скользким налетом. Медленно, чтоб удержать равновесие и не свалиться в одно из «окон» горячей лавы, он преодолел самый длинный отрезок пути. Его опять выручало найденное копье, служа посохом и опорой в наиболее трудных участках. Русло в очередной раз выползло из своей каменной траншеи и повернуло в сторону. Заливчик, который образовался при этом, нужно было преодолеть, чтобы перебраться на твердую поверхность и продолжать идти туда, куда этот путь выводит. И сделать это следовало как можно скорее, потому что ядовитые пары начинали вызывать головную боль и тошноту. Хоть заливчик и не был так уж широк, просто перепрыгнуть его с места было делом малоосуществимым. А разбежаться по скользкому да еще и полого спускавшемуся полу нечего было и думать. Перебарывая головокружение, Рам плечом навалился на большую глыбу, нависавшую прямо над озерцом лавы, и почувствовал, что камень слегка качается. Навалившись на глыбу из всех имеющихся в запасе у него сил, Рам стал раскачивать её. Глыба скрипела ворчливо, раскачивалась неохотно, очень неохотно. Никак не желала отрываться от берега, на котором пролежала не одно столетие. Рам напрягал все силы. В горле мерзко першило от ядовитого воздуха. И вот огромный камень все же накренился и бултыхнулся в лаву. Надежда Рама оправдалась. Хоть глыба утонула на три четверти, но одна четверть высилась на поверхности, на два метра почти приблизив путь на другой берег. Рам прыгнул на камень и, воспользовавшись копьем как шестом, перепрыгнул и на ту сторону лавового залива. Соприкосновения с горячей жижей он избежал чудом. Тут вправду следовало поблагодарить высшие силы к нему благоволящие. Поднявшись с земли, кашляя, превозмогая головную боль, Рам поспешил уйти подальше от реки богов и её ядовитого испарения. Туннель теперь все время поднимался вверх подозрительно тихий. Чуть продышавшись, Рам вглядывался в него, но ничего предвещающего опасность не видел. Что же, это и все? Как-то не верилось. Ядовитый воздух реки богов отнял сил больше, чем качающиеся маятники и копья, выползающие из стен. Туннель постепенно сужался и все круче поднимался вверх. Сначала пришлось нагнуться, потом и вовсе продвигаться почти на четвереньках. Но вот узкая нора снова стала расширяться, хотя выпрямиться в полный рост все равно было затруднительно, но продолжала подниматься круто вверх. А впереди Рам увидел окошко. Куда? Выглянув в него, Рам смог понять только, что оно выходит в какое-то помещение. Сжав копье крепче, нырнул в это отверстие и выпрямился, как только попал в то самое помещение, куда оно выходило. Это была пещера с высоким потолком и освещенная пламенем, вырывавшимся из большого отверстия в полу посредине. Но это Рам отметил про себя мельком. Внимание его привлек тот факт, что он был тут не один. В пещере стояли три воина. Все трое были внушительны с виду и наилучшим образом экипированы в доспехи и шлемы. У каждого в наличии имелся щит. Двое вооружены мечами, в руке третьего - боевой топорик. Хотя, судя по всему, они ждали тут его, он своим появлением на минуту их очень изумил. Недалеко от огненного колодца на полу лежал круглый меч и под ним короткий меч. Это оружие предназначалось тому, кто выбрался из лабиринта. Эти трое громил должны были стать его последним испытанием и постараться низвергнуть его обратно в огненную речушку. Рам своим появлением так взвинтил нервы трем громилам, что они позабыли бросить ему сначала оружие, а сразу перешли в наступление. Но у Рама было чем их встретить. Подобранное в лабиринте копье по своим качествам превосходило оружие, какое могли бы предложить ему. Рам встретил первого противника, уклонившись от прямого удара, выбил у того из рук меч, развернулся к следующему. Бой завязался