Не волнуйся, я все устрою

Джон проснулся от очередного кошмара. На этот раз видение было из ряда вон выходящее: снился мистер Холмс старший, которого на куски раздирают футбольные болельщики. Но самое кошмарное в этом кошмаре было то, что фанатов натравил на Майкрофта сам Джон. Куда там Афганистану — ни одно боевое действие не охватывало душу доктора таким ужасом, как коробка с частями тела Холмса, которую с укором протягивал Ватсону Грэг. Джон проснулся в холодном поту и сел на кровати, вслушиваясь в гул собственной крови в ушах. Страх-то какой! Но не прошло и пары секунд, как Джон вспомнил события вчерашнего вечера, по большому счету сон был не то чтобы в руку, он детально повторял катавасию, которую Ватсон устроил вчера вечером в баре, отличие было только в том, что до линчевания Холмса дело не дошло. — Твою ж дивизию! — простонал Джон, откидываясь на спинку кровати, вспоминая свое триумфальное выступление в баре и стремительное бегство Лестрейда, волочившего за руку упирающееся «Британское Правительство». Он слабо себе представлял, как теперь будет вымаливать у Майкрофта прощение за свой… А впрочем, тот сам напросился, нечего было ему указывать, куда и когда идти, это свободная страна и он, Джон Ватсон, не находится в рабстве у несносных братьев. К тому же, ничего страшного не случилось, может все замнется и Майкрофт не станет ему мстить, но извиниться все же стоило. Нужно только поговорить с Грэгом и узнать, насколько зол был старший Холмс. В том, что все обошлось, Джон был совершенно уверен: реакция Лестрейда, несмотря на возраст, была отличной, и, даже если фанаты их догнали, инспектор не дал бы Майкрофта в обиду. Джон поднялся и поплелся вниз, от всей души надеясь, что Шерлок еще спит и что он вообще не в курсе всего произошедшего. Гостиная встретила доктора тишиной. Он умылся, а потом отправился на кухню. Когда завтрак был готов и дом наполнил божественный запах кофе, Джон все же решился позвонить Лестрейду, мысленно настроив себя на нагоняй, который он получит от инспектора. — Привет, — робко сказал доктор, услышав сопение Грэга. — Ну привет, привет, — Грэг ничуть не сердился, но и поощрять вчерашнюю выходку Джона не собирался, Майкрофта могли здорово отделать. — Я… — запнулся Джон. — Что, совесть замучила? — Ну, что-то вроде того. — Джон облегченно вздохнул: Грэг не злился. — Как все прошло? — Нас не догнали. — Хм… спасибо, дорогой, — Джон улыбнулся, — ты спас мою шкуру. — Это точно, — Грэг рассмеялся, — если бы его отлупили, тебе бы не поздоровилось. — Да уж, я твой должник. — Джон на миг задумался о том, чем бы ему отблагодарить друга. — Ужин? — Идет, — согласился Лестрейд. — За твой счет. — Согласен. Давай после работы. — Хорошо, я заеду за тобой. — Отлично, пока. Джон, улыбаясь, повесил трубку, собираясь с аппетитом, который вдруг вернулся после разговора с Грэгом, приступить к завтраку. Но стоило ему поднять глаза, мысль о еде тут же покинула его разум. На пороге кухни стоял Шерлок, и вид его не предвещал ничего приятного. Детектив проснулся от запаха кофе. Джон варил потрясающий кофе, Джон все делал потрясающе. Сладко потянувшись, Шерлок, улыбаясь, открыл глаза, немного пожалев о том, что он никак не может довести их отношения до той стадии, когда этот великолепный кофе можно будет получать прямо в постель. Ммм… Ну ничего, еще немного, еще чуть-чуть, и он все устроит, кто здесь гений? О своих желаниях Шерлок узнал не так давно, как только доктор зачастил после работы по барам с инспектором. Вначале появилась ревность, а за ней, медленно и коварно, в душу закралось то, что обычные люди зовут любовью, или, может, это было пока только вожделение? Шерлок точно сказать не мог, он был не экспертом по человеческим чувствам, жертвой которых так внезапно стал. Но он был совершенно уверен только в одном — если бы это пришло раньше, Джон был бы уже покорен и завоеван. У них, Холмсов, все так: сказано — сделано. Гений поднялся, накинул халат и, согнав с лица глупую улыбку, вышел на кухню. Предмет его желаний сидел за столом и разговаривал по телефону, весьма довольный собой. Ну еще бы, после вчерашней выходки с беднягой Майком у Джона есть все основания