Осколки

Бильбо бросается между Торином и Азогом, не думая ни о чем. Вор при опасности скрывается в тени ночи, бежит прочь, не оглядываясь, даже если он не труслив. Бильбо, к его собственному сожалению, даже ненастоящий вор. Гном будет стоять за гнома, таков обычай их народа, будет стоять стойко и до конца. Но кто постоит за хоббита? Внутри у Бильбо натянута тетива — одна тень сомнения, и он бросится бежать. Между ним и разъяренным Азогом верхом на кровожадном варге нет ничего, кроме мучительной смерти. Но за ним — Торин — окровавленный, бессознательный. У Бильбо дрожат пальцы, он слишком крепко сжимает рукоять меча, глаза выдают страх, губы бледнеют. Он никогда не был настолько близок к смерти. Сейчас он чувствует ее гнилостное дыхание на своем лице. Былая смелость исчезает без следа, и то, что чувствует Бильбо больше похоже на оцепенение. Он может думать только о том, какое черное над ними небо и не видно ни одной звезды. Звезда — это надежда. Но сегодня надежды нет. Бильбо чувствует, как смерть склоняется над ним, заглядывая вглубь души, в пустоту, в которой нет ничего, кроме проклятой дрожащей тетивы. Он судорожно сглатывает, а затем… Затем гномы бросаются на орков, отвлекая все внимание на себя, и Бильбо слышит чей-то восторженный голос: — Орлы! Тетива внутри него ослабляется. Он не осознает ничего из того, что происходит, ровно до того момента, пока не слышит осевший голос Торина. Бильбо наблюдает за ним настороженно, пока тот поднимается на ноги. Страх захлестывает его с новой силой. Взгляд короля не предвещает ничего хорошего. Тетива внутри хоббита натягивается вновь, его бьет озноб, хотя холода он не чувствует. Страх перед Торином оказывается сильнее страха смерти. Бильбо не слышит ни единого слова, он смотрит в синюю даль, мимо Торина, туда, где остался дом. Он хочет только одного — вернуться в Шир и все забыть. Там нет ни жаждущих крови орков, ни сумасшедших гномов, ни странных королей с ясными глазами и льдом в интонациях. Там покой. — …Я никогда так не ошибался… Бильбо вздрагивает, когда Торин обнимает его. Хоббит оказывается крепко прижатым к сильному телу, руки, которые он так часто рисует на своей шее, — на его спине, а сам он вынужден коснуться плеча гнома лицом. Объятия крепкие, уверенные, теплые. Он чувствует себя счастливым, по-настоящему. Этот рассвет мог бы никогда не наступить. Бильбо прикрывает глаза. Ликования и смех остальных заполняют пустоту в нем. Вор при опасности скрывается в тени ночи, бежит прочь, не оглядываясь, даже если он не труслив. Бильбо, к его собственной радости, ненастоящий вор. Гном будет стоять за гнома, таков обычай их народа, будет стоять стойко и до конца. Но если хоббит готов пожертвовать всем ради одного гнома, остальные встанут за него. И тетива внутри Бильбо рвется.