Амойский гамбит

ЭДВАРД СИМНЕС Пивную «До поросячьего визга» я нахожу быстро. На вывеске над дверью блаженно щурится окосевший поросенок. Скорее всего, хозяин этого заведения родом с Терры, ведь, насколько я знаю, на Амои поросята не водятся, как не водятся животные вообще. Я вхожу. Ребята, все, кроме Дарка, уже здесь. Не говоря ни слова, они обмениваются со мной мрачными кивками. Я точно знаю: в истории с Лансом виноватым они считают именно меня. Ну, как же я посмел, чужак, федерал, террианец, в считанные дни завоевать расположение и доверие их драгоценного вожака?.. Вот за это они готовы меня живьем сожрать. В кармане куртки у меня спрятан маленький «нежданчик» на случай непредвиденных обстоятельств. Что-то вроде крошечной зажигалки: щелкнешь пальцем по рычажку – огня и дыма вокруг, как из пасти дракона. Называется красиво – «бенгальский огонь». Я подумал-подумал, и прихватил его с собой, а вдруг пригодится. Сажусь поодаль, стараясь лишний раз никому не мозолить глаза. Но вот появляется Эрик, и я, как и все остальные, не могу скрыть своего восхищения, глядя на него. Сегодня он как-то по-особенному красив – словно сияние какое-то от него исходит. И в обычно резких, слегка хищных движениях сейчас скользит странная умиротворенность. - Ты что, влюбился, Дарк? – улучив момент, тихонько спрашиваю я. Он косится на меня сквозь свои неизменные очки. - С чего ты взял? - Не знаю. Сияешь весь так, словно луну с неба отхватил. По его губам пробегает странная улыбка. - Может, и луну, Стаффел, а, может, и обе. Через несколько минут появляются наши разведчики – Вьюнок и еще несколько парнишек лет по 16-ти. Они рассказывают то, что успели узнать окольными путями через фурнитуров, денщиков, адъютантов и шлюх, которых навещают гриндеры. Крокенцев сейчас на Амои около сорока тысяч. Совсем немного по имперским меркам, и чертовски много для банды Дарка. Однако самого Дарка сей факт как будто бы совершенно не беспокоит – на его губах все так же плавает эта спокойная, светлая, словно бы солнечная улыбка. Один из парней начинает излагать свои соображения по захвату одной из казарм на севере Танагуры, когда… Дверь с грохотом срывается с петель. Всего несколько секунд – и направленные на нас со всех сторон лазерные светляки автоматов не оставляют нам ни малейшего шанса на спасение. Сердце мое бухается вниз. Гриндеры?.. Но откуда?! Ребята вскакивают на ноги, кто-то пытается дотянуться до оружия. - Отставить, - тихо командует Дарк; он – единственный из нас всех остается сидеть на своем месте, не выпуская из пальцев зажженную сигарету. И ни один из его тонких, затянутых в черную кожу пальцев даже не вздрагивает. Гриндеры стрелять тоже не торопятся, словно ожидая приказа. А потом они вдруг расступаются и на пороге возникает так хорошо знакомая мне фигура римского гладиатора в длинной черной шинели. Вот так сюрприз!.. Мое сердце делает повторный кульбит так, что, кажется, вот-вот проломит грудь. Генерал Арес собственной персоной. А за его спиной – Ланс – бледный, с решительно сжатыми губами и каменным лицом. - Вот тварь, - срывается невольно с моих губ. Эрик бесстрастно смотрит сквозь очки на новоприбывших. - Вот так гости у нас сегодня. Здравствуй, Арес. - Здравствуй, Дарк. Насмешливый взгляд генерала вскользь пробегает по мне и останавливается на Дарке. - Вот ты, значит, какой, знаменитый монгрельский Робин Гуд, Бэтмен и Зорро в одном флаконе, гроза гриндеров. Давно хотелось на тебя посмотреть. На губах Дарка мелькает так хорошо знакомый мне хищный оскал. - Ну, теперь посмотрел?.. Удовлетворен? Не смею задерживать. Арес фыркает и, не торопясь, идет к нам. И, хотя я искренне и от души ненавижу генерала, я не могу не признать, есть в его фигуре и манерах нечто величественное, заставляющее встать по стойке «смирно». Как не крути, королевская кровь, мать его так. - Должен тебя огорчить, Дарк, но