Удел, дарованный свыше. Зверь в клетке

Дэриона трясло от холода воды, стекающей по всему телу. Не осталось ни сантиметра сухой кожи. Было так страшно, больно и пугающе. Смерть уже тянула к мальчишке свои лапы, но маленький омега не сдавался, прижимаясь всем телом к леденеющему боку своего папы. Напрасно Дэрион старался растормошить папу - он не отвечал, а по тому, как нереально сильно выгнулось когда-то крепкое и очень гибкое тело, становилось ясно, что Наргиль больше никогда не откроет свои изумительные желтые глаза со змеиным зрачком. Слезы текли по щекам маленького Дэриона, который в темноте пещеры, прячась среди многочисленных камней, слушал голоса людей, доносившихся снаружи. - Ты попал в эту змеюку? - раздался грубый мужской голос почти рядом у самого входа в грот, где скрылся маленький Дэрион с умершим папой. - Ничего себе из него кровяки вылилось. - Я попал ему в грудь, - второй говоривший явно радовался своему нереальному подвигу. - Эй, господин Ликон, мы ранили этого зверя! Цокот копыт пугал маленького омежку, который горько всхлипнул, прижавшись еще сильнее к папе, ища защиту, которую больше никогда не получит. Наргиль больше не улыбнется своему сынишке, не прижмет его голову к себе, сказав, что все будет хорошо, и он всегда будет рядом. Он погиб, убитый пулей, которая смертельно ранила некогда всесильного омегу. - Папочка, мне страшно, - всхлипнул маленький мальчик, посмотрев на распростертое на камнях длинное тело нага, который перед самой смертью, как будто бы желая укрыть сына от опасностей, скрутил свой красивый черно-красный хвост в кольца. Плотные кудри бордового цвета раскинулись по белоснежным плечам мертвого омеги, который смотрел в пустоту желтыми глазами, чуть приоткрыв губы в беззвучной молитве. На груди расплылся жуткий кровавый цветок, принесший смерть последнему из рода нагов королевской семьи. Кто-то, кто ехал на лошади, спешился, с громким характерным звуком тяжелых сапог спустившись на землю. - Хорошая работа, - только не было радости в словах того, кого назвали господином. - Наргиль был последним из нагов. Какая жалость, что мир потерял одного из древних. - У него остался сын, насколько я смог различить издалека их силуэты. По крайней мере, детский плач я точно слышал, - ответил первый. Маленький омежка всхлипнул, в ужасе прикрыв рот ладошками. Пушистые огненные волосики мальчика липли к мокрому лбу, не скрывая больших испуганных зелено-желтых глаз. Ножки омежки, усеянные мелкими синяками и ссадинами, дрожали, отказываясь слушаться. Сбежать больше не было возможности. Конец был весьма очевиден. - У него сын - омега, да? - вдруг раздался голос подростка, удивив тем самым не только спутников того, кто спросил это, но и самого Дэриона. - Если это так, то я хочу забрать его себе. - Матиас, - снова заговорил "господин", тяжело вздыхая, - что за причуды? Тебе не хватает игрушек? - Я хочу, чтобы он стал моим мужем! - упрямо повторил подросток по имени Матиас, видимо, тоже соскочив с лошади. Дружный хохот, раздавшийся у самого входа в пещеру, испугал Дэриона почти до потери пульса. Огонь горящих факелов уже начинал слепить скрывающегося мальчика. - Ладно, сын, - усмехнулся "господин". - Если ребенок Наргиля жив, то ты получишь его. Не успел Дэрион пикнуть, как рядом с ним очутились говорившие. Трое мужчин смотрели на мальчишку, с отвращением посматривая в сторону его папы, но лишь один взгляд серых глаз выражал любопытство и глубокий интерес. Дэрион неотрывно смотрел на маленького альфу-подростка, который с точно таким же удивленным и восхищенным