Амойский гамбит

ЭДВАРД СИМЕНС Рыжий фурнитур приносит нам кофе. Я невольно засматриваюсь на его пальцы – длинные, сильные, подвижные, как антенны. Вообще интересный тип. В нем совершенно нет этого рабского подобострастия, которое обычно присуще фурнитурской породе, он смотрит на Минка, как… А, черт его знает, как он на него смотрит! Как на кого-то, кто нуждается в его защите. Смешно: как может этот долговязый парнишка, тонкий, как спичка, защитить блистательного Минка?.. - Ну, что там? – Консул смотрит куда-то в окно, на тянущиеся к небу стальные лапы небоскребов. Минуту назад Никки поставил защитный экран, и теперь у нас есть целых семь с половиной минут для того, чтобы поговорить. Целая вечность. - Ты имеешь в виду пожар? – спрашиваю я, с наслаждением потягивая крепкий горячий напиток. - Я имею в виду Дарка, - быстро поправляет меня Минк. – Что ты можешь о нем сказать? Я кусаю губы, глядя на тонкий профиль Ясона на фоне бледного неба. О Дарке можно говорить много, но стоит ли?.. - Он не фанатик и не дурак, он прекрасно знает, чего хочет. Я делаю паузу. Перед моими глазами невольно встает картинка: бледное, запрокинутое лицо в обрамлении черных, как смоль, волос и крошечная слезинка из-под ресниц – «Рикки!» - Родись он в другом месте и в другое время, он многого бы добился. А так… Будет жаль, когда его убьют. - А ты уверен в том, что его убьют? – губы Ясона трогает странная улыбка. Я пожимаю плечами. - Рано или поздно Арес его достанет. Вызовет войска с Крокена, обложит со всех сторон Церес, или вообще взорвет его, к чертовой матери. Арес это может. - Да, Арес это может, - задумчиво поглаживая пальцем ободок своего бокала, говорит Ясон. – Тебе его жаль? – синий взгляд-выстрел в мою сторону. - Кого? – я неудачно прикидываюсь кретином. - Дарка, разумеется, - терпеливо повторяет Ясон. - Конечно, - я неприлично громко отхлебываю свой кофе. – Лично мне он плохого ничего не сделал. – Да и потом, - я попытался изобразить пошлую улыбку, - он чертовски красивый малый. Ну, просто лакомый кусочек. Ясон внимательно смотрит на меня. Он эмпат, и вся моя игра шита для него белыми нитками. Но он почему-то сейчас ее принимает, и весьма двусмысленно усмехается в ответ. - А ты времени зря не теряешь, Сименс. - Ну, так ты сам просил быть к нему поближе, вот я и стараюсь, - отчаянно и почти зло парирую я в ответ. Консул закрывает глаза и медленно откидывается на спинку кресла. - Хорошо. Считай, что заслужил мою признательность. У тебя сегодня во сколько встреча с монгрелами, в пять?.. Я, окончательно растеряв весь свой кураж, быстро киваю. - Тогда поторопись. И держи меня в курсе каждого своего шага. - О сексе тоже поставить тебя в известность? – горько усмехаюсь я. - Что? – быстрый взгляд из-под ресниц. - Ну, - я кусаю губы, изо всех сил пытаясь удержать на лице улыбку. – Если мне посчастливится заняться с ним сексом, тебе об этом докладывать? - Непременно, - невозмутимо бросает он и снова закрывает глаза. Разговор окончен. …Мы встречаемся на цересском пустыре. С одной стороны – Дарк, холодный, надменный, пренебрежительно-бесстрастный. С другой – Ланс, с горящими щеками и горящим взглядом. Посередине – ребята из банды – слегка выбитые из колеи предательством своего товарища, но вполне искренне ему сочувствующие, поскольку предательство произошло из-за заразы под названием любовь. И я – чуждый элемент, яблоко раздора, из-за которого в принципе и случился весь сыр-бор. - Ничего не хочешь мне сказать, Ланс? – поигрывая