Синяя борода и солнечный зайчик

В этот раз театральный сезон начался с оперы Руджеро Леонкавалло «Паяцы». Эта опера была выбрана специально для приглашенных певцов - звездных теноров братьев Коломбо. Старший брат Адольфо был бетой и имел сценический псевдоним Карузо, в честь великого певца Энрико Карузо, на которого он был немного похож внешне и тембром голоса. Младший брат Адамо был омегой, все звали его Великолепной Коломбиной. Несмотря на свой зрелый возраст, он сохранил юношескую грацию, изящность фигуры и нежность голоса, божественного контр-тенора. Его брат был тенором – диграция. Их дуэт был красив и совершенен. Любой услышавший их гармоничное пение, становился горячим поклонником братьев. Заполучить их на весь театральный сезон было величайшим успехом для любого театра. Теодор замер в предвкушении удовольствия. Он слышал запись этой оперы в музыкальной школе. Они на уроках разбирали ее либретто и партитуру. Но ведь одно дело запись, а вот услышать ее вживую это совсем другие ощущения! Раздались первые такты увертюры. Тео затаил дыхание. Сейчас случится Чудо! Неожиданно, в середине оркестрового вступления, клоун, персонаж из комедии, выходит на авансцену перед закрытым занавесом и обращается непосредственно к слушателям. Он сообщает о том, как была написана эта опера - она вылилась из самого сердца композитора («Автор стремился изобразить саму жизнь… и вдохновлялся правдой»), продолжая свое объяснение, говорит, что актеры наделены чувствами и страстями, как и все люди. Эти чувства и страсти — главная тема оперы. Наконец, клоун подает сигнал и поднимается занавес — в этот момент, раздаются бурные аплодисменты, поскольку клоун заканчивает пролог на верхнем соль. У Тео мурашки побежали по спине! На сцене была живая лошадь, которая тянула старый и обшарпанный театральный вагончик. Декорации были великолепные! Они были стилизованы под старину, но при этом создавали иллюзию настоящего пространства, а не театральных декораций. Опера началась. Актеры очень органично смотрелись в старинных костюмах. Карузо пел партию Паяца, ревнивого мужа Коломбины. Все зрители были в восторге от идеи, ведь Коломбина пел партию Недды, которая в свою очередь играла Коломбину! На сцене разворачивалось представление. Отвергнутый клоун решает отомстить Коломбине. Клоуна терзает обида, ведь Недда, столь строгая по отношению к нему, далеко не так сурова по отношению к другим. Когда позднее к ней приходит молодой крестьянин Сильвио (клоун всё видит и слышит из-за укрытия), она отвечает на его признания счастливым поцелуем. Недде надоела скитальческая жизнь комедиантов и постоянные лишения, не любит она и Паяца, отравляющего её жизнь своей дикой ревностью. Коломбина очень трогательно и проникновенно пел, объясняя, как ему хочется нормальной и спокойной жизни и как ему надоела жизнь артиста. Занавес опустился. Зрители овациями проводили артистов на антракт. В зале медленно разгорается свет, в ложу заходят какие-то люди. Доминик опять занят разговорами, Тео только грустно вздыхает, ведь его предупреждали, что это светское мероприятие. А это значит, что Доминик будет занят исполнением необходимых ритуалов и обычаев. Ванесса тоже вовлечена в этот людской водоворот. Доминик прикрывает своей спиной Тео от назойливых гостей, их любопытство разбивается об него, как волны о скалу. Теодору наскучило сидеть просто так. Эмиль помахал ему рукой, Тео в ответ жестом просит прийти сюда. Он встает рядом с альфой, прикасаясь к его руке. Доминик ласково накрывает сверху его пальцы. - Можно я схожу к Динлохам? – Тео отвечает на молчаливый вопрос. - Одного я не могу тебя отпустить, и сопроводить тебя сейчас не получится, - Доминик замечает грусть в глазах омеги и добавляет, - но если они придут за тобой, то я тебя отпущу с ними. Теодор, довольно улыбаясь, начинает выискивать в толпе знакомые лица. Неожиданно в ложе появляется омега в шелковой полумаске, он старается незаметно подойти к Ванессе. Та едва завидев незнакомца, властно хватает его за руку и уводит его в угол ложи. Повернувшись ко всем спиной, они что-то тихо обсуждают. Ванесса по-хозяйски проводит рукой по лицу омеги и до Тео доносится обрывок фразы. - Не болтай глупостей, мой милый. Ты хоть и постарел, но твой голос все так же совершенен. - Это Коломбина? - Тео с восторгом уставился на Доминика, тот мельком взглянул туда и махнул головой соглашаясь, – а можно он мне программку подпишет? Ну, пожалуйста! - После выступления ты