выражением на лице смотрел на представшего перед ним омежку с фантастическим чешуйчатым рисунком на всем теле. Мальчик ничем не отличался от обычного человеческого ребенка, но лишь чешуйки выдавали в нем сына нага. - Что ж, Матиас, тебе сегодня повезло, - с ухмылкой посмотрел на Дэриона мужчина с копной белоснежных волос на голове. - Кажется, ты заполучил потомка Наргиля. *** - Не бойся меня, я ничего тебе плохого не сделаю, - в палатку, куда кинули связанного Дэриона, посреди ночи забрался Матиас, с любопытством рассматривая присвоенного омегу. - Скажи, как тебя зовут? Альфа, подойдя к Дэриону, присел на корточки, с любопытством рассматривая необычного омежку, который, обессиленный от слез и собственного горя, равнодушно посмотрел в серые глаза нежданного гостя. - Ты разговариваешь на всеобщем? - не вынимая кляп изо рта пленника, спросил шепотом подросток, переживая, что взрослые могут его услышать. Дэрион кивнул, не понимая, что от него хочет сын убийцы его папы. Матиас, достав тряпку, мешающую омежке говорить, с настороженностью посмотрел на мальчика, который, лежа на холодной земле, облизал губы. - Как тебя зовут? - повторил свой вопрос Матиас. Но стоило альфе произнести эти слова, как Дэрион заголосил: - Зачем вы убили моего папу?! - горькие слезы побежали из глаз мальчишки, обжигая нежную кожу лица. - Тихо! - зашипел Матиас, закрыв ладонью рот омеги, призывая его говорить как можно тише. - Иначе взрослые придут и нам с тобой достанется. Матиас перевел дух и, обернувшись, кинул взгляд на вход в палатку. Никто их не услышал. Облегченно вздохнув, подросток вновь обратил внимание на пленника. - Твой папа был убийцей, - пояснил блондин, тут же поймав испепеляющий взгляд омежки. - Не правда! - уже тише возмутился Дэрион. - Он ни разу никого не тронул, а твой отец преследовал нас, хотя мы с папой пытались скрыться. Почему?! За что вы так с нами поступили? - Твой папа мертв, а ты - жив. Я не могу ответить на все твои вопросы, - Матиас взъерошил свою блондинистую шевелюру. - Скажи мне, как тебя зовут? - для юного альфы принципиально важно было узнать имя омежки, который столь сильно ему понравился. - Дэрион, - дрожащими губами выговорил мальчик, смотря снизу вверх на альфу. - А я - Матиас, - наконец улыбнулся блондин, поразив ангельской улыбкой омежку. - Не бойся, Дэрион, никто тебя не обидит. Я тебя не обижу, и буду защищать. И маленький Дэрион поверил словам подростка. Ему так захотелось хоть кому-то верить, пусть этим кем-то и оказался сын того человека, который убил его обожаемого папу. *** - Дэрион, - крупная ладонь господина Ликона опустилась на хрупкое плечо омежки, который, вздрогнув от чужого прикосновения, дернулся в сторону, чуть не упав, но его вовремя подхватил Матиас, придержав за локоть, - теперь это твой новый дом. Рукой Ликон обвел большую территорию изумительной красоты поместья, по периметру утопающее в цветах и деревьях. Дэрион с благоговением и жадностью осмотрел почти каждый кустик роз взглядом, вспоминая, как часто Наргиль любил из этих цветов делать лекарственные снадобья и настойки. Тихая птичья трель, звучащая, казалось, из каждого уголка великолепного сада, успокаивала разбитое сердце омежки. Хоть маленький пленник и не мог понять, почему к нему так тепло отнеслись, но зато он мог с полной уверенностью сказать, что ему нравился дом странного лорда Ликона. - Матиас, теперь Дэрион под твоим присмотром, - обратился к сыну альфа. Ободряюще улыбнувшись омежке, Матиас повел своего подопечного по каменной дороге к дверям поместья, по пути рассказывая, как