Та сторона

Там было хорошо. Или плохо? Тиль не понимал. Но было холодно, будто он лежал на куске льда, и ног почти не чувствовал. Ему нужно было подняться, сделать над собой усилие и встать, но тело не слушалось, как он ни пытался — даже пальцем пошевелить не мог. Он даже глаз не мог открыть, да и считал это бесполезным, вокруг него была тьма: он видел это и сквозь веки. Он думал о том, что происходит и почему, а потом проваливался то ли в сон, то ли в обморок. Ему виделась лестница, очень высокая и крутая, полустёртые ступени её исчезали где-то далеко-далеко в небесах. Может, это была лестница в Рай? Тиль стоял, задрав голову, и смотрел, не решаясь начать подъём, а потом снова оказывался в темноте обездвиженный. Лёд под ним не таял. «Наверное, потому что я — труп», – думал Тиль. Он ведь точно помнил, как нажимал на курок, без сомнений вышибая из себя жизнь. Он едва помнил, зачем так поступил, но чувствовал — это было нужно и это было правильно. Но если он труп, то почему всё ещё способен мыслить? Были вопросы, не было ответов — только вновь возникающая лестница. Тиль ничего не чувствовал: ни боли, ни страха, ни сожаления. В нём было пусто, но он почему-то не спешил подняться наверх. Он искал взглядом лестницу, ведущую вниз. Но видел только потрескавшийся асфальт и возвращался к лестнице. Опасные ступени, никаких перил и что-то смутно знакомое, тихо льющееся сверху невидимым потоком. Кажется, это было тепло. – Ты жил грешником. Этот голос был Тилю незнаком, этот голос был полон горечи и чертовски пьян. Тиль увидел мужчину, стоящего у подножия лестницы и опирающегося на несуществующие перила. – Кто вы? – Тот, кто не может тебе помочь, – ухмыльнулся незнакомец. – И что вы здесь делаете? – Передаю послание. Тиль понял, что ему нельзя на эту лестницу, этот пьяный мужчина не пустит его, как бы он ни рвался. Впрочем, он и не рвался туда. Только куда ему идти? Раз нет пути в небо и нет пути в бездну, остаются только холод и мрак на другой стороне. – Какое послание? – Kommt der neue Gott. * Тиль резко сел, и голова закружилась. Тьма вокруг потихоньку рассеивалась. Свет падал сверху, Тиль поднял голову и увидел круглое зарешечённое окно в потолке. Это была то ли пещера, то ли склеп, то ли тюремная камера. Он сидел на холодном гранитном камне, с трудом удерживая содержимое желудка. Горькая желчь застряла в горле, и Тиль закашлялся. «Я же себе мозги вынес, – вспомнил он и трясущимися руками ощупал голову, но та была абсолютно цела — на виске даже шрама не осталось. – Что за чёрт?!» Он проверил ещё раз и также внимательно осмотрел всё тело — никаких ран не было, никаких новых шрамов тоже. Но он не был мёртв, нет — он был жив. Это он понимал прекрасно, как никогда раньше. А ведь точно помнил, как зажмурил глаза перед выстрелом, как сжимал в потной руке пистолет, как палец надавливал на курок. – Но я, чёрт подери, жив! – крикнул он в окошко и рассмеялся. А потом вспомнил про Пауля. «Знает ли он, что я жив? Может, это Дерин меня спасла, она ведь всемогуща, она ведь...» Послышался странный скрип, будто несмазанные петли пришли в действие. Тиль внимательно вглядывался в полумрак — и тут прямо в стене открылся проход. Тиль в ужасе спрыгнул на пол, оказавшись по другую сторону от гранитной глыбы, словно хотел спрятаться за ней. Вошедший лишь улыбнулся, как он всегда улыбался, когда был уверен в своей правоте. – Разве ты не рад меня видеть? – спросил он. – Нет, Рихард, не рад, – ответил Тиль. *** Было больно дышать, невыносимо больно. Но она не могла сдаться, у неё была цель, у неё было то, ради чего стоило жить. Ещё несколько лет назад она бы смирилась, она бы дала себя убить этой чёртовой пуле, но не теперь, когда она так близко подобралась к цели. Хайлиге глубоко вдохнула и, наконец, очнулась. Воздух над ней едва заметно колыхался от заклятия тишины, которое всегда накладывают на кровать больного. Она бы могла с лёгкостью его разрушить, но только не сейчас — сейчас вся её энергия уходила на восстановление организма. Нужно было дать знать, что она пришла в себя, но как это сделать, не сняв блока, Хайлиге понятия не имела. Но её выручил Тило, который проснулся от какого-то своего кошмара, и взглянул на её постель. – Наконец-то, – облегчённо вздохнул он и сам снял заклятие. – Я... – начала было Хай, но Тило её перебил: – Тебе лучше помолчать, ты ещё очень слаба — твоей энергии не хватает для восстановления. – Она очнулась?! Хай не увидела, но услышала, как хлопнулась об стену дверь, и почти тут же у её кровати появилась Дерин. Она выглядела бледной и усталой, только глаза лихорадочно блестели. – Я подвела тебя, прости, – прохрипела Хай, не узнавая своего голоса, и снова закашлялась. – Тило, сообщи ребятам хорошую новость, если ещё застанешь их. Вольф кивнул и, ободряюще улыбнувшись Хай, отправился в поместье Поль. – А мы с тобой потолкуем, только ты будешь молчать, – и Ди повела рукой, лишая Хай возможности говорить. Хайлиге знала, что Дерин злится. Конечно, она подвергла Тило опасности, а ведь он единственный наследник рода. А ещё, наверное, им пришлось попотеть, чтобы спасти её. Азазель, конечно, был не в восторге, оперируя грязнокровку. Что её спас именно демон, Хайлиге не сомневалась — он был единственным хирургом в Саду. А ещё Хай была связана с Ди и могла своей смертью навредить ей. И это пугало ведьму больше всего. Дерин молча обошла