Закованная в цепи

Раннее морозное утро, обычно такое тихое и безмятежное, нарушили учащенные глухие удары каблуков о твердую землю. Все вокруг всполошилось и пришло в движение: зашумели ветра наперебой с беспрестанным сбивчивым дыханием нарушителя спокойствия, закопошилась живность, выползая из своих укрытий и наблюдая за проносящимся мимо них человеком, затрещали еловые иглы под подошвой девичьих туфелек. Но сама виновница всеобщего пробуждения не замечала образовавшегося переполоха, подгоняемая ветром, настойчиво бьющим ей в спину. Все, что сейчас было для нее важным - это оказаться как можно дальше отсюда. Убежать, скрыться, исчезнуть - все что угодно, лишь бы это помогло ей в кратчайшие сроки покинуть лес. Угольно-черные пряди, спутавшиеся от резких порывов ветра, постоянно лезли в лицо, стоило только сбавить темп, чтобы хоть немного передохнуть. Каждый глоток воздуха давался с огромным трудом, словно крепкие тиски нещадно сдавливали грудь и препятствовали даже самому незначительному вздоху. Тысяча мыслей спуталась в тугой клубок, который беспрестанно бил по сознанию, отдаваясь паническим “Свободна! Жива! Свободна!” Читанда Эру, - а это была именно она - то и дело спотыкаясь о незначительные препятствия, безостановочно неслась по лесу. Сердце колотилось как бешеное, а сознание помутилось от животного страха, накрывшего ее с головой. Девушка знала и прекрасно понимала, что нужно было бежать, причем как можно быстрее, пока ее не догнали и не схватили. Сейчас это было ее единственной целью, единственной задачей, от которой, вероятнее всего, зависела ее жизнь. Эру сбежала. Вот так просто, без каких-либо планов и продуманных способов побега. Кто-то из преступников по своей неосмотрительности оставил двери во все комнаты открытыми, чем и поспешила воспользоваться беглянка. Она не знала наверняка, но была почти уверена, что кто-то преследует ее. Каждое мгновение, каждая секунда казалась сейчас драгоценной. Позволит себе остановиться, и точно можно распрощаться с жизнью. Теперь щадить ее уже никто не будет - это было предрешено еще в тот момент, когда детектив проворно выскользнул из бандитского убежища. От осознания того факта, что смерть в буквальном смысле ползет за ней по пятам, Читанда не удержалась от панического всхлипа и припустила с новой силой, не чувствуя собственных ног. Она не знала, сколько времени неслась прочь. Омертвевший перед предстоящей зимой лес уже не давал никаких ориентиров и представлял собой бесконечную неприветливую тюрьму. Детектив начинал подозревать, что бежит только дальше, глубже в лес: деревья и растительность становилась все гуще и древнее, и даже намека на цивилизацию поблизости не было видно. Эру поняла, что вместо того, чтобы подбираться к выходу из леса, девушка неизбежно приближалась к его сердцевине. Вот только сколько ни пыталась Читанда сменить направление, ее ждал все тот же результат. Неожиданно земля под ногами Эру пошла под уклон, и девушка, не успев затормозить, в страхе вскрикнула и сорвалась вниз, кубарем покатившись по склону. Мир перед глазами резко закрутился и завертелся. Взметая ворох пожухлых листьев, покрывших землю, Читанда пыталась ухватиться озябшими и совершенно не слушающимися пальцами за что-либо, но ее слабые попытки не принесли никакого результата. Она продолжала безостановочно катиться вниз. В конечном итоге детектив, обмякший и полностью обессиленный, позволил неведомой силе тянуть его все дальше и дальше в глубокую лощину, лишь отчаянно заслоняя руками голову. От ужаса хотелось кричать, звать на помощь и рыдать, но Эру была испугана настолько, что все слова застряли поперек горла. Все закончилось так же быстро, как и началось. Перед глазами в мгновение ока мелькнула земля, а после послышался отчетливый стук, больше походивший на выстрел. Сразу после этого висок пронзило острой болью, и тело окончательно ослабло, обмякнув и потеряв связь со своей обладательницей. Читанду накрыла темнота, сопровождающаяся отвратительным писком, стоявшим в ушах.

