Драбблы по вселенной текста «Мятный космос»

«Маленький львёнок» был очень далеко от Земли, а ещё пилоту хотелось умчаться ещё дальше. Мчаться, не останавливаясь, лететь прочь, пока не сотрутся воспоминания о бесконечной синеве неба, о земных запахах, о человеческой подлости и глупости, о красноглазом мутанте-предателе, о… Бесполезно. Если вспоминать об этом, быстрее забыть не получится. — Леон, — рядом с пилотом возникла голограмма светловолосой девушки, — ты должен прекратить. — Я уже сказал, Руфь. Я не вернусь. Он мог не возвращаться. Его корабль, его собственный маленький кораблик был модифицирован инопланетной сверхтехнологией, позволявшей пилоту не заботиться о пище и топливе. Леону не нужны были люди, наоборот, он был не против сделать «Маленького львёнка» своей одинокой могилой. Даже голографическая проекция образа «души» корабля: слепка личности двух давно погибших девушки Софи и женщины из далекого мира; это уже склеп. Блестящий склеп с призраками и по случайности ещё живым пилотом. Впрочем, жить ему оставалось недолго, и он об этом прекрасно знал. — Ты должен прекратить, Леон. Вернись. Руфь просила об этом снова и снова. С тех пор, как космический недуг, поражение радиацией, начало разрушать организм человека, Леониду Красавину становилось всё хуже и хуже. — Это космос, Руфь. Детям Земли не место в космосе. Голографическое изображение возникло возле пилота, на лице образа было выражение обеспокоенности. — Ты — Дитя Неба. — Знаю, — Леон закашлялся хрипло и сухо, легкие разрывало от боли. — Но я человек с Земли. Космос убивает меня. Впрочем, мы оба это знали, Руфь, жалеть не о чем. Изображение женщины замерцало — так было всегда, когда искусственный разум размышлял над чем-то сложным даже для него. — Леон, — она заговорила вновь. — Ты умрешь. — И это я тоже знаю, — просипел тот, отпив воды из стакана. — Но ты будешь жить после. Я могу создать из тебя нечто новое, способное выжить в космосе. Способное быть по-настоящему единым с кораблем. Похожее на человека, но наделенное разумом, превосходящим человеческий. Пилот помолчал немного, затем опустился на диван. Кают-компания уже давно не знала никого, кроме самого хозяина кораблика, но Леонид помнил, что когда-то здесь были люди. Другие люди... Телепат. Его наёмник. Девчонка со скрипкой и пистолетом. Парень с гитарой и дурными манерами. Девушки-клоны, занимающиеся медициной. Последняя из могущественной расы с Фаэтона. Курьер… курьер с генами, отличающимися от человеческих. — Если ты создашь это что-то, Руфь, оно будет чертовски одиноким. — Оно будет мной и тобой. И обещаю, Леон, Дети Звёзд никогда не будут одиноки. Пилот хмыкнул, прохрипев в ответ: — В любом случае, я этого уже не увижу. Он посмотрел на стены, покрывшиеся тонкой синевато-серебристой пылью — миллиардами крошечных живых кристаллов, составлявших искусственный интеллект, живую душу его корабля. — Ты стала им, моим «Маленьким львенком». Иногда я завидую тебе, Руфь. Леонид закашлялся, но голограмма не прерывала его, ожидая. — Ты можешь быть единой с кораблем, совершенным созданием разума. Ты можешь почувствовать космос по-настоящему. Ты будешь жить, когда не станет меня. «А меня не станет очень скоро. Будет чудо, если завтра я смогу подняться на ноги». Изображение девушки улыбнулось и положило руку на плечо пилоту. Прикосновение не ощущалось, но со стороны могло показаться, будто она подбадривает человека. — Спи. Спи, Леон. Единственный. Первое Дитя Звёзд открыло глаза. Оно было… оно было. Существовало в двух телах сразу, и это было восхитительно: чувствовать себя-корабль — лёд космоса по металлу обшивки — и себя-гуманоида, странную оболочку, похожую на кого-то… или что-то… Единственный не мог отчетливо вспомнить. Он только-только появился на свет, он мог знать, но не помнить. Он знал, на что способны оба его тела, он знал, на что способен его разум. Единственный познавал миры, планеты, галактики; пространству не было конца. Единственный принял решение. Опуститься на планету, приникнуть к её ресурсам и перейти от созерцания к сотворению себе подобных. Разных, но единых с ним, чувствующих его, а он будет чувствовать каждого из них. Единственный не желает быть одиноким. Он будет Первым из Первых. Но не Единственным.