***
Утро было хмурым и унылым. Спустился холодный дождь, и все было окутано серой невзрачной дымкой. Мелькали цветные зонты, и только они добавляли этому дню красок. Томас потянулся и отошел от окна. Взгляд упал на коробку, которая была оставлена им на столе. Это был подарок от Марка ко дню рождения. Повертев коробку в руках, Том вытащил браслет и поджал губы. Марк даже не соизволил отдать его лично в руки, поэтому прислал вместе с курьером. В коротком телефонном разговоре Марк ссылался на возможное любопытство родителей и назвал подарок необходимостью. Браслет представлял собой кожаный плетеный ремешок с золотой застежкой и круглой подвеской, внутри которой была объемная буква «Т». Ничего лишнего. Сейчас это был один из самых модных аксессуаров, но его стоимость ограничивала количество владельцев. Том отправил браслет обратно в коробку, ставя ее на прежнее место. Зная дурное чувство юмора Марка, с него бы сталось купить подвеску с фамильной буквой Хейли. Ведь Том навсегда останется для него Хейли. На минувших выходных Томас, как и обещал, съездил к родителям и отпраздновал свой день рождения в семейном кругу. Конечно, он надел браслет, но Стефан остался недоволен таким подарком, хотя постарался не показать вида. Томас остался ночевать и, спустившись ночью на кухню за водой, услышал разговор в кабинете отца. Из-за двери пробивалась тонкая полоска света, и Томас расслышал обрывки фраз: — Стив, мне кажется, что наш мальчик несчастен. Да и что это за подарок такой? Разве не похоже, будто его покупали в последний момент и прикрыли такую невнимательность именной буквой? Если бы он озаботился этим раньше, то мог заказать индивидуальный дизайн. Или, по крайней мере, найти что-нибудь менее тривиальное. Я могу списать это на занятость, но ведь… Я боюсь, что этот брак действительно фикция, а дороги назад нет. Надо было искать другие пути, Стивен. Мне страшно думать о том, что мы могли допустить ошибку. — Нам уже дали кредит, Стеф. Даже если твои страхи не беспочвенны, то это ничего не изменит сейчас. Пять лет, милый. Да и потом, их браку нет еще и полугода, они все еще притираются друг к другу. Марк не похож на безответственного человека. И у нас нет причин для паники, я уверен. Да и с чего у тебя такие мысли? Это всего лишь браслет, и Томми он нравится. Мне кажется, дети неплохо ладят, но если у тебя есть опасения, я могу поговорить с Далтоном. — Нет-нет, ты можешь все испортить своим вмешательством. Не стоит. Пока не стоит. Томас не стал дослушивать этот разговор. Если кредит уже взяли, то они стопроцентно увязли в своем браке. Конечно, это был положительный результат, ведь ради этого все и затевалось. А значит, полгода не были напрасными. Оставалось только изображать семью и не давать Стефану лишнего повода думать о катастрофе. Стефан не простит себе, если все узнает. Вернувшись в квартиру Марка, Томас забросил браслет в коробку и поставил ее на видное место. Это коробочка маячила как напоминание о том, что расслабляться нельзя.***
В семейной жизни ничего не менялось. Томас не знал, как назвать правильно такую стабильность: болотом, трясиной или штилем. Во всем была доля правды. Как бы Томас ни хотел, а иногда все-таки вспоминал происшествие в клубе и предательски заливался румянцем. Они с Марком ухитрялись сосуществовать, почти не пересекаясь. Теперь же Марк и вовсе улетел в Лондон, и находился там около четырех недель. Радостный звонок Стивена Хейли оповестил, что дела наконец-то пошли в гору, и от всего сердца благодарил Тома за то, что они с Марком стали гарантом будущего процветания. Штату и самим компаниям больше ничего не угрожало. Томас даже почувствовал легкую жертвенную радость, со вкусом сожаления, но ощущением того, что хоть кому-то от всего этого прибавилось счастья. Начался промозглый ноябрь. Сыпались первые хлопья снега, город становился уютнее и во всем чувствовалась предрождественская атмосфера. Витрины пестрели золотыми и красными оттенками. В глазах прохожих можно было рассмотреть ожидание праздника и, возможно, чуда. Томас стряхнул с волос снег и шагнул в лифт. На улице уже были первые заморозки, и его