Мой декан... демон?

— А я-то думал, что людей спасает скорее добро, — саркастически ответил Вик после секундного шока. — Ангелы и прочие пернатые создания света... Ридд вздохнул настолько тяжело, что парень мгновенно заткнулся. Вид у демона был, словно он пытается объяснить психически тяжелобольному человеку, как держать ложку, но абсолютно безуспешно. — До каких пор ты будешь продолжать столь грубо делить мир на эфемерное добро и зло? Тьма спасла твою мать от алкоголизма, и кто его знает от чего еще — это была опасная тропка. Просто спасла. Да, взамен Тьма получила твои услуги, как меченого, но это вполне равнозначная и честная сделка. Тьма спасла тебя от аварии. Да, не по доброте душевной, а чтобы показать, на что ты способен. Ты был готов отказаться от нее, но передумал, когда смог изменить будущее. Надеюсь, ты понял, что это именно ты «отмотал время назад» по твоему собственному выражению? Но ты упрям и не видишь дальше собственного носа, продолжая считать Тьму злом. Исходя из твоих рассуждений, всё, что дается тебе в результате честного обмена — зло, а то, что падает в руки просто так — добро. Как-то не соответствует заповедям этой вашей возлюбленной Библии. — Я не знаток религии, — огрызнулся Вик. На самом деле он до сих пор переваривал вскользь упомянутые Риддом слова про не случившуюся аварию. До сих пор он был уверен, что Тьма просто защитила его, а оказалось, что это он сам спас их при помощи силы. Однако демону он даже под пытками не признается, что не догадался об этом. — То есть ту аварию и устроила Тьма? Но ведь это и есть чистое зло, — подумав, с вызовом спросил меченый. — Я демон, но у меня такое ощущение, что я скоро начну молиться этому вашему богу, чтобы он даровал тебе побольше сообразительности. Неужели ты не можешь сопоставить элементарные вещи, Купер? Если бы авария была персонально для тебя, то случилась бы она снова уже после того, как ты изменил свое будущее? У тебя огромный потенциал, но вот с головой, похоже, беда. Иногда я задумываюсь, не ошиблась ли Тьма, выбрав тебя... — Не ошиблась! — резко ответил Вик. Вообще-то он не был так уж в этом уверен, однако издевательский голос внешне спокойного Ридда буквально вынуждал его противоречить. — Так докажи это, — и снова легкая тень усмешки, едва уловимая. — Что я должен делать? — поборов нерешительность, внешне уверенно спросил парень. — Всего лишь проникнуть в сознание самоубийцы. Демон встал легким неуловимым движением, словно бы всю свою долгую жизнь он только и занимался тренировками подобных подъемов. А ведь интересно, сколько Ридду лет? Пару сотен? Или намного больше? — Знаешь, сидя на месте, тебе вряд ли удастся что-либо сделать в принципе, — обернулся к задумавшемуся парню декан, одновременно чертя в воздухе какие-то неясные символы. Вик послушно поднялся, с интересом наблюдая за странными пасами своего наставника. Кстати, о наставничестве... — Вы же говорили, что мое темное обучение начнется лишь тогда, когда я вам подчинюсь, — и вот кто его, спрашивается, за язык тянул? А если Ридд сейчас разозлится и отправит его прочь, мол, не хочешь приключений и не надо? Хотя Вик сам бы вряд ли смог бы ответить, сильнее ли в нем чувство самосохранения или любопытства. — Я ведь упоминал, что Тьма тебя любит? Она захотела видеть новичка в деле, а для меня это что-то вроде распоряжения начальника. По человеческим меркам. Но хватит болтовни, нам пора. Демон кивнул на странную овальную воронку, вращавшуюся возле платформы, на которой они стояли. Она очень напоминала завихрения галактик на всяческих картинках с космосом, только при этом двигалась против часовой стрелки, словно где-то с той стороны открыли слив какого-то звездного бассейна. — В