Восставая из праха

Они стояли вдвоём и смотрели на то, как отблескивает сталью мёртвый пейзаж. - Ты всё сделал правильно, Оптимус. - Если бы я только мог быть в этом уверен, старый друг. - Это же был Старскрим, во имя Праймаса! Я до сих пор не могу понять, как ты смог пойти на сотрудничество с ним. - Ты прав, Старскрим никогда не отличался честностью даже по меркам десептиконов. Но в данном случае… мне казалось, что его намерения чисты. - Его намерения никогда не были чисты. Оптимус, силы десептиконов превосходят наши в 17,8 раз. Подумай, зачем Старскриму мир? Каковы его мотивы? Я практически уверен, что он затеял это всё только ради того, чтобы сделать автоботов вконец уязвимыми и победить их с минимальными потерями для своей армии. Оптимус Прайм нахмурился. - Лучше бы так оно и было, Проул. Потому что если мы ошиблись, и цели Старскрима действительно совпадали с нашими, это будет означать, что я своими манипуляторами уничтожил последнюю надежду Кибертрона на мир. ******* Шли аноциклы, и над Кибертроном всё тяжелей нависало предчувствие тотальной войны. Атмосфера была настолько напряженной, что казалось, будто в воздухе вот-вот появятся искры. Никто, даже самые наивные юнглинги, больше не обольщался мечтой о продолжении перемирия. Автоботы и десептиконы, не таясь, проводили учения – каждая армия на своей базе,- и, хотя инцидентов, похожих на тот, инициатором которого стал Айронхайд, произошло буквально несколько, каждый из них ввергал нейтральное население в приступы истерии. Сбои в процессорах стали массовым явлением и самой большой проблемой трансформерской медицины в эту эпоху. Факт неизбежности войны сводил с ума и мехов, и фемботок. И если первые, в большинстве своём, стремились уйти от реальности, наливаясь сверхзаряженным в барах, феммы предпочитали более радикальные методы решения проблемы. Огромный резонанс вызвала операция «Безнадежность», в которой приняло участие свыше двух тысяч фемок со спарклингами – они тайно покинули партнеров и родную планету на одном из контрабандистских космических кораблей. В своём прощальном сообщении феммы заявили, что отлично понимают, что их поступок может быть расценён как предательство, но что иначе они не могут обеспечить безопасность своих бэт. Также они выразили надежду, что их спаркам удастся увидеть мир на Кибертроне до деактивации. Лидеры автоботской и десептиконской фракций никак не прокомментировали операцию «Безнадежность», что лишний раз подтвердило – скоро хрупкому перемирию придет конец, и Кибертрон снова охватит война. В свете этого объявление об окончании работ по восстановлению Гелекса и Полигекса и присуждение им нейтрального статуса выглядели жестокой насмешкой. Во главе обоих полисов поставили по одному представителю от автоботов и десептиконов – для временного контроля до возобновления военных действий, а также – во избежания инцидентов с тайным захватом городов одной из фракций. ****** Старскрим смертельно устал и был зол, как тысяча шарктиконов. Именно поэтому он предпочел уединиться в своём отсеке – увы, совсем не с целью подзарядки (до неё ему было далеко, как до Земли пешком), а затем, чтобы не сорваться на ком-то из подчиненных во время работы. Новый лидер десептиконов слишком старательно работал над своим новым имиджем для того, чтобы позволить скачкам в настроении свести все усилия на нет. Новые низкие интонации в голосе, контроль над приступами ярости, воздержание от излишне язвительных замечаний - и о Праймас, как же сложно это давалось в обществе дроноголовых офицеров, которые его окружали. Но игра стоила свеч. Оставляя те позитивные качества, которые были свойственны ему, сикер осторожно вплетал в знакомый всем образ новые привлекательные черты. Его старания давали свои плоды, и градус лояльности в войске неуклонно повышался. - Правда, это не поможет мне, если он вернется, - негромко сказал Старскрим сам себе, склоняясь над аналитическими отчетами. – Ничто никогда не помогает. - Правдивое утверждение. Авиакоммандер усмехнулся и, выпрямившись, неторопливо повернулся лицом к Саундвейву. - Согласно какому именно правилу из десептиконского устава офицер имеет право тайком пробираться в отсек главнокоммандующего? - Ты не главнокоммандующий, - спокойно ответил кассетник, сложив манипуляторы на груди. - Мегатрон мертв, и я наследую его власть, - так же спокойно