щеки раскраснелись от контраста температур. Том мечтал о том, как приготовит себе какао и, укутавшись в плед, выпьет его на террасе. Марк слишком долго отсутствовал, и за эти недели Томас перестал ощущать себя в квартире неуютно. Последний раз он разговаривал с Далтоном перед его отъездом, по телефону. Хотя разговором это было назвать сложно, Тома просто известили о грядущей поездке и распрощались. После этого Том несколько раз получал сообщения, в которых Марк дежурными фразами справлялся о домашних делах, и на этом его супружеское внимание заканчивалось. Видимо, планам Томаса не суждено было сбыться. Не успев открыть квартиру, он услышал довольно оживленный шум. Томас аккуратно толкнул дверь и шагнул за порог. В квартире играла легкая музыка, кто-то беседовал в гостиной, в холле на диване были небрежно брошены пакеты с логотипами известных брендов. Томас стянул ботинки и, раскручивая на ходу красный шарф, двинулся в сторону шума. В гостиной, облокотившись на стену и держа в руках бокал, стоял Марк и бархатисто смеялся. За журнальным столиком сидели омега и двое альф, а возня на кухне выдавала присутствие еще одного человека. Далтон казался таким незнакомым, что Томас невольно начал его разглядывать. В обществе Марк действительно был потрясающе обаятелен, и его властность приобретала совсем другую огранку. К такой власти тянуло магнитом, она не пугала, а завораживала. Глаза Марка казались теплее, а улыбка мягче. Томас впервые видел его таким естественным. Марк был одет в бежевый свитер крупной вязки, который придавал его образу особый шарм. Из-за беготни друг от друга и командировки Далтона, Томас в общей сложности не видел его больше месяца. Неожиданно подняв глаза и встретившись взглядом с Томом, Марк торжественно произнес: — А вот и мой супруг, Томас Далтон. Мистер Стилл, мистер Питерсон, Мэтью Фокс и на кухне Дерек Томпсон. К Томасу повернулись, и на лицах присутствующих появились дежурные вежливые улыбки. — Добрый вечер, — сказал Том, — с возвращением, Марк. «Наверное, я выгляжу как школьник», — подумал Том и сделал пометку все-таки пересмотреть свой гардероб. Взгляды гостей стали изучающими. Альфы смотрели с любопытством, омега же, как и все омеги, видел соперника и поэтому его взгляд был оценивающим и жестким. Да, у Тома не было такой лощеной и почти искусственной красоты, казалось, омега не вылезал из салонов и все свое время посвящал только уходу за собой. Том, конечно, тоже за собой ухаживал, но совершенно точно не походил на такую дорогую игрушку. Да и его джинсы со свитером, несмотря ни на что, выдавали в нем обычного студента. Сидящий же омега всем своим видом демонстрировал свои достоинства, как птица может демонстрировать свое оперение. «Павлин», — подумал Том и улыбнулся присутствующим в ответ. — Рад тебя видеть, Томас, — да, на публику Марк умел играть. — Прости, не успел тебя предупредить о нашем визите. Ты только что из университета? — Да, из университета. Я ждал тебя послезавтра, Марк, поэтому прошу извинить меня за такой прием, — Томас был раздосадован, но старался это скрыть. — Брось, зайка, здесь все свои, — один из альф, которому явно было уже за пятьдесят, добродушно махнул рукой. — Присоединишься к нам? — Мы отойдем на минуту, — Марк поставил бокал и двинулся к Томасу. — Да, поприветствуй мужа как следует, — хохотнул все тот же альфа, а на лице омеги мелькнуло неудовольствие, — а мы тем временем посмотрим, не разгромил ли твою кухню Дерек. Марк взял Томаса под локоть и повел его на второй этаж. — Мог бы и предупредить, — проворчал Томас, когда Марк закрыл за ними дверь. — Это наши партнеры, Хейли, а решение изменить планы оказалось внезапным. Мы прилетели вместе, я не собирался их сюда приводить, но после шопинга Мэтью очень устал и захотел нанести нам визит. Я не мог им отказать. — Им или ему? — но вопрос Тома не удостоили ответом. — Марк, у тебя что, нет телефона? — Приведи себя в порядок, — супруг шагнул к шкафу Томаса и начал пересматривать его вещи. — Надень это, — он достал серые джинсы и белый свитер с V-образным вырезом. — Выпьешь с нами чай и можешь быть свободен. Что? Что ты так