Амойский гамбит

ЭДВАРД СИМЕНС …Что за пытка такая – находиться рядом с ним?.. Чувствовать его запах – смесь лайма, белого вина и мяты. И еще – каких-то цветов. Ах, да, белые розы в кабинете, огромный букет. Я смотрю на Минка, затаив дыхание. Он так красив, что голова идет кругом. Я даже не сразу понимаю, о чем он со мной говорит – просто смотрю на его губы. Бледно-розовые губы идеальной формы, все еще хранящие следы ночных ласк. Вон, нижняя слегка припухла, и на ней – отчетливый след зубов. Чьих?.. Самого Минка или его ненасытного и жестокого любовника?.. Меня бросает в жар. А, что, если я его сейчас поцелую?.. Что он сделает? Вызовет охрану и сдаст меня генералу?.. Или просто вмажет так, что я лишусь половины зубов?.. Ведь эти восхитительно изящные, затянутые в белые перчатки руки обладают недюжинной силой. Безумно хочется ласкать их губами, перецеловать каждый палец, облизать, словно сладкую карамель, коснуться языком запястья так, чтобы он застонал. - Ты не имеешь права ревновать меня, Сименс. Между нами не было ничего такого, – вкрадчиво-ироничный баритон, словно ушат ледяной воды, приводит меня в чувство. Вот, значит, что он обо всем этом думает. Я – просто случайный эпизод его бурного прошлого? Досадный грешок юности?.. Меня охватывают обида и отчаяние, но усилием воли я беру себя в руки. Все правильно. Все так и должно быть. А чего я в самом деле-то хотел?.. Чтобы он бросился мне на шею?.. Нет предела твоему идиотизму, Сименс. - Давай отложим этот разговор, Консул, - спокойно говорю я, сцепив за спиной в замок подрагивающие руки. – Я здесь для того, чтобы помочь тебе. Располагай мною, как хочешь, как тебе нужно. - Ты уверен? – его исцелованные другим губы трогает странная улыбка. Получив мой утвердительный кивок, он говорит, что именно от меня требуется. Я с трудом сдерживаю возглас удивления. Он хочет, чтобы я сблизился с Дарком?.. Чтобы я стал для него незаменимым помощником, верным другом, его правой рукой и чуть ли не любовником?.. Или это у господина Консула такие шуточки? Ничего не понимаю. - Ну, что, согласен? – насмешливо глядя мне в глаза, интересуется он. - Согласен, - ни минуты не колеблясь, отвечаю я. – Но ты мне так и не сказал, зачем тебе это нужно. Он не успевает ответить. Из аппаратной высовывается рыжий парень со шрамом и быстро перебивает: - Ясон, время вышло. Я снимаю экран. - Хорошо, - кивает Консул. Его глаза моментально леденеют. Умопомрачительный ультрамарин египетской царицы… Египетской блудницы… Великой грешницы и отчаянной интриганки, которая не побоялась отдать жизнь за свою любовь. - Можно вопрос не по теме, господин Консул? – переходя на официальный тон, невозмутимо спрашиваю я. – Я слыхал, что ваш генотип создавался на основе многих интересных, да что там говорить, выдающихся личностей, принадлежащих различным цивилизациям, в том числе, и террианским. Вы их как-то чувствуете, эти самые личности?.. Может быть, какие-то смутные воспоминания, вроде генетической памяти? Лицо Минка становится холодным и замкнутым, а глаза - ледяными. «Сейчас пошлет куда подальше», - с грустью думаю я. Однако он, чуть помедлив, все же отвечает на мой вопрос. - Да, Стаффел. Иногда я их чувствую – тех, чьи ДНК использовали при моем создании. Не скажу, что это приятно, но довольно занятно. - А…Клеопатру…ее вы тоже чувствуете? – замирая, хриплым, чуть дрогнувшим голосом быстро спрашиваю я. В его сказочных глазах появляется что-то…непередаваемое, словно открывается тайный вход в лабиринт – смертельно опасный, но такой манящий. - И Клеопатру, - тихо говорит он, не отводя взгляда от моего лица. - Кто такая Клеопатра? – электронные