Before I Decay

      ДжунМен в мягкой домашней одежде, в фартуке стоял на кухне и жарил глазунью, что-то напевая себе под нос, когда сзади к нему подошел Крис и обнял со спины, забираясь холодными пальцами под футболку. ДжунМен чувствовал на своих тонких плечах тяжелое дыхание, но продолжал готовить и что-то петь. Слишком рано. Город еще не проснулся, а он уже на ногах и у плиты, как домохозяйка. Крис вернулся два часа назад, принял душ, а теперь просто ждал, когда еда будет на столе. Со своими деньгами он мог бы есть и в ресторане, или в кафе, на крайний случай, но ему было всегда приятно возвращаться в непустую квартиру с готовым завтраком, как сейчас, проводить день в молчании вместе с ДжунМеном, отдыхая от шумной жизни его клуба в самом центре, который достался от отца, отдыхая от пустого секса с проститутками, которые хотели лишь его денег, отдыхая от дурманящих разум наркотиков и алкоголя, от взрывающей перепонки музыки и болтовни его секретаря ЧанЁля. С ДжунМеном было хорошо, и Джунмен ничего не требовал. Крис уже не помнит, когда они познакомились, когда стали лучшими друзьями, когда ДжунМен в первый раз его поцеловал, и Крису это понравилось, когда он стал постоянно видеть Мена в своей квартире с готовой едой и приятным, успокаивающим сексом перед рассветом.       Но Мен помнил все.       Ровно семь лет назад он узнал имя Криса на университетской вечеринке. Ровно три года назад он поцеловал его у выхода из кинотеатра и в ту же ночь отдался Крису с потрахами, отказываясь от себя и своей свободы ради него. Ровно два года назад Крис, как профессиональный баскетболист, кинул ему ключи от своей квартиры прямо в раскрытые ладони. И уже ровно четвертую часть свой жизни ДжунМен не может думать ни о ком другом, кроме Криса. Он помнит каждый момент, когда они вместе засыпали или когда целовались до потери пульса в его клубе, он пытается забыть то, когда Крис при нем усаживал себе на колени кого-то чужого и также страстно целовал, обнимая то женскую, то мужскую пьяную фигуру, когда он плевал ему в душу и приказным тоном говорил, что если еще хоть раз услышит слово «любовь», то выкинет ДжунМена из своей жизни навсегда как тех шлюх-однодневок.       И вот сейчас, ДжунМен старается не растаять в сильных руках, не сказать того, что никогда нельзя произносить, не умереть от невозможности любить. Но жить без Криса он просто не может, поэтому молчит и как обычно поворачивается к любимому и целует в губы, второй рукой выключая газ на плите. - Уже готово? – шепчет блондин сквозь поцелуй, Мен кивает и поворачивается к плите, выкладывая глазунью на фарфоровую тарелку. Солнце уже давно встало, и уже наверняка опять расплавляет асфальт, и ДжунМен лениво потягивается, направляясь к гардеробу, оставив Криса наедине с едой. Мену еще на работу идти, а Крис проспит самое пекло в своей кровати до вечера, пока не придет время открывать клуб. Эта разная жизнь его раздражает, ведь он видит Криса лишь пару часов в сутки, не считая того времени, которое он проводит в его клубе после работы. Он аккуратно зачесывает такие же как у Криса выженно-белые волосы назад, надевает все самое легкое и, крикнув в пустое пространство квартиры «Bye», уходит.       Крис еле доедает завтрак и тащит свое тело на кровать. Хотя проходит полчаса, а его телефон вновь разрывается отвратительной вибрацией, и на экране красуется имя «Пакретарь». - Алло, блять, я только глаза закрыл, - лениво мычит он в трубку, но распахивает глаза, когда ЧанЕль обещает, что ему понравятся новости. - Приезжай и посмотри. Я ездил домой, ну знаешь, отца повидать, а на обратном пути подобрал нечто уникальное. Ты, слышишь меня, ты будешь получать кучу бабок с него, отвечаю. Крис кладет трубку, хватается за голову и за чашку крепкого кофе на столе, оставленного Меном.