кастетом, вкрадчиво интересуется Дарк. Глаза бандита зыркают сначала на меня, затем – на Дарка. В них – бешенство, ревность, ненависть, негодование. Но отнюдь не страх, и уж совсем не сожаление. Этот человек, по-видимому, нисколько не сомневается в своей правоте. - А что ты хочешь услышать от меня, Дарк? Признание в любви?.. Так я его уже тебе делал, и ты мне ясно дал понять, что тебе на него глубоко насрать. - И именно поэтому ты пытался меня убить? Подсунул мне неисправный байк? – голос Дарка абсолютно бесстрастен, но от этого еще страшнее. Однако Лансу, кажется, все равно: свою «точку невозврата» он уже миновал. - Не тебя, Дарк, а вот его, - он бросает откровенно ненавидящий взгляд в мою сторону. – Я нисколько не сомневался в том, что ты уйдешь от гриндеров даже без всякого байка, я ведь видел и знаю, на что ты способен. А вот этот, - он снова обжигает меня пронзительно-черными глазами, - я так надеялся, что он сдохнет. Но, к сожалению, он оказался суперменом, под стать тебе. Ты умеешь выбирать себе мужчин, Дарк, прими мои поздравления. Крак! – предводитель монгрелов легко, как ветку, ломает в пальцах металлический кастет. Ланс невольно вздрагивает – видимо, очень хорошо себе представляет, что на месте кастета должна была оказаться сейчас его шея. - Уходи, - тихо, сквозь зубы бросает Дарк - Что? – на лице бандита отражается явное недоумение. - Я говорю: проваливай отсюда так, чтобы больше никогда не попадаться мне на глаза, - ледяным голосом отчеканивает Дарк. – Я не стану тебя убивать. Но и видеть тебя больше не желаю. А потому – просто уходи. Ребята удивлены. Я – тоже. Зная безжалостность Дарка, не раз уже продемонстрированную им в отношении врагов, я не думал, что он так просто отпустит Ланса, который едва вчера не угробил нас обоих. Да, этот цересский бандит всякий раз открывается все с новой и новой стороны. На лице Ланса появляется издевательская ухмылка. - Отпускаешь, значит?.. Выпендриваешься перед этим своим новым дружком, типа «благородный»? - Нет, - ледяным тоном отрезает Дарк, - просто не желаю марать руки. Бандит вздрагивает и, сжав кулаки, делает шаг вперед. Кажется, он вот-вот готов броситься на Дарка. Однако благоразумие в последний момент одерживает верх. - Ну-ну, - он презрительно сплевывает и садится на свой байк с серебристыми рогами. – Надеюсь, что твой избранник, Дарк, окажется хорошим ебарем. Тут уже не выдерживаю я. В лицо мне бросается краска, я делаю резкое движение вперед, но стальная рука Дарка тут же ложится на мое плечо. - Оставь его, Стаффел. Пусть захлебнется собственным ядом. Он уезжает. Ребята смотрят ему вслед – кто растеряно, кто, пряча в глазах злорадную улыбку. Да, видимо, этот Ланс личность далеко не однозначная. Однако Дарк не дает нам долго предаваться размышлениям. - Императрица Ниникейн, мать крокенского наследника, гуляет сейчас по Танагуре, - говорит он, присаживаясь на металлический остов автомобиля. – Ее сопровождают дроиды – после случая с пожаром, Арес не особо доверяет своим людям. Один хороший человек подкинул мне вот эту вещицу, - в его руке появляется крошечный пульт, переплетенный тоненькой сеткой проводов. – Ее сигнал парализует андроидов, в мгновение ока превращая их в кучу бесполезного металлолома. - Ты хочешь, чтобы мы захватили императрицу? – у меня даже глаза на лоб лезут от такой перспективы. - Нет, что ты, - очаровательно скалится он. – Насилие над дамой?.. Фи, Стаффел, это дурной тон. Напротив – мы будем так любезны, что проводим