Припадки секс-киллера Лунтика

      — Забеременеть? — вслух произнес Лунтик и стал поспешно возвращаться к Шнюку. На конец ночи, конечно же, останутся эти чертовы букашки, но сперва — исполнение долга.       «Без этого меня не вернут на Луну. А я так хочу домой. Мы хотим».       Без руки. Спящий. Он лежал на больничной койке, на лбу у него лежала мокрая тряпка. Лунтик совершенно не разбирался в этом. Ему и не хотелось.       Он раздел Шнюка, залез на него и стал методично выполнять свое дело. Корочка из льда покрыла в этот раз не только его шерсть, но и оставшиеся после поедания Лунтиком седые волосы на пауке. На некоторых участках кожи жертвы, словно на окне зимой, появились красивые узоры.       Это действо продлилось несколько часов. Шнюк время от времени просыпался, но большинство времени продолжал быть в отключке. Порой он бредил, неся полную несуразицу. Лунтик прыгал на члене паука, полностью отключившись от внешнего мира.       Странно, что после такого страшного случая никого даже не попросили прийти и проверить, как дела у пчелы-врача.       «Если бы этим занимались люди…» — начал было думать об этом Лунтик, но новый резкий толчок вновь пустил по его венам ток и заставил напрячься уши. Мысли вылетели из головы.       Лунтик выжал из Шнюка всю сперму, выжал он по максимуму и жизненные соки. Лунный гость готов был свалиться без сил на землю и отдать свое сознание поддельному существу, сидящему внутри, но тут вспомнил о своих жертвах.       «Необходимо их ликвидировать».       Он вернулся к тому кусту, под которым их оставил. Распутал жертв. Взял сперва Шера: сел на его член и запустил в себе механизм, который до этого был запрятан в нем где-то очень-очень глубоко. Это был механизм кровавого насильника, беспощадного убийцы. Если раньше Лунтик просто высасывал из жертвы только жизненную энергию, отсутствие которой не могло лишить насекомое жизни, так как тут же она начинала постепенно восстанавливаться. Теперь же он начал сосать саму жизнь из генерала.       У Лунтика выросли длинные клыки, словно у вампира. Ими он начал отгрызать от кожи деда маленькие кусочки плоти: то от руки оторвал, то от живота, то шею прокусил, то погрыз подбородок генерала, затем откусил сосок. Если бы обычное существо или его самого в виде безобидного Лунтика этим всем тут же стошнило, то этот монстр медленно смаковал каждый кусочек уже, что естественно, мертвой жертвы с удовольствием. Пил кровь, питался остальными частями тела, а потом остановился.       — Я впитаю тебя всего.       Лунтик задвигался на искусственно поддерживаемом в нужном состоянии члене с огромной скоростью и когтями впился в грудь Шера. Тело начало разрываться на куски под ним само по себе. А затем стало растворяться, как казалось, исчезая в никуда. На самом же деле все эти кусочки транспортировались прямиком в живот Лунтика.       Мгновение спустя он почувствовал нечто очень странное: половина поглощенного исчезла. Или же переместилась?       Лунтик обеспокоенно стал трогать свой живот, пытаясь сообразить, что произошло, но стоило почувствовать мелкие, еле заметные толчки, исходящие изнутри, как все вмиг стало понятно.       «Я смог».       Беременность настигла его очень быстро. Он и без того не знал, как должен бы происходить этот процесс, но понимал одно — не так быстро. Это должно было происходить гораздо дольше.       — Кх… — издала свой последний звук пчела.       Лунтик совсем о ней позабыл. Он поднялся на ноги, еле-еле передвигаясь от переедания и быстро выросшего в животе дитя. Одно движение рукой — в земле появилась яма. Второе — пчела оказалась в ней. Третье — яма оказалась закопанной. Все улики оказались убраны. Он даже вернулся и одел Шнюка, а потом закрыл глаза и умоляюще попросил невесть кого:       — Пусть мой живот станет таким, как был, только на вид.       Его услышали — беременность стала незаметной.       Он вернулся домой, сильно постаравшись, чтобы не разбудить бабу Капу, и улегся в кроватку. От жуткого монстра не осталось и следа. От Шера не осталось и следа. Пчелу никто уже не найдет…