Дэриону понравится его новая жизнь. *** - Матиас, что же ты делаешь? - жарко и смущенно прошептал Дэрион, прижавшись спиной к фруктовому дереву в саду на заднем дворе летнего домика семейства Ликонов. Из маленького и затравленного мальчишки омега превратился в статного и красивого юношу, способного пленить кого угодно своей красотой и внутренним светом. И Матиас не оказался исключением. Повзрослевший альфа, всегда относящийся к Дэриону как к близкому другу, неожиданно для самого себя по-настоящему влюбился в огненноволосого демоненка, который столь безнравственно украл его сердце, позабыв вернуть хоть маленькую частичку души назад. Матиас с искренним наслаждением любовался своим сокровищем в виде любимого омеги, который превратился в гибкого и целеустремленного мужчину. Огненные волосы омеги, спадающие чуть ниже плеч, всегда пахли апельсинами и кардамоном. Глаза зелено-желтой расцветки на солнце переливались изумрудами. А румянец, так мило орошающий щеки, когда Дэрион смущался, восхищал и порождал совсем не невинные мысли. - Хочу целовать тебя, - почти промурлыкал блондин, притягивая омегу к себе, целуя его сладкие податливые губы. Дэрион, простонав и закинув руки за шею альфы, притянул молодого мужчину к себе. Чувства Матиаса не были безответными. Дэрион тоже влюбился. Так сильно и безумно любить, как полюбил своего альфу Дэрион, просто невозможно. Страдая от того, что не может быть с любимым, что не может стать его мужем, омега корил лишь себя в том, что позволил своим чувствам из братской привязанности перерасти во что-то большее. Они встречались в саду. По вечерам, когда закатное солнце касалось кромки горизонта, омега, выскакивая из поместья, бежал в любимый сад родителей Матиаса, чтобы упасть в объятия любимого. Пока что двум возлюбленным удавалось оставаться незамеченными, ведь недавно папа Матиаса родил альфочку. Поэтому не было дела отцу семейства до того, чем занят старший сын и с кем он проводит вечера. - Я люблю тебя, Дэрион, - признался в который раз в своих чувствах альфа, прерывая поцелуй и утыкаясь носом в сладко пахнущую шейку любимого. - Я хочу, чтобы ты стал моим супругом. - Твои родители будут против, - вздрогнув, произнес с сожалением в голосе огненноволосый, как можно сильнее прижимаясь к возлюбленному, как будто бы боясь потерять связь между ними. - Мои родители не будут жить вечно, - качнул головой блондин, сверкая безупречными серыми глазами из-под блондинистой челки. - Альфорд будет занимать у них слишком много времени, а я являюсь наследником всей нашей семьи. Я хочу, чтобы ты всю жизнь провел рядом со мной. - Я люблю тебя, - шепнул Дэрион, вновь целуя любимые губы, скользнув ладонями по груди альфы. *** Дэрион с восторгом несся по коридорам, радостно смеясь. Румянец сверкал на нежном лице омеги, а глаза блестели шальным счастьем. Только что молодой супруг Матиаса был у лекаря, получив от старика чудесную новость. С самого утра омеге было не очень хорошо, но лекарь пояснил, почему огненноволосого поразил недуг. - Матиас! - ворвался в личный кабинет мужа омега, смеясь и почти пританцовывая на месте. Оторвав удивленный взгляд от бумаг, которые разбирал, альфа с улыбкой посмотрел на мужа, отметив неимоверное счастье на любимом лице. - Что случилось, Дэри? - встав из-за стола и обойдя его, блондин подошел к супругу, ласково протянув к нему руки. Но Дэрион кинулся обнимать мужа, заливисто смеясь. - У нас будет малыш, Матиас! - почти пищал от счастья омега. - У нас будет ребенок. Слезы наполнили глаза альфы. До самого конца Матиас сомневался, что