Мой декан... демон?

— Ты отлично выкрутился сегодня на зачете миссис Вайт, мой юный меченый, — Ридд стоял, подперев спиной дверь и скрестив руки на груди. — Тьма действительно любит тебя. Но ты ведь понимаешь, что не сможешь тягаться со мной? Твои навыки ничто по сравнению с силой демона. Твоя успеваемость будет только ухудшаться с каждым днем до тех пор, пока ты не окажешься в списке отчисляемых. Печальная перспектива для бывшего отличника и наследника большой корпорации. Поверь, если ты заберешь документы сейчас, то я составлю такую характеристику, что всё равно лучше не будет. Тебе нужно сдаться, Купер. — Зачем вам это? — столь долго накапливаемые для борьбы силы решили спешно эвакуироваться, отчего его голос прозвучал уже далеко не так самоуверенно, как планировалось. — Во-первых, ты сделал ошибку, как только попал сюда. Помнишь разговор, где ты оскорблял геев? Так уверенно, яростно, словно служитель церкви. Не люблю такого. Ты не святоша, чтобы бросаться такими словами. Вик похолодел. А ведь Сэм предупреждал его поменьше орать на эту тему. Но неужели за одно неосторожно сказанное слово он должен теперь поплатиться либо телом, либо образованием? Будь Ридд обычным человеком, Купер попробовал как-нибудь выпутаться: записал его угрозы на диктофон, камеру, разоблачил бы извращенца и вышел бы победителем, но против сил тьмы в лице демона эти уловки были бесполезными. Во что он вляпался, черт возьми? — А во-вторых? — тянуть разговор как можно дольше — всё, что он сейчас мог. — Во-вторых, кроме урока за излишнюю болтливость, меня привлекаешь ты сам. С точки зрения религии, однополая связь — это грех. Для тьмы же нет грехов. Тьма не наказывает, она только одаряет. Религия говорит: вас соблазняет сатана для того, чтобы свернуть с пути христианства. Тьма же приглашает жить по собственным желаниям, и нет никакого Сатаны, которому так необходимо кого-то от чего-то отвратить. Грубо говоря, именно это объясняют новым адептам. — И вы таким же образом всех в своей секте «просветили»? — при мысли об этом Вику стало неприятно. Удивительный факт, но ему хотелось если уж и быть сексуальной жертвой демона, то хотя бы единственной. Странное, аморальное по своей сути ощущение. Хотя, мораль, кажется, уже начала осыпаться под давлением сил тьмы, и не только из-за слов Ридда, но и откуда-то изнутри, где уже обосновалась эта новая и удивительная сила. — Нет, конечно, — демон рассмеялся. — Секс касается только нас с тобой. Просто вполне удачный пример, что представляет собой тьма. — Видимо, мне еще многое предстоит узнать, — Вик стоял настолько далеко от декана, насколько это позволяло пространство. — Многое. Но твое темное обучение входит в те же условия, что и классическое, — Ридд легко оттолкнулся от двери и подошел к Куперу. Сзади парня был стол, деваться просто некуда. Ладонь декана легла ему на грудь, всё также прожигая кожу необъяснимым жаром. — Зачем сопротивляться тому, чего внутренне сам желаешь? — вкрадчиво спросил он и поцеловал Вика медленно и дразняще. Да, парень действительно хотел этого, точнее тело, что перестало подчиняться разуму, губы, что отвечали на поцелуй, сердце, выбивающее какой-то странный ритм. Но он должен противостоять, просто обязан! Закрыв глаза, он сосредоточился, взывая ко всей своей силе, ибо руки уже были не в состоянии оттолкнуть Ридда. Медленно та стала раскручиваться в нем, подобно вихрю, а потом он то ли почувствовал, то ли увидел внутренним взором, как из него буквально вырвались ее завитки, подобно щупальцам черного тумана разрастаясь в стороны. Они должны были оттолкнуть демона, руки которого уже забрались под футболку Вика, вызывая сладостную дрожь своими горячими прикосновениями. Должны были... Но в тот момент, когда они кинулись навстречу Ридду, тот усмехнулся в губы парня, вокруг декана образовалось облако таких же темных щупалец, но куда более большое и мощное, и они переплелись с теми, что призвал Вик, опутав их в единый кокон. Неимоверное желание, вдруг нахлынувшее на и без того истомленное тело, казалось, готово было разорвать на части. И Вик застонал, неосознанно, словно бы от боли, силы оставили его мышцы, заставив обмякнуть в объятии демона. Он распахнул глаза. Того кокона, что их опутывал, невозможно было увидеть обычным зрением, но он продолжал его чувствовать, и сопротивляться этому было нельзя. Ридд немного отстранился. Теперь