ответил сикер. Но, несмотря на его попытку не выдавать своих эмоций, даже самый неискушенный наблюдатель заметил бы, насколько напускным было хладнокровие авиакоммандера. - До его возвращения, - ни капли пафоса в голосе, только равнодушная констатация факта. - Он не вернется, - прорычал Старскрим и тут же мысленно проклял себя за то, что повелся на провокацию. Сама мысль о Мегатроне наполняла его Искру яростью, не говоря уже о возможности возвращения тирана. Словно не услышав его последних слов, Саундвейв произнес: - Как преданный слуга лорда Мегатрона и верный последователь идеологии десептиконов, я не могу позволить временному главнокоммандующему разрушить всё, за что наша армия так долго боролась. Сикер застыл и, стараясь ничем не выдать себя, запустил проверку всех систем. Он понял, к чему ведет Саундвейв и, хотя подозрение, что кассетник знает абсолютно всё, ледяной тяжестью легло ему на Искру, авиакоммандер заблокировал в себе эмоции и сосредоточился на собственной боевой готовности. Уровень энергии был недостаточно высоким для полноценного боя. Нужно затянуть разговор и найти способ использовать окружающую среду в качестве оружия. - Попытаешься сместить меня, Саундвейв? – губы сикера растянулись в неприятной ухмылке. – Как мило. Сказать по правде, меня всегда удивляла твоя глупая преданность нашему… прошлому лидеру. С такими способностями не бороться за власть – просто кощунство. И, тем не менее, скажи мне, что сподвигло такого тихоню, как ты, наконец покинуть своё место в тени и выйти на свет? Кассетник молча включил запись. /// - Мы выиграли первую битву, Прайм. Это нужно отпраздновать. - Согласен /// Шарктиконов долбанутый шлак, через квинтессона его в порт сексбота, подумал Старскрим отстраненно. Маневр с отключением эмоций позволил сикеру мыслить более логично, но осознание просчета больно ударило по процессору даже при полном отсутствии эмоционального отклика. - Да, я вёл тайные переговоры с Праймом. Но, во-первых, моим приоритетом были интересы всех десептиконов, а во-вторых, если твои милые питомцы провели действительно хорошую шпионскую работу, ты должен знать, что наши переговоры безрезультатно окончились ворн назад. - Сам факт тайных переговоров с автоботами о мире означает предательство целей десептиконов, - безразлично ответил шпион. – Но это не единственная причина, по которой я считаю необходимым переворот. - Я весь внимание, - криво улыбнулся Старскрим. - Ты стирал данные с моих кассетников, - голос Саундвейва стал на полутон громче, и сикер понял, что его заместитель в ярости. – После каждого их рейда над Полигексом. И прежде, чем я арестую тебя и брошу гнить в тюремном отсеке, где ты будешь ожидать суда нашего настоящего лидера, ты скажешь мне, что именно ты изменил в их памяти. И… Громкий смех сикера прервал речь кассетника, и шпион осекся. Это была слишком нелогичная реакция, даже для Старскрима. - Ох, так в этом всё дело? – осведомился авиакоммандер, вытирая с оптики выступивший от сильного хохота омыватель. – Тебе интересно, какую информацию я уничтожил в процессоре твоих очаровательных питомцев? Его тон стал угрожающе низким. - Ничего важного, мой драгоценный заместитель. Исключительно видеозаписи с видами небес и милыми распускающимися техноцветами. Я подумал, что ты не настолько романтичен, чтобы пожелать пересматривать эту информацию снова и снова, и решил избавить тебя от ненужных данных.Поверить не могу, что ты повёлся. Саундвейв молчал. Ощущение непоправимой ошибки внезапно захлестнуло его процессор и с необычайной даже для самого себя скоростью кассетник мониторил огромные архивы информации, пытаясь выяснить, что же он упустил. - Понимаешь, Саундвейв, - оптика Старскрима искрилась нехорошим весельем, - В Полигексе попросту не происходило ничего интересного. Не то что… Его речь прервал звук глухого взрыва откуда-то издалека. На стекла окон лег багровый отсвет. - Не то что в Гелексе, - негромко закончил сикер, наслаждаясь ступором шпиона. Ещё никогда его торжество не было настолько чистым и не приносило столько удовольствия. - Что ты сделал? – с трудом произнес Саундвейв. Невозможность ситуации повергла его в шок. Авиакоммандер не мог провести его. Сикеру никогда не хватало терпения для проведения полноценного обманного маневра. - Иди и смотри, Саундвейв, - оскалился Старскрим. – Иди и смотри.