двери сбоку внезапно разъезжаются, и на пороге бесшумно, аки тать в ночи, возникает величественная фигура генерала. Ох, принесла же нелегкая!.. Неужели почувствовал что-то, гриндеровская рожа? - Это древняя террианская царица, - не дрогнув, тут же нахожусь я. – Славилась необыкновенной красотой и удивительным коварством. - А, это та, что убивала своих любовников? – тут же вспоминает Арес. – Мы, на Крокене, тоже о ней наслышаны. А к чему вы сейчас о ней вспомнили? - Да, вот, - я ехидно прищуриваюсь в сторону Консула: ну, не могу я, просто не могу удержаться от того, чтобы не позволить себе эту маленькую месть. – Я просто сказал, что господин Минк похож на Клеопатру. - Да? – генерал с интересом переводит глаза с меня на каменное лицо своего любовника. - Я имею в виду чисто внешнее сходство, - тут же обезоруживающе улыбаюсь я. Или мне кажется, или в лице Ареса мелькает что-то, похожее на облегчение. - Ну, что ж, очень может быть. К сожалению, я зашел сюда не для того, чтобы говорить о несравненной красоте нашего Консула, уж извини, Минк. Я только что получил послание от Эрика Дарка. - Что?! – я даже подскакиваю от неожиданности. – От Дарка?.. Здесь, в Эос? Вы ничего не путаете? Минк все с тем же каменным лицом поворачивается к генералу. - Можно взглянуть? - Да, сколько угодно! Арес протягивает ему смятую бумагу, при этом неуловимо касаясь кончиками своих пальцев пальцев любовника. Я хочу отвести глаза и не могу: как дурак, таращусь на то, как грубоватые, но красивые и сильные пальцы генерала мимолетно, но крепко сжимают изящные пальцы Консула, затянутые в белый шелк. Пальцы, способные раскрошить камень, покорно принимают прикосновение пальцев противника. Это длится всего несколько мгновений, и генерал убирает руку. Минк быстро пробегает глазами послание и передает его мне. - Взгляните, Стаффел. Это любопытно. Он протягивает бумагу, старательно избегая при этом какого бы то ни было соприкосновения наших рук. Ну, что ж, наверное, так будет правильно. Призвав на помощь все свое самообладание, я сосредоточенно разглядываю крупные неровные буквы и массу грубых ошибок почти в каждом слове. Вендетта, однако. Оля-ля!.. А этот Дарк – отчаянный парень, если решил в открытую бросить вызов герою четырех галактик. Интересно, каким образом Ясон намерен его использовать?.. - Ну, и что вы обо всем этом думаете, господин пинкертон? - генерал, пряча издевательскую улыбку, наблюдает за моей реакцией. Я сохраняю невозмутимую морду лица. - Мне любопытно одно: каким образом этот самый Дарк ухитрился проникнуть в самый охраняемый объект в Танагуре, в покои Эос?.. Или ваша охрана, господин генерал, ни к черту не годится, или этот парень настоящий гений. Генерал отвечает мне таким взглядом, что мне хочется, как страусу, спрятать голову в землю. - Я прикажу допросить с пристрастием всех, кто охранял сегодня Эос. А вы, господин федерал, немедленно приступайте к осуществлению вашего плана. Ты проконтролируешь, Консул? – быстро оборачивается он к Ясону. - Непременно, - глядя сквозь меня ничего не выражающими синими глазами, бросает тот. АРЕС Отвратительная ситуация. Чувствую себя так, будто меня ткнули носом в собственные испражнения. Чертов Дарк!.. И откуда он взялся на мою голову?.. Мои эсбэшники вытрясли всю душу из часовых, и – без толку. Никто из них не видел, чтобы кто-то чужой входил в мои покои. Камеры наблюдения тоже не показали ничего подозрительного. Такое впечатление, будто ко мне в спальню просочился бесплотный дух, оставил идиотское послание вместе с монгрельским тесаком и бесследно испарился. Чертовщина какая-то творится. Но я выясню, в