он выглядел так, как когда-то во сне парня: распущенные волосы, ниспадавшие рыжими, будто огненными, прядями, в зеленых глазах мерцала властность, а зрачки были действительно сужены, не очень сильно, скорее напоминая кошачьи, нежели змеиные. В наличии длинных черных ногтей Вик даже не сомневался: он отчетливо чувствовал, как они впиваются в его кожу в районе талии. Он хотел этого человека, точнее демона, хотел до безумия, до ломоты в костях, и не только из-за длительного воздержания или же из-за такой обольщающей и властной внешности Ридда, но в большинстве своем из-за темной силы. Она отказалась сопротивляться тому, кто сильнее ее, она предпочла слиться с ним в единое целое, и повлекла за собой парня. Ридд плотоядно улыбнулся. Теперь его голливудская улыбка изменилась, демонстрируя наличие нечеловечески заостренных клыков. Демон, в этом не было сомнений. И этот демон снова жадно поцеловал его, переплетаясь языками, танцуя ими, словно вытягивая жизнь. К телу возвращались силы, и Вик оперся руками о стол за ним, однако сражаться всё равно не мог. А может, уже и не хотел. Тьма была мудрее его, она советовала своему новообретенному сыну подчиниться, получать наслаждение, ответить на зов тела. И он подчинился. Сначала несмело он обнял своего демонического насильника, однако потом куда смелее прижался к нему. Демон подхватил его и посадил на стол, заставив обнять себя ногами и оказаться еще ближе, прижатым почти полностью. Вик задыхался от жара, желания и столь близкого к нему горячего тела. Он боялся того, что должно произойти, но тьма где-то в сознании успокаивала его: «ты другой, тебе не будет больно». И он поверил. Он поверил и Ридду, прервавшему поцелуй и жарко прошептавшему на ухо: «не бойся». Рукой он ненавязчиво толкнул парня в горизонтальное положение, склонившись над ним. Провел пальцами по его лицу, приник губами к шее, и Вик ощутил удовольствие всем телом, каждой клеточкой, так, как никогда раньше. Длинные когти царапнули по обнаженной груди... и только сейчас парень осознал, что одежды нет ни на нем, ни на властном демоне. Смугловатая кожа Ридда будто сияла огнем. Рукой он проследовал по всему телу парня, оставляя легкие горящие следы, пока не достиг бедер Вика. Дразняще прогулялся вокруг изнывающей от желания плоти и скользнул вниз. В следующий момент один из пальцев скользнул внутрь, и Вик дернулся от неожиданности... но не от боли. Ее действительно не было. Почему проникновение осуществилось так легко, тоже оказалось загадкой. Единственное, что он ощущал — приятную наполненность. Вик осторожно шевельнул бедрами, привыкая к этому чувству. Демон добрался губами до его соска, и это буквально пронзило парня, словно ударом молнии. Поток наслаждения пробегал от его груди до таза и обратно. Он никогда не думал, что его тело настолько чувствительно. А может, оно и не было, всё дело только в тьме и Ридде? Язык, играющий с его соском, а потом и легкий укус заставили его выгнуться, и тут же в дело пошел второй палец. Еще более полно, еще более чувственно. Когда пальцы задвигались в нем, Вик уже был на грани потери сознания, а когда они дотронулись до некоей точки внутри, то мир перед ним взорвался фейерверком. Следующее движение сопроводилось губами, сомкнувшимися на его пульсирующем от невыносимого желания органе, и тут же волна сжигающего оргазма накрыла его, словно цунами, буквально выворачивая каждую мышцу. Кажется, он что-то кричал. Или это был громкий безудержный стон, подобный стону зверя? Вик не знал. Тело расслаблялось, пульсация сердца отдавалась везде: в висках, руках, паху. Он не помнил, в какой момент закрыл глаза, лишь сейчас их распахнув и жадно глотая воздух. Ридд навис над ним, опираясь руками о стол, и ухмылялся. — Понравилось, меченый? — с насмешкой спросил он, и Вик был в состоянии лишь кивнуть. Его тело и его стоны давно выдали все чувства, к чему теперь отпираться. Один щелчок, и он вновь ощутил на себе одежду, что сейчас казалась похожей на путы. Ридд, снова облаченный в идеальный костюм, протянул руку, чтобы помочь парню подняться. Ноги Вика слегка дрожали от перенесенного, сердце до их пор колотилось. Он не был в состоянии ни анализировать произошедшее, ни думать об этом. Всё, что он с ужасом осознал, он хотел еще. Зверь ненасытного желания вырвался из клетки, и теперь требовал добавки. Это оказалось столь обескураживающим, что