кровать подруги, мелом начертав круг. Ставни закрылись по щелчку, и комнату на секунду поглотил мрак, затем зажглись ритуальные свечи. Хайлиге поняла, что происходит. И ей стало ещё больнее дышать, потому что этим Дерин давала понять — ведьма ей больше не нужна. Ди собиралась расторгнуть контракт Анны Стоун, порвав связь между ними. Не было никаких столпов огня, никаких громких слов — просто тихий звук рвущейся ткани. И Анна Стоун перестала быть Хайлиге, ведьмой-прислужником при первородном. Она стала просто грязнокровым подобием тёмного существа, не рождённым тьмой и так до конца и не принятым ей. Анна Стоун вновь стала обычной обращённой ведьмой со средним уровнем. Для Дерин она теперь была никем. – Почему ты плачешь? – спросила Ди, присаживаясь на край кровати и взмахом руки распахивая окна. – Ты выжила, это ведь замечательно. Хайлиге закрыла лицо руками, чтобы Дерин не видела её слёз. – Ты подумала, что я тебя прогоняю? – и Ди горько рассмеялась. – Нет, просто это стало слишком опасно держать кого-то так близко. Они метили в тебя, потому что узнали о нашей связи, Тило им был не нужен. Я знаю, ты боишься, что подвела его, но это не так — он очень переживал за тебя. Хайлиге никак не могла унять слёз и едва ли слышала, что Ди ей говорит, поэтому госпоже Поль пришлось, подсев ближе, отвести ей руки от лица и заставить посмотреть на себя. – Ты — моя подруга, именно так я сказала Азазелю. Я не брошу тебя, поверь. Ты — ведьма моего ковена, больше никто не посмеет назвать тебя ненастоящей. – Хай, громко всхлипнув, кивнула. Дерин улыбнулась ей, и улыбка эта была печальной. Хайлиге поняла, что это не всё. И, хотя между ними больше не было связи, она почувствовала, как сердце Дерин сжимается от боли. И ей стало страшно, потому что эта боль была такой сильной и такой всепоглощающей, что выдержать её в одиночку было бы невозможно. – Тойфель всегда будет со мной, – сказала Ди и вдруг наклонилась к самому уху Хайлиге. Казалось, вокруг всё замерло в ожидании того, что она скажет: – Мне скоро придётся уйти, уйти навсегда. – Эти едва различимые слова обожгли Хай самую душу. *** – Ты, наверное, замёрз, – Рихард медленно приблизился к камню, разделявшему их, и протянул Тилю какой-то коричневый свёрток. – Спасибо, обойдусь. Тиль жив, и, по-видимому, это заслуга не Дерин, раз здесь оказался Рихард, которого ведьма откровенно недолюбливала. А ещё Рихард был одет в какой-то странный, смутно напоминавший монашескую робу наряд, который никак не вязался с предпочтениями Круспе в одежде. И Тиль уже даже сомневался, что перед ним стоит его старый друг. Крис говорил, что у ОСИ много подобных уловок, они ещё те мастера иллюзий. – Кто ты? – Тиль весь дрожал от холода, но свёртка так и не принял. – Только не говори, что тебе память отшибло, – усмехнулся Рихард, – ты прекрасно знаешь, кто я. – Тогда что ты здесь делаешь? Больше никому нельзя было доверять. Лучше бы он умер тогда, потому что если что-то пойдёт не так в этой чёртовой войне, то он будет в этом виноват, только он. Сейчас Тиль единственный, или один из немногих, кто знает, что может привести к падению Дерин. Поэтому его мучил лишь один вопрос: «Что они уже успели вытащить из его головы?». – Я спас тебе жизнь, – Рихард положил таки свёрток на камень и подвинул его к Тилю. – Оденься, я не хочу, чтобы ты подхватил воспаление лёгких. Не для того они отдали столько сил ради твоего воскрешения. – Меня не нужно было воскрешать, – Тиль расправил свёрток, который оказался монашеским одеянием, но делать было нечего, и он быстро его на себя надел. Теплее от этого стало не намного. – Я понимаю, – Рихард грустно улыбнулся. Он снова попытался приблизиться, обойдя камень, но Тиль шустро переместился на другую сторону. Рихард покачал головой, продолжая улыбаться так, как улыбаются отцы, когда дети упрямо стоят на своём, но правда ведь всегда остаётся за родителем. – Ты помнишь, что делал со мной? Со всеми нами? – Рихард склонился через камень к Тилю. – Помнишь? Тиль почувствовал, как краснеет. Он помнил всё, каждую мельчайшую деталь, именно поэтому он не мог больше смотреть в глаза Оливеру. Видимо, Рихард тоже помнил. – Помнишь, да, ты помнишь, – улыбнулся он. – Ты помнишь, как бросил меня после всего того, что делал со мной. Ты помнишь, как Оливер кричал, умоляя тебя прекратить это. Но Тиль, ты не виноват, нет — это не твоя вина. – Рихард наклонился сильнее, Тиль сделал шаг назад. – Это всё она, это она заставляла тебя это делать, она отравила твои разум и душу, и ничто не могло спасти тебя, но смерть, эта смерть очистила тебя. – Никто меня не принуждал, и мне стыдно за то, что я творил, но это были мои желания и только мои! – Тиль понимал, что не сможет доказать это Рихарду, он видел фанатичный огонь в его глазах. Видимо, ОСИ хорошо с ним поработали. – Если бы это был настоящий ты, ангел бы ни за что не вернул твою душу. – Ангел? – Тиль вспомнил, что накануне его ухода из Сада, за Райном приходил какой-то ангел, и в небытие, в котором он пребывал после самоубийства тоже был кто-то, не разрешивший ему подняться наверх или спуститься вниз. – Да, твою душу вернул нам ангел. * У Самаэля было много дел и, несмотря на то, что пил он почти не просыхая, Ангел Смерти всегда их выполнял. Именно поэтому грозный Михаил закрывал глаза на его слабость, да и больше всё равно некому было выполнять эти обязанности. То, что в