смотришь? — Марк опустил вещи на кровать. — Нет, ничего. Выйди, и я переоденусь. — Я хотел бы посмотреть, как ты будешь выглядеть. Побыстрее, Хейли. Это не те люди, которых стоит заставлять ждать. Томас раздраженно схватил вещи и ушел в ванную. — Нет, не годится, снимай этот свитер, — Марк вытащил из шкафа рубашку и протянул Томасу, — здесь одевайся, так ты точно ускоришься. Первой мыслью было показать супругу несложную комбинацию из среднего пальца, но с другой стороны… Играть, так играть. Томас отошел и, отвернувшись, стянул с себя свитер. Руки плохо слушались, пуговицы выскальзывали, Марк сверлил его затылок, и Томас ощущал это слишком ярко. — Ох, Хейли... Куда ты так закупорился? — Марк подошел вплотную и ловко расстегнул две верхних пуговицы. — Так-то лучше, можем идти. Перед тем как войти в гостиную, Марк снова взял Тома под руку: — Только не вырывайся. Но почти сразу Тома отправили на кухню под горделивое: — Сейчас Томас угостит нас чаем. Пока Том сооружал нехитрые закуски из подручных продуктов и заваривал чай, на кухню заглянул Мэтью Фокс: — Тебе помочь? — спросил он тоном, в котором явно читалось намерение ничего не делать и, в подтверждении этого, Мэтью присел за стойку. — Спасибо, я уже закончил. — Я представлял себе супруга Марка совсем другим, — Мэтью изящно потянулся за столом, демонстрируя свою кошачью грацию. — Не всегда ожидания соответствуют действительности, — вежливо улыбнулся Томас и, поставив первую партию чашек на поднос, ушел в гостиную. За столом Мэт всячески обращал на себя внимание альф и просто сиял, когда его старания завершались успехом. Он напрашивался на комплименты, отпускал двусмысленные шуточки и глаз не сводил с Марка. Как будто Томаса не существовало. Реакция Марка оставалась для Тома за гранью понимания. Он держал расстояние, но было видно, что периодически Мэту удается его растормошить. А что за этим крылось, Томас гадать не стал. Гости засиделись до полуночи. Сразу после чаепития Марк корректно отослал Томаса к себе, объясняя присутствующим такое решение тем, что его дорогой супруг устал из-за большой нагрузки в университете. В комнату Томаса долго доносился искусственный смех Мэтью и гортанные смешки альф. Ни о каком сне не могло быть и речи. Томас слышал, как гости отправились на мансарду и там продолжили свое общение. К началу первого они все-таки растворились, и Томас спустился в гостиную, чтобы убрать посуду. Расставляя вымытые чашки на место, он почувствовал, что на кухню зашел Марк. — Иди спать, Хейли, — Марк успел переодеться и теперь был в серых домашних штанах и белой облегающей футболке. Впервые за полгода брака Томас видел мужа не в повседневной или деловой одежде. В груди неприятно защемило. Марк казался совсем чужим, а весь его облик, наоборот, домашним и очень теплым. — Иду, — Томас налил себе воды в стакан и залпом выпил. От собственных мыслей становилось грустно. — Я отвык от тебя, — внезапно сказал Марк. — А я отвык от тебя, — и это была чистая правда. Тому хотелось немедленно сбежать. Но бежать ему предстояло еще более четырех лет, и это скорее всего будет бег по кругу. — Через неделю будет важная презентация, мы должны появиться там вместе. Ты произвел на Питерсона хорошее впечатление. — Отец сказал, что банк дал кредит, — Томас уткнулся взглядом в пустой стакан, — и в том числе твои дела пошли в гору. Поздравляю. — Да, наш брак наконец-то начал работать. — Я рад. Повисло молчание. Они с Марком приглядывались друг к другу, и Том отметил для себя, что не испытывает неловкости: — Ты нравишься Мэтью, — нарушил тишину он. — Я многим нравлюсь, — улыбнулся Марк, — ты разве не замечал? — Мне кажется, что с ним надо быть осторожнее, — Том замялся. И зачем он вообще затеял этот разговор? — Я это знаю, Хейли. Я неплохо разбираюсь в омегах. — Тогда все в порядке. Спокойной ночи, — Томас попытался проскользнуть, но Марк успел перехватить его за талию и развернуть к себе: — А ты точно не ревнуешь, Томас Далтон? — Ты же хорошо разбираешься в омегах. Почему спрашиваешь? — С тобой все гораздо сложнее. — Конечно сложнее. Я ведь странный. — Я хочу знать наверняка. — Боишься, что