"Я же расплакалась, я не железная.."©Z.
Уже полчаса начальство «выносит мозг», ладно хоть по телефону. Настроение и без того не самое лучшее, а тут еще генерал как катком прошелся по всем нашим показателям и мне, как начальнице отдела. В коридоре какой-то шум, надо бы выйти разобраться, но отойти от телефона не могу. Автоматически что-то отвечаю, соглашаясь со всем, а сама обдумываю ситуацию с Колей. И Шошин этот, никак не успокоится, покушения эти… -.. поняла, Ирина Сергеевна? – голос генерала раздался как-то совсем внезапно. - Да, товарищ генерал-майор, - киваю, хоть он меня не может видеть. - Работайте, - распорядился старший по званию и положил трубку. И что я должна была понять? Блин, как не вовремя все… Перед глазами ежедневник, раскрытый на чистой странице. Что-то хотела записать, не помню, что. Дверь в кабинет распахнулась, без стука, буквально ввалился дежурный, вечный Олег. - Олег, ты совсем офигел? Вваливаешься без стука, - срываюсь на ни в чем неповинного Казакова. - Серёгу только что ранили, из СВД. Карпов сказал, что работал какой-то снайпер, Соколов, кажется, - запинаясь, признался Олег. – Через окно стрелял. - Где Сергей? Он жив? Кажется, я вскочила на ноги, стала механически собираться. Ранили, из снайперской винтовки, третье покушение... Серёжа…Доигрался, все-таки. И мы, как идиоты, умудрились поругаться, вчера. А что, если?.. Нет, думать об этом страшно. Все будет хорошо, Глухарёв справится. Он сильный. - Увезли на скорой, состояние тяжелое, - совсем упавшим голосом добавил Олег. «Состояние тяжелое, состояние тяжелое, состояние…», - одна единственная мысль заставляла паниковать. - Карпов где? И остальные? - Стас и Антошин уехали сразу же, задерживать Соколова, Черенков и Агапов в больницу, следом за скорой, - протарахтел дежурный, а дальше я уже не слушала, запомнила только, что Сережку увезли в ближайший стационар. Бегом из кабинета, на плече болтается сумка, в руках, кажется телефон. У меня самая настоящая паника, я не знаю, что делать и куда бежать. Серёжа… Так, надо, наверное, в больницу для начала. А потом найду Стаса, с Шошиным надо решать. Кто-то окликает по имени-отчеству, не обращаю внимания ни на что. Сейчас важно только одно – состояние Глухарёва. Дорога до больницы как в тумане, чудом не попадаю в аварию. Было бы ужасно, столько всего в один день, наверное… По дороге попадаю в пробку, хотя ехать минут пять-семь, не больше. Пальто остается в машине, пока бегу ко входу в больницу, холода не чувствую совсем. Ресницы противно потяжелели от слез, оказывается, все это время они текли сами собой. И все равно, что подумают в отделе, или где-то еще. Я не железная. В таком же лихорадочно-потерянном состоянии прорываюсь к операционной. За большими белыми дверями спасают моего подчиненного, но, самое главное, любимого человека. Денис и Лёша маячат у этих самых дверей, не пропускают, что-то говорят, успокаивают. Не слушаю их, не понимаю толком, что хотят. - Ира, операция еще идет, - Дэн обнимает меня, пытается как-то поддержать. А у самого вид совсем пришибленный, самому нужна поддержка, надежное плечо. Решение пришло внезапно, поняла, что не хочу допустить еще одной трагедии. Антошин-то в порядке, а охота шла за ними двоими. - Карпов в отделе? – задаю простой вопрос, а мужчины тут же теряются. - Да вроде, - Денис неуверенно пожал плечами. Находиться в сером больничном коридоре тяжело физически. Резко вырываюсь из объятий и чуть ли не бегом направляюсь к выходу, каблуки стучат слишком громко, плевать. Сейчас я как никогда понимаю Сергея, решившего убрать Морозова. Аналогичная ситуация, к сожалению… И помочь может только Стас. Но сначала домой, за деньгами и проверить Сашку. А еще, наверное, нужно отправить его к маме, дома я теперь вообще появляться не буду… Пока Сергей в больнице, я должна быть рядом. Пока еду домой, телефон, издав на прощание писк, бесславно отключился. Села батарейка. Черт, вчера забыла поставить заряжаться… Надо не забыть взять зарядное, а то в голове сплошная каша, думаю обо всем сразу и ни о чем в целом.***