последнее время творилось на Земле, Самаэля нисколечко не радовало. Он никогда не испытывал особо тёплых чувств к человечеству, но и ненависти к ним не питал. Он просто считал их существами весьма недалёкими, но в целом забавными и даже безобидными... в некоторых случаях. А то, что ждало их после воцарения Тёмных сил, никак нельзя было назвать чем-то безобидным. Самаэль прекрасно сознавал, что, получив власть в свои руки, тёмные тут же перебьют половину, а то и добрых три четверти человечества, с целью пресечь на корню будущие восстания. Что-что, а удерживать власть тёмные предпочитали довольно радикальными методами. Но Небеса уже давно вышли из игры, чтобы как-то повлиять на сложившуюся ситуацию, к тому же Самаэль совсем не был дураком и понимал, что Михаил, согласившийся отдать своего единственного потомка в семью первородных, знал что-то такое, что не допустило бы вмешательства ангелов в эту войну. В тот момент, когда он услышал призыв священников из ОСИ, в его заваленным свитками кабинете появился Михаил. В руке архангел держал ещё один свиток, и Самаэль мысленно застонал, предвкушая весёлую ночку в аду. Улаживать споры между Петром и Хароном почему-то всегда посылали его, а ссорились эти двое частенько, потому что Пётр то и дело направлял вполне себе приличных людей к Харону, который тут же отсылал их обратно. Самаэль подозревал, что таким образом они развлекаются. Вот ещё б апостол перестал Михаилу докладные строчить всякий раз. – Что, Петруша опять кого-то не пропустил? – Не опять, а снова. И вообще — видел вызов? – Михаил, пропустив мимо ушей вольности в речи подчинённого, кивнул на красную лампочку на панели. – Да, очередного лазаря пытаются сотворить, чуда всё ждут. Но нельзя их в этом винить, они борются, как умеют. – Ты должен воскресить этого человека, – Михаил развернул перед Самаэлем свиток, который принёс. Сама нацепил на нос очки и склонился над документом. Это было письменное согласие Совета Архангелов на воскрешение некоего Тиля Линдеманна, а также индульгенция для этого смертного. Перечисление грехов обрывалось на словах «и так далее». – Серьёзно? – Самаэль скептически приподнял бровь, смотря на Михаила. – Не самый лучший экземпляр. – Всё решено, так что поспеши, пока он не начал разлагаться, хотя тебе всё равно придётся ему мозги собирать. – Замечательно! – Самаэль поставил свою подпись и заверил документ. – Терпеть не могу самоубийц. Михаил, даже не попрощавшись, исчез, оставив Самаэля наедине с его новой головной болью. Но Сама решал все свои дела с помощью одной волшебной вещи — стакана хорошего виски. После ему было уже наплевать, чьи мозги собирать. Осушив положенную порцию, он ещё раз пробежался по свитку глазами, но в этот раз остановился на списке прегрешений. «Связи с ведьмовским ковеном, орденом оборотней, орденом вампиров...» – было написано там. – Интересно, – пробормотал Самаэль себе под нос, наливая ещё один стакан, – с каких это пор мы не только не мешаем тёмным порабощать людей, но и помогаем им в этом. * – Я видел собственными глазами, как посреди ночи озарилось небо, и луч света ударил в это окно, – Рихард поднял глаза наверх. – Он был всего лишь тенью, наверное, показаться нам в истинном обличье он не мог — наши глаза бы не выдержали... – Ты просто пересмотрел Сверхъестественного, – фыркнул Тиль, вспоминая, как Рене описывал того ангела (а Тиль был почти уверен, что это один и тот же ангел). Рихард разочарованно на него взглянул. Конечно, он тут пытается описать ему чудо господне, а Тиль только скептически хмыкает и вставляет совершенно неуместные замечания. – Он встал надо тобой, и свет объял вас. Божественный свет, Тиль, – Рихард все ещё не терял надежды вернуть Тиля на тот истинный путь, что ангел должен был ему указать. – И твоя рана зажила, даже шрама не осталось. Тилю совершенно не нравился этот восторженный тон, с которым Рихард говорил обо всём обряде. Словно ему мозги чем-то промыли, чем-то очень токсичным с примесью ЛСД. Рихард был лучшим другом Тиля, и ему не хотелось так глупо потерять эту дружбу, пускай они порой и по месяцам не общались. Они многое пережили вместе, но Рихард обратился в веру, отличную от той, что теперь имел Тиль. И это могло уничтожить одного из них. И Тилю было жаль, потому что если Рихард не поверит ему сейчас, то он не сможет спасти его потом. – Ты новый Лазарь, Тиль, – с какой-то абсолютно внеземной улыбкой вдруг сказал Рихард. – Нет, ты не прав, – Тиль тяжело вздохнул. – Ангел, которого ты видел, уже приходил в тот дом, где я жил с теми, кого ты называешь «нечистыми тварями». Самаэль, а это он воскресил меня, пьяница, Тойфель даже называет его алкоголиком со стажем. И он сказал мне то, что погубит весь этот Орден. – Ну и что же он сказал? – конечно, Рихард не верил его словам, видимо, считая, что на него по-прежнему влияют ведьмовские чары. – Идёт новый бог, и когда он придёт, он уничтожит любого, кто встанет на его пути. Я верю в этого бога, Рихард, в этого бога я буду верить. А если ты останешься здесь, помогая ОСИ, ты окажешься против него. – Чушь! Ты меня совсем не слушал, – Рихард сокрушенно покачал головой. – Вы воскресили меня, чтобы я рассказал вам то, что способно уничтожить вашего врага... – Нашего врага! – …но уже не важно, что я знаю. Ничего уже не изменить. Рихард, либо убей меня, либо отпусти. – Нет! Я воскрешал тебе не ради этого! Тиль