ее в космопорт и даже посадим на корабль, отлетающий на Крокен. Несколько секунд я в недоумении таращусь на него, но затем до меня доходит. Да, подержать в руках жизнь, пожалуй, единственного человека, которым дорожит непобедимый Арес… Подержать, но не сжать ладонь, а - отпустить. Это круто!.. Все равно, что помахать перед мордой быка мулетой, и этой же мулетой щелкнуть его потом по носу. Я с невольным восхищением смотрю на Дарка: да, этот парень стерва еще та, и, пожалуй, в этой своей стервозности он ничуть не уступает тому, другому с глазами египетской блудницы. - Ты с нами, Стаффел? – слегка облизнув и без того влажные, яркие, вишневые губы, спрашивает он. - Разумеется, - говорю я, пропуская еще один удар прямо в свое сердце. АРЕС …За 12-ть лет я не проиграл ни одного сражения. Я сражался с могущественными империями, я ставил на колени врагов, чьи имена грозно гремели по всем галактикам. А здесь, на этой странной, практически искусственной планете… Нет-нет, такого просто не может быть. Но я не сплю, и голос, отзывающийся смутно знакомым эхо, звучит сейчас в моем комме – изломанный, ядовитый, с ледяными нотками зловещей иронии. - Здравствуй, Арес. Как дела? Как настроение? - Какого черта?.. Кто ты?.. - Я – тот, кто не так давно оставил тебе подарок в спальне. Тебе понравилось?.. Это был мой любимый ножичек. Вся кровь бросается мне в лицо. - Дарк? - Он самый, генерал, он самый. - Как ты вышел на мою линию? В ответ – тихий смешок, как пощечина. - Тоже мне невидаль – секретная правительственная линия. Любой хакер взломает. Впрочем, я звоню тебе не для того, чтобы болтать о погоде или тому подобной хрени. Тут рядом со мной одна хорошо знакомая тебе дама желает передать тебе привет. О, дьявол!.. Помню, как-то в детстве я упал с лошади – ощущение было такое, будто бы на меня бросилась земля. И вот сейчас: я чувствую удар такой силы, что звенит в ушах. И сквозь этот шум я слышу голос матери – очень спокойный, ровный и даже как будто бы умиротворенный: - Со мной все в порядке, Арчи. Молодые люди доставили меня в космопорт. - Что? – голос у меня пропадает, я задушено сиплю, как дракон, которому в бок вонзили копье. – Скажи еще раз, где ты?.. - Мадам в космопорту, - снова вступает в разговор ненавистный голос моего врага, - прямо у трапа на корабль, отлетающий на Крокен. - Чего ты хочешь? – сжав, стиснув зубы, глухо спрашиваю я. Пауза. И снова – смешок, хрипловатый, но с какой-то так хорошо знакомой мне чувственной ноткой. - Ничего, Арес. В данную минуту я просто хочу с тобой пообщаться. Конечно, я мог бы выдвинуть требования: жизнь твоей матери в обмен на то, чтобы гриндеры покинули Амои. Но, насколько я тебя знаю, ты не уведешь свои войска с моей планеты, даже если я убью императрицу. Ведь ты же у нас – воин, герой четырех галактик, не проигравший ни единой битвы?.. А убивать такую очаровательную женщину просто так у меня рука не поднимется. Мои щеки заливает жар, который тут же сменяется ледяными иголками под кожей. Ведь он прав, этот выродок. Я люблю мать, но я никогда не пожертвую своей победой ради ее жизни. Да, мне будет больно, и я буду безжалостно мстить за нее потом, но сейчас, в данную минуту… Будь ты проклят, Дарк, но я и вправду ДАЖЕ РАДИ ЖИЗНИ МАТЕРИ НЕ ОТДАМ ТЕБЕ МОЮ ПОБЕДУ. И отец это мое решение полностью одобрит. Жизнь человека – всего лишь жизнь человека, даже, если это жизнь матери и императрицы. - Что, молчишь, отважный воитель? – его голос, как яд, струится по моим венам. – Так