я, пожалуй, задержусь здесь еще. Монгрельский вожак медленно поднимается к нему навстречу. Все вокруг замирают – гриндеры, монгрелы и я в том числе. Они совсем близко рядом и друг против друга. Оба высокие, черноволосые, атлетически сложенные и смуглые. Два зверя, два роскошных самца, два хищника, готовых вцепится друг другу в горло. Гепард и барс. Из обоих хлещет такая сила, что энергетическое поле вокруг них просто зашкаливает. Оба чувствуют это и не торопятся. Зачем спешить, когда впереди вечность?.. - Ты, кажется, объявил мне вендетту, монгрел? – не сводя глаз с противника, негромко спрашивает генерал. – Хватит ли у тебя смелости повторить мне свой вызов в лицо, здесь, сейчас? Дарк снимает очки. Без них особенно бросается в глаза аристократическая утонченность его черт, а вытянутые к вискам черные глаза завораживают, словно черное пламя. - Смелости хватит, - говорит он, выплевывая слова сквозь плотно сжатые губы. – И смелости, и ненависти. Ты пришел на мою землю, Арес. Ты пришел уничтожить мой мир. Я этого не допущу. Я убью тебя, наследный принц Крокена и герой четырех галактик. Густые черные брови генерала сдвигаются на переносице. - Смело, - медленно говорит он, задумчиво глядя на противника. – Я могу считать это вызовом? Дарк несколько секунд хранит паузу, затем снимает с левой руки черную перчатку и отточено небрежным жестом швыряет ее под ноги генералу. - Да, Арес. Это вызов. Принимаешь его? Только ты и я?.. Один на один, как мужчина с мужчиной?.. Или принцу слабо вступит в поединок с монгрелом? АРЕС Восхитительная ненависть бьет по нервам, сладкой дрожью разливаясь в моих венах. Вот это то, что я люблю. То, от чего никак не могу отказаться, и то, что, к несчастью, выпадает мне довольно редко – достойный моей ненависти противник!.. В первый раз я почувствовал это лет пять назад, когда выиграл бой с ментанолами, полудраконами, которые пожрали добрую половину моего войска. Но я все-таки выиграл ту битву, потому что я - генерал Арес, тот, кто не умеет проигрывать. А этот парень сейчас передо мной… Черный барс – вот на кого он похож. Чертовски красивый. В другое время я бы не упустил случая полакомиться этим восхитительным телом, туго обтянутым черной кожей. Однако сейчас я его слишком ненавижу для того, чтобы желать. - Поединок? – медленно говорю я. – Отлично. Я не против оказать тебе честь, убив тебя собственноручно. Своими дерзкими выходками ты давно это заслужил. Какое предпочитаешь оружие? Он хмуро усмехается. Черт, где-то я уже видел эту странную гримасу, напоминающую одновременно звериный оскал и многообещающую улыбку куртизанки. - Монгрельские ножи, - говорит он. – Никогда не доводилось пользоваться?.. Или это ниже твоего достоинства? - Нет, ну, почему же? – усмехаюсь я ему в ответ. – Мне будет даже интересно убить тебя твоим же собственным оружием. - Не спеши говорить «финиш», когда твой космолет все еще на взлете, - бесцеремонно обрывает меня Дарк и берет у своих подельников сперва один нож, затем и второй, практически точные копии того ножа, что был оставлен в моей спальне. – И прикажи своим гриндерам убраться за дверь. А то, не дай бог, кто-нибудь из них не выдержит и пальнет не вовремя. Что ж, требование вполне справедливое. - Хорошо, - киваю я, - только и ты уж убери своих головорезов. Не хотелось бы получить в самый ответственный момент нож в спину. Он снова ухмыляется этим своим нахальным белозубым оскалом и говорит своим людям несколько слов на жаргоне, которого я не понимаю. Я тоже приказываю своим солдатам выйти. Поединок так поединок. Я офицер, и я прекрасно понимаю, что такое честная сатисфакция. Хотя…положа руку на сердце, не совсем честная. На мне ведь эльфийский амулет: даже будь сейчас передо мной двадцать вооруженных до зубов монгрелов, я все равно выйду из схватки победителем. Все посторонние покидают бар. Остается только этот парень, федерал. Я вопросительно