* * *

Детектив медленно открыл глаза, сморщившись от неприятных ощущений. Неожиданно разболевшаяся голова окончательно испортила ей настроение. Эру и сама не понимала, приснилось ли ей, или же видение подкинуло особенно разыгравшееся воображение. Тем не менее, факт оставался фактом: она все еще находилась в комнате, живая и здоровая. По крайней мере, почти здоровая. Читанда вымученно выдохнула и, расслабившись, невесомо коснулась пальцами ноющей головы. Появилось навязчивое желание подремать еще немного, но брюнетка отчего-то решила, что дополнительный сон будет для нее роскошью. Она и без того просидела в этой комнате слишком долгое время: после произошедшего накануне у детектива пропало какое-либо желание видеть бандитов, обитающих бок о бок с ней. Так что Читанда позволила себе просидеть в комнате и как следует отдохнуть. Предыдущая бессонная ночь ощутимо сказалась на ее самочувствии, как ни крути, и продолжительный сон оказался совсем не лишним. Сидя в одиночестве, Эру получила отличную возможность обдумать и воспринять все, что было сказано вчера шайкой преступников. В их слова было трудно поверить, но и отрицать очевидное было бы глупо. Теперь вопрос состоял в двух вещах. Первая загвоздка заключалась в том, что Маяка до сих пор безнаказанно продолжает сотрудничать с главными врагами полиции и может как-либо поспособствовать тому, что ее, Читанду, не найдут. Надежды на власти в таком случае оставалось очень мало, если учесть, что до этого воров найти никому так и не удалось. Второй же проблемой было нечто более серьезное. Эру приняла решение отбиваться и отстаивать свое будущее… но теперь-то что? Девушка явно дала понять, что будет сопротивляться. Вот только кто, вообще, будет терпеть ее выходки? Слабо верится, что существует на свете преступник, который будет рисковать своей шкурой ради благополучия своей помехи. Куда легче пустить пулю в лоб, чем пытаться как-либо воздействовать на невменяемого. Эру медленно села на кровати и закрыла лицо руками. До чего же нужно быть упрямой, чтобы не понимать, в какое щекотливое положение она попала? Читанде что, мало того, что теперь она официально состоит в розыске, и весь город стоит на ушах? Она опозорила как себя, так и все отделение, а ей все недостаточно. Вот только поделать с собой она ничего не могла: знала, что поступает глупо, и все равно делала, решив строить из себя круглую дуру. Детектив почувствовал себя совершенно безнадежным. Ее поведение заставляет задуматься, нужны ли вообще такие люди в полиции. Посидев без движения еще немного, та нехотя начала подниматься. Голова абсолютно опустела, будто бы все темы для размышлений разом исчерпали себя. Тем не менее, девушка была даже благодарна своему сознанию за такую приятную неожиданность: вместе с вопросами пропало и сдавливающее, тягучее чувство оцепенения и полной беспомощности, так долго не отпускающее ее. Осталась лишь слабая, ноющая боль, служащая напоминанием о только что вспыхнувшем недуге. Наверное, не стоило все-таки так долго отлеживаться в постели. Лениво потянувшись, Читанда тут же проверила состояние поврежденной руки. Болит... но уже намного меньше. Эру все еще не могла спокойно крутить кистью, и при неудачном движении боль становилась куда острее. Тем не менее, нельзя было сказать, что ощущения были такими же, как, например, день назад. Удостоверившись, что самочувствие в норме, насколько это было возможно, брюнетка бесшумно подошла ближе к дыре, зияющей в потолке ее комнаты, и глянула через нее наружу. Небо было серым и тусклым, так что детектив прикинул, что сейчас было уже утро следующего дня. Неужели время летит так быстро? Эру даже подумалось, что здесь, в холодном, сыром и неприветливом подземелье, минуты тянулись значительно