чем тут дело, и тогда… Мой гнев будет страшен. На связь выходит император Кориан – как обычно, не вовремя. - Ты соскучился по матери, Арчи? Вопрос ставит меня в тупик. Впрочем, император любит неожиданные вопросы, и он – единственный человек на свете, который умеет поставить меня в тупик. Нет, вру, совсем недавно появился еще один такой человек – белокурый дьявол, который стал моим наркотиком. - Да, конечно, - осторожно говорю я, пытаясь просечь ситуацию. - Ну, в таком случае, я спешу тебя обрадовать, генерал. Императрица Ниникейн собирается навестить тебя на Амои. Вот это ход конем, как сказал бы Консул Минк. А, точнее, ферзем. Кажется, я угадываю причину, по которой моя маменька так спешит заключить меня в свои объятия. Император искренне надеется на то, что мать сумеет меня убедить отправиться на Весту. А заодно это еще и хороший повод взглянуть на парня, который так крепко держит за яйца героя четырех галактик. - Я счастлив, буду ждать с нетерпением, - усмехаясь про себя, говорю я. Что ж, мне не жалко, пусть смотрят. Едва дождавшись вечера, я спешу в покои Минка. Хороший секс – вот единственное, что мне сейчас нужно. Тем более, что эротические фантазии с участием белокурого красавца преследуют меня целый день. Даже, допрашивая обвиненных в государственной измене часовых, собственноручно выбивая им зубы и ломая пальцы, я не мог избавиться от терзающей меня похоти. Наверное, именно потому я был сегодня особенно жесток, ведь обычно сам я никогда не участвую в допросах. А здесь мне просто нужна была разрядка, хотя бы какая-нибудь. В покоях Минка, как обычно, торчит рыжий фурнитур. Мягко, по-кошачьи передвигаясь, он сервирует стол к ужину. Вино для Консула, бренди для меня, сок, фрукты… Самого Минка в спальне нет. - Где он?.. Под моим мрачным взглядом кастрат моментально сжимается: помнит, сволочь, как я недавно едва его не пришиб. - Господин Минк в душе. Сейчас выйдет. - Хорошо. Проваливай. Он мгновенно ретируется – хороший мальчик, понятливый. Я сажусь в кресло и достаю сигареты. Наливаю бренди. Костяшки моих пальцев сбиты о скулы охранников. Я брезгливо морщусь. Ничего: неделя, другая, и с Дарком будет покончено. От генерала Ареса еще никто не уходил. - Скучаешь?.. Чувственно ледяной голос вместе с глотком ледяного бренди оставляет ощущение искристых льдинок по позвоночнику. Я быстро оборачиваюсь вместе с креслом, и мой пах как будто бы жаром обдает. Двигаясь медленно и плавно, словно скользя над землей, Консул Минк появляется в дверях. Темно-синий халат накинут прямо на обнаженное мокрое тело, влажные волосы небрежно падают на плечи, с неудержимостью горного потока спускаясь вниз, к сильным мускулистым бедрам и гладким округлым ягодицам, которые практически не скрывает тонкая ткань. - Иди ко мне, - хрипло, на выдохе говорю я. - Ужин? – он вопросительно кивает на стол за моей спиной. - К черту! – рычу я, отставляя в сторону полупустой стакан с бренди. – Все к черту. Хочу только тебя. И на ужин, и на завтрак. Просто хочу. Он усмехается, сбрасывая на пол халат, и, не спеша, направляется ко мне. Сердце мое проваливается куда-то в живот и ниже. Он возбужден!.. Он вышел из душа уже возбужденным. Это что-то новенькое в его реакции на меня. Обычно мне всегда приходится хотя бы несколько минут потратить для того, чтобы разбудить его чувственность. Что же с ним случилось сегодня? Он перестал видеть во мне насильника?.. Или это что-то другое? Однако вид его налитого кровью гладкого бархатистого ствола полностью отшибает мне все мысли. Я подрываюсь с места и, как пьяный лось в гоне, бросаюсь к нему. Стиснув до синяков горячие, влажные