он даже не мог произнести ни звука. Ридд открыл дверь, показав парню на выход. Словно на автомате, Вик сделал несколько шагов, оказавшись за порогом. — Для начала этого хватит, мой юный меченый, — прошептал вкрадчиво демон ему на ухо, вызвав в теле парня мурашки и вновь нарастающее возбуждение. Дверь за его спиной закрылась. Кажется, Вик очень крупно попал. В разобранном состоянии он вышел в коридор, понимая, что уже началась следующая пара. Но ему было не до учебы. Бывший исполнительный отличник дрожащими руками набрал номер мамы и попросил забрать его из универа. Сэму коротко отписался о том, что заболел. Хотя, по сути, так оно и было, но эта болезнь не поддавалась классическому лечению. Его мама, свежая и веселая, какой она стала с тех самых пор, как тьма помогла справиться с депрессией, открыла ему дверь машины. — Ты хорошо себя чувствуешь? — спросила она, когда Вик уселся рядом. Он автоматически кинул под ноги рюкзак, и только сейчас понял, что тот каким-то образом оказался при нем. Видимо, вместе с одеждой. Все эти магические трюки до сих пор были непривычны. — Не очень. Я... Мне кажется, я поступаю неправильно кое в чем, но дело в том, что я не могу с собой бороться. — Надеюсь, это не наркотики или алкоголь? — мама ловко обогнала ехавшую впереди машину и прибавила скорости. — Нет. — Если при этом ты никому не причиняешь вреда, то поступай так, как тебе хочется. Вик пораженно уставился на маму, которая не отрывала взгляда от дороги. А ведь она права: все его терзания существуют только из-за него самого. Точнее, из-за жалких остатков совести и норм морали, пытавшихся поднять уже полумертвые головы. С другой стороны, это сказала его мама, или тьма ее голосом? Уж больно похоже на ее стиль. Не поступил ли он зря, что поддался этим силам, и что позволил им повлиять на свою мать? Визг тормозов разорвался в ушах, снося напрочь все размышления. Машину резко повело в сторону, мама выкрутила руль, но от несущейся на них фуры было уже не уйти. Что произошло, Вик не понял, как это обычно и случается в авариях. До столкновения оставалась одна секунда. Он зажмурился, ожидая удара... — Если при этом ты никому не причиняешь вреда, то поступай так, как тебе хочется. Вик открыл глаза, не сразу сообразив, что произошло. Время словно отмоталось назад неведомым ему образом, вернув их к точке до аварии. Всё такая же спокойная миссис Купер, всё тот же серый асфальт под колесами. С трудом Вик понял, что спасение еще не получено: необходимо предотвратить столкновение. — Хорошо, мам, на самом деле всё нормально, это неважно. Припаркуйся пожалуйста на обочине, меня немного мутит. Миссис Купер с тревогой поглядела на сына, но выполнила просьбу. Вик сидел, замерев, ожидая того, что должно произойти. Как и в прошлый раз, на это ушли минуты: впереди раздался визг шин, грохот и взрыв. Отсюда вполне был виден черный столб дыма. Через секунду еще один взрыв разорвал пространство вокруг. Машины, что проезжали мимо, дали по тормозам. Люди в шоке выглядывали из окон или выходили на дорогу, пытаясь понять, что произошло. Вик тоже выбрался из машины на трясущихся ногах. Его мама так и осталась за рулем, нервно в него вцепившись, лицо ее застыло маской ужаса и шока. Они могли умереть. Возможно они даже должны были умереть, и если бы не его сила, то... дико захотелось закурить, хоть раньше он никогда не курил. Сомнения в том, не зря ли он связался с тьмой, отпали сами собой. Нет, он не откажется от этого. — Мам? — сидение скрипнуло кожаной обивкой, когда он вернулся в машину. — Да... Я в порядке. Наверное, надо проехать по-другому пути. Она повернула ключ зажигания, и машина плавно тронулась с места. — А ты можешь отвезти меня к папе? — внезапно спросил Вик. Миссис Купер очнулась от оцепенения и посмотрела на сына. — Обязательно выдавать такие внезапные идеи перед сложным разворотом? — усмехнулась она и мягко крутанула руль, уже глядя на дорогу. — Он сейчас на работе. — Я знаю. Подбрось в его офис, пожалуйста. Я надеюсь, ты не... — Я в порядке, если ты о моем эмоциональном состоянии. Ладно. Это случайно не из-за того, о чем ты мне говорил? Вик промолчал, что автоматически засчиталось согласием. Миссис Купер прибавила скорости и включила радио, больше не задавая вопросов. Отец смотрел на Вика с удивлением, сцепив руки, упиравшиеся в стол. Парень же неловко молчал, оглядывая