что же: выдвигать мне свои требования, или пощадить твою совесть, твое самолюбие и твое доброе имя? - Сволочь, - шепчу я, бессильно сжимая кулаки, - я раздавлю тебя, как гадину… Я собственноручно вырву твое сердце. И снова в ответ этот смешок – как острорежущий алмаз по стеклу. - Ну, вообще-то, меня для этого нужно сначала, как минимум, поймать. С моего языка слетает длинный ряд непечатных выражений на межгалактическом языке вперемежку с гриндеровской бранью. - Я тоже тебя очень уважаю и люблю, генерал, - смеется Дарк, - но, извини, сейчас я немного занят. Космолет на Крокен улетает через пару минут – нужно успеть посадить на него императрицу. Не скучай, герой. Он отключает связь. Я тут же соединяюсь с космопортом. - Ее величество у вас? – мой рык, как ядерный реактор, заставляет дрожать стекла. - Она садится на корабль, - бесстрастно отвечает мне голос электронного диспетчера. - Соедините ее со мной! - Что ты еще хочешь мне сказать, Арчи? – голос матери по-прежнему спокоен, но я, так хорошо знающий малейшие ее интонации, тут же понимаю, что она все понимает. Она понимает, что ради нее, ради ее жизни я не уведу войска с чужой планеты, не прекращу захватническую войну и не уступлю своим врагам. Между сыновним долгом и долгом императора я выберу последнее. Это ее понимание обдает мое сердце такой болью, что… Я вдруг задыхаюсь, пытаясь проглотить острый комок боли, царапающий мне небо. - Ничего, мама, прости. - Тебе не нужно просить у меня прощение, сын, - тихо говорит она. – Ты – воин, ты – будущий император. Я все понимаю. Единственное, о чем я тебя прошу – никогда не расставайся с моим медальоном. И еще… Чем круче ты пытаешься наклонить ветку, тем сильнее она ударит тебя, вырываясь. Законов природы еще никто не отменял. - Это ты о чем? – с опаской спрашиваю я. - А ты подумай, Арчи, хорошенько подумай. Не как герой четырех галактик и наследник Крокена, а просто, как…человек. Через несколько минут электронный диспетчер докладывает мне о том, что корабль благополучно стартовал с Амои и держит курс на Крокен. Дрожащими пальцами я набираю на комме номер Минка. - Ты сейчас где?.. - На церемонии открытия Межгалактического Центра Ассоциации Планет. Сейчас возвращаюсь в Эос. У тебя ко мне какие-то вопросы, Арес? - Да. Этот тип Стаффел… В какой стадии находится его процесс внедрения в банду Дарка?.. Он что-нибудь успел сделать? - Ну, не так много, как хотелось бы, - бесстрастно отвечает Консул. – Да, он вышел на Дарка и даже стал членом его банды, но они пока что особо ему ничего не доверяют. Все-таки он - не монгрел. Что-то еще?.. - Нет. Ничего. Ничего. Несколько секунд я сижу неподвижно, играя желваками. То, что сделал сейчас со мной этот мерзавец Дарк, иначе, как матерным словом не назовешь. Нет, конечно, моя мать далеко не дура и не питает особых иллюзий на мой счет, но все же, все же… С этой минуты вопрос поймать и убить Дарка стал для меня не просто блажью, и даже не просто долгом, а делом чести. - Господин генерал, - выходит со мной на связь адъютант. – К вам – посетитель. Говорит, что не уйдет, пока вы его не примете. Некий монгрел по имени Ланс. - Что?! – в первую минуту мне кажется, будто я ослышался. – С каких это пор монгрелы требуют приема у принцев?.. Всыпьте ему плетью так, чтобы неповадно было в другой раз соваться. А лучше – сразу к стенке. - Он говорит, что у него для вас есть весьма интересные сведения о Дарке. Вот так новость!.. Что бы это значило?.. Насколько я знаю, монгрелы никогда не