разум любого человека можно попасть прямиком из Измерения Тьмы. Потом сможешь проделывать этот фокус сам, а сейчас просто следуй за мной. И помни одно — ни в коем случае не выходи за пределы тоннеля. Он протянул Вику руку, за которую тот с опаской взялся. Это вполне невинное прикосновение пробудило в нем целую охапку физических ощущений, назойливо напоминая о произошедшем в кабинете декана. Однако парень старательно прогнал несвоевременные мысли, решив впредь максимально ограничить физический контакт с этим созданием. Черт его знает, дело ли в нем самом или в демоне, но спокойно переносить его прикосновения Вик не мог. Отвлекаясь на подобные мысли, меченый даже не успел заметить, как они миновали этот самый тоннель. К реальности он вернулся, лишь когда рука демона перестала держать его несчастную конечность. Они оказались в каком-то очень странном месте — вокруг был только асфальт. Серый, потрескавшийся и холодный. Вик ощущал, как его стопы подмораживает даже через подошвы кроссовок. — Иди вперед, — сказал Ридд, кивая куда-то вдаль. — И что я должен делать? — растерянно спросил парень, переминаясь с ноги на ногу и накинув на голову капюшон. Сознание этого самоубийцы было до противного реалистичным и холодным. — Убедить его, что стоит жить. Приблизительно, как это было с твоей матерью. Впрочем, ты сам всё поймешь. Вик пожал плечами и двинулся в указанном направлении. Впрочем, пейзаж со всех сторон был одинаковым и однообразным. Через некоторое время вдали он заметил какую-то точку, явно выбивающуюся на фоне этой неприветливой равнины, и ускорил шаг, однако чем больше он к ней приближался, тем страннее всё это казалось — впереди сначала смутно, а потом вполне явственно стала видна стена дождя. То есть в том месте, где он стоял, было вполне сухо, но стоило пройти всего какой-то десяток метров, и вот он — ливень в полном его великолепии. Мокнуть Вику дико не хотелось, но и идти прочь было нельзя — где-то там в паре сотен метров впереди уже вполне отчетливо была видна фигура, скорее всего, того самого самоубийцы. Вздохнув, парень шагнул под этот незапланированный душ. Когда он добрел до человека, то был очень мокрым и злым. Но стоило ему коснуться плеча худенькой фигурки перед ним, как голова закружилась, а зрение отказало, заставив этот неприветливый мир еще больше потемнеть. Когда глаза всё-таки решили вернуться к нормальному функционированию, он обнаружил себя стоящим на самом краю какой-то высотки. Голова продолжала кружиться, ветер трепал волосы, норовя ухватить меченого за полы одежды и стряхнуть вниз словно крошку с большого стола. Неприятная тошнота подкатила к горлу, хотя может ли вообще тошнота быть приятной? Далекие огни города мерцали где-то внизу, приковывая взгляд и маня к себе. «Ты видишь сейчас ее глазами» — раздался в голове Вика деловитый голос Ридда. «Её?» — автоматически спросил парень, и лишь потом поразился этому внезапному телепатическому сеансу. «Да, наш самоубийца — девушка. И нечего изумляться такому общению, ты ведь не забыл, где мы сейчас находимся?» — опять в излюбленной манере съязвил декан. «Так, если я сейчас так сказать в её теле, то может я смогу и заставить это самое тело развернуться и свалить с крыши?» — поинтересовался Вик, с опаской оглядывая панораму под собой. «Ишь, какой шустрый. Ты же не демон, чтобы захватывать тела людей. Ты в ее сознании, а это самое сознание на данный момент занято тем, что видят ее глаза. Но тебе надо проникнуть глубже. Шагни назад и действуй по обстоятельствам». Вик усмехнулся. В конце таких суровых указаний не хватало только фразы «конец связи». Он попытался сделать шаг назад, что казалось невозможным, учитывая, что он не чувствовал своего тела. Однако