- Мам, ты чего рано так? – Сашка, удивленный моим появлением, оторвался от приставки. – Что с тобой? Расспросы раздражают, отвечать не хочется, не сейчас. - Встань, пожалуйста, - ребенок пересел в кресло, а я, раскрыв спортивную сумку, стала складывать в нее карповские же деньги. Подушка безопасности… Пригодилась, не зря не брала ни копейки. - Это чье? – Саша, видимо, решил достать меня вопросами. - Потом поговорим, - застегнув молнию, беру сумку и, не обращая внимания на озадаченного сына, выхожу в коридор. Не говорить же ребенку, что это деньги для того, чтобы убрали мешающего мне человека. И вообще, как ему сказать, не знаю. Ограничусь стандартными фразами про больницу, и хватит с него. С сапог натекло, но это сейчас такая ерунда… Закрываю за собой дверь, мысленно уже в отделе, представляю разговор со Стасом. Наверняка покрутит пальцем у виска, но, в итоге, все же согласится помочь.***
- Ир, ты совсем охренела это сюда приносить? Не тратила, что ли? – Стас рассматривает содержимое сумки с таким интересом, будто денег раньше в глаза не видел. - Это то, что ты давал все это время, - старательно пытаюсь не разреветься окончательно, но, похоже, ничего не получается. Вид у начальника оперов при виде заплаканной меня офигевший, настолько, что даже вопросов лишних не задает. - Шошин? – одно только уточнение. Мы всегда понимали друг друга, хотя отношения были, скажем так, непростыми. - Пусть сдохнет, тварь. И мне плевать, что он сидит, - жалею только о том, что не решились на крайние меры раньше, допустили это идиотское ранение. - Пусть помучается... - Сделаем, - Карпов кивнул и еще раз посмотрел на меня так, будто увидел в первый раз. – Ты в больнице уже была? - Да, операция еще шла, новостей никаких. Ты что-то знаешь? - Не больше, чем ты, - пожал плечами Стас и потянулся к телефону. - Ладно, я поехала туда, - вздохнув, пошла к двери. Дело сделано, теперь осталось только ждать. Выполнения заказа и новостей о состоянии Серёжи. - Соколова мы уже убрали, при задержании, - слова Карпова, брошенные в спину, заставляют замереть на пороге, сжать сильнее дверную ручку и испытать облегчение. Наказан за покушение на сотрудника. Мрачное удовлетворение на несколько мгновений перебивает остальные эмоции. Закрываю за собой дверь, иду по коридору, решив, что на сегодня рабочий день закончен.***
- Доктор, ну как? – кидаюсь навстречу мужчине в зеленом костюме. Хирург только что вышел из операционной, удивительно, что я успела именно к этому моменту. Все остальные тоже подтянулись, окружив врача. Он, разглядев под накинутым халатом форму, как-то странно на меня посмотрел и, взяв под локоть, отвел чуть в сторону. - Вы больному кем приходитесь? – молодой еще мужчина смотрел строго и как-то сочувственно. - Жена… И начальница, - выпалила, не сразу сообразив, кем себя назвала, совсем забыла, что рядом стоит Денис, и остальные. - В общем, операция прошла достаточно неплохо, хотя случай тяжелый. Открылось массивное кровотечение, успели остановить вовремя, скорая сработала оперативно… Еще бы несколько минут, - на этих словах меня немного повело в сторону и как всегда на помощь кинулся Дэн, просто обхватив за плечи. - Пуля прошла под лопаткой, повредила ребра, их осколки, в свою очередь, повредили легочную ткань и околосердечную сумку, - каждое слово я понимаю, по отдельности, а вот все вместе не желало складываться в единое целое. - Какие прогнозы, Юрий Петрович? – Антошин, вчитавшись в бейджик, прикрепленный к нагрудному карману, сжал мое плечо сильнее. - Мы сделали все, что в наших силах. Осталось ждать, как справится организм. Сейчас Сергея перевели в реанимацию, вы вполне можете поехать домой, отдохнуть. Сидеть рядом с ним смысла нет. В случае чего, мы вам сообщим, - Юрий Петрович, сняв очки, и задумчиво сунул дужку в рот. – Извините, много работы… Когда доктор ушел, я, стряхнув руку Дениса, поправила