после того случая в клубе я воспылал внезапной любовью? От одного поцелуя? Как в сказке? — Так мне нечего бояться? — Марк, — Том устало вздохнул. — В самом деле... — Значит, никакой ревности... — Это бьет по твоему самолюбию? — разговор пора было заканчивать, но Томаса упрямо не отпускали. — Как насчет эксперимента, Хейли? Соглашайся, ты ведь куда азартнее, чем кажешься. — Сейчас я хочу не экспериментировать, а спать, — Том начинал злиться. — Сдаешься без боя? Вообще-то Томас был воспитанным омегой и матом не ругался. Но сейчас очень, очень хотелось наплевать на прежние принципы. — Эксперимент, так эксперимент, — согласился он. Тома развернули, и руки Марка крепко сомкнулись на его талии. Том нахмурился. Его прижимали все ближе, и пришлось упереться руками в грудь Марка. Из-за тонкой футболки можно было легко почувствовать жар чужого тела, и Томас понял, что ощущает слабость в ногах. Воздух вокруг сгущался , и дышать становилось затруднительно. Но ударить Марка он не мог решиться, вспомнив, чем все закончилось в прошлый раз. — И в чем состоит эксперимент? — но ответа не было. — Марк, я не понимаю, — Томасу становилось физически плохо. Что с ним происходит? — Мой супруг обо мне беспокоился? Или омега не принял омегу? — Марк наслаждался своим влиянием, как кот, который загнал в угол наивную мышь. — Отпусти меня, пожалуйста, — Томас хотел вдохнуть свежего воздуха. Прямо сейчас, немедленно. Он взглянул на Марка, который рассматривал его как под микроскопом. Экспериментатор. Сердце забилось быстрее. Томас никак не мог привыкнуть к такой близости. — Ты похудел, Хейли, и это мне точно не кажется, хотя я и не видел тебя давно. У тебя даже позвонки торчат. Тому казалось, что рука Марка на его талии прожжет дыру. Нужен был просто глоток свежего воздуха. Всего один глоток. — Далтон, зачем ты это делаешь? — Отвечаю беспокойством на беспокойство, — Марк улыбался, совершенно точно неправильно воспринимая дезориентированное поведение супруга. — Перестань. — Беспокоиться? Тебя это смущает? — Я не… Не об этом. Отпусти меня, пожалуйста, мне правда... — Томас сам не понял, что с ним произошло, но из глаз у него покатились слезы. Неизвестные эмоции накрывали удушающей волной, давили, заставляли подчиняться их силе. — Эй, Хейли, что с тобой? Томас рефлекторно ухватился за футболку Далтона и не менее резко разжал пальцы. Ноги сами подкосились, и он почти упал, но Марк успел его подхватить. — Ты что, сознание теряешь? Посмотри на меня. В глазах у Томаса стояла белесая пелена, и он неосознанно снова ухватился за ткань футболки супруга. — Том, успокойся, — Марк вместе с ним опустился прямо на пол. — Прости, я перегнул палку, ну же, — он мягко гладил по спине. — Дыши, глубже дыши, ну что ты в самом деле… Из-за такого пустяка... Наверное, прошло не меньше десяти минут. Дыхание постепенно восстановилось, мысли прояснились, и Том окончательно успокоился. Собственное поведение и состояние оставались необъяснимыми. Марк все еще водил рукой по спине, но теперь от этих прикосновений не было страшно. Томас вздохнул и нерешительно посмотрел на Марка. Тот облегченно выдохнул: — Ты напугал меня. — Я и сам испугался, — признался Том и ему стало жутко стыдно. Он прислонил свои ладони к лицу, пытаясь охладить щеки. — Извини. Это, наверное, из-за недосыпа. — А я подумал, что это из-за меня, — Марк потер устало глаза. — Давай я отведу тебя спать, а то ты еще с лестницы упадешь, — Томаса легко подхватили на руки и тот удивленно распахнул глаза. — Не бойся, я не собираюсь тебя с нее скидывать, — уверил супруг, проявляя невиданную заботу. — Но кредит-то нам уже дали, — попытался пошутить Томас. — Похоже, тебя совсем отпустило, — улыбнулся Марк.***
Не спалось. Томас смотрел на кружащий над городом снег и думал о том, что, может быть, все к лучшему. Поведение Марка вселяло надежду на то, что они все-таки сдвинулись с мертвой точки. Может быть, из их противостояния они выйдут с меньшими потерями? Ведь вечная война сильно выматывает обе стороны. Но кто знает, какой мысли придерживается его супруг? И не растает ли эта хрупкая надежда вместе со снегом за окном.