трюк удался. Картинка вокруг изменилась, теперь его окружали какие-то обугленные деревья. Освещали данный зловещий пейзаж многочисленные толстые свечи, удобно примостившиеся на ветках этих самых черных деревьев. Что ни говори, а фантазия у самоубийцы похоже была та еще. Купер заметил небольшую тропинку, петляющую в чаще, и без промедления встал на нее, двинувшись вперед. Камешки, которыми та была усыпана, хрустели под его ногами, хотя его ли? Тела он до сих пор не ощущал. Вертлявая дорога гоняла его достаточно долгое время, пока не вывела на что-то вроде поляны. Посреди которой как ни в чем не бывало стояла детская коляска. «Приехали. Типичный ужастик. Сейчас отовсюду повыскакивают мерзкие клоуны, или в коляске окажется кукла с проломленной головой, или мертвый младенец... Жесть какая-то.» На его монолог ответа не последовало. Либо демон счел за лучшее промолчать, либо на этом уровне сознания девушки телепатия не работала, кто его знает. В любом случае, других вариантов, кроме как подойти к коляске, Вик не видел. Он с опаской двинулся вперед, ожидая подставы в любой момент. Но ничего так и не произошло. Когда он подошел к коляске и заглянул в нее, мысленно приготовившись к любым неожиданностям, он увидел лишь мирно спящего малыша в ворохе каких-то кружевных одеял. Ребенок безмятежно улыбался во сне иногда шевеля своими маленькими пальчиками. И тут в его сознание ворвались воспоминания самоубийцы. Они просто хлынули потоком, и Вик внезапно понял, что гнетет девушку: на крышу ее привели не жуткие или печальные воспоминания, а... счастливые. Ребенок даже был жив и здоров, более того — его ждало безмятежное будущее. Но вдали от матери. История, достойная бразильских мелодрам, заключалась в том, что девушка связалась по молодости и глупости с неким известным влиятельным политиком, да только он оказался женат. А она — беременна от него. Семья политика поставила ей ультиматум — либо аборт, либо они забирают младенца себе, выдавая за ребенка официальной жены, и обеспечивают ему безбедную жизнь. Им не нужно было пятно на репутации политика в виде его блудливости. Девушка согласилась отдать ребенка, но не рассчитала своих моральных возможностей. Уже год она безумно скучала и страдала, понимая, что больше никогда не увидит малыша. Подписанные ею же бумаги не оставляли ни одного шанса на вероятность возвращения ребенка. Она могла бы жить дальше. Могла бы найти мужа, родить детей, но эта ситуация не отпускала ее, преследуя во снах и наяву. Ее сжигала любовь к ребенку так же, как когда-то мать Вика сжигала любовь к его отцу. Он огляделся и только тут заметил впереди темный силуэт. Какой-то человек, прятавшийся до этого в тени, ступил на поляну и подошел к коляске, наклонившись. Это был тот самый политик, красивый молодой мужчина. Вик чувствовал всю любовь, до сих пор испытываемую девушкой к нему и к его ребенку. Счастье, которое не давало жить. Стереть эти эмоции так же, как своей маме, Вик просто не мог, они были слишком свежи и сильны, тьме их не одолеть. И тут решение пришло само собой: нужно стереть сами воспоминания. Теперь Купер осознал, почему столь доброе дело, как спасение жизни, выполняет наместник тьмы. Он должен забрать самые светлые моменты в жизни самоубийцы, уничтожить ее счастье... но вместе с тем уничтожить и боль, что они причиняют. Когда он только шагнул в ее сознание, шел дождь. Что ж, пусть дождь и очистит это сознание, даруя спокойствие. Стоило Вику только подумать об этом, как капли сначала медленно, а потом уже целым ливнем стали падать с темного неба. Свечи на деревьях с шипением гасли, вместе с ним неторопливо исчезал теплый свет. Становилось зябко. Мужчина, склонившийся над коляской, стал