Неужели это не конец?

      — То есть я теперь… я теперь такая же как вы? — в ужасе выдохнула Комори, ощущая как все тело начинает бить дрожь.       — Конечно, нет! — Канато устало на нее воззрился, и от его взгляда девушке стало еще больше не по себе. — Для этого нужен обряд. А так ты просто залечила свои раны…       Юи вздохнула с облегчением. Но с другой стороны теперь она снова жива, здорова и Аято снова может начать свои изощренные пытки над ней. Девушка содрогнулась и подтянула колени к подбородку. Только сейчас она с ужасом поняла, что одежды на ней нет и она совершенно обнаженная разлеглась перед Канато. Краска стыда залила лицо и шею девушки, заставив потупить взгляд и опустить его в пол.       — Канато, мне нужна одежда… — пролепетала Юи, стараясь не стучать зубами от холода.       — Ты замерзла? — отстранено спросил вампир не глядя на нее. От этой фразы в голове блондинки вспыхнули недавние приключения с Райто и отвечать совершенно не захотелось. Что если подобное может повториться? Но ведь Канато другой. Или же нет? Девушка взметнула на него испуганный взгляд.       Неожиданно вампир поднялся на ноги и ушел. Его не было достаточно долго, Юи уже было подумала, что он специально здесь ее бросил замерзать. В конце концов кожа практически выровнялась, подумаешь несколько шрамов, их ведь и замазать можно. Но тот все же вернулся. Поняла это девушка по тому, что на ее голову плюхнулись какие-то тряпки, на деле оказавшиеся ее же собственными брюками и туникой. Не медля ни секунды Комори дрожащими, и почти задеревеневшими от холода руками начала одеваться. Девушка повернулась было поблагодарить за это вампира, но того уж и след простыл. Юи в нерешительности замерла, не зная что ей делать в данный момент.       Помедлив некоторое время девушка двинулась в сторону приоткрытой двери. Ее путь лежал по проходу между чучелами предыдущих невест. От осознания того, что всего несколько дней, а может быть даже часов, и она станет такой же как они. Безмолвной куклой в угоду взорам извращенного вампира. Мороз пробежался по коже и слезы защипали в носу. Как ей избавится от подобной участи? Как не стать невестой в музее Канато? Девушка не знала и даже не могла предположить ничего. Все ее мысли обрывались, так и не дойдя до сознания. Видимо все-таки почти смерть привнесла свои коррективы в работу мозга блондинки.       — Канато-кун, — позвала Юи, заглядывая в комнату. Сакамаки сидел в кресле перед накрытым столом. И тут, к своему стыду, у девушки очень громко заурчало в животе.       — Ну, иди уже сюда, — растягивая слова, но так и не повернувшись в ее сторону, сказал Канато. — Если поешь регенерация пойдет быстрее. С твоей нежной кожи исчезнут все шрамы и мы в полной мере с Тедди сможем насладиться твоим прекрасным телом.       — Э-э-э… — Юи шокировано замерла, так и не дойдя до стола.       — Как многословно, — проговорил вампир и запустил свои бледные пальцы в кремовую начинку пирожного, лежащего перед ним на блюдце. — Как же ты меня раздражаешь… — Он облизал каждый палец, посасывая и играя с ними языком. — Иди ешь или передумаю и будешь подыхать долгой и мучительной смертью от голода.       Юи вздрогнула, быстро преодолев оставшиеся метры до стола, присела на краешек кресла напротив Канато. Тот натянуто улыбнулся и подвинул в ее сторону блюдце с пирожным, в котором только что были его пальцы. Девушка перевела на него взгляд полный ужаса, но в ответ получила лишь холодный и слегка раздраженный. В страхе, что Канато может что-нибудь сделать, Комори потянулась за пирожным. Вампир выжидающе ее рассматривал. Юи отломила небольшой кусочек и спешно положила его себе в рот. Ей вовсе не хотелось выводить из себя этого импульсивного и порой неуравновешенного вампира, который в мгновение ока мог оказаться бьющимся в истерике, а потом, с детской наивностью поражающимся своим деяниям.       — Ну, как? — пытливо спросил он. Девушка молчала, стараясь побыстрее прожевать суховатое тесто с приторно-сладким масляным кремом. Не дожидаясь ответа Канато продолжил. — Тедди, эта девчонка такая плохая. — Его голос прозвучал с нотками обиды. — Мы старались, правда? Накрыли на стол… украсили его цветами…, а эта девчонка сидит с таким лицом, будто ее отходами кормят. Тебе обидно, Тедди?       Юи в ужасе проглотила большой кусок пирожного и схватилась за эклер, при этом облизнувшись.       — Все вкусно, правда, — воскликнула она, откусывая кусок эклера и затравленно глядя на вампира напротив. Тот лишь устало вздохнул и встал с кресла. Девушка напряглась, продолжая тем не менее жевать.       — Тебе вкусно? Правда вкусно? — Канато медленно подходил к Юи, походу беря в руки большое пирожное с кремовыми розочками. — Сладко? Скажи, тебе сладко?       — Д-да. Пирожные сладкие и вкусные, — спешно забормотала Комори, отирая крем с губ.       — Можно и мне попробовать? — Спрашивает Канато слегка наклоняя в бок голову и закусываю губу. У Юи расширяются глаза от непонимания и она вся напрягается, чувствуя, как по спине пробегает волна мурашек.       Вампир присаживается на подлокотник кресла, на котором сидела Комори и протягивает пирожное в руке. Девушка смотрела то на него, то на пирожное и в растерянности молчала, не зная что сказать. Сакамаки смазнул немного крема и поднес его к ее губам. Не дождавшись, когда она откроет рот, он приложил палец к губам. Крем испачкал не только губы, а скатившись по подбородку упал на грудь.       — Как же не аккуратно, — пропел Канато и, наклонившись, облизал губы, слегка прикусив нижнюю губу.       Что происходит? Что он делает? Соблазняет? — в голове Юи метались мысли, оставляя после себя неприятный осадок. — Секс с Канато? Нет! Я не хочу! Что же делать? Отказать? Тогда он разорвет меня похлеще, чем Аято. Просто раздерет на куски.       Страх, отразившийся в ее глазах по всей видимости позабавил вампира и он разразился диким, почти истеричным, хохотом. Девушка же в страхе вжалась в спинку кресла, стараясь раствориться в нем никак не меньше. В его глазах было безумие, которое плохо поддавалось контролю. Да, чего уж говорить, вообще пугало и заставляло трястись мелкой дрожью.       — Знаешь, сладкое помогает справиться со многими проблемами, — вдруг посерьезнев, и глядя куда-то в сторону, сказал Канато, словно находясь в прострации. — Вот ты сейчас такой стресс испытала… тебя изнасиловали… или, может, нет, а Тедди? — Сакамаки потянулся за медведем и крепко обнял его, прижимая острый подбородок к его голове. — А съешь пироженку сразу забудешь, как было больно… или не было, а Тедди? — Канато в отстраненной задумчивости зачерпнул пальцем очередную порцию крема и отправил ее себе в рот, пососав при этом палец. — Потом тебя чуть не убили… ох, лучше бы убили, правда, Тедди?       Юи стали раздражать эти постоянные беседы Канато со своим плюшевым медведем. И, даже не смотря на страх быть покусанной, Комори готова была уже высказаться по этому поводу, как вампир резко приблизился к ней и наклонился к шее.       — Но ни одно пирожное не сравнится по сладости с твоей кровью. Она так пульсирует в тебе… — Канато посадил медвежонка на столик, а сам вцепился холодными бледными пальцами в подлокотники кресла девушки, так, что та оказалась в капкане его почти что объятий. — Она манит испить ее. — Вампир втягивает воздух носом и уже практически касается губами кожи на ее шее.       Комори смотрит на него широко раскрытыми глазами цвета спелого граната. Сердце в страхе заходится бешеным ритмом, заставляя учащенно задышать. От дыхания Канато мурашки ровным строем проходятся по спине. Вдруг вся якобы нежность вампира слетает и он жестко хватает Юи за горло и смотрит бешеными глазами.       — Что ты делаешь?! Почему ты источаешь эту сумасшедшую сладость?! — он трясет девушку, почти душа. Та, снова, как тряпичная кукла болтается, с ужасом понимая, что жить все же страшнее, чем умереть. И тут уж никакие пирожные не спасут.