устало прикрыл глаза. Он знал, зачем его воскрешал Рихард. Знал, почему он вообще пошёл в ОСИ. Он давно это знал, много лет пытался об этом не думать и не замечать. И это его вина, что он не сумел поговорить с Рихардом после того «помутнения рассудка». Если бы они поговорили, возможно, он бы принял уход Тиля к Паулю, возможно, смирился бы с тем, что выбрали не его. – Мне жаль, Рихард, мне правда очень жаль. *** – Тойфель, ты серьёзно? – Пауль схватил чёрта за рукав, останавливая. – Дерин ведь запретила. – Лично мне она ничего не запрещала. Но Тойфель всё-таки остановился и повернулся к Паулю. Он понимал, что тот чувствует: Паулю хотелось верить, что Тиля можно спасти, но он боялся, что это не так, и этот страх был очень силён, потому что потерять надежду один раз — это тяжело, второй — невыносимо. – В моей жизни есть... мм... – Тойфель замялся, думая, как понятнее выразиться, – человек, которого я очень долго и очень сильно люблю, но с которым никогда не буду. И не потому, что мои чувства не взаимны, а потому... ну, так просто получилось. – Тойфель улыбнулся: – Но вы с Тилем другое дело. Вы будете вместе, я обещаю. Пауль кивнул, хотя страх, конечно, никуда не ушёл. – Это потому вы так хорошо понимаете друг друга с Дерин? Она ведь тоже не может быть с тем, кого любит. Тойфель, уже двинувшийся дальше, снова остановился и, не оборачиваясь, спросил: – Что ты об этом знаешь? – Ничего конкретного, – Пауль понял, что попал в точку. – Но та могила, что нашёл Тиль, принадлежит простому человеку. И, видимо, этот человек был очень важен Дерин в своё время, а может — и сейчас тоже. Она слишком болезненно реагирует на упоминания о нём. Не было смысла этого отрицать, Ди выбрала себе в семью далеко не глупых музыкантов, эти умели смотреть глубже, чем от них иногда требовалось. И Тойфель понял, зачем Тилю срочно понадобилось вернуться в Реальность, но он должен был подтвердить эту догадку: – Тиль отправился в Реальность за Джеем, не так ли? Тойфель подтвердил не только свою догадку, но и теорию Тиля о том, что Джейсон Мэй, могилу которого так тщательно скрывала Ди, был жив. – Я думаю, Тиль его нашёл. – Да, я тоже так думаю. Тиль оказался правильным человеком, зря Ди в нём сомневалась. Он смог понять её и принять такое важное и сложное решение. Теперь Ди точно простит Тиля, никуда не денется, самопожертвование во благо общей цели — это веская причина для помилования. * – Ну что, все в сборе! – Тойфель обвёл взглядом скучковавшихся внизу музыкантов, боязливо поглядывающих на крыльцо. Чёрт ухмыльнулся и кивнул Ноэлю, который должен был провести инструктаж для особо непонятливых о целях и задачах, а также способах выполнения плана по спасению Тиля. – Все знают, зачем мы здесь собрались? – Спасать Тиля, – выпалил Деро из-за спины Даниэля. – Верно! И... – А почему мы собрались именно здесь, поприятнее места не нашлось? – Рене с ужасом смотрел на огромные двери за спинами Тойфеля и Ноэля. – Без Азазеля нам не попасть куда нужно, – пояснил чёрт. – Не отвлекаемся! Как все уже поняли, нам предстоит пробраться в логово ОСИ и вытащить оттуда Тиля, живого или нет — увидим на месте, в любом случае оставлять его там опасно. По сведениям наших источников, его держат в Англии, предположительно на территории подземной базы Стоунхедж. – Серьёзно? – Алекс усмехнулся. – Лучше места не нашли? – Не перебивать! – рявкнул Ноэль, и Вессельски тут же вытянулся в струнку. – Нам предстоит пробраться туда тайно, до последнего не раскрывая своего присутствия, иначе придётся вступить в бой, к которому вы не готовы... – А зачем нас вообще тогда тащить туда? – задал вполне логичный вопрос Дэни. Ноэль посмотрел на Тойфеля, тот пожал плечами: – В компании веселее. Алекс и Даниэль аж слюной подавились. – Лучше ничего не придумал, – наступив Тойфелю на ногу, зашипел Ноэль: – Если Тиль жив, ему нужна будет поддержка, к тому же — мы не знаем, чистили ему память или нет, а вы, как давние знакомые, сможете пробудить в нём воспоминания если что. Музыканты только тяжко вздохнули. Причина Тойфеля звучала куда правдоподобнее. – В общем мы потащимся в самое пекло вытаскивать Тиля и ещё желательно по дороге не умереть. Я все правильно понял? – Даниэль подытожил слова Ноэля, тому оставалось лишь кивнуть с виноватым видом. – Замётано. Мы согласны. Можно уже уйти отсюда? – музыканты закивали. Поместье Азазеля внушало ребятам ужас, какой они ни испытывали ещё ни разу в своей жизни. Хотя особняк демона и прилегающие территории считались самыми ухоженными и аккуратными в Саду, это место внушало ужас не только простым людям и новообращённым. За всей это безмятежностью словно таился зверь, который в любой момент мог выпрыгнуть на тебя из-за ближайшего куста в виде безобидного зайчика. Так ещё эти адские двери. Азазель видимо специально в точности изобразил на них муки грешников, попавших в когти гарпий. – Уйти нельзя, а войти — вполне, – Тойфель кивнул себе за спину. – И нечего дрожать, это только на вид так страшно, на самом деле они умирают почти мгновенно. Гарпии клюют сначала в темя. – Умеешь ты успокоить, – вздохнул Ноэль, глядя на побледневшие лица ребят. Тойфель усмехнулся. Чёрт, он на то и чёрт. И они повели несчастных музыкантов в логово к страшному демону Азазелю. На самом деле в самом особняке ничего подобного не было. Демон отличался большой любовью к прекрасному, а Ди, которая провела