медленнее, чем там, наверху. От этой мысли стало горько. Читанде показалось, будто бы здесь она упускает всю свою жизнь. Тяжело вздохнув, детектив так же тихо прошествовал к двери и в нерешительности замер около нее. Воспоминания о недавнем видении, радушно подкинутом воображением, невольно заставляли насторожиться. Навязчивое ощущение того, что чрезмерно реалистичный сон мог оказаться вещим, не покидало Читанду. Отчего-то даже проверять, закрыта ли дверь, было страшно. Что, если нет? Предпринять вторую попытку к бегству? Но теперь такой поворот событий уже не казался таким безопасным и надежным… Эру мало верила в предсказания, предпочитая опираться только на факты и логичные домыслы, но если ты живешь в страхе за свою жизнь день за днем, то и не на такое полагаться начнешь. И пусть брюнетка открыто заявила вчера, что смерть - это куда лучшая участь, чем та, которую ей уготовили преступники, она хотела жить. Читанда любила жизнь и верила, что смерти не достоин никто. Так почему она должна оказаться достойной? Морально собравшись, Эру схватилась за ручку и слабо потянула на себя. И каково же было ее удивление, когда дверь послушно поддалась и распахнулась. Радости от такого открытия детектив вовсе не ощутил. Даже наоборот: сердце, казалось бы, замерло на какие-то мгновения. Тело онемело, и та попросту приросла к полу, ошарашенно глядя наружу. Открыто? Но почему? В такую рань Сатоши должен был только проснуться, но никак не выпускать заложницу погулять. Читанда была в недоумении. Помявшись немного, та как можно тише шагнула наружу и, настороженно покосившись на дверь в комнату преступников, прокралась дальше по коридору. В животе у девушки, казалось бы, все переворачивалось от нехорошего предчувствия, а волосы на голове едва ли не дыбом стояли от напряжения. Больше, скорее, пугало осознание того, что она наяву сможет испытать произошедшее во сне. Сложившийся финал оказался весьма плачевным, и повторять его совершенно не хотелось. Едва ли приоткрыв дверь, Читанда припала к образовавшейся щели, оценивая обстановку. Для себя она уже решила, что лучше быть медлительным и предельно осторожным, нежели необдуманно бросаться вперед. Вопреки всяким ожиданиям, за столом обнаружились работающие преступники. Маяки среди них не было. Видимо, она в скором времени вернулась в город, дабы не навлечь на себя лишних подозрений со стороны властей. - Ох, Вы проснулись, - неизменно легкомысленно начал Сатоши, заметив, что девушка распахнула дверь и решительно шагнула в комнату. - Я заглядывал к Вам утром, чтобы позвать на завтрак, но Вы, похоже, спали. Хотите, я что-нибудь приготовлю? Эру застыла посреди комнаты, уставившись на преступника. Заглядывал утром? А сейчас тогда, вообще, который час? Похоже, Читанда окончательно потеряла ощущение времени, сидя в этой подземной тюрьме. Хотя, этот просчет никак не повлиял на ситуацию. Мысленно Эру похвалила себя за предусмотрительную осторожность тогда, в коридоре. - Благодарю, но я не голодна, - как можно более сдержанно отказалась девушка, хотя она и ощущала неприятную пустоту в желудке. Гордость не позволила ей самостоятельно попросить еды. Эру готова была смириться с тем, что каждый раз ее приглашали к столу, но, тем не менее, она не нуждалась в возне вокруг себя. Кто не успел, тот опоздал. От небольшой голодовки ей не убудет. - Как пожелаете. Но все-таки дайте знать, если вдруг передумаете, - не стал настаивать Сатоши, пожимая плечами и продолжая легкомысленно улыбаться собеседнице. Только вот Читанда этой улыбке больше не верила. После вчерашнего концерта Эру в который раз убедилась, что этот человек был вовсе не тем, за кого себя выдает. Отчего-то Сатоши казался ей отвратительным и грязным. Настолько сильно, что даже Хотаро отходил на второй план по сравнению с ним. И только сейчас детектив бросил взгляд на Маску, вспомнив о его существовании. Судя по