бедра, я вжимаю, втискиваю его в стену. - Хочешь меня, Минк? – жарко дышу ему в рот, касаясь кончиком языка его подбородка. - А, что, разве не видно? – его острорежущее веко слегка опускается, скрывая синеву глаз. Подаваясь бедрами мне навстречу, он мягко, одуряюще чувственно трется своим членом о мой каменный стояк. – У меня к тебе просьба, Арес. - Все, что захочешь, - бормочу я, одну руку просовывая ему между ног, другой торопливо расстегивая ремень на своих брюках. - Мои генетики сейчас пытаются выяснить, что за личность скрывается под личиной Эрика Дарка. Для составления линий вероятностей и сравнительного анализа ДНК необходим доступ к Центральному Компьютеру, - шепчет он, подставляя под мои поцелуи белое горло. – Ты можешь дать разрешение? - Да, конечно, - я почти не слушаю то, о чем он говорит: просунув руку между его бедрами, я нахожу чуть подрагивающее влажное отверстие и легко проникаю в него сразу двумя пальцами. – На чье имя нужен доступ? - На имя Рауля Ама, - он протягивает мне свою левую руку с электронным браслетом. – Его идентификационный номер 844288. - Рауля? – я слегка напрягаюсь. Он тут же берет в руку мой изнывающий от желания член и обводит пальцами набухшую головку так, что я едва удерживаюсь от стона. - Рауль – один из лучших специалистов, если не самый лучший, - говорит он, плавно двигая рукой по моему стволу, одновременно насаживаясь бедрами на мои пальцы. – Никто не сделает этого быстрее и качественнее него. О, черт!.. я чувствую, что вот-вот взорвусь. И мне уже нет дела ни до Рауля, ни до Центрального Компьютера, ни до прочей ерунды, отвлекающей меня сейчас от такого желанного, готового меня принять тела. Я торопливо нажимаю на браслете нужную комбинацию цифр и, уже ни о чем больше не думая, глубоко вонзаю пальцы в стонущего рядом со мной мужчину. Вот он, бугорочек чуть припухшей, заласканной простаты. - Подожди, постой, - Минк слегка отстраняется и легонько толкает меня в грудь. От этого «легонько» я тут же падаю на кушетку у стены. Не дав мне опомниться, он усаживается на мои колени лицом ко мне. Тяжело дыша, я стискиваю его талию. Он впивается пальцами мне в плечи, став коленями на кушетку по обе стороны от моих бедер. Синий взгляд завораживает. На мгновение в нем вдруг мелькает такая неудержимая, яростная ненависть, что у меня перехватывает дыхание. Я судорожно смаргиваю. Нет, мне показалось: его взгляд тягуч, влажен и полон похоти. Так же точно, как и мой взгляд. Он слегка приподнимается и, не отводя от меня глаз, резко насаживается на мою плоть. Я вскрикиваю. Ощущение такое, будто бы в голове у меня взрывается солнце. И обе луны. И Вселенная. Со стоном, больше похожим на вой, я хватаю его за бедра, всем телом подаваясь ему навстречу. - Да, Ясон, да… Боги, боги, как же я тебя хочу… Хочу всего - нанизать, пронзить, вывернуть наизнанку!.. Так, чтобы ты был моим…только моим… Он хрипло смеется, умывая меня своими волосами. Синие кошачьи глаза совсем рядом – расширенные, дышащие ненавистью зрачки. Но мне уже все равно – ненависть ли, похоть… Я горю и сгораю в этом огне, и я буду сгорать до тех пор, пока… Мысль обрывается вместе с сердцем. А дальше – лишь движения его бедер, порывистые и плавные, стремительные и тягучие, то медленные, то ритмичные, то рваные, так похожие на древний танец, откровенный, пошлый, восхитительный, священный… ЯСОН Утром я долго стою под душем, смывая с себя ночное безумие. Этот выродок всегда кончает исключительно в меня и так глубоко, что отмыть его семя до конца мне никогда не удается. Только – если я попытаюсь, по его же словам, «вывернуть себя наизнанку». Голова кружится