у него не так давно ремонт, и вовсе придала убранству дома вполне современный, хотя и немного вычурный вид. – А куда Михаэль делся? – Ноэль вдруг вспомнил, что изначально Райн собирался пойти с ними. – У них семейные разборки, – Тойфель постучал в дверь кабинета Азазеля. Демон уже, конечно, ждал их делегацию, и двери услужливо распахнулись. Кабинет Азазеля был местом не для слабонервных, до него Дерин с ремонтом не добралась, да и в силу рабочих обязанностей Азазель не смог бы изменить содержимое комнаты, даже если бы захотел. А работой Азазеля с давних времён было создание новых способов пыток грешников. Мир человеческий менялся довольно быстро, поэтому Аду нужны были услуги самых изощрённо-жестоких умов, и изгнанный демон, конечно же, подходил идеально. И поэтому ребят Ноэль и Тойфель оставили ждать в коридоре. Если они заблюют Азазелю дорогущий ковёр, то не видать им портала. – Настолько необходимо тащить их к этим фанатикам? – спросил Азазель, не отрываясь от своего новенького лэптопа. – Дерин просила присмотреть за ними и желательно на некоторое время удалить из Сада, – Тойфель, резко изменивший свой облик, уселся в кресло у стола. Ноэль остался стоять, он до сих пор поражался, как резко Майк может менять свой облик с человеческого на истинный. Сейчас это был не хитрый добряк Тойфель, с рожками из волос, в вытянувшимся свитере и потёртых джинсах. Нет, в кресле сидел самый настоящий чёрт. В строгом костюме-тройка, с поблескивающими красными рогами, острыми как пики, и с хлыстом на поясе. От остальных чертей Тойфеля отличал знак, вытатуированный сзади на шее, такой же знак был и на перстне, который тот надевал, когда перевоплощался. Тойфель был далеко не простым чёртом — он был правой рукой одного из Всадников Апокалипсиса. Именно поэтому никто не мог понять, что он забыл подле Дерин. – Помнишь, где хранилище? – Конечно, мы его два раза с Ди грабили, – улыбнулся Тойфель, а Ноэль в ужасе вытаращился на него, дивясь, как это он ещё живой. – Расслабься, Пикс, Азазель не так уж суров, когда дело касается его внучки, – и чёрт подмигнул демону, но тот этого даже не заметил. – Возьми нужный, но потом чтоб на место вернул. Не думай, что я в суматохе забуду. – Будет сделано! – отсалютовал Тойфель, вставая. В коридор он вышел всё в том же облике, чем чуть не отправил всех в обморочное забытие. – Привыкайте, привыкайте, я в последующие несколько суток буду постоянно в таком виде. А ты, Рене, если ещё раз сделаешь такое лицо, вообще ничего после битвы не получишь! Гитарист покраснел и кивнул, остальные дружно рассмеялись. И напряжение спало. – А теперь вперёд, спасать Линдеманна! И ребята дружным строем отправились за Тойфелем в подвал. *** – Ты ведь не просто так нас здесь собрала. Крис впервые за долгое время удостоился чести побывать в комнате дочери. За почти триста лет здесь многое изменилось. В последний раз, когда он заходил сюда, на книжных полках были расставлены плюшевые игрушки, которые старая няня Ди оставила после своего ухода, а по полу были разбросаны нарядные кружевные платьица. Сейчас эта комната больше напоминала какой-то склад ненужных вещей. Конечно, Крис не сомневался, что современная культура сильно задела его впечатлительное дитятко, но не до такой же степени, чёрт подери! – Дерин! Ты во что свою комнату превратила?! – А что не так? – удивлённо обернулась Ди на возмущённый вопль отца. – Всё! Шёлковые обои, которые с таким тщанием выбирали будущие родители ходячего апокалипсиса, исчезли под плакатами самого разного содержания: от постеров с полуголыми аниме-героями до таких же полуголых музыкантов в большей степени в лице Rammstein. Свой собственный постер Крис тоже обнаружил, а также тысячу и одно фото Ди с любимыми музыкантами и актёрами. И лучше бы им всем никогда не узнать об этих фотографиях. Да, Дерин хорошо владела гипнозом, этим она определённо могла гордиться, а вот любовью к порядку нет. – Тебе гардеробная на что, я спрашиваю?! – раскидывая ногами одежду, орал Кристиан. – И зачем тебе столько мягких игрушек и... статуэток?! Могла для них хоть полки наколдовать! И книги, книги тебе чем не угодили. Нельзя старинные фолианты держать рядом с химикатами! – с осторожностью снял со склянок Энциклопедию Сновидений Крис. – Закончил? – Михаэль, Дерин и Тило сидели на кровати, дожидаясь пока приступ отцовской заботы закончится. – Ладно, – Крис глубоко вдохнул и выдохнул. – Зачем ты нас здесь собрала? Дерин встала, уступая место отцу. Крис уселся между Тило и Михой, Райн тут же вцепился ему в коленку. Видимо, тоже подозревал, о чём пойдёт речь. – Конечно, я вас тут не просто так собрала. Завтра начнётся битва, которая предрешит судьбу этой части Вселенной, поэтому хорошо бы уладить некоторые дела сейчас. – Какие такие дела? – Михаэль нервно усмехнулся. – Разве всё не очевидно: мы победим и будем жить долго и счастливо, ну, или как там обычно происходит. – Если ты хочешь сослаться на каноны сказок, то нет — там всё далеко не так радужно, – вставил Тило. – Но, Дерин, Миха прав, разве всё уже не решено? Ди печально улыбнулась. Как бы ей хотелось рассмеяться и сказать, что да — все решено и все будут счастливы. Но кое-что уже пошло не так, когда Тиль отправился в Реальность, решив проявить инициативу. А инициатива наказуема, и он поплатился за это своей жизнью. Ди не хотелось, чтобы ещё кто-то из музыкантов пострадал. Потому