Припадки секс-киллера Лунтика

      Насильник видел впереди свет. Естественно то, что он доносился от местоположения жертвы. Пчела не покинула свою палатку, а продолжала все с тем же безумным рвением ухаживать за пациентом, за что Он был ей сильно признателен. ППП или же Постоянный Половой Партнер был для Лунтика вопросом весьма щепетильного характера.       «Если бы его вдруг не стало, то что было бы?» — мысленно он пытался отыскать ответ не только на этот вопрос. Неясной все еще была причина, почему его оставили тут.       — Я набрался опыта, вырос. Заберите меня, — страшно прошептал Лунтик и спрятался в кустах, выбрав место, откуда лучше всего было видно госпожу пчелу.       Она совсем не в его вкусе. И в этом не было ничего удивительного — у нее отсутствовал член. Морозная смазка моментально превратилась в обычную воду и стекла на траву. Ему не хотелось иметь с ней половой контакт, да и совать свой член куда-либо — дикость.       Лунтик был членоприемником, а не аппаратом по вдалбливанию в дырки.       Дождавшись момента, он вышел из укрытия и быстренько привязал ее руки теми же нитями к потолку. От неожиданности пчела даже инстинктивно захлопала крылышками, после чего, повиснув на достаточно неустойчивом «потолке» палатки, продолжила ими махать, держа себя на одном уровне.       — О нет, — ее грудной голос был чрезвычайно привлекателен. Испуг делал его еще изумительней. — Только не это. Прошу, не надо. Пощадите, — ей стоило одного взгляда на своего пациента, чтобы понять — дело запахло горелым и оторванными конечностями.       — Я снова дышу, — после этой фразы должен был получить второй психологический удар Шнюк, но, к его великому счастью, он мирно спал, даже не догадываясь о происходящем.       Действия Лунтика и в этот раз оказались малость сумбурными: он запечатал рот пчелы, дабы она часом не разбудила несчастного паука, потом разорвал на ней верхнюю часть платья (лишь в области декольте), а тогда четким, резким, дико грубым движением полоснул острым воздухом по ее груди.       Молчание.       Извивающаяся жертва, которая вот-вот утащит палатку-навес куда-то вдаль.       Огрызки груди, валяющиеся возле пациента.       Кровь, заливающая целую часть платья.       Лунтик заморозил и ее раны, а потом просто замотал ее в кокон, в точно такой же, в каком был Шер, и потащил ее с собой, отвязав от потолка. Им немного далеко довелось идти, ведь перед тем, как ранее напасть на Шера, Лунтик довольно далеко его отвел. Но ничего.       Вот уже жертвы оказались рядышком. Лунтик столкнул их лбами. В буквальном смысле. Связал два кокона вместе. Полюбовался немного на свое творение, и тут его что-то пройняло, будто молния. В голову полезли воспоминания о другой жизни. О его Предназначении.       Лунтик схватился за голову, а его жертвы даже ничего не видели. Они так и лежали. Странно только, что сознание еще не потеряли, но видать замораживание Лунтика держало их на плаву и в этом плане.       Он качнулся в одну сторону, качнулся в другую, пока наконец-то не завалился на землю. Вспышки с образами и обрывки диалогов. Он начал понимать.       — Эксперимент с наделением умом земных животных?       — Именно. Это будет нечто невероятное. Конечно же, эти существа мы сделали немного идеализированными. Понимаешь, будто бы без изъянов. А если и есть негативные качества, то они явные. Но при этом же все всех понимают, все дружат… понимаешь?       — Не совсем. А в чем моя цель?       — Мы отправим тебя в качестве дитя, упавшего с Луны. Нам нужно понять, каков спектр их реакций. И потом… мы посмотрим, как они способны воспитать совершенно чужое существо.       Лунтик замолк. Ему хотелось потрахаться.       — А… — начал было он.       — Можешь быть спокоен. Эта потребность будет утолена. Опреденное количество времени.       — А потом?       — А затем ты оживешь. И мы проверим, что они будут делать в такой ситуации. Смогут ли ополчиться против того, кого вырастили. Смогут ли справиться с критической ситуацией. Смогут ли выдержать. Смогут ли понять, что они — всего лишь насекомые и что есть другие виды.       — Все равно не понимаю ничего. Зачем все это? Только для проверки реакции? Неужели нет механизмов для определения моделей поведения?       — Суть не только в этом. Нам нужен будешь ты.       — Я?       — Ты. Беременный от ППП. Воспитанный выведенными нами животными. Невинный, как они.       — Когда я вернусь… вы сотрете мне память?       — И поставим новый эксперимент. И… выведем новое существо. Гибрид нас и их. С чисто их сознанием.       — Не понимаю…       — Есть еще кое-что, но об этом ты узнаешь уже перед падением с яйца.       — Хорошо.