виду, преступник явно был напряжен. Он сверлил мрачным, полным какой-то задумчивой отчужденности взглядом девушку, но не говорил ни слова. От такого внимания к своей персоне у Читанды по коже пробежал холодок. Похоже, она никогда не привыкнет к тяжелой, мрачной ауре, витавшей вокруг этого человека. Эру даже была готова поклясться, что сейчас он был куда более сосредоточен на ней, чем прежде. Девушке совершенно это не понравилось. Нехорошее предчувствие кольнуло разум, и она, ведомая зародившейся в глубине души тревогой, решила ретироваться из комнаты, причем как можно скорее. Уж лучше спрятаться и переждать, чем провоцировать своим присутствием Хотаро. Отчего-то показалось, что он действительно причинит ей вред, если она останется здесь хоть немного дольше. - Я могу взять книгу? - с усилием отведя взгляд от опасного преступника, обратилась к его товарищу Читанда. - Разумеется, - кивнул Сатоши, все это время пристально наблюдавший за ней. Затем преступник перевел заинтересованный взгляд на Хотаро, видимо, заметив, что причиной такому скорому уходу, вероятнее всего, являлся именно он. Однако Читанду совершенно не беспокоил интерес этого человека. Он может думать все, что хочет. Нарочито избегая глядеть на Маску, девушка, посчитав, что разговаривать им больше не о чем, направилась к шкафу. Книг было не так много, но, тем не менее, каждая из них была достойна быть прочитанной. Выбрав одну небольшую книжку с полки, девушка осторожно выглянула из-за стеллажей в попытке увидеть, наблюдают ли за ней. И Читанда совершенно не была удивлена, наткнувшись на все тот же пристальный взгляд Хотаро. Может, ему что-то от нее нужно? Или он просто злится на нее за произнесенные вчера слова? От этой мысли Эру не смогла удержаться и тихо фыркнула, снова отводя взгляд. Она ни капли не пожалела о сказанном этим людям. Произошедшее разъяснило ситуацию между ними всеми, и считать это лишним было бы крайне неразумно. Излишние любезности порой только раздражали. Больше не удостоив чересчур странно ведущего себя преступника даже взглядом, Читанда гордо удалилась обратно в комнату, никому ничего не сказав. Раз уж день не предвещает ничего примечательного, то куда более благоприятным времяпрепровождением Эру нашла тихое уединение. Сейчас не стоило вообще мозолить ворам глаза. Ощущалась некоторая неловкость и дискомфорт от осознания того факта, что только вчера эти люди стали свидетелями ее истерики. Детектив, прикрыв дверь в свою комнату, расположился за столом. Поставив свечной фонарь на темную деревянную поверхность, Читанда с необъяснимым воодушевлением плюхнулась на стул и бережно, с трепетом уложила небольшую книжечку перед собой. Как же она изголодалась по такому досугу! Ранее она не знала никакого покоя здесь, переживала из-за любой, даже самой незначительной мелочи, и не имела никакой возможности хоть немного расслабиться. Но со временем Эру начала замечать за собой приятное изменение: она больше не испытывала суетливости и намного реже реагировала на любую мелочь. Похоже, что здесь, в темном пропащем логове бандитов, нервы детектива станут прочнее стали. Предчувствие, что это лишь вопрос времени, было слишком сильным. С упоением вчитываясь в текст на старых пожелтевших страницах, девушка не сразу услышала едва заметный скрип половиц за спиной. И только когда тихие шаги стали уж слишком отчетливыми, Читанда, оторвавшись от чтения, обернулась. Прямо над ней мрачной тенью навис Хотаро. Эру, слабо дернувшись от неожиданности, судорожно вцепилась пальцами в подлокотники стула и замерла, выжидающе глядя на преступника. Тот стоял, безынтересно глядя на книгу и, казалось бы, не замечая детектива вовсе. Хотаро был слишком близко, и это заставляло девушку нервничать. Ему что-то нужно? Он пришел по делу? Или зачем он здесь, вообще? Молчание затянулось. Каждый, казалось бы, не знал, что сказать другому. Тем не менее, в