на него смотрю. Дарк взглядом указывает ему на дверь. Но тот уходить не торопится. - Вообще-то я не гриндер и не монгрел, - говорит он, глядя на нас «честными» голубыми глазами, - а потому нож в спину я не всажу ни тому, ни другому. Может быть, позволите мне быть вашим секундантом? Ломает «дурочку». Однако он, по-своему, прав. Будет лучше, если у нас будет свидетель поединка. - Оставайся, - равнодушно киваю я. – Ты не против, Дарк? - Мне все равно, - говорит он и, взяв нож, выходит в центр зала. Я делаю то же самое, сняв перед тем шинель и бросив ее прямо на пол. - Раз уж ты вызвался быть секундантом, Стаффел, тебе и карты в руки. Командуй, федерал, - говорю я. Тот не заставляет повторять дважды: он достает из кармана платок и, аккуратно взяв его за край двумя пальцами, высоко поднимает над головой. Затем пальцы его разжимаются, и белая шелковая бабочка медленно, чертовски медленно опускается вниз. Едва ее белое крыло касается пола, я, сжав в руке нож, делаю быстрый прыжок навстречу противнику. Однако здесь меня поджидает неприятный сюрприз. Я чувствую движение воздуха где-то совсем рядом, и на том месте, где только что стоял Дарк, теперь пустота, а с моего мундира срезан один из галунов. Да, пожалуй, схватка предстоит более, чем серьезная. И очень даже хорошо, что я не снял свой амулет, потому что… Черт!.. Или я чего-то не понимаю, или этот парень и вправду двигается, как блонди!.. Значит, слухи не врут, и это чудо передо мной, плод генной мутации или результат подрывной деятельности федералов, крайне опасен. Это подстегивает меня еще больше – чувство опасности для меня сродни хорошему сексу. Тем более, что медальон матери дает мне теперь такие возможности, что… Мы делаем прыжок навстречу друг другу, столкнувшись посреди зала: рука Дарка перехватывает мою руку с ножом, моя – его руку. Несколько секунд мы двигаемся, поворачиваясь, наклоняясь, наступая друг на друга, как в танце. Потом, расцепившись, отстраняемся друг от друга, тяжело дыша. Да, я могу оценить его силу – это не сила обычного человека. Хватку блонди я уже хорошо успел выучить, и с полной уверенностью могу сказать: передо мной сейчас блонди, только какой-то…нестандартный. Возможно, тайный плод любви какого-нибудь эосского красавчика и знойной жены федерала? Однако раздумывать и сопоставлять факты у меня нет ни времени, ни возможностей – молнией взвившись в воздух, он опять прыгает на меня. Я уклоняюсь, но недостаточно быстро. Хрясь! – и рукав моего мундира распорот его ножом. Царапина глубокая - кровь из нее моментально пропитывает ткань. Я бормочу проклятия на своем языке. Губы Дарка трогает тонкая улыбка. - Прости, генерал, я испортил твою одежду. - Ничего, я прикажу сшить себе новый мундир из твоей шкуры, - сквозь зубы цежу я и с новыми силами бросаюсь на него. Наша схватка становится все ожесточеннее: лезвия ножей мелькают, как молнии, а ураган наших движений опрокидывает и сносит к чертовой матери всю мебель в зале, которую и я, и он то и дело используем в качестве щита. Федерал наблюдает за нами, вытаращив глаза: он ничего не знает о моем медальоне, и он, видимо, совсем не ожидал, что гриндер в рукопашной схватке может оказаться не менее сильным и проворным, чем даже блонди. Воспользовавшись секундной паузой, я срываю с себя мундир и рубашку, они мне сейчас только мешают. - Решил устроить для меня стриптиз, генерал? Одобряю. Для гриндера ты даже очень неплохо сложен, - вызывающе скользнув языком по губам, усмехается Дарк. - Я не буду возражать, если ты мне окажешь ответную любезность, - в тон ему усмехаюсь я, указывая глазами на его наглухо застегнутую кожаную куртку. Он щурится, становясь еще больше похожим на черного барса. - Ага, щас. Размечтался. И тут же кивает на сверкающий голубым сиянием медальон на моей шее. - Красивая у тебя цацка, генерал. Вот уж не думал, что гриндеры любят обвешивать себя