жаркий, ибо встречать перебравшегося через реку богов посылали лучших воинов Кадека. Когда Рам дрался со здоровяком, который размахивал топориком, двое других упорно поднимались с пола, готовясь опять кинуться в бой. Изловчившись, Рам ударил тупым концом копья в шлем противника. Здоровяк покачнулся и рухнул. Двое других ринулись в бой одновременно. Сражаясь, Рам старался не дать зажать себя с двух сторон. Именно это и пытался осуществить один из врагов – зайти ему за спину. В памяти вдруг всплыл его бой на арене с чужеземцем. абсолютно ясно он вспомнил, как Дин сбил его с ног. Рам ухитрился повторить прием, швырнув противника наземь. Он ранил другого, так что, тот выбыл из игры. Но последний сдаваться никак не хотел. Вывернувшись почти из-под самого лезвия меча, Рам очутился за спиной противника и ударом ноги свалил того на колени. С воплем он занес свое оружие. В эту минуту в пещерку вбежало еще несколько человек с арбалетами. Они остановились и нацелились на него. Вместе с ними вошел и командир. Он поднял руку и воскликнул: - Сражение кончено! Опусти оружие! Ярость битвы в крови Рама отступала так медленно, что в течение не менее минуты все замерли как в немой сцене спектакля. Но вот Рам опустил своё копье и отступил от поверженного врага. - Ты одержал победу.- снова заговорил командир.- Тебе следует предстать снова пред ликом Повелителя Подземного царства. Отдай же оружие. Рам взглянул на копье, потом на воинов, целившихся из арбалетов. Даже под шлемами можно было рассмотреть выражения их лиц. Они пытались скрыть изумление и даже страх. Конечно же! Из путешествия по лабиринту возвращались так редко, что имя каждого везунчика, обыкновенно одно лет за сто-двести, оплеталось ореолом легенд. И мало кому верилось, что подобного героя может породить привычная сегодняшняя действительность, а не давнее время мифов. Рам между тем отступил к тому окошку, из которого он выбрался сюда. - Я понимаю, что с оружием буду для вас опаснее.- с надменной насмешкой произнес он.- И даже ваш Правитель не рискнет оставить его при мне. Но это копье достоин носить в руках лишь тот, кто добыл его в лабиринте богов. С такими словами он зашвырнул копье обратно в ход, спускавшийся назад в лабиринт. Командир воинов не успел ничего ни сказать, ни сделать. Звон металла о камень из глубины черного проема свидетельствовал, что копье богов провалилось вниз. - Кто желает получить его, пусть сам заберется за ним туда.- окончил Рам. Поклонник Сетха лишь молча взглянул на пленника и знаком велел следовать за собой.***
В сопровождении стражи, которая теперь бросала на своего же пленника взоры, полные полусуеверного страха, прошедший через реку богов снова предстал перед Правителем Подземного царства. Конечно, видеть лицо Конека по-прежнему было невозможно. И все-таки движение его, когда он отпрянул, и плечи дернулись, ясно сказало о степени его изумления. Повисло долгое молчание. Рам молчал, считая достаточно красноречивым сам факт своего присутствия тут. Конек соображал. Молчание стало затягиваться неприлично долго для Правителя. Можно было подумать, что у него язык отнялся, и ему нечего сказать. - Я вижу слухи о твоей доблести ничуть не преувеличены, благородный лорд Рам.- загудел Конек из своего шлема.- И я рад, что ты находишься в моей крепости. В голове Правителя быстро крутились мысли. Он совладал с изумлением. - Мне известно, сын верховной жрицы, что в родном городе тебя предпочли чужеземцу. - Чужеземец – мошенник. Это скоро станет всем понятно. «Ого! А голосок у парня так и зазвенел от гнева.- отметил про себя Правитель.- Значит, по живому мясу припекло каленым железом». - У тебя так много недругов, благородный лорд Рам.- посочувствовал Конек.