его еще увидишь, – Доминик улыбаясь, смотрел в восторженные глаза омеги, – позже будет банкет, я вас там познакомлю. Тео от избытка восторга чмокнул альфу в щеку. - А почему он пришел к Ванессе сейчас? Его ведь могли узнать! Они что, такие хорошие друзья? - Я думаю, они были любовниками, а может и сейчас остаются ими, – Доминик равнодушно пожимает плечами, – уж очень заботливо Ванесса его опекает, – увидев растерянный взгляд Тео, он продолжил, - она взрослая девочка и сама отвечает за себя и свои поступки. Это проблемы отца, а не мои. Мне важно только, чтобы все было тихо. Пока Ванесса не устраивает скандала, она вольна поступать, как хочет. Тео с растерянностью смотрит на Коломбину и Ванессу. Тунец способна на любовь? Глаза омеги блестят от слез в прорезях маски, он смотрит с таким отчаяньем на Ванессу, о чем-то мучительно умоляя. Нет, они не похожи на любовников, может Ванесса бросила его, а он пришел молить о любви? В толпе мелькнули Роберт Динлох и Эмиль. Тео старался не думать о Коломбине и его слезах. Роберт и Доминик пожали друг другу руки и договорились встретиться позже на банкете. Эмиль получил заслуженный комплимент, он действительно сегодня выглядит прекрасно, он будто светится изнутри. Тео давно не видел его таким отдохнувшим и счастливым. Доминик отдал руку Тео Роберту, как бегун эстафетную палочку. Роберт с заботой положил руку Тео на сгиб своего локтя, и они вышли из ложи. Они не успели отойти от ложи далеко, как их обогнал всхлипывающий Коломбина. В его фигуре было столько отчаянья, что Тео, не задумываясь, бросается следом. Фигура Коломбины мелькнула и исчезла возле небольшой двери. Тео, не раздумывая, распахнул ее, за дверью находилась маленькая железная винтовая лестница. Это был черный ход для работников и официантов, обслуживающих ложи. Тео услышал, как внизу стучали каблуки убегающего человека и отчаянный, ничем не сдерживаемый плач. Тео помчался вниз, услышав, как его окликнули встревоженные Эмиль и Роберт. Тео гнался за Коломбиной по крутой винтовой лестнице. Он смог догнать его и схватил обеими руками за рукав. - Коломбина! – актер попытался вырваться из рук Тео, – Адамо! Адамо не вырывайтесь! - Тео был в отчаянье, - Адамо, позвольте мне помочь! - Ребенок! Что ты можешь? Коломбина вырвался из рук Тео, но остановился, переводя дыхание и пытаясь успокоиться. Теодор протянул ему платок. Омега снял маску и, взяв платок, вначале высморкался в него, а потом, сложив в несколько раз, стал промокать лицо, пытаясь успокоиться. Немного переведя дух, он решительно направился было дальше, но был остановлен Теодором. - Разрешите вам помочь! Только объясните, что случилось, не бывает безвыходных ситуаций! Я просто уверен, что или я, или мои друзья смогут вам помочь! Или мой альфа вам поможет! Он не откажет мне в просьбе помочь такому знаменитому омеге, как вы. У вас такой голос! - Мой голос - мое проклятие! – воскликнул в сердцах омега, - знаменитость… - всхлипнул омега, - я бы променял свою славу и свой голос на то, чтобы спеть тихим шёпотом колыбельную собственному ребенку! - У вас есть ребенок? – удивился Тео. - Нет! – расплакался омега, - мне тридцать восемь и у меня нет, и не было ребенка! – он с обреченным видом сел на ступеньку. Наверху послышались шаги, которые затихли невдалеке. Тео поднял голову и на верхней площадке лестницы увидел силуэты Эмиля и Роберта. Коломбина тоже услышал их и встал, всматриваясь наверх. - Это мой брат Эмиль и Роберт, жених брата, только не этого, а старшего, - Тео махнул рукой в сторону силуэтов, он обошел омегу и заглянул ему в глаза, – как говорит мой альфа: «Объясни что случилось, и тогда я смогу тебе помочь». - Ребенок, ты такой искренний и добросердечный, как и я когда-то, – Коломбина мягко провел рукой по щеке Теодора, – ну, что ты можешь? Посочувствовать? Пожалеть? Я в жалости не нуждаюсь, а помочь ты мне не сможешь, – он теребил мокрую маску и платок. – Спасибо за платок, я пожалуй, пойду. Антракт скоро закончится, а мне надо переодеться и нанести грим для выступления. - Я видел, как вы разговаривали с Ванессой, - Тео не хотел сдаваться так быстро, – если я не смогу вам помочь, то мой альфа вам поможет! Он еще ни разу не отказывал мне в помощи и вам поможет! Я за вас попрошу! – увидев заинтересованный взгляд Коломбины он представился, – меня зовут Теодор Мак-Грегор и я омега Доминика Кантарини и его жених! – Тео забрал из задрожавших рук мокрую маску и продолжил, – прошу, доверьтесь мне.