отцовский кабинет, в котором в последний раз был очень давно. Автоматически он отметил пальму, стоявшую у панорамного окна, которая, казалось, там стояла всегда, лишь немного подросла. В углу возвышалась огромных размеров ваза: родители привезли ее из путешествия в Китай. На столе — малахитовый органайзер для ручек, подаренный самим Виком отцу пару лет назад. — Ты сюда пришел с ревизией помещения? — разорвал тишину мистер Купер. Его голос был напряженным — они не разговаривали с момента ссоры и его ухода. — Я... — Вик запнулся. Он хотел восстановить мир, хотел простить отца, хотел задать кучу вопросов, но слова встряли комом в горле. Память услужливо подкинула последние слова, брошенные отцу: «грязный педик и чертов извращенец, для которого чужой член важнее чести семьи». Сейчас эти слова казались ему убийственными. — Ты счастлив? Странный вопрос, но другой мысли ему не пришло в голову. На секунду мистер Купер задумался. — Я мог бы быть счастлив. Но мысли о причиненной вам с мамой боли не дают мне покоя. Ты это хотел услышать? — Мы тебя простили, — эти слова легко сорвались с языка. А ведь и вправду, в силе всех последних событий Вик перестал винить отца. Мама же отпустила мистера Купера тогда же, когда ее исцелила тьма. Мистер Купер замер, лицо его было непроницаемым, и прочесть его эмоции не представлялось возможным. Молчание затягивалось. — Я серьезно, — Вик нервно сцепил пальцы. — Мама уже успокоилась и снова похожа на прежнюю маму. — А ты? — обеспокоенное участие в этом на первый взгляд холодном вопросе было настолько незначительным, что его мог расслышать лишь человек, очень давно знавший Джеймса Купера. — А у меня у самого, похоже, проблемы, — Вик нервно закусил губу. Он провел ладонями по коленям, не зная куда деть руки, и скрестил их на груди. Поднять взгляд на отца не хватало силы духа. — Я хотел узнать... Это совершенная глупость, но всё же... Предрасположенность к однополым отношениям может передаваться... хм... генетически? Его отец секунду пораженно молчал, а потом рассмеялся. От облегчения, от нелепости всей ситуации и от этого внезапного вопроса. И хоть Вику было не до смеха, он не мог не улыбнуться в ответ на заразительный смех отца. — И кто твой избранник? Какой-нибудь симпатичный сокурсник? — наконец спросил мистер Купер. Парень покраснел, но справился с собой и посмотрел прямо в глаза отцу. — Папа, я серьезно. Ситуация крайне щекотливая. Я задал тебе вопрос. — Нет, Виктор, генетически это не передается. Есть лишь предположения психологов о том, что каждый человек изначально бисексуален. У меня есть все основания ему верить, учитывая, что твою маму я действительно любил и был с ней счастлив. Пока не встретил... — То есть ты не всегда был таким? — перебил его парень. — В смысле, ты не гей, который просто прикрывался браком? Отец снова рассмеялся. — Нет, это скорее случайность. Но бывают и такие, ты прав. Мой... — Нет-нет, я еще не настолько свыкся, чтобы слышать подробности, — Вик улыбнулся. — Мне нужно время, но я уверен, что когда-нибудь... — он нервно сглотнул. — Когда-нибудь я буду готов с ним познакомиться и видеть вас вместе. — Ты не представляешь, как для меня важно то, что вы меня простили, — мистер Купер вздохнул и улыбнулся. — Словно с шеи сняли постоянно душившую удавку. Но что за ситуация у тебя? Вик застопорился. Он не мог сказать отцу про то, что его домогается декан: был бы скандал со всеми проистекающими. Мистер Купер перевернул бы вверх дном всё учебное заведение, но ради чего? Чтобы в итоге выяснилось, что Вик повяз в каком-то культе темной силы, да и к тому же безропотно поддается «насилию», над ним совершаемому? Зачем же он тогда пришел? Получить подтверждение тому, что он может быть геем? Глупо. Получил, и что это меняет? — Слушай, если тебе нравится кто-то... неважно кто, то не клей к этому ярлыков общественной морали. Ее тропинка крайне узка. Помни, если ты не причиняешь никому вреда... — То можешь поступать так, как хочешь, — закончил за него Вик. — Как же вы все-таки похожи с мамой, — он улыбнулся. Это была не тьма ее голосом, говорила сама мама. Правда, это лишний раз подтверждает постулаты тьмы, и что она и есть исток всего. Что же, он не против. — Спасибо тебе, пап. — Нет, это тебе спасибо, — отец протянул руку, и Вик крепко ее пожал. Так, словно бы они закрепили некое соглашение, существующее только между ними.