Генри с нетерпением ждёт поездки домой. Он безумно скучает по братьям и не может дождаться той секунды, когда увидит свое отражение не в зеркале, а наяву.
Макс берет с собой не много вещей, если что их всегда можно позаимствовать у братьев. Он вспоминает, как это злит Рика, и улыбается.
Рик ждёт автобус с сомнением. Он сильно скучает по братьям, но ему кажется, что теперь все изменилось, что как раньше уже не будет. По кампусу поползли слухи о нём, о его ориентации, о том, почему он ни с кем не проводит время. Рик не знает, беспокоит ли то же самое братьев, но приходит к выводу, что если внешность у них одинаковая, значит и взгляды людей к ним прикованы одинаково.
Они встречаются на следующий день, и конечно этот день наполнен поцелуями и объятиями, вкусной едой и рассказами о студенческой жизни. В обществе братьев Рику спокойно и хорошо, но уже совсем скоро ему предстоит вернуться. И не видеть их ещё несколько месяцев. Он не понимает, что происходит в его голове, теряет осязаемость давно известного чувства. Разлука поселила в нем семена сомнения, и стоит хоть немного ослабить контроль, как они прорастут и зацветут.
— Вы никогда не думали, — спрашивает Рик, продолжая гладить Генри, который лежит у него на коленях, по волосам. — Никогда не думали о других людях?
— В каком смысле? — не понимает Макс и приваливается лбом к его плечу.
— Ну… — Рику сложно подобрать правильные слова.
— Быть с кем-то, кроме вас? — догадывается Генри. — Я думал, но идея показалась мне отвратительной.
Макс смеётся. Рику не смешно.
— Ну, я целовался с девчонками несколько раз, когда был подростком. Один раз с парнем, когда вы, ребята, оставили меня за бортом. Это не казалось мне отвратительным, — Макс сделал паузу. — Это было приятно и мило, но это ничего не значило для меня.
— А теперь? — не унимался Рик. — Вдруг мы… Просто не знаем чего-то иного?
— Глупости, — встрял Генри. — Зачем иное, когда уже есть лучшее?
Рик вздыхает. С братом сложно не согласиться, но эти мысли уже давно всё извратили. Рику снова кажется, что все это неправильно, как казалось много лет назад. За годы гармонии между ними он забыл, что люди вокруг считают иначе. Они погрязли во грехе настолько, что уже не испытывали ни противоречий, ни мук совести.
— Хэй, — зовёт Генри и поднимает голову. Он мягко касается его губ поцелуем, и Рик выдыхает, чувствуя силу знакомого спокойствия, которое излучает Генри.
Макс тоже обнимает его и целует в шею. В их руках Рик тает и забывает обо всём. Он отрывается от губ Генри, поворачивается в сторону, ища губы Макса. Они как и всегда приторно сладкие, слегка обветренные, знакомые до последней трещинки. Макс целует умело, сначала нежно, потом страстно. Генри спускается короткими касаниями губ по его груди, распахивает полы рубашки в стороны, ведёт ртом к левому соску и облизывает его по кругу. Дыхание Рика сбивается, он горячо дышит Максу в рот, пока тот зарывается пальцами ему в волосы и целует глубже, исследует языком каждый уголок его рта.
Генри спускается все ниже, расстегивает ширинку на его брюках и касается руками через белье. Руки у него холодные, и Рик морщится от ощущения, но быстро привыкает. Генри касается губами прямо так, через ткань, и его губы кажутся обжигающими, будто он целует настоящим огнём. Брат тянет боксеры вниз, обхватывает основание ладонью, а головку накрывает ртом и сладко лижет. Рик стонет в губы Максу, тянется руками и к его штанам, требуя снять и дать доступ. Тот слушается и приспускает одежду, позволяя брату погладить его член пальцами так, как ему нравится.
Они переплетены в привычном клубке порочной страсти, увлечены друг другом и глухи к тому, что происходит вокруг. И потому они не слышат, как открывается входная дверь их дома, не слышат, как отец зовёт их, и не слышат, как тот входит в комнату.
Когда они понимают, что происходит, всё становится слишком очевидно. Отец ничего не говорит и захлопывает дверь, оставив их троих наедине с чувством стыда, ужаса и грязи на собственных телах.
***
Снова ехать домой не хочется. Прошло полгода. После того раза они почти не общались, и Рик боится взглянуть в глаза не только отцу, но и братьям. Рик знает, что Макс и Генри стараются поддерживать связь, но сам их звонки сбрасывает, не в силах побороть стыд. Отвращение?
Он крутит телефон в руках, сидя на краю кровати в своей комнате в кампусе. Снова приходит сообщение от Генри, он спрашивает, когда Рик приедет. Он не знает, что ответить брату.
— Рик? — зовёт хриплый голос из-под одеяла. На постели показывается чёрная взъерошенная макушка. — Что-то случилось?
— Нет, детка, просто брат спрашивает, когда я приеду домой, — мягко улыбается он.
— Надеюсь, твой брат не обидится, если я задержу тебя ещё на часок, — игриво тянет миловидный парень в его постели и утаскивает Рика в свои объятия, позволяя забыться ещё на некоторое время. Так легче.
***
Генри смотрит на экран телефона. Сообщение снова остаётся без ответа, и его сердце болезненно сжимается.
— Снова не отвечает? — спрашивает Макс, и Генри грустно кивает.
Эти полгода были невыносимыми без братьев, и если с Максом удалось наладить подобие перемирия, то Рик отдалился от них.
— Может, занят? — пытается успокоить брат, но Генри знает, что дело не в этом.
Они с Максом дома уже целую неделю, отец ссылается на сложности в работе, а Рик просто игнорирует их. Кажется, их семья теперь разрушена, но для Генри это единственное, что есть, и потому он так сильно цепляется за надежду на лучшее.
Макс подходит к нему и пробует поцеловать в щеку, но Генри мягко его останавливает.
— Прости, кажется, я не могу…
***
Рик все же появляется в последний день. Атмосфера в доме напряжённая, они говорят на общие темы и не могут расслабиться. Генри плохо от этого, он жмётся к Максу в поисках тепла, но теперь все их касания невинные, братские. Этого мало, но это то, без чего обойтись они не могут. Рик сторонится даже просто стоять рядом, почти ничего не рассказывает о себе.
Макс злится на него, спрашивает, в чем дело. Признается, что всем им плохо, что всех мучает страх и стыд. Предлагает проходить через это вместе.
Рик отворачивается и смотрит в пол.
— Ты… — неожиданно Макс понимает что-то, чего Генри не знает. — Ты! Ты что?..
— Да, — просто отвечает Рик и сгибается пополам, получив удар в живот.