халат. - Я никуда не поеду, посижу тут, - мне было все равно, останется кто-то из ребят или нет. - Ир, ну ты слышала, что сказал врач? Серёга только после операции, сидеть рядом не обязательно, - Марина, оказавшаяся справа от меня, вздохнула. Поддавшись уговорам, поехала домой, «вовремя» вспомнив, что батарейка на телефоне села, и вообще, у меня ребенок один дома. Но, как только оказалась в собственной квартире, поняла, что сглупила. Сидеть дома казалось неправильным и, эгоистичным, что ли… Там, на жесткой кушетке в коридоре, я была чуть ближе к Серёжке, правда помочь ничем не могла. Поставила на зарядку телефон, набрала маму, вкратце объяснила ситуацию, выслушала ее причитания, обещание приехать часа через два – раньше не получалось никак, и, сбросив вызов, не зная зачем, пошла в спальню. Видеть кого-то, даже Сашку, играющего в гостиной, не хотелось. Пусть это глупо, но ничего с собой поделать не получилось. Китель повесила на спинку стула, расстегнула дурацкий галстук и первые две пуговицы, раскрыла дверцы шкафа, чтобы взять «гражданку». Сидеть долгое время в форме казалось пыткой. Да и помятой, в отделе, с утра, показываться было неправильным. Начальник я, или где... Водолазка нашлась сразу, а вот джинсы не хотели быть найденными, что безумно раздражало. Распахнула дверцу большого отделения, стала перебирать плечики с одеждой. Нашей одеждой. Мои платья и брюки-джинсы мирно соседствовали с Сережкиными рубашками, джинсами и запасной формой. Я все забываю свою забрать из отдела, хожу в одной, успевая приводить в приличный вид. Джинсы нашлись, рядом с теплым вязанным платьем. Откинула их в сторону, и, поддавшись порыву, взяла китель Глухарева, и, обняв, зарылась лицом. Колючий, но сохранивший его запах. Одеколона, сигарет, совсем чуть-чуть и еще что-то трудно уловимое. Родное. Погладила рукав, прошлась по пуговицам. Глупо как-то. Слова лечащего врача до сих пор казались чужими, будто не о Сергее. Но, все это было жуткой, пугающей правдой. Отстранилась, попыталась вернуть помятой ткани прежний вид, но пальцы сами нащупали что-то странное в одном из карманов. Вот сколько говорила, чтобы ничего не оставлял… Машинально засунула руку в карман, второй удерживая плечико. Вздрогнула, не ожидая почувствовать бархатистую, твердую поверхность. Коробочка, в таких обычно дарят кольца… Стоп. Коробочка, китель Серёжки, наши с ним отношения… Не может быть. Наверное, ошибаюсь. Кладу форму на кровать, от красной упаковки, квадратной коробочки, не могу оторвать глаз. Страшно ошибиться… Может, это и не мне вовсе. Стоп. Это уже совсем дикость, я точно знаю, что Глухарев мне не изменяет. Пальцы дрожат, пока пытаюсь открыть. Тугой механизм все же срабатывает. На красной подушечке кольцо, тонкая полоска золота, на ней россыпь прозрачных камешков. Красиво, очень приятно, неожиданно до невозможности и… неправильно. Предложение без любимого человека. Вытаскиваю кольцо, не раздумывая, надеваю. Конечно, не так я себе представляла эту ситуацию, но выбирать не приходится. Металл чуть холодит кожу, не могу оторвать взгляд от украшения. Сажусь на кровать, куда-то в сторону убираю коробочку. Почему-то кажется, что все будет хорошо. Несмотря ни на что. - Мам… - Сашка робко замер на пороге спальни. - Да, Саш. - Там бабушка приехала, - ребенок мой испуганно посмотрел на раскиданную одежду, форму, лежащую на моих коленях. - Хорошо, - киваю и начинаю наводить порядок. Неужели я тут два часа просидела? Жесть… - Мам, так что случилось? Ты не сказала. - На Сергея сегодня было покушение, он в больнице. Бабушка пока поживет у нас, я не смогу тебя в школу собирать и готовить кушать... Буду его навещать, после работы, - слышу, как виновато звучит голос. А вот Саня, похоже, не в претензии. - Да ладно, мам. Я все понимаю. Только скажи бабушке, чтобы не сильно строго, хорошо? - Ладно, скажу, - через силу улыбаюсь сыну и, выпроводив его, быстро переодеваюсь. Никому говорить о кольце не буду, даже маме. Пока.