конечном итоге неловкое замешательство нарушил сам пришедший. Отстранившись, тот неспешно подошел к стене и облокотился на нее спиной, сложив руки на груди и уставившись куда-то во мрак комнаты. - Уезжай, - коротко и бесцеремонно обронил тот, тут же переходя к делу. Пусть длинных речей от этого человека Читанда вовсе не ожидала услышать, но, тем не менее, подобная выходка просто не могла не вызвать резко вспыхнувшей злости. Благоприятное настроение окончательно улетучилось. - Я уже говорила, что отказываюсь покидать родной город. Я вернусь только в Авзонию, - сдержанно ответила девушка, недобро прищурившись. Хотаро медленно повернул голову в ее сторону. Преступник и детектив вперились взглядами друг в друга, и каждый, казалось бы, собирался испепелить своего оппонента. - Ты же понимаешь, что никто тебя не отпустит домой? - неизменно равнодушно поинтересовался собеседник. Читанде отчего-то показалось, что над ней издеваются, хотя и намека на нечто подобное в интонации преступника не промелькнуло. Тем не менее, подстегнутая придуманной ей же самой провокацией, Эру все сильнее выходила из себя. Странно, что этот человек влиял на нее с такой легкостью. Раньше брюнетка за собой не замечала такой агрессивности. А ведь она сама недавно думала о том, что намного реже стала реагировать на разнообразные раздражители. Это даже иронично. - Понимаю, причем прекрасно, - все еще сдерживаясь, отозвался детектив сквозь плотно сжатые зубы. - Но я также понимаю, что если соглашусь на ваши требования, то потеряю возможность осуществить свою мечту. На некоторое время вновь воцарилось молчание. Хотаро, похоже, собирался с мыслями, а сама брюнетка попросту не нашла нужным говорить что-то еще. - Почему ты думаешь, что в Авзонии у тебя еще будет такая возможность? - вскоре подал голос преступник, продолжая внимательно глядеть девушке в глаза. Эру не осмелилась прерывать зрительный контакт, стойко выдерживая оледенелый и равнодушный взгляд. Отчего-то ей казалось, что от любого ее действия сейчас зависит исход этого неприятного диалога. - Что ты имеешь в виду? - недобро прищурившись, уточнила девушка, пусть и прекрасно знала, о чем он говорит. - Ты разве сама не знаешь? - приподнял бровь Хотаро. - Кому нужен такой своевольный детектив, скажи? Даже если ты вернешься, никто не допустит тебя обратно на работу, это же очевидно. Теперь и у тебя, и у твоей конторы плохая репутация. Им потребуется время, чтобы вернуть свой статус. И при его восстановлении тебе там места уже не будет. Эру стиснула зубы в бесплодной попытке унять стремительно нарастающее раздражение. Правда, сказанная в лоб, оказалась куда болезненнее, чем ожидалось сначала. Читанду охватило примитивное детское упрямство: она захотела оспорить, всеми силами возразить и как-либо поставить этого человека на место, пусть и понимала, что его слова являлись чистой правдой, а ее препирательства, вероятнее всего, выглядят жалко. - Никто не может знать наверняка. Думаю, у меня будет второй шанс, и я смогу восстановить репутацию вместе со своей конторой, - заметила Эру, тряхнув копной смольных волос. - Кроме того, я могу попробовать начать работу в другой конторе. - Думаешь, новость с твоим исчезновением не облетела все окрестности? - рассерженно прищурился Маска. Читанда заметила, как тот с силой сжимает собственные предплечья. Видимо, он и сам был не в восторге от этого разговора. - Никакой конторе в городе не нужен такой эгоцентричный и своевольный детектив, который не знает меры своим сумасбродным идеям. И никакой уважающий себя начальник не возьмет под свою опеку человека, то и дело забывающего свое место. - Не хочу слышать об уважении от кого-то вроде тебя, - огрызнулась брюнетка, не выдержав и вскочив с места. Напряжение между собеседниками стремительно нарастало, и каждый из присутствующих отчетливо видел, что ситуация выходит из-под контроля. - Ты