и во рту такая сухость, будто бы я наглотался горячего песка. Но это нормально, так и должно быть. Никки вечером меня предупредил: «Афродизиак очень сильный из новой партии. Ощущения будут улетные, не пожалеешь. Правда, потом весь день будешь чувствовать себя так, будто бы пил беспробудно целую неделю, и теперь у тебя крутой бодун». Завернувшись в полотенце, я возвращаюсь в спальню. Генерал ушел полчаса назад – довольный, сонный, сытый, как кот, обожравшийся сметаны. Перед этим долго мусолил мои губы и нашептывал мне какие-то пошлости. Господи, я даже спинку кровати сломал – так в нее пальцами вцепился, борясь с искушением свернуть ему шею. Но, слава Юпитер, все закончилось. В смысле, закончился этот раунд – в мою пользу. Пока. Я смотрю на браслет: пожалуй, генерал теперь даже и не вспомнит о том, что оставил мне доступ к Центральному Компьютеру, так его разобрало. За моей спиной бесшумно появляется Никки. - Ну, как ты, Ясон?.. Очень плохо? - Бывало и лучше, - я пытаюсь улыбнуться, но улыбка дергается и танцует на моих губах, словно разорванный ветром флажок. Никки аккуратно кладет руки мне на плечи, разминая затвердевшие мышцы. - Не вздумай в ближайшее время снова пользоваться этой дрянью, - говорит он. – Это опасно. - Даже для блонди? – горько усмехаюсь я. - Не смешно, - он заставляет меня лечь на спину и мягкими поглаживаниями массирует мне грудь. Черт, мои соски моментально твердеют, и я чувствую напряжение в паху. - Остаточное действие, - замечает Лис, - сейчас отпустит. И после чуть заметной паузы говорит: - Пользоваться пси-капсулой для тебя сегодня очень рискованно. Ты и так напичкан препаратами, как ядерный реактор. Может быть, банда Дарка отдохнет сегодня от праведных трудов? - Нет, - я комкаю простыни, глядя в потолок: нездоровое возбуждение, наконец-то, меня отпустило, и я теперь разморено плаваю в вязком тумане полусна. – Сегодня в Цересе должен появиться Сименс, и Эрик Дарк обязан с ним встретиться. И еще вот что… вызови ко мне Рауля, и поскорее. Я как раз заканчиваю одеваться, когда в дверях появляется Советник. - Плохо выглядишь, Ясон, - его внимательный, цепкий взгляд скользит по мне, задерживаясь на темных тенях под глазами, пятнам лихорадочного румянца на скулах и истерзанных чужими поцелуями губах. – Что, была тяжелая ночь? - А где «доброе утро», Рауль? – я пытаюсь уловить в его голосе иронию, но ее, к моему удивлению, нет. Только грусть и какое-то теплое, немного болезненное участие. - Ну, если оно действительно доброе, Ясон, то хорошо. Доброе утро, Консул! Лис, расчесывающий меня, многозначительно хмыкает и убирает гребень. - Я пожалуй, пойду похлопочу насчет завтрака. И тут же чуть слышно напоминает мне: - Семь с половиной минут, Ясон, не забудь. Через мгновение мы остаемся наедине. Взгляд Рауля невольно па-дает на развороченную кровать со свежими следами любви. Он сильно бледнеет и закусывает губы. - Ты хотел меня видеть, Ясон? - Да, – я снимаю с руки браслет и протягиваю ему. – Здесь доступ к Центральному Компьютеру на твое имя. Просто введешь свой личный код и все. Если возникнут вопросы, скажешь, что компьютер тебе нужен для сравнительного анализа ДНК выходцев из Цереса с генами элиты, или еще для чего-нибудь заумного, поскольку ты работаешь над феноменом Эрика Дарка. - Эрика Дарка? – он произносит это имя медленно и осторожно, словно перекатывая на языке бритву. – Юпитер всемогущая, Ясон, неужели нельзя было как-то иначе… - Молчи, - я резко встряхиваю волосами, отбрасывая сомнения и мои, и его. – Не нужно ничего говорить, Ра, просто сделай все, что можешь сделать. Для меня. И для Амои. А еще – для