побряклом, словно бабы. Вот, чего я никогда не выносил, так это сравнения с женщиной. Зарычав, я бросаюсь на него, он прыгает мне навстречу. На мгновение мы встречаемся в полете, словно два коршуна высоко над землей. Мой медальон вместе со мной взмывает вверх и, качнувшись в сторону, острым краем касается щеки Дарка. Мгновение, и на его гладкой смуглой коже появляется длинная, от виска к щеке, сочащаяся кровью царапина. - Извини, я подпортил тебе шкурку, - усмехаюсь я, с удовлетворением глядя на алый отблеск на его щеке. Но, к моему удивлению, он реагирует как-то странно. Он замирает. Быстрым движением прикладывает к поврежденной щеке руку и смотрит на кровь на своей перчатке. Ч-е-р-т!.. Или я ошибаюсь, или в его невозмутимых рысьих глазах появляется что-то, похожее на…замешательство. Он настолько дорожит своей красотой?.. Или здесь что-то другое? Воспользовавшись его растерянностью, я прыгаю на него и, сбив с ног, опрокидываю на пол. Мой нож – у его горла, а его глаза – совсем близко с моими глазами, дышащие лилии-зрачки в обрамлении острого века. Я невольно вздрагиваю. Этот невероятный взгляд, только другого цвета, невозможно забыть или перепутать!.. Неужели у меня галлюцинации от переизбытка эльфийской магии?.. Что за дьявольщина! Краем глаз я успеваю заметить движение сбоку. Пара секунд – и в руке федерала как будто бы взрывается маленькое солнце. Звук бьет по ушам, горячая волна ослепляет, пройдясь по векам своим обжигающим дыханием. Нож в моей руке вздрагивает и отклоняется. Этого оказывается достаточно – лежащий подо мной бандит сокрушительным толчком отбрасывает меня в сторону. Отлетев к стене, я падаю на спину. Сверху, прямо мне на голову осыпаются полки с пивными бокалами. Чертыхаясь, слегка оглушенный, я оглядываюсь по сторонам, пытаясь встать на ноги. Но вокруг уже не видно ничего, кроме густого дыма и языков пламени. Чертов федерал!.. Я ведь хорошо знаю, что этим уродам с Терры нельзя доверять, и теперь лишний раз в этом убедился. Поймаю – с живого шкуру спущу!.. Но где же Дарк? Нет, его уже не достать. Сейчас нужно убираться отсюда к чертовой матери, если я не хочу подпалить свою задницу. Выбитая входная дверь с грохотом обрушивается на пол – мои солдаты врываются в помещение, но тут же пятятся обратно, опрокинутые густым облаком вонючего дыма. - Все назад! – кричу я и, спотыкаясь, задыхаясь и кашляя, пробираюсь к выходу. Чертов Дарк…Чертов федерал… Пусть только попадутся мне в руки. ЭДВАРД СИМЕНС Да, мой нежданчик оказался само то. Дым повалил моментально и такой, что мама не горюй!.. Грудь мигом сдавило, горло свело судорогой, и я поспешно приложил к лицу платок. Серый туман с алыми прожилками пламени напирал со всех сторон так, что даже собственных рук не было видно. Я слышу, как где-то рядом что-то громыхнуло, как зарычал от ярости Арес… А потом мою руку крепко сжала рука в перчатке, оставляя на моей ладони какую-то штуку вроде ампулы. - Разломи, когда окажешься снаружи. Это поможет скрыться тебе и нашим ребятам, - голос Дарка, как ветер, коснулся моей щеки и тут же улетел. Слава богу, он жив, и этот гриндеровский ублюдок не успел его зарезать. А то у меня просто сердце в пятки рухнуло, когда Арес прижал его к полу. Стараясь не дышать, я ощупью пробираюсь на улицу. Следом за мной тут же выныривает из дыма генерал. Растрепанный, с голым окровавленным торсом, с ножом в руке и горящими дикой яростью глазами, он сейчас и вправду удивительно похож на своего тезку, бога войны Ареса. - Взять его! – без всяких объяснений, кивает он на меня своим солдатам. Их более двух десятков, а у меня – только пистолет. При любом раскладе я покойник. А, была не была!.. Я разламываю ампулу, которую дал мне Дарк. Резкий запах жасмина бьет в ноздри. Я чувствую минутный дискомфорт в груди, как будто бы воздух вокруг меня вдруг сделался плотнее. Однако это ощущение тут же проходит. Зато