переходишь на личности. Мы говорим не обо мне, а о том, что тебе стоит уехать в другой город, - продолжая сжимать предплечья в сильных руках, заметил Хотаро. Тон его сменился с прямолинейно-уверенного на заискивающе-непреклонный. - Пойми, там тебе самой будет проще начать новую жизнь. Ты беспокоишься из-за семьи? Но ты, вроде как, не особо привязана к ней. Мы не просим тебя вовсе разорвать все связи. Просто заляг на дно до поры до времени, а после катись, куда угодно. Неужели так трудно переждать такой короткий срок? Тебе нужны деньги, чтобы не работать? Мы снабдим тебя деньгами. Даже больше, чем требуется на стандартные нужды. Все, что от тебя требуется, это просто держать рот на замке и отправиться в заведомо оплаченное путешествие. Читанда готова была захлебнуться от гнева. Ее злило каждое слово, подстегивал каждый незначительный жест. Она впервые хотела по-настоящему кого-то ударить. Почему-то ей показалось сейчас, что она всей душой ненавидит стоящего напротив нее человека, хотя она прекрасно знала, что это лишь иллюзия задетого самолюбия. Ведь Хотаро был безоговорочно прав, и то, о чем он говорил, брюнетка давно знала и понимала. Просто неизвестно зачем строила из себя непросвещенную. Тем не менее, разозлило ее не то, что ей втолковывают очевидное. Эру только что ненавязчиво попытались подкупить, да еще и семью вплели в эту аферу. - Что ты знаешь о моей семье и привязанности к ним? - запальчиво возразила она. - Можно подумать, что у тебя никогда не было семьи! Как ты смеешь говорить о том, о чем совершенно ничего не знаешь? Или ты считаешь, что со слов той же Маяки ты будешь в курсе ситуации? Мне не нужны деньги, тем более от таких людей, как вы! Проще для меня? Для меня не будет проще забыть все, чем я дорожу! Повторяю еще раз: я не собираюсь следовать вашим указаниям! То, что я сижу в заложниках, не означает, что я утрачу остатки своей гордости!.. Читанда говорила и говорила, не замечая, как преступник стремительно выходит из себя. Как белеют от напряжения костяшки его пальцев, как напряглись его скулы и как изменилось выражение его лица с привычно равнодушного на крайне раздраженное: брови стремительно свелись на переносице, сжатые в тонкую линию губы, не предвещающий ничего хорошего взгляд… Девушка поняла, что переборщила, только когда собеседник совершил неожиданный рывок в ее сторону. Эру осеклась и попыталась попятиться, предвещая увесистый удар от потерявшего контроль бандита, но было уже поздно. Хотаро грубо схватил брюнетку за щеки рукой и развернул к себе. С силой надавив ей на скулы и вынудив открыть рот, тот беспардонно приблизился к ней, а после с каким-то остервенением припал к ее губам. Воспользовавшись замешательством девушки, преступник принялся беззастенчиво хозяйничать у Читанды во рту. Брюнетка вздрогнула от неожиданности, тут же попытавшись как-то отстраниться и оградить себя от необычных, неясных ей ощущений. Но преступник только сильнее сдавил ее скулы, не позволяя своеволия. Тогда Эру, решив, что нужно действовать, попыталась вытолкнуть из своего рта чужой язык. Но преступник, похоже, только распалился от такого нелепого сопротивления. Нависнув над совершенно беззащитным детективом, тот склонил девушку еще ниже, не позволяя ей упасть, но в то же время и лишая ее последней возможности отскочить. Читанде оставалось лишь слабо колотить Хотаро по плечам и безуспешно пытаться отвернуться. Поцелуй получился развязным, грубым и требовательным. Детектив явно почувствовал ту власть и то влияние, что бандит пытался продемонстрировать через этот развратный, опошленный жест. Голова вскоре начала кружиться, и Эру обессиленно уперлась руками в мужскую грудь, не прекращая предпринимать слабых попыток прервать поцелуй. Читанда почувствовала себя сейчас такой слабой и беспомощной, что ей казалось, будто бы она не может сделать против преступника совершенно ничего. Будто