что это была не их война, и они оказались не по ту сторону баррикад, присягнув ей на верность. – Существует вероятность, что после обращения, я не вернусь в свою человеческую форму, – начала Дерин. – И если это произойдёт, ты, Тило, станешь следующим главой рода Поль. – Почему я? – Тило сжал в руке покрывало, стараясь оставаться спокойным, но ему совершенно не понравилось то, как сказала его названная мать об этой чудовищной вероятности. – Я передал Дерин это звание две сотни лет назад и не могу вернуться обратно, таковы правила, – ответил ему Крис, который тоже был не в восторге от подобной вероятности. – С этим разобрались, – Дерин извлекла из кармана блокнотик и что-то в нём зачеркнула. – Теперь насчёт тебя, Михаэль. Так как ты был обращён не совсем корректно, – Дерин покосилась на Кристиана, он ведь до сих пор не знал, что тогда произошло. – Ты до некоторых пор сможешь жить, не оглядываясь на наш свод законов, но это не значит, что тебе можно творить всё подряд в Реальности. Поэтому я прошу тебя серьёзно относится к тому, что ты отныне не человек. – А кто обещал за мной присмотреть? – Смотреть пункт первый, – отрезала Ди. – Твоя очередь отец. Кристиан взглянул в глаза дочери. Столько лет прошло с того времени, как она была ребёнком и он заходил в эту комнату, чтобы поцеловать на ночь и подоткнуть одеяло своей малышке. Сейчас он сидел здесь на кровати, подавленный её энергией, и боялся услышать, что больше никогда не сможет поцеловать свою девочку в лоб, желая спокойной ночи. – Если я всё-таки вернусь в эту форму, но не смогу удержать контроля над своим сознанием, я прошу тебя, отец, иссушить моё тело и захоронить... – Крис почувствовал, как его никогда не бившееся сердце рассыпается пеплом. – До того момента, конечно, когда дядюшка Итон найдёт способ меня приручить, – добавила Ди, увидев реакцию семьи, но это были лишь слова утешения. – Всё не может так закончиться, – Михаэль сжал плечо Кристиана. – Не может. – И не закончится, – Ди с разбега запрыгнула на кровать, повалив мужчин, и попыталась обнять их всех разом, – это всего лишь вероятность. «Очень большая вероятность», – не договорила она. *** – Где мы? – Почему здесь так темно? – Чем так воняет? – Заткнитесь! Пройдя сквозь портал, который Тойфель тут же свернул, не дав даже оглядеться, они оказались в одном из подземных тоннелей главного британского филиала ОСИ. Это была одна из крупнейших баз Ордена, и охрана здесь, скорее всего, была соответствующая, поэтому портал перенёс их в самый отдалённый из коридоров, которые даже не освещались. – У кого-нибудь есть зажигалка? – шёпотом спросил Деро, боясь снова вызвать гнев чёрта. – Никакого света. Ноэль и я поведём вас в темноте. – Я тоже могу видеть, – подал голос Алекс, который поначалу даже не понимал, почему все так странно озираются. – Отлично, дружно взялись за ручки и вперёд! – Тойфель схватил Рене и направился во мрак. Ноэль шёл рядом с ним, волоча за собой остальных музыкантов. Пауль держал Рене за рукав, и тот пытался по возможности его успокоить, потому что Ландерса била крупная дрожь и он едва переставлял ног, то и дело спотыкаясь. – Тойфель, – Ноэлю совершенно не нравилось, с какой черепашью скоростью они двигаются. – Всё-таки это была не лучшая затея тащить их с собой. В бою они лишь мешаться будут, мы даже идти нормально не можем. – Нельзя было оставлять их в Саду, там сейчас собрание тёмных, сам знаешь. – Ага, на котором я как бы должен присутствовать. Но их можно было закинуть в Сумеречье под охрану. – Какая охрана, скажи мне, справится с ордой озлобленных гулей. А в Реальности сейчас вообще ужас что творится. Ноэль вздохнул, Тойфель был абсолютно прав — ребята были в безопасности только рядом с ними или Дерин, но той сейчас явно было не до того. И всё же Пикс волновался, очень сильно волновался — Алекс, хоть и стал оборотнём, ещё не умел управлять своей силой и в бою был бесполезен. А значит, если на них нападут, остаются только они с Тойфелем. – Ну, наконец-то, свет, – радостно выдохнул Деро. – Тшш, – Тойфель и Ноэль синхронно развернулись и загнали ребят обратно во тьму. Спустя секунд десять в освещённом коридоре послышались шаги, и из-за поворота вышли трое в сутанах. Они о чём-то переговаривались. Ребята стояли в темноте, затаив дыхание и прислушиваясь к приглушённым голосам. Тойфель встал позади Пауля, так, на всякий случай. – Ты слышал? – Этому фанатику Райнеру всё-таки удалось. – Сколько раз он пытался? – Раз десять, не меньше. – Говорившие рассмеялись и остановились прямо напротив коридора, в котором прятались ребята. – Псиной, что ль, воняет? – принюхался один. Алекс и Ноэль в ужасе переглянулись. – Снова эксперименты проводили с волкодавами, всё пытаются придумать, как бороться с адскими псами. – Так что, на этого Лазаря можно хоть взглянуть? Или он так и будет прятать его ото всех? – С чего он вообще его у нас держит? Если Графиня придет за ним, нам непоздоровится. Наконец, все трое двинулись дальше, и ребята смогли спокойно вздохнуть. Пауль медленно оседал в руках Тойфеля, который переусердствовал с перестраховкой, зажав Паулю ладонью и рот, и нос. – Извини, – прошептал чёрт, отпуская бедного гитариста. – Ничего, – жадно хватая воздух ртом, прохрипел Пауль. Теперь они знали точно, что Тиля воскресили, сделав новым Лазарем. Но его местоположение в этом подземном лабиринте им все ещё было