Неужели это не конец?

      — Что ты де­ла­ешь?! По­чему ты ис­то­ча­ешь эту су­мас­шедшую сла­дость?! — он тря­сет де­вуш­ку, поч­ти ду­ша. Та, сно­ва, как тря­пич­ная кук­ла бол­та­ет­ся, с ужа­сом по­нимая, что жить всё же страш­нее, чем уме­реть. И тут уж ни­какие пи­рож­ные не спа­сут.       Неожиданно Канато разжал пальцы, отпуская перепуганную Комори и удаляясь прочь. Он вышел из комнаты даже не обернувшись ни разу, а девушка обессиленно лежала, откинувшись на спинку кресла, и сотрясалась от беззвучных рыданий. Вся обстановка сводила её с ума, всё это отношение, которого она не заслуживала. Ну, почему они так с ней? Что она им такого сделала? Зачем они все оставляют её жить? Почему Канато не убил её? Почему сейчас, когда уже нет ужасных ран, он не убьет её?       Нет, она не должна так думать. Тот, кто думает о смерти, как раз и не достоин её. Ему не попасть в райские кущи, не стать ангелом. Она должна держаться, не поддаваться этим пессимистичным веяниям. Должна побороть в себе страх перед этими существами, которым для пропитания нужна её, Юи, кровь. И всё же, почему именно её кровь нужна им? Девушка не знала и уж совсем не жаждала искать причин этому. Теперь она боялась покинуть странную и холодную лабораторию Канато, чтобы докопаться до истины. Юи приводили в неописуемый ужас мысли о том, что сделает с ней Аято, если вдруг узнает, что она осталась жива, что его терзания и издевательства прикончили ее.       В тот же миг, когда она об этом подумала, в голове промелькнуло, что Канато вполне может выдать эту её тайну. Девушка подскочила на месте, ошалело глядя в ту сторону, куда ушёл вампир. Там выход, или это очередная холодильная камера, где он потрошит своих невест? На мгновение Комори замерла, но затем всё же откинула навязчивые мысли и кинулась следом за парнем. Никто не должен узнать, что она здесь, что она жива, иначе эти пытки никогда не закончатся. Пусть уж лучше над ней измывается один вампир, чем все братья вместе.       — Канато, — позвала Юи, но никто не ответил. Тогда девушка сделала несколько неуверенных шагов в глубь следующей небольшой комнаты, хотя перед этим всё же надеялась поговорить с ним с порога, комнатка со столиком и креслами больше успокаивала, чем её соседка, в которой сейчас находилась Комори.       Её окружали пугающие предметы с явными следами крови, от чего девушка непроизвольно зажала рот рукой и попятилась назад. Но назад отступать было невозможным для девушки в данной ситуации. Шаг назад расценивался сейчас, как согласие на мучения и пытки от укусов и игр всех братьев Сакамаки. Подавив крик ужаса, Юи двинулась в глубь комнаты, пытаясь привыкнуть к полумраку царившему здесь. Каждое движение давалось ей с трудом, дрожь не оставляла её ни на миг, заставляя закусывать губу, чтобы не застучали зубы.       Что-то звякнуло справа от Комори и она в страхе отскочила в противоположную сторону, беззвучно закричав. В голове рисовались картины пыток и расчленения, от которых тошнота тугим комком подступала к горлу. Неужели это Канато готовит свои жуткие инструменты, чтобы воспользоваться ими, для создания из неё, Юи, очередной восковой невесты? Девушка с трудом проглотила подступивший комок и попыталась оглядеться, в поисках вампира, властителя этих ужасных подземелий. В том, что это подземелья, она была почти уверена, так как ни единого окна и близко не было. Везде только глухие каменные стены, местами с выщербленными булыжниками.       Что-то зашуршало, теперь уже слева от Юи. У блондинки начиналась паника, уже мерещились крысы, которые ожидали очередного пира из внутренностей новой жертвы. Нет, эти картины никак не желали покидать затуманенную ужасом голову несчастной девушки. Она в очередной раз мелко задрожала, крепко сжимая пальцы в кулаки, от чего ногти до крови впились в ладони, а костяшки побелели. Комори жалобно заскулила и завертела головой, стараясь понять откуда ожидать нападения, что может сейчас её ждать. Но всё кругом вновь погрузилось в липкую непроглядную тишину, в которой можно было расслышать разве что поскуливания самой Юи, да её порывистое дыхание.       Вдруг позади отчётливо послышались шаги и Комори резко обернулась на их звук, но перед ней никого не оказалось. Сердце замерло, а дыхание застряло где-то на подходе к горлу. Всепоглощающий ужас накрывал девушку очередной волной, холодными руками продираясь в самое существо. Голова кружилась, а картинки пыток, полные крови, ошмётков плоти и стальных инструментов, въедались в мозг, словно выжигались там на веки вечные.       — Канато, — слабо позвала вновь Юи, содрогаясь от неожиданного холода, наполнившего и без того не особо теплое помещение, — это ты?       И тишина. Вновь полная, почти звенящая тишина. Девушка, казалось, забыла как дышать, зажмурившись и ожидая нападения. Ещё немного, ещё чуть-чуть и вампир с садистскими наклонностями захватит её, поработит тело и напьётся крови, испытывая только ему понятное наслаждение. Юи ждала, замерев на месте и вслушиваясь. Но ничего не происходило и это пугало даже сильнее, заставляя всё в девушке кричать, болеть и переворачивать внутренности.       В какой-то момент Комори захотелось сорваться с места и бежать. Куда бежать, она не знала, но это было почти болезненное желание, ядовитым жалом жалившее выстраданную душу. В голове, словно молотком, отбивалась лишь одна мысль: «Бежать!» Но казалось это не сама девушка думала, а кто-то внушал ей эту мысль, приводя в безграничный шок, шевеля волосы на затылке, сжимая почти обескровленное сердце. Но блондинка стояла на месте, не желая поддаваться тому странному голосу в её голове.       Позади снова раздались шаги, приближающиеся мучительно медленно, будто это пытка, очередная пытка, готовящая к боли и мучениям. Юи хотела кричать, но рот её открывался беззвучно, а глаза уже щипало от того, что моргать она, по всей видимости, забыла очень давно. И вдруг шаги растаяли, замерли, словно их и не было вообще, словно это всё плод её, больного воображения.       — Нет! — закричала Комори, вцепившись в свои волосы. Она больше не могла терпеть эту пытку, длящуюся, казалось, бесконечно долго.       Крик её пронзил тишину, разносясь стремительной волной по мрачному помещению, отражаясь от безучастных стен, и возвращаясь вновь к девушке, окутывая своим безумием и болью, звучащими в нём. И хорошо, хоть что-то теперь нарушало эту пытку тишиной, в которой Юи теряла остатки разума, еле теплящегося в ней. Казалось кто-то загнал её в эти рамки, желая насладиться страхом, впитать его, наслаждаясь и облизываясь от терпкого послевкусия, отведав крови зашуганного зверька. И Комори отчетливо осознавала, что это всё происки и забавы ненормального вампира, играющего с ней как кошка с мышкой. И ей уже самой хотелось, чтобы он поскорее уже впился в неё своими клыками и оставил в покое, перестав терзать душу. Это было куда ужаснее пыток страстью Райто и пыток убийственной физической болью Аято. Душа словно разрывалась, готовая вырваться и пасть к ногам, рассыпаться осколками и умереть.