бы ее обезоружили, окончательно обезвредили настолько нелепым и грязным способом. Все закончилось так же быстро, как и началось. Преступник резко разорвал поцелуй, но не отстранился, обдавая горячим дыханием губы Читанды. Девушка замерла, не в силах сообразить, что только что произошло. Она не предпринимала никаких попыток вырваться, будучи ослабевшей и совершенно раздавленной только что произошедшим. Комната наполнилась тяжелым сбивчивым дыханием двух человек. Некоторое время оба молчали, неотрывно глядя друг на друга и пытаясь прийти в себя. Читанда, будучи полностью сбитой с толку, растерянно искала пояснение такому поведению в глазах Хотаро, но тот, казалось бы, выпустил пар и снова стал холодным, бесчувственным: от былого разъяренного образа не осталось ни следа. Тем не менее, стоило ему только заговорить, как по спине Эру снова забегали мурашки. Пронзительно низкий, до одури холодный, неизменно равнодушный - все, как всегда, но в то же время и совершенно по-другому. - Ты забываешься, Читанда Эру, - едва ли не прорычал он, опаляя губы и щеки девушки горячим дыханием. - Советую показывать зубки в другом месте. Если еще помнишь, ты находишься в заложниках. Долго с тобой никто здесь учтив не будет. Даже Сатоши вскоре потеряет терпение. Не забывай, что здесь с тобой могут сделать, что угодно, и если ты не хочешь сдохнуть, то рекомендую тебе следовать тем указаниям, что дают тебе люди. Девушка с силой укусила себя за язык, тут же отчетливо ощущая солоноватый, тянущий привкус крови. От стыда и бессильной злобы хотелось провалиться сквозь землю. Эру почувствовала себя по-настоящему униженной. Ее только что самым наглым образом безнаказанно обесчестили! Полыхающее жаром тело предательски выдавало ее с потрохами: детектива действительно глубоко задела и эта выходка, и дальнейшие слова жестокого, идущего ради своего благополучия на все преступника. Смущение, злость, обида, беспомощность - все это Читанда наверняка запомнит еще надолго. Но сейчас она, как ни странно, не думала об этом. Лишь обжигающие грудную клетку противоречивые чувства слепили ее, вынуждали сделать как можно больнее в ответ и отплатить той же монетой обидчику. Тем не менее, на ум не приходило ничего поистине едкого, и Эру оставалось только в бессилии злиться. - Вас нельзя назвать людьми, - процедила сквозь зубы Читанда, борясь со слезами и продолжая слабо давить Хотаро на грудь в попытке отстранить его от себя. - Лично бы застрелила каждого из вас, был бы у меня пистолет... Воцарилось молчание. Преступник не торопился ей отвечать, и девушка в очередной раз усомнилась в надобности этих слов. Волной по телу пробежался вязкий страх. Зачем она продолжает провоцировать его? Ей что, было недостаточно случившегося?! Снова с силой прикусив язык и напрягшись, она повторно попыталась вырваться из цепких рук, не сводя внимательного, но уже менее уверенного взгляда с холодных, каких-то стеклянных глаз преступника. То, что происходило дальше, больше было похоже на дурной сон. Хотаро охотно отпустил ее, чем Читанда тут же и воспользовалась, отскакивая назад и замирая в ожидании его дальнейших действий. После этого преступник выпрямился и сам, невозмутимо принявшись обыскивать собственные карманы. Девушка, застыв на месте, настороженно наблюдала за подозрительно спокойным человеком. Похоже, что слова детектива никак не задели бандита, или же он попросту решил проигнорировать ее слова ... Так считала Эру, пока тот не вытянул пистолет из-за пазухи. Сердце Читанды болезненно екнуло, оставляя после себя неконтролируемое оцепенение, и девушка застыла на месте, тупо уставившись на преступника. Ее охватил какой-то заторможенный страх. Он ее убьет - это единственная мысль, которая приходила в голову. Убьет за то, что она была слишком своевольной. Убьет за то, что она оказалась слишком проблемной... В горле встал предательский ком, а в животе