- Несмотря на то, что ты один достоин наследовать трон. Понимаю, тяжело зависеть от прихоти избалованной девчонки. Но я готов предложить союз и помощь великому воину и внуку царя. - Помощь?- переспросил Рам. - Я убедился только что в том, какой ты великий воин, лорд Рам. Изгнав тебя, Нерада поступил опрометчиво и несправедливо. Ты понимаешь и то, что отстоять свои попранные права сможешь только силой оружия. Но один воин не может сражаться с целым государством. Тебе понадобится войско. Конечно, у тебя есть сторонники в Ак-Барре, но нельзя же терять время, пока их соберут. - Ты желаешь поставить меня во главе войска, которое завоюет тебе Ак-Барру? - Я желаю дать войско законному наследнику, чей трон отдают проходимцу. И надеюсь, конечно, на долгий и дружественный союз впоследствии. Думай сам, лорд Рам. Я поклялся сохранить твою жизнь. Но я не обещал вернуть тебе свободу. Ты волен принять моё предложение и стать моим союзником. Или тебе предстоит скучать в темницах моего дворца, как диковинному пленнику. Рам опустил голову. В неровном свете факелов его фигура вместе с тенью как будто бы колыхалась и становилась угрожающе могучей. А на лбу и переносице легла трепетала мрачная тень. - Я должен подумать.- глухо сказал он. - Разумно.- прогудел Конек, хотя и ощутил легкое разочарование такой отсрочкой, сам Правитель торопился, но все же добавил: - У тебя на раздумье будет целая ночь.***
Особые системы тяги заставляли пламя то вырываться из отверстия в полу, то затихать. Это пламя заменяло двери в небольших клетушках-камерах темницы дворца Конека. В одну из таких привели Рама и оставили там. Рам чувствовал противный запах, которым пропиталась одежда, и понимал, что маслянистое вещество, в котором он выпачкался в лабиринте – горючее. Нечего и думать прошмыгнуть сквозь огненную дверь. Другого ничего не остается, только подождать, что будет дальше. А что-то будет, иначе его убили бы давно. Выдолбленная, как все помещения тут, в скале комната-темница была не больше четырех метров в диаметре, не круглая и не прямоугольная, а неправильной формы. Должно быть, где камень хуже поддавался, его оставляли в покое и долбили рядом. Тут было подобие ложа, естественно, каменное, накрытое охапками соломы (откуда она только тут взялась). Ни окон, ни каких-либо других отверстий. Освещение давал огонь-решетка. Время дано ему на размышление. И тема для размышления предельно важная. Но Рам чувствовал, как устал. Слишком устал. Он сел на каменную плиту, потом лег, вытянув ноги, забросил руки за голову и прикрыл глаза. Всего несколько дней, а как давно все это длится! С чего все началось? С иноземцев? Да, с них! А может быть, и нет? Он почувствовал, что кто-то стоит с той стороны перед входом. Рам открыл глаза и покосился на дверной проем. За стеной огня, не шевелясь, притаилась темная фигура. «Неужели я такой диковинный зверь?»- подумал Рам почти сердито, но тут услышал тихий настойчивый голос. - Царевич, подойди ближе! Время дорого! Царевич? Так его даже в Ак-Барре никто не называл. Но обращались к нему, в этом Рам не усомнился. Он поднялся, пристально всматриваясь в фигуру за пеленой огня, подошел близко, так что жар пламени пахнул в лицо. - Прыгай быстро.