Дэрион сможет забеременеть, ведь у них так долго не получалось зачать дитя. Альфа старел, его годы утекали словно песок сквозь пальцы. Родители Матиаса давно отошли на покой, а его брат жил в совсем другом городе, почти не навещая нынешнего главу семьи. Альфа больше не был столь пылким и крепким мужчиной. Его года шли. Он был человеком в отличие от Дэриона, поэтому не мог похвастаться тем, что остался прежним двадцатилетним юношей. А вот его единственный и ненаглядный супруг внешне не изменился совершенно. Он остался таким же спустя десять лет с их женитьбы. Это угнетало альфу, ведь время он остановить не мог, но новость, которую принес омега с собой, настолько поразила и обрадовала, что Матиас забыл обо всех горестях, подхватив мужа на руки и закрутив его по комнате, слушая его переливчатый смех. - Спасибо вам, боги, - хохотал Матиас, не выпуская мужа из объятий. - Как же я люблю тебя, счастье мое. *** Дэриона лихорадило и трясло. Омега знал, что что-то не так. Состояние пугало. Такое повторялось уже не в первый раз, но когда такое происходило, хотелось думать, что все это страшный сон. Распахнув глаза и с трудом приподнявшись на локтях, Дэрион в полной темноте, стараясь отогнать от себя остатки дремы, потянулся рукой между ног, ощутив на пальцах что-то липкое и мокрое. Холодный пот прошиб омегу насквозь, а слезы потекли из глаз. - Нет, нет, пожалуйста, - повторял словно молитву огненноволосый, стараясь разбудить рядом спящего мужа. Спросонья Матиас не понял, что происходит, но увидев заплаканные глаза супруга, обо всем тут же догадался, прижимая любимого к своей груди. - Ребенок... - всхлипывая, трясущимися руками скребя себя по животу Дэрион, как будто бы стараясь вернуть к жизни свое погибшее дитя. - Снова... Почему опять, Матиас?! Почему снова выкидыш?! Оба родителя оплакивали своего нерождённого малыша. Это был уже четвертый ребенок, который так и не смог прижиться в чреве омеги. *** - Послушай, хватит устраивать истерики, - хмуро и устало посмотрел на мужа Матиас, сидя в кресле и попивая вино из бокала. Дэрион, расположившийся на мягкой софе напротив, с отчаянием рассматривал мужа, который за последние несколько лет очень сильно изменился не только характером, но и внешним видом. В этом году Матиасу исполнилось сорок пять лет. Вокруг серых глаз собрались паутинки морщин. Губы, некогда вечно улыбающиеся, позабыли, что значит улыбка. Между бровей пролегла глубокая морщина, а в волосах появились первые признаки седины. Супруг Дэриона старел не по часам, а по минутам. Тяжелое бремя, что нес на себе глава Ликонов, лишь усугубляло ситуацию. Дэриону так жаль было любимого мужчину. В отличие от него омегу время почти не подчинило себе. Естественно, огненноволосый повзрослел и стал намного умнее, как можно больше стараясь помогать мужу по мере возможности. Но этого не было достаточно. Матиас все равно уставал настолько сильно, что порой забывал о том, что его супруг тоже требует к себе внимание. Дэрион так и не смог родить наследника Матиасу, но когда произошел очередной выкидыш, альфа поставил на вопросе деторождения жирную точку, не предполагая, что для омеги это почти приговор в том, что он никчёмный и неспособный. - Послушай меня, Матиас, - спокойно, без всяких истерик продолжил разговор омега, наблюдая, как его муж неизбежно напивается. - Ты уже не молод, а я хочу, чтобы у тебя... Нет, у нас родился малыш. Разве я многого прошу? - Дэрион, прикрыв веки, закинул ногу на ногу, скрестив руки на груди. - Ты хоть помнишь, когда у нас в последний раз был секс? - К черту, - равнодушно