выступают в роли осведомителей и никогда не сдают своих. Или он все-таки не по этому делу? Заинтригованный, я приказываю: - Впустить. Он заходит. Молодой мужчина лет 25-ти откровенно бандитской наружности. Бритый наголо байкер в коже и заклепках, с кольцом в ухе и пирсингом на нижней губе. Н-да, красавец, ничего не скажешь. Попав под прессинг моего взгляда, он бледнеет, синеет, зеленеет, на лбу его выступает пот. Да, я знаю: взглядом я легко могу раздавить человека. Еще совсем не давно на свете было только двое людей, которые могли спокойно выдержать этот мой взгляд – моя мать и Император Кориан. Теперь к ним добавился еще один – Консул Минк. А вот стоящий сейчас передо мной мужчина явно не из их компании. - Ты из банды Дарка, монгрел? – спрашиваю я, с садистским удовольствием продолжая давить его глазами. Его хватает лишь на слабый кивок. Я слегка ослабляю давление: не хватало еще, чтобы он прямо тут в обморок грохнулся. - Ну, и что ты желаешь мне сообщить? Кадык мужчины судорожно дергается. Облизнув сухие потрескавшиеся губы, он негромко говорит: - Я хочу сдать вам Дарка, генерал. Я знаю, где он будет сегодня в пять часов вечера и могу с точностью указать вам это место. - О! – я с интересом его разглядываю. Нет, он не похож на человека, предающего корысти ради. Тем более, я прекрасно знаю о том, что церессцы ненавидят гриндеров настолько, что вообще отказываются иметь с ними какие-либо дела. - Почему ты это делаешь, монгрел? Тебе нужны деньги? Он качает головой, уставившись в пол. - Нет. - Тогда что тебе нужно? Или ты решил проявить гражданскую сознательность и помочь правительству обезвредить преступника? –с иронией спрашиваю я. Он несколько секунд молчит, словно собираясь с духом, а затем выдает: - Господин генерал. Я сдам вам банду Дарка. А за это я хочу вас попросить…оставить Дарку жизнь. Я понимаю, что он преступник и заслуживает сурового наказания. Ну, что ж, сотрите ему память и отправьте в ссылку на какую-нибудь богом забытую планету, только не убивайте. Без памяти, со стертой личностью он не будет для вас опасен. С моих губ срывается легкий смешок. Кажется, я понимаю, в чем здесь дело. - Ты хочешь сказать, что готов отправиться в ссылку вместе с ним? - Да, - быстро кивает он в ответ. Ну, разумеется, я угадал. Романтическая бандитская любовь и неистовая монгрельская ревность. Уж не к господину ли Стаффелу, интересно?.. - Что, не поделили с федералом своего вожака? – закидываю я удочку. И – точно в цель. Он отчаянно краснеет в ответ всей своей бритой черепушкой. - Хорошо, - усмехаюсь я. – Я оставлю жизнь тебе и твоему другу. Обещаю. Разумеется, я вовсе не собираюсь оставлять Дарка в живых, а после всех его «подвигов» в отношении меня, я убью его лично – медленно и с наслаждением. Но, что такое обещание, данное монгрелу?.. Все равно, если бы я что-то обещал своей собаке, или уличной шлюхе. Монгрел, он и есть монгрел. - Итак, Ланс, или как там тебя, - я смягчаю свой взгляд и добавляю в голос властную снисходительность, - где и когда мы можем накрыть вашу банду во главе с ее предводителем? Он кусает губы, глядя на меня исподлобья. Не доверяет, не верит мне?.. Поздно, батенька. Кто сказал «А», тот должен сказать теперь и следующую букву. - Я проведу вас, - тихо говорит он. – Я сам покажу вам это место. - Хочешь лично убедиться в том, что твой приятель окажется цел и невредим?.. Хорошо. Только не вздумай меня обмануть. Иначе ни тебе, ни ему не сносить головы. Он уходит. Я уже, было, набираю