Sovenoks' Collide

      — …И эти, с позволения сказать, люди ещё смеют рассуждать о шаблонном мышлении, — презрительно процедил Первый. — Я ведь здесь не первый десяток и даже не первую сотню циклов, — вздохнув, он обратился напрямую ко мне. — Так вот, помнишь, я когда-то говорил тебе о куклах?       А ведь действительно: было такое! И ещё не к месту вспомнились подробности о том, что он с этими «куклами» делал… Бррр! Меня аж передёрнуло.       — Было такое, да. Но вот когда именно — точно не скажу, — осторожно ответил я, вертя между пальцами палочку, поднятую с земли.       — Не суть важно, — ответили мне. — Слушай, что скажу дальше. Куклами не рождаются, ими становятся. Добровольно ли, под давлением ли, но становятся. И сейчас я порву твой шаблон: от них же — от них же! — зависит, станут ли они обратно людьми, или нет.       «Вот это поворот!» — подумал я и тут же оказался под прицелом немигающего взгляда Первого:       — Семён… что ты можешь сказать о своих союзниках?       Повисло напряжённое молчание. Захотелось охарактеризовать их как можно более точно. Я напрягся. И нужное слово, наконец, пришло:       — Они… настоящие. Виола, Мику — настоящие. Пожалуй, это наиболее точное слово для этих людей. Мудрая, красивая, ироничная и в глубине души очень печальная женщина и жизнерадостный, непосредственный, но в тоже время — очень одинокий ребёнок. Знаешь, я б не отказался от таких тётки и сестрёнки, — и искренне улыбнулся. — А ещё… это, пожалуй, единственные люди здесь, которые общаются с тобой не потому, что им от тебя что-то надо, нет. Просто потому, что считают это естественным, а не, — тут я скривился и буквально выплюнул следующее слово, — правильным.       Ехидная и понимающая ухмылка Первого была мне ответом.       — О да, — ядовито продолжал я, — правильные, вне зависимости от цвета волос, могут самовозбуждаться от одной только мысли от правильности своих действий, и оттого вдохновенно переть вперёд, не разбирая дороги и не считаясь ни с чем и ни с кем, воспринимая окружающий мир и населяющих его как ресурсы для достижения целей и сильно удивляясь, когда окружающие их «декорации» вдруг, видите ли, смеют действовать не так, как им было прописано в протоколах и зашито в прошивке! — последние слова я буквально прошипел. Меня душило негодование, так что речь не была продолжена.

***

      Лесная тишина прерывалась лишь тяжёлым дыханием. Нужно было успокоиться.       Наконец, голос подал первый. Голос был негромок, но было всё четко слышно:       — Я приятно удивлён. Сегодня был очень продуктивный день. Продуктивный в том плане, что ты, Семён, в конце концов начал понимать основы этого мира. — Он обвёл рукой пространство вокруг. — Столкновение с истиной, игемон, редко, знаешь ли, бывает приятным, и сегодня ты имел сомнительное удовольствие на собственном примере в этом убедиться. Это ничего, — успокоил он меня, — это полезно.       Твои лабиринты, которые ты видишь в своих снах — это тоже порождение «Совёнка». Ты ведь пойдёшь сегодня к Виоле? — Я утвердительно кивнул. — Так вот, есть у меня информация, что сталкивается она с подобным явлением уже не в первый раз.       И последнее на сегодня. И главное. Нужно что-то, что могло бы всколыхнуть это болото. Хоть что-нибудь. Иначе вся эта дрянь, что происходит, будет происходить и дальше. Мне, знаешь ли, наблюдать её ежедневно нет никакого удовольствия.       Пламя костра, наконец, догорело. Мы попрощались и разошлись. Информацию нужно было как следует переварить.       И я, кажется, знаю, где это можно сделать лучше всего и чтобы никто не мешал.       Связка ключей приятно оттягивала карман.