махнул рукой альфа, не желая слушать доводы мужа, вновь делая глоток дорого вина. - Что ж, - Дэрион чересчур медленно встал с места, кинув уничтожающий взгляд в сторону супруга, - отлично. Ты сам решил все за нас обоих. *** Дэрион, напевая под нос знакомый мотив мелодии, сидел в саду на скамейке, любуясь заходящим солнцем. У омеги было приподнятое настроение, что было довольно редко. В последнее время постоянные ссоры с мужем забирали все силы, но сегодня Матиас отправился на конную прогулку с самого утра, оставив поместье на супруга. Огненноволосый наслаждался одиночеством, которое стало его вечным спутником несколько лет подряд. Первое время омега надеялся, что ребенок сможет наладить отношения между ним и мужем, но забеременеть Дэриону так и не удалось после многочисленных выкидышей. Лекарь поставил полное бесплодие. Омега бы заплакал, если бы не выплакал все слезы давным-давно. Он уже успел забыть, что такое улыбка, смех и блеск радости в глазах. Дэрион стал нелюдимым, хмурым и хладнокровным, пугая своей переменчивостью всех обитателей дома Ликонов. Омега мог улыбаться, оставаясь лишь наедине с самим собой. - Господин Дэрион, господин Дэрион! - сквозь ветви деревьев, нагло нарушая одиночество хозяина, в маленькую беседку ворвался запыхавшийся слуга, согнувшись в три погибели, чтобы отдышаться. - Что произошло? - нахмурился омега, не обратив внимания на то, как слезы сверкнули в глазах прибежавшего слуги. - Ваш муж... - выдавил через силу мужчина, повергнув Дэриона в настороженное молчание. - Что с Матиасом? - тут же вскочил с места огненноволосый. - Что с ним?! - Его скинула лошадь, - быстро начал говорить слуга. - Он вылетел из седла и ударился об дерево. Господин расшиб себе голову и, как сказал лекарь, свернул шею. Мы ничего не смогли сделать. Хозяин... он... погиб. Вскрикнув, Дэрион почувствовал, как силы покидают его. Ноги перестали держать омегу и он, упав на колени, залился горькими слезами. Последние крупицы тепла, хранившиеся где-то глубоко в сердце молодого некогда юноши, навсегда покинули его ослабевшее от горя тело. *** Стоя перед зеркалом, Дэрион коснулся кончиками пальцев своего отражения. Сколько лет уже прошло? Двадцать, тридцать? Нет, всего лишь пятнадцать лет, а кажется, что это было лишь вчера. Пятнадцать лет улетело в прошлое. Со времени смерти мужа Дэрион никого не посмел подпустить к себе. Все было кончено. Омега жил по сценарию: дом, работа. Дэриона ничего больше не волновало. Но тут появился Гэбриэл, который отчего-то начал побуждать в омеге странные чувства и эмоции. Омега вновь начинал дышать. Острые ногти скользнули по холодной зеркальной поверхности. На омегу смотрело отражение грустного и чересчур серьезного мужчины, которым стал некогда юный и веселый мальчишка. Дэриону уже перевалило за пятьдесят, но он выглядел на все тридцать благодаря бессмертной крови папы. Но огненноволосый не был столь же вечным, как Наргиль. В жилах омеги текла также кровь отца, который был человеком. Отец... Дэрион почти ничего не знал о нем, ведь Наргиль ничего не рассказывал, а из далекого прошлого омега знал лишь, что его отец был родом из бедной семьи. Больше Дэрион ничего не знал. Да и не нужно это было ему. - Что ж, - кривая улыбка расчертила красивые губы мужчины, - Гэбриэл... - он покатал имя раба на языке. - Я смогу сделать так, что ты не сможешь жить без меня. Кивнув своему отражению, Дэрион вышел из кабинета. Ему нужно было еще решить несколько дел, прежде чем он вновь вызовет к себе альфу, которого не видел почти месяц с их прошлой встречи.