номер Минка для того, чтобы сообщить ему о неожиданной удаче в лице монгрельского отелло, но… Подумав, я не делаю этого. В конце концов, Дарк - это мое дело, это мой личный враг, и поймать его я обязан лично, без участия блонди. И потом, так даже будет интереснее. Представляю себе лицо моего прекрасного и надменного любовника, когда я продемонстрирую ему труп Дарка. ЭРИК ДАРК Мы стоим у трапа. Ребята остались там, далеко, у входа. Потому что сейчас в эти несколько последних минут мы должны быть одни – только она и я. Бандит и императрица. Мститель и просто свидетельница. Она смотрит на меня, запрокинув голову. Маленькая. Какая же она все-таки маленькая и хрупкая, даже удивительно, как ей удалось родить такого здоровенного лба, как генерал. Золотые косы, выбившись из укладки, как солнечные побеги, ложатся на ее плечи и струятся почти до самых колен. Я равнодушен к женской красоте и, тем не менее, я сейчас ею любуюсь - матерью моего врага, женщиной, которая хочет меня убить. - Я могу отказаться лететь? – спрашивает она; ее голос практически лишен всяких оттенков, сейчас он – просто один из тысячи тысяч звуков этого мира. - Нет, мадам. Если вы откажетесь, мне придется применить силу. А мне бы очень не хотелось этого делать. Я не джентльмен и уж совсем не рыцарь, но и не тупой мужлан, для которого важно добиться цели все равно, какой ценой. По ее изящным губам, чем-то напоминающим сердечко, пробегает многозначительная улыбка. - Вы не похожи на мужлана…Эрик Дарк. Вы вообще не похожи ни на кого из тех людей, с которыми я встречалась. Могу я задать вам один вопрос – совершенно глупый, даже где-то безумный и с вашей точки зрения и с моей?.. - Конечно, мадам, - киваю я, сложив на груди руки. – Ведь именно из таких вот вопросов можно сложить более-менее верную картинку мира. Ее глаза цвета морской волны, изменчивые, влекущие, с магическими хрусталиками на дне зрачка. Они видят меня, они знают обо мне все, и они без труда способны прочесть, угадать мой ответ. Но она все-таки спрашивает: - Как вы думаете, Дарк: если бы мой сын сделал предложение господину Минку стать его мужем, что бы ответил ему Консул?.. - Я думаю, что просто плюнул бы ему в лицо, мадам. Извините, если такой мой ответ оскорбляет ваши чувства матери и императрицы. Она понимающе кивает, но не отводит глаз. Она все-таки решается сделать еще одну попытку. - Но ведь перед господином Минком в этом случае откроются такие возможности и перспективы, о которых он, даже будучи Консулом, не мог и мечтать. Муж-соправитель будущего Императора Крокена, в руках у которого одна из самых грозных и самых необъятных Империй четырех галактик. - Минку нет дела до Империи Крокена, мадам, - сжав губы так, что они побледнели, отвечаю я. – Единственное, что ему нужно, это чтобы гриндеры оставили в покое его народ и его планету. Такой ответ вас устраивает? - Вполне, - говорит она и, странно улыбнувшись одними глазами, добавляет. – А, скажите-ка, молодой человек, просветите бедную женщину: в шахматах есть такое понятие, как «ничья»? - Есть, - говорю я, глядя поверх ее головы в начинающее темнеть вечернее небо, где две бледные амойские луны столкнулись в очередном своем затмении. – Однако, если оба игрока желают только победы, сей вариант изначально неприемлем. - Понятно, - говорит она, отворачивается и, не торопясь, медленно идет вверх по трапу, ведущему на корабль. ....Это мужская война, мадам, и женщинам здесь не место. Думаю, что Консул Минк будет со мной согласен.