- произнес человек, две секунды помедлил, быть может, давая Раму точно осознать сказанные слова. Потом бросил на порог большой лоскут широкой толстой ткани, обильно промоченной водой. Рам не колебался. Он прыгнул через вход буквально на секунду освобожденный от огненной «двери». Пламя через мгновение прожгло «мостик», хищно взвилось кверху. Тлеющие остатки провалились в отверстие ему на поживу. Незнакомец был высок, и весь закрыт серым плащом, почти сливавшимся с темными каменными стенами. Большой капюшон нависал над его лицом, затрудняя задачу разглядеть его. Знаком этот человек велел Раму следовать за ним. Поспешно спустились они по узкому темному коридору вниз. Ступеньки приходилось нащупывать на каждом шаге. Неизвестный спешил, а Рам не отставал. Он пока что ничего не успел предположить о намерениях странного человека, только рассудил, что лучше столкнуться с чем-то, выбравшись из темничной камеры, чем ожидать развития событий, сидя в ней. Они шли и шли узкими каменными коридорами, пустыми и малоосвещенными. Рам не спешил задавать вопросы, но каждая жилка в теле, каждый нерв были напряжены и готовы ко всему. Наконец, они очутились в маленькой комнате. Как и все комнаты тут, она больше напоминала пещеру. Провожатый сунул руку в глубокую дырку в стене и вынул оттуда сверток. - Тут одежда, в которой тебя не узнают.- голос неизвестного звучал тихо и глуховато.- Но ты должен торопиться. Спустишься вниз через тот туннель. Человек показал на узкий проход, уводивший куда-то в темноту. - И старайся не попадаться на глаза страже. - Кто ты? И зачем это делаешь?- спросил Рам, уже набрасывая на себя длинный темный плащ с капюшоном, вроде того, что был надет на самом незнакомце. - Я давний должник твоего отца. И сегодня у меня наилучший шанс вернуть долг. Твой отец был благородным и великодушным, царевич, поскольку доблесть ты унаследовал от него, то, наверно, и эти качества тебя не обошли. - Мой отец?! - Поспеши, царевич.- заторопил незнакомец.- Ибо время дорого. Тебя могут хватиться в любой момент. Видя упорный вопрос на лице Рама, незнакомец добавил: - Все, что ты хотел бы знать, тебе могут рассказать в Ак-Барре. А сейчас поторопись! Эти слова убедили Рама. Он кивнул незнакомцу то ли в знак согласия, то ли в знак благодарности и двинулся через указанный ему выход. Впечатление от Кадекского дворца было устойчивым. Раму казалось, что он выбирается из загробного мира. Воздух, удушливый и тяжелый от газов, что поднимались с нижних ярусов, где растекалась огненная река богов, сдавливал горло незаметно, но ощущение было таким, как если бы чувствовать постоянную хватку на шее. Рам спешил покинуть это мрачное душное место. Туннель, по которому он двигался, шел параллельно других туннелям. Щели и «оконца» в каменных стенах даже позволяли иногда услышать или увидеть, что происходило там. Он как раз проползал мимо одного такого отверстия. - Мне не успеть передать им это так скоро! - А если ты подумаешь, что твоей голове сидеть на плечах только, если гонец прибудет вовремя! - До Ак-Барры еще нужно добраться. Мост сожжен. Или ты умеешь вселять дух бога орла, в кого пожелаешь? Так покажи мне свое могущество, о величайший, буду счастлив это увидеть! - Прикуси лучше язык! Повелитель и так в великом гневе! Ты хочешь прогневить его еще больше? - День-два, что они могут значить. Ак-Барра не ждет атаки. Она и так, и так обречена. - Зато войскам мало пользы засиживаться в засаде. Ты что же, ставишь под сомнение мудрость повелителя, что обсуждаешь его приказания? Два воина, судя по всему, из командного состава собачились в соседнем коридоре. Нетрудно было сразу понять, что друг друга они недолюбливают, вернее верного, соперничают. Только эти мелочи нисколько не заинтересовали Рама. Несколько слов, пойманных его слухом, заставили беглеца остановиться и прислушаться к перебранке. То, что уловил, пропустив оскорбления и угрозы, поначалу показалось ему полным вздором. Но двое, у которых чесались руки вцепиться друг другу в горло или пырнуть ножом, точно не шутили, не были пьяны. Тогда… мысль молнией пронеслась в голове у Рама. Тогда понятны азарт и тщательность, с которой его ловили. Кадек приготовился к нападению и стремился обезопасить себя от возможных неожиданностей.