гриндеры!.. Юпитер всемогущая, как сказал бы Консул! Я с ужасом вижу, как здоровенные двухметровые мужики, выронив оружие, падают на землю и начинают корчится от боли. Они хватаются за грудь, кричат, рычат, воют, вместе с кашлем выплевывая на асфальт какую-то кровавую кашу. За свою жизнь я достаточно насмотрелся всяких ужасов, но это…это и вправду страшно. Арес, замерев на месте, словно жена Лота, с не меньшим ужасом, чем я, смотрит, как на его глазах за считанные минуты погибают его солдаты. Затем смотрит на меня. Его взгляд тяжелый, как гранитная плита. Я навожу на него пистолет. У него в руке нож, но я успею опередить его выстрелом. Может быть, это именно то, что мне сейчас нужно сделать. Но – нет. Опомнившись, я беру себя в руки. Если я сейчас убью крокенского наследника, месть Императора будет ужасной – он камня на камне не оставит от Танагуры, и все жертвы Минка будут напрасны. Продолжая держать генерала на прицеле, я ныряю за угол, туда, где кто-то из монгрелов оставил свой байк. Уже заведя мотор, я вдруг чувствую направленный мне в спину, полный ненависти взгляд. Я быстро оборачиваюсь. Под разбитым фонарем, поедая меня глазами, стоит Ланс. Вот же сволочь, так сволочь. Жаль, у меня нет сейчас времени раздавить эту гадину. Ну, ничего, Дарк этого так просто не оставит. Неожиданно рядом со мной взревывает еще один мотор. - Далеко собрался, федерал? Оглядываюсь. Это Вьюнок, хорошенький парнишка лет16-ти, с большущими глазами на пол лица, в которых все еще сохранилось что-то детское. А ведь и правда – куда я собрался?.. После того, как я на глазах Ареса спас Дарка, мне нельзя ни в Мидас, ни, тем более, в Танагуру – меня тут же схватят и расстреляют, как военного преступника. - А ты мне, что, можешь что-нибудь предложить? – спрашиваю я парня. Он внимательно смотрит на меня – совсем без неприязни и вроде бы даже с любопытством. - Дарк приказал тебя спрятать. Поезжай за мной следом – я покажу тебе место, где ты сможешь пересидеть. Копы туда не сунутся. У меня нет выбора. Я киваю, и уже через несколько минут наши мотоциклы, утробно взрыкивая, несутся по раздолбанному асфальту темных монгрельских кварталов. Фонарей здесь практически нет, и я ориентируюсь только по белой футболке Вьюнка, который едет впереди. Вскоре мы останавливаемся у дома, где, о чудо, мерцает желтыми огнями вывеска «Золотой павиан». Изнутри слышна музыка, смех, ругань и звуки пьяной драки. - Куда ты меня привез? – окликаю я парнишку. Он двусмысленно скалится. - В бордель, конечно, куда же еще. Не нравится? Или у тебя есть другие варианты? Нет, других вариантов у меня нет. Я слезаю с байка и вслед за Вьюнком захожу в дом через черный ход. Мы поднимаемся на второй этаж, и через мгновение я оказываюсь в крошечной, похожей на чемодан, комнатушке. Здесь помещается только узкая койка и какое-то подобие шкафа. Плюс допотопный холодильник в углу. - Извини, друг, но люксы все остались в Мидасе, - заметив мой скептический взгляд, говорит парень. – Чем богаты. - Да ладно, ничего, все нормально, - киваю я, присаживаясь на твердый, как камень матрас. – И долго мне здесь загорать? Вьюнок пожимает плечами, перекатывая за щекой жвачку. - Пока Дарк не придумает что-нибудь насчет тебя. В холодильнике полно жратвы, есть выпивка. Сортир в коридоре, душ там же. И парни здесь хорошие, ласковые, - он недвусмысленно мне подмигивает, показывая глазами на дверь, откуда доносятся голоса, смех, пьяная брань и звон посуды. – Если ты на мели, так они и за так не против… - Слушай, малый, будь добр, исчезни с глаз, - преодолевая в себе желание запустить в него чем-нибудь тяжелым, хмуро говорю я. Он понимающе кивает. - Хорошо, уже ушел. Ты только это…не высовывайся отсюда, если хочешь дожить до того светлого дня, когда мы сраной метлой погоним отсюда гриндеров. Понял, нет? Я в свою очередь мрачно киваю, и он уходит, оставив ключ в замке.