быть довольным собой. Шерлок уже хотел было это озвучить, как Джон, хмыкнув, произнес в трубку: «Спасибо, дорогой, ты спас мою шкуру». Слова замерли у Холмса на устах, глаза расширились… Лестрейд!!! Дорогой!!! Убью! Пристрелю, и плевать на пожизненное заключение!!! Но гениальный разум прикрыл своему владельцу рот и попросил дослушать беседу до конца. Шерлок замер и стал слушать дальше. Джон был увлечен беседой и, покручивая чашку кофе, рассматривал, как по черной поверхности кофе разбегаются круги. — Да уж, я твой должник, — произнес доктор в трубку, подозрительно и рассеянно улыбаясь. — Ужин? Шерлок чуть не задохнулся. — Согласен. Давай после работы, — снова произнес Ватсон. — Отлично, пока. — Ватсон повесил трубку и поднял чашку, явно собираясь выпить, наконец, свой кофе. А потом Джон поднял глаза и заметил стоящего рядом Шерлока с перекошенным от гнева лицом, которого душила ревность. Только что детектив лично стал свидетелем того, как Джон пригласил инспектора поужинать, казалось бы, ничего страшного (как сказал бы Майк), но перед этим гений отчетливо слышал, как доктор сказал «дорогой». И после такого этот лицемер на всех углах кричит, что он не гей! Ар-р-р! — Что? — спросил растерявшийся Джон, глядя на свирепого Шерлока, — это из-за Майкрофта? Да? Шерлок не ответил. Сказать, что он в бешенстве от милых воркований доктора по телефону с посторонним мужчиной, он не мог. Кроме того, сейчас он был не готов к общению: бешенство, переполнявшее его до краев, вряд ли могло поспособствовать конструктивному выяснению отношений, поэтому гений ухватился за брошенную Джоном ниточку (краем сознания отметив, что Ватсон явно чувствует свою вину) и кивнул, после чего, резко развернувшись, ушел к себе в комнату. Джон нагнал его почти сразу. Шерлок почувствовал теплые пальцы на своем запястье, а потом то, как Джон разворачивает его к себе. Доктор выглядел несчастным. — Шерлок… — Джон нервно кашлянул, — я не хотел… Он просто вывел меня из себя. К тому же ничего страшного не случилось, Грэг его увел до того, как кто-либо смог ему навредить. — Ах, Грэг! — взревел детектив, резко освобождая свою руку и сверкая глазами так, что Джон отступил на шаг назад. — Я обязательно извинюсь перед твоим братом, — Ватсон чрезвычайно виновато опустил глаза, и Шерлок не смог бы на него сердиться в любом другом случае, но только не сейчас, зная, что его доктор назначил свидание инспектору на сегодняшний вечер. — Не трудись! — Шерлок фыркнул и указал Джону на дверь, попутно соображая, как расстроить эту вечернюю встречу. На ум приходило только одно — опять теребить брата. Хм… Джон с видом побитого щенка покинул комнату Шерлока. Вскоре Холмс услышал, как внизу стукнула входная дверь. Он выглянул из комнаты и обнаружил на столе нетронутый завтрак Джона. Кажется, гений слегка перегнул палку, теперь голодный Джон будет весь день думать о предстоящем ужине с инспектором. Плохо! Шерлок отыскал свой телефон и набрал номер. — Доброе утро, брат, — услышал он в трубке бодрый голос Майкрофта. — Майки, — жалобно начал Шерлок, — у меня проблема… — И что на этот раз? — Джон пригласил Лестрейда на ужин, сегодня вечером… Майкрофт чуть слышно застонал в трубку: — Милый, из-за твоего Джона меня вчера чуть не растерзали футбольные фанаты, мне бы очень не хотелось провести и сегодняшний вечер подобным образом. — А я тебя об этом и не прошу, просто сделай так, чтобы они не встретились. — И как ты себе это представляешь? — Ну, не знаю… — Шерлок задумчиво потер лоб, — начни войну с Сербией… Или закрой все рестораны в Лондоне на профилактику. Ты же умный, придумай сам. — Шерлок, я сейчас очень занят, — Майкрофт вздохнул, — политическая ситуация так нестабильна… — Ну, Майки… — прошептал Шерлок, как в детстве, зная, что брат ни за что не сможет ему отказать, — пожалуйста. — Ну, хорошо, — старший уступил, проклиная свою мягкость и умение Шерлока вить из него веревки, несносный мальчишка знал на какие кнопки нужно нажимать, — я что-нибудь придумаю. — Ты лучший, Майкрофт! — просиял Шерлок. — Ты знаешь, что ты самый лучший брат на свете? — А ты чертов манипулятор, — буркнул старший, а потом добавил: — Но я все равно тебя люблю.