все сжалось в судороге. Вся былая храбрость, гнев и стыд стремительно улетучились, оставляя после себя лишь жалкую трусость. Нет, Эру не хотела умирать! Она хотела жить, она хотела выбраться отсюда, она хотела начать все сначала! Встряхнув головой, Читанда, не сводя испуганного взгляда с Хотаро, на негнущихся ногах отшагнула назад, лихорадочно соображая, что предпринять и как поступить. Метнуться к двери и выбежать? Догонит - выстрел в спину… Да и бежать там некуда. Попытаться пригнуться в последний момент? Ненадежно и бесполезно… Рвануться прямо сейчас и попробовать выбить оружие? Слишком рискованно и безрассудно. Эру была в полнейшей растерянности, и все, что ей оставалось делать, - это просто стоять столбом и с трепетом наблюдать за действиями человека, стоящего напротив. Но каково же было удивление девушки, когда преступник, спокойно взглянув на пленницу, кинул ей пистолет. Эру вздрогнула от неожиданности и с трудом поймала тяжелое оружие, норовившее выскользнуть из дрожащих пальцев. Как ни странно, в руках у детектива оказался его же револьвер. Тот самый, который когда-то уже должен был быть использован против Маски. Читанда в недоумении поглядела на пистолет, а после перевела вопросительный взгляд на преступника. Что это значит, вообще? Чего он от нее хочет? - Стреляй, - равнодушно бросил он, складывая руки на груди и пристально глядя на окончательно растерявшегося детектива. - Чего? - ошарашенно переспросила Эру, округлив глаза. - Ты сказала, что застрелила бы меня и Сатоши, если бы была возможность. Она у тебя есть, - сдержанно пояснил преступник, не двигаясь с места. И снова образовалась глубокая пауза. Девушка впала в ступор, совершенно потеряв способность понимать происходящее. Он что, серьезно? Встает под пулю? Но зачем? Какой, вообще, толк во всем этом, если преступник прекрасно знает, что Читанда вполне способна это сделать? Эру недобро прищурилась, глядя бандиту прямо в глаза. Не долго думая, девушка поудобнее ухватилась за оружие и потянула вниз молоточек револьвера. Щелчок. Напряжение пробежалось от макушки до самых пят. Прямой контакт, глаза в глаза. Каждый в комнате, казалось бы, оценивает другого. Это уже не шутки - это испытание на прочность, в котором победитель может быть только один. Читанда, медленно и размеренно выдохнув, обхватила револьвер двумя руками и подняла заряженное оружие прямо на преступника, прицеливаясь. Она хотела увидеть в его глазах страх. Хотела, чтобы Хотаро разглядел в ней потенциальную опасность его жизни. Наверное, это дико - желать уважения от своего врага… Но ничего поделать Эру с собой не могла. Она уже давно поняла, что неосознанно стремится вырасти в глазах бандита, желает добиться его признания. Вот только никакой отдачи она не получила и в этот раз: Хотаро держался абсолютно спокойно, расслабленно. Преступник, казалось бы, спокойно ожидал, когда детектив соберется с силами. Читанда сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями. Похоже, что ее противник либо не верил в то, что девушка способна на выстрел, либо просто совершенно не ценил жизнь. Впрочем, это его дело. Детектив же должен выбраться отсюда, верно?.. Эру же хочет на свободу. Она хочет жить в своем городе, хочет оказаться на своей работе, хочет встретиться с семьей, хочет все исправить… А этот человек - помеха ее будущему. Хотаро опасный преступник, злейший враг народа, безнравственный гад!.. Но все-таки такой же человек. Как и все. - Ну, чего застыла? - выдернул ее из размышлений голос преступника, переполненный ядом. Хотаро полностью преобразился: из непринужденного и равнодушного он превратился в надменного, явно потешающегося над своей жертвой бандита. От былой серьезности не осталось и следа. Он смотрел на девушку, как на полное ничтожество. Читанда, чувствуя неожиданный прилив сил, стиснула зубы. Сомнений и страха больше не осталось. Раздался выстрел.