нас. - Для нас? – он медленно берет браслет, задерживая мою руку в своей. Его прикосновение почти невесомое и такое нежное, что… Как будто бы чьи-то белые крылья обнимают меня, смывая с меня всю грязь, всю ярость и безысходность. Я задерживаю дыхание и закрываю глаза. И я не отнимаю у него свою руку. Что бы ни случилось, я не могу, просто не могу заставить себя отказаться сейчас от этого прикосновения. Он берет мою руку, осторожно касается губами кончиков моих пальцев, затем, осмелев, обводит языком костяшки и скользит дальше, к запястью. Его дыхание выжигает, вычерчивает на моей коже рисунок любви. Его губы почти беззвучно, как молитву, повторяют мое имя. Когда его дыхание горячим ветерком переходит на ладонь, из моих губ вырывается невольный стон. Силы оставляют меня, сладкая истома разливается по телу, наполняя каждую мышцу, каждый нерв таким сумасшедшим желанием, такое нежностью и страстью, что… Я упираюсь лбом в его лоб, тяжело дыша. Наши волосы схлестываются и смешиваются, наше дыхание сливается. Его руки уже где-то у меня на талии, а потом – на груди… Сквозь плотную ткань сьюта он торопливо и требовательно сжимает мои соски, и те мгновенно твердеют, наливаясь страстью под его умелыми ласковыми пальцами. Он наклоняется и опять же, сквозь ткань, по очереди обхватывает их губами. По позвоночнику у меня пробегает электрический разряд. Я тихо вскрикиваю и, подавшись навстречу, крепко прижимаю к груди его золотую голову. - Ясон, Ясон, Ясон, - обжигая меня своим дыханием, он торопливо расстегивает на мне сьют; глаза у него счастливые и совершенно пьяные, руки дрожат, и он яростно, с корнем вырывает несколько пуговиц. – Как же я соскучился по тебе, мой родной… Позволь мне сейчас, только позволь… Жить не могу без тебя, любимый… Тяжело привалившись к стене, словно под действием солнечного удара, я глупо и блаженно улыбаюсь. Да, это именно солнечный удар – мое солнышко по имени Ра… Золотой, сияющий, ласковый, желанный… И пусть все катится к черту, в тартарары, горит синим пламенем – и Танагура, и монгрелы, и генерал, и мое консульство…Пусть будет смерть, но вместе, но рядом… Что-то рядом гулко бряцает, ударив, как молнией по нашим возбужденным нервам. Рауль замирает, я отшатываюсь. Возле разбитого монитора стоит Лис, с виноватым видом переминаясь с ноги на ногу. Осколки голубыми сполохами растекаются по белому ковру. - Извините, господин Консул, я нечаянно, - потупив глаза, разводит руками Никки. Горький смех раздирает мне горло. Я должен быть сейчас благодарен Лису, но, между тем, мне ужасно хочется его убить. - Ясон, - Рауль вновь пытается меня обнять, но я резко его отстраняю. - Не надо, Ра. Я не могу. Нельзя. Мы не должны. Я заключил соглашение. Я обещал генералу, что он будет моим единственным партнером. Он – враг, он – нелюдь, и да, я ненавижу его. Но я дал слово блонди. Я - политик, а не шулер. Я предпочитаю побеждать искусной игрой, а не дешевым обманом. Он кивает, кусая губы. - Я понимаю, Ясон. Прости, не смог удержаться. - Все в порядке, Ра, - я с трудом перевожу дыхание и оглядываюсь на Рыжего. – Никки, с сегодняшнего дня ты будешь помогать господину Аму в лаборатории заполнять отчеты. Или как там это у тебя называется? – я выразительно смотрю на Рауля. Выражение потерянности мигом слетает с его лица. Он лукаво улыбается, спрятав в глазах нежность. - «Исследовательские карты», Ясон. Это называется «исследовательские карты». И, не удержавшись, он тут же глубокомысленно добавляет: - Я думаю, что твой фурнитур отлично с этим справится. - О, да! – в тон ему улыбаюсь я. – Доминик – лучший специалист в области лабораторных карт.