постепенно стираться, словно картина, на которую плеснули воды, следом за ним последовал и ребенок. Вик наблюдал за этим процессом, ощущая, что он сам тоже стирается дождем, бледнеет, растворяется в его прохладной воде, как и счастливые воспоминания девушки. Для этого ливня не существовало своих, но почему-то это не пугало парня, только умиротворение царило в его душе, приятное и безмятежное, такое прекрасное по сравнению с теми эмоциями, что разъедали его до этого. — Что я тебе говорил о безопасности? — раздался рядом раздраженный голос, и Вик взглянул направо, с изумлением обнаруживая рядом Ридда. Тот устало вздохнул и покачал головой, а потом просто раскрыл над их головами неизвестно откуда взявшийся большой черный зонт, свободной рукой сжав ладонь меченого. Купер ощутил жар, исходящий от демона, и постепенно чувствительность тела стала возвращаться к нему, приятным теплом разливаясь изнутри. Он оживал, хотя секунды назад был почти смыт дождем. Некоторое время они просто постояли так, наблюдая за окончательным исчезновением двух призраков воспоминаний, а потом демон плавным движением руки открыл портал, приведший их сюда, и потянул Вика за собой. Парень с облегчением нырнул в тоннель прочь от сознания девушки, которое теперь становилось куда спокойнее... — Тебе необходимо контролировать себя, ни на секунду не забывать кто ты, где и зачем там находишься, соблюдать максимальную осторожность, ведь не все воспоминания людей столь безобидны. По крайней мере, если ты хочешь жить, — отчитывал Вика Ридд, отпустив его руку. В голосе демона звучала строгость и повелительность, от заботливой теплоты, проявленной мгновения назад, не осталось и следа. Он снова стал деканом, делающим выговор нерадивому студенту. — Да понял я, понял, — буркнул меченый, отходя от демона к противоположному краю платформы. Задумчиво глянув вниз, он по обыкновению увидел там только тьму, непроглядную и бесконечную. — Она потеряла счастье, — пробормотал он через несколько минут молчаливого изучения пустоты. — Она потеряла боль, Купер. А взамен приобрела жизнь. Надеюсь, теперь ты понял, что я имел в виду, говоря о неоднозначности понятий добра и зла? Вик действительно теперь это окончательно понял. Не то, чтобы ему стало от этого нравится его новое поприще на службе у демона, но теперь меченый видел в нем смысл. Он обернулся. Ридд стоял, опираясь на сложенный зонт, как на трость. Полы его чудной одежды оставались неподвижными, волосы всё так же лежали идеальными прядями. Сейчас Вик вполне понимал ту девушку и ее влечение к политику. Тот мужчина и Ридд были схожи какой-то внутренней харизмой, завлекающей и одурманивающей. В таких людях не бывает общечеловеческих недостатков, в них ничто не раздражает, их манеры и действия не вызывают отторжения или брезгливости. А речь, неважно, о чем, даже агрессивная и язвительная, подобна сладкому меду. Такие люди существуют, и разумеется, демон предпочитает быть именно таким, слишком идеальным. Однако Вик был готов оставаться только на службе у Ридда. На службе, но не слугой. — Как мне отсюда выбраться? — спросил он, скрестив руки на груди. — Просто мысленно попрощайся с этим местом, вот и всё. Как будто стоишь на пороге перед дальней дорогой. Голос демона был спокоен и рассудителен, какой и должен быть у мастера, обучающего ученика. Именно поэтому парень так спокойно отнесся к этому странному объяснению и на автомате его выполнил, не задумываясь и не пререкаясь. В тот же момент он проснулся в собственной гостиной. Единственным воспоминанием о приключении было слабое жжение щеки, еще не конца прошедшее после пощечины Ридда. Похоже, Тьма решила не излечивать его от этой «травмы», оставив незримую отметину демона.