неизвестно, хотя несложно было догадаться, что Тиля держат под охраной и, скорее всего, где-то в самом центре базы, куда добраться с помощью магии из-за барьеров было невозможно. Поэтому Тойфель и Ноэль приняли решение идти самим, а ребят оставить в одном из тёмных коридоров, отдав им портал. В случае опасности они должны будут немедленно его активировать и вернуться в Сад, под защиту Ди. Алекс хотел было что-то возразить, но Ноэль заявил, что теперь тот старший и несёт всю ответственность за остальных. Рене промолчал, даже не попытавшись переубедить Тойфеля. Он понимал, что под рукой у чёрта лучше не мешаться, а так он сможет защитить музыкантов. В отличие от них он хорошо натренирован в подобных схватках, пускай его и готовили к охоте на монстров, а не на священников. Но вот Пауль и слышать ничего не хотел. – Тогда я пойду без вас искать Тиля, – упрямо говорил он. – Да что за мелкий засранец, – начинал раздражаться Тойфель, который для удобства скинул с себя пиджак с жакетом и рубашкой. Щетина на его теле стояла дыбом. – Ладно, – Ноэль встал между чёртом и упрямым гитаристом. – Идём втроём, его одного мы сможем если что защитить. А вы оставайтесь тут и ни шагу в сторону, ясно?! Все дружно кивнули. Тойфель, раздражённый донельзя, шагнул в освещённый коридор, за ним вышел Пауль, а замыкал их маленькую процессию Ноэль. Им предстояло пройти несколько «кругов ада», прежде чем достигнуть центра базы. И Рене, понимая всё абсурдность своих действий, тихо молился, чтобы с чёртом ничего не случилось в этом «святом» месте. Охотник знал, что ОСИ могут навсегда низвергнуть Тойфеля обратно в Ад. *** Тиль, закутанный в монашеские одеяния, сидел на жертвенном камне в позе лотоса и медленно уплывал в нирвану, лишь бы только не слушать тысячу и одну проповедь внезапно просветлевшего Круспе. Никогда Тиль не думал, что Рихард может говорить о чем-то больше и с большим восторгом, чем о своих любимых гитарах и самом себе. Но, видимо, теперь вера занимала первое и единственное место в его сознании. И Тиль даже представить себе не мог, чем этим фанатикам пришлось накачать беднягу. А ещё Тиля жутко смущало то, что Рихард перестал стесняться своих чувств и теперь изливал их, не скупясь на эпитеты. Любовь его, оказывается, к Тилю была не то что огромной, она была просто исполинской и могла бы осушить океаны или затопить всю сушу. Верилось в такую любовь с большим трудом, но Круспе всегда был склонен преувеличивать. К тому же Тиля не покидала мысль, как же он со своей нетрадиционной любовью вдруг стал так религиозен, ведь Бог вроде бы как запрещает однополые отношения и призывает наказывать содомитов. Но спросить он не решался, это могло дать Рихарду повод для очередного чтения Библии наизусть. – Ты ведь слушаешь меня, я знаю, – говорил Рихард и улыбался, – и ты всё поймёшь, я верю, и примешь правильное решение. Тиль чувствовал, что скоро достигнет уровня Бога в искусстве игнорирования. Он не знал, сколько времени это уже продолжалось, но мог поспорить, что вечность уже прошла. Хотелось спать, но голос Рихарда никак нельзя было назвать убаюкивающим, поэтому Тиль просто впал в прострацию, пытаясь использовать силу мысли, чтобы позвать на помощь кого-нибудь из приближённой к Дерин тройке. Конечно, вероятность того, что они его услышат, была чертовски мала, но это хотя бы отвлекало от нудного бормотания Рихарда. И вдруг Тиль услышал голос, запыхавшийся и жутко злой, но вполне узнаваемый: – Где ты, мать твою?! Тиль тряхнул головой, выходя из прострации. Нужно было удостовериться, что ему не показалось. – Тойфель, это ты? – мысленно проговорил Тиль, при этом беззвучно шевеля губами, что, конечно же, привлекло внимание Круспе. – Тиль, с тобой всё хорошо? – Рихард сделал к нему шаг, но Тиль проворно спрыгнул за камень, продолжая общаться в своей голове с Тойфелем: – Я не знаю, где я. – Етить-колотить, Ноэль, не брызгайся слюной, чёртова псина! – орал Тойфель. – Ладно, дай я посмотрю. Тиль не успел ничего сообразить, как всё вокруг поглотил мрак, его словно кто-то оттеснил от окна, в которое он всё это время смотрел. Пещера исчезла, и он оказался в глубине собственного сознания. – Что происходит? – шепотом спросил он темноту. – А что здесь забыл Круспе? И почему он так противно визжит? Рихард, испугавшись резкой перемены в поведении Тиля, решил действовать быстрее и, перемахнув через камень, оказался с Линдеманном настолько близко, что успел разглядеть, как зелёные глаза Тиля поглотила непроглядная тьма. Рихард сразу понял, что в Тиля вселился бес, он об этом читал. Только не знал Круспе, что этого беса зовут Тойфель. Завизжав почти что по-женски, Рихард отскочил от Тиля и бросился за помощью. – Чёрт с ним, я, кажется, понял, где они тебя держат. Сейчас будем, не ссы, – и Тойфель вышел из Тиля. Вдалеке послышался топот множества ног. Видимо, Рихард успел переполошить достаточно народу. Тиль быстро залез на камень, который уже был ему ненавистен, расправил свои дурацкие одеяния и лёг, сложив руки на груди и уперев взгляд в потолочное окно. В таком виде его и нашли трое охотников и отец Райнер, обеспечивающие охрану новому Лазарю. Тиль старался даже не дышать, пока святой отец осматривал его, но признаков одержимости он так и не обнаружил. – Брат Рихард, ты устал, и взор твой помутился, – сказал Райнер Рихарду и вместе с охотниками покинул пещеру, снова оставляя Тиля наедине с Круспе. Как только проход в стене закрылся, Тиль сел и, не удержавшись, повернулся к Круспе. Тот выглядел испуганным и подавленным. Тилю было жаль, на самом деле очень жаль, что так вышло. Но теперь он навряд ли сможет помочь Рихарду. Видимо, ребята всё-таки прознали про козни ОСИ, а значит, Ди сейчас раздражена как никогда. Мало того, что Тиль ухитрился выжить, так ещё и мог разболтать её секрет. А учитывая, каким был голос Тойфеля, чёрт тоже пребывал не в лучшем расположении духа. А в таком состоянии он мог рубить головы, особо не разбираясь, кому они принадлежат. Рихард тем временем уже более или менее отошёл и снова сделал попытку приблизиться к Тилю. В этот раз тот сбегать не стал. – Рих, скоро это всё закончится. – Я же так хороша, почему ты даже не взглянул на меня? Тиль недоумённо взглянул на Круспе, а тот вдруг скинул свою рясу, оставшись в чём мать родила. Точнее, мать его таким точно не рожала. Вместо накачанного мужского тела пред взором Тиля предстали соблазнительные женские формы. Подняв глаза на лицо, он тут же узнал ту дамочку из ресторана, которой они не уступили место. – Рихард, ты... Но договорить Тиль не успел, проход в стене открылся, и в пещеру ворвались Пауль, Тойфель и оборотень, видимо, являющийся Ноэлем. Пауль тут же подлетел к Рихарду и, развернув за плечи к себе, смачно врезал в нос, ничуть не смущённый его нестандартным внешним видом. – Так я тебе Тиля и отдал! * – Пауль, не надо! Чёрт, оборотень и Тиль уже минут пять пытались разнять дерущихся гитаристов, но, несмотря на их численное и не только превосходство, ничего у них не получалось. – А ты, смотрю, мужик прямо нарасхват, – похихикивал Тойфель, удерживая проход в пещеру. Охотники-охранники, Райнер и вся священная братия сбежались на шум драки и теперь штурмовали пещеру. – Заткнись, не смешно, – и Тиль предпринял очередную попытку влезть между драчунами, но больно получил ногой в живот от Рихарда, который уже принял свой нормальный вид. Гитаристы упоённо мутузили друг друга, даже не замечая, что помимо них есть здесь кто-то ещё и что время они нашли, мягко говоря, неподходящее. Вся база уже знала о проникновении тёмных. Тойфель и Ноэль надеялись, что Алекс и Рене всё же смогли вовремя свалить вместе с Деро и Дэни, иначе их ждала незавидная участь. То, как будут выбираться они сами, ни чёрт, ни оборотень не представляли. Тойфель, конечно, мог бы создать портал в Ад, но это было чревато последствиями — вполне возможно летальными — для ребят из Rammstein. Долго удерживать эту пещеру они тоже не могли, а прорваться сквозь толпу магов и охотников представлялось делом невозможным. Ситуация была почти безвыходная. Да ещё эти два идиота. – Ноэль, плевать, разведи их уже, а то они сами друг друга поубивают! Ноэль махнул Тойфелю лапой и, кивнув Тилю, как бы извиняясь, схватил Паулю зубами за загривок и отправил в полёт до ближайшей стены. Рихарда оборотень с чувством цапнул за ногу, отбросив к камню, о который несчастный хорошо приложился головой. – Одной проблемой меньше, – констатировал Тойфель, упираясь изо всех сил. Он не мог применять свою магию во всю мощь, потому что на территории базы действовала целая куча блокирующих заклинаний. Так что чёрт мог рассчитывать в основном только на свою физическую силу, которая, конечно, была велика, но не бесконечна. – Если бы не эти придурки, мы бы смогли прорваться к своим, – пнув бесчувственного Пауля, который приземлился рядом, посетовал Тойфель. – Они хоть живые? – Тиль оттащил Пауля подальше от раздраженного чёрта. – Живые, приложились знатно, но оба жить будут, – прорычал Ноэль, обнюхав по очереди пострадавших. – Осталось решить, как нам отсюда выбраться, – с Тойфеля пот градом уже тёк. – Я в таком темпе долго не выдержу и покину вас, уж не обессудьте. – Ты нужен Дерин, мы понимаем, – кивнул Тиль. Маги из ОСИ старались на славу. Они применяли и разрушительные, и подавляющие заклинания, охотники таранили стену по старинке, заставляя Тойфеля морщиться от боли при каждом ударе. Когда-то сломанная при падении спина давала о себе знать в самые неподходящие моменты. Ноэль, обслюнявив Пауля, привёл того в чувство, за что Тиль почесал его за ухом, вызвав сначала недовольное, но затем вполне милое ворчание. Все понимали, что выбраться отсюда смогут только оборотень и чёрт. Но Пауль был благодарен им хотя бы за то, что они дали ему увидеть Тиля живым ещё раз. Тойфель тяжело вздохнул: – Ноэль, пора. – Куда это ты собрался, старый чёрт? – из внезапно возникшего портала выскочила довольная Хайлиге. – В Ад тебе ещё рановато. Тойфель расхохотался. Значит, Дерин всё-таки услышала его зов. Конечно, она бы не оставила их в беде, как он мог в ней сомневаться. – Быстрее, – скомандовал он Тилю, – в портал. – А Рихард? – Тиль взвалил на плечи Пауля, который не мог даже сам подняться. – Он выбрал сторону, – Хайлиге с сожалением посмотрела на бессознательного Круспе. – Дерин его не примет. Тиль тяжело вздохнул. Кажется, это была их последняя встреча. Он помог Паулю перейти на другую сторону, а сам вернулся к Рихарду, опустился на колени перед ним и поцеловал в лоб, тихо что-то прошептав. Затем Тойфель затащил его в портал, а в пещеру ворвались ОСИ. *** – Признаешь ли ты свою вину, брат Рихард? – Да, mea culpa. – Готов ли ты искупить свою вину? – Да. – Пожертвуешь ли ты свою смертную оболочку во имя Господа? – Да.