Глупые последствия

      Она бе­жала изо всех сил, а в го­лове сто­ял нас­то­ящий гул. Трис не пом­ни­ла, как пой­ма­ла так­си и как ора­ла на так­систа, что­бы тот гнал быс­трее. В этот мо­мент ей ка­залось, что вре­мя буд­то ос­та­нови­лось. Каж­дая ми­нута тя­нулась, слов­но же­ватель­ная ре­зин­ка, а се­кун­ды прев­ра­щались в пе­сок, что сколь­зи­ли сквозь паль­цы. Она не пом­ни­ла, как швыр­ну­ла ку­пюры в ли­цо вор­чли­вого муж­чи­ны, а по­том гром­ко хлоп­ну­ла дверью ма­шины. Сей­час ни­чего не име­ло зна­чения, лишь бы она ско­рее ус­пе­ла доб­рать­ся до боль­ни­цы. Она дол­жна ус­петь, она всег­да ус­пе­вала.       Но­ги де­вуш­ки са­ми ве­ли ее к стой­ке ад­ми­нис­тра­ции. Мо­лодая де­вуш­ка, ко­торая си­дела у стой­ки ад­ми­нис­тра­ции, о чем-то ожив­ленно бол­та­ла по те­лефо­ну и звон­ко хо­хота­ла на всю боль­ни­цу. Уви­дев за­меш­кавшу­юся и яв­но то­ропив­шу­юся де­вуш­ку, она на се­кун­ду отод­ви­нулась от те­лефон­ной труб­ки и взгля­нула на нее сво­ими зе­лены­ми, слов­но ве­сен­ние по­беги, гла­зами.       — Чем-то по­мочь? — спро­сила доб­ро­душ­но де­вуш­ка, поп­ра­вив шел­ко­вые во­лосы, что ви­лись куд­ря­ми.       — Эн­дрю Прай­ор. В ка­кой он па­лате? — за­дыхаясь, го­вори­ла Бе­ат­рис.       — По­дож­ди­те се­кун­ду, — пос­пешно ска­зала ра­бот­ник боль­ни­цы и по­тяну­лась за пот­ре­пан­ным жур­на­лом в си­ней об­ложке. Трис при­нялась ба­раба­нить паль­ца­ми по красному де­реву, из ко­торо­го бы­ла сде­лана стой­ка. — По­виси ми­нут­ку, — ска­зала она в труб­ку, пос­ле че­го пос­та­вила чуть по­даль­ше от се­бя.       На­чалось пе­релис­ты­вание стра­ниц, ко­торые бы­ли из­ма­заны то ли дже­мом, то ли чем-то еще лип­ким. Ско­рость де­вуш­ки бы­ла сред­ней: она ни­куда не то­ропи­лась, но и не спе­шила. Бе­ат­рис ста­ла раз­дра­жать­ся, по­тому что сче­ты шли на ми­нуты.       — По­быс­трей, по­жалуй­ста, — по­торо­пила она де­вуш­ку, на что та лишь что-то про­бор­мо­тала и ста­ла ис­кать даль­ше.       — Вот же! — вос­клик­ну­ла ра­бот­ни­ца. — Эн­дрю Прай­ор, ведь так? — Трис кив­ну­ла. — Па­лата трис­та пять, этаж шес­той.       Бе­ат­рис не ус­лы­шала даль­ней­ших ее слов, а ки­нулась к лиф­ту. Де­вуш­ка по­жала пле­чами и вер­ну­лась к сво­ему де­лу — к об­сужде­нию пос­ледних спле­тен.       Две­ри лиф­та мед­ленно зак­ры­вались, но она гром­ко крик­ну­ла мо­лодо­му че­лове­ку, ко­торый один на­ходил­ся в лиф­те, пос­ле че­го он на­жал на кноп­ку и пре­дот­вра­тил сли­яние две­рей. Бе­ат­рис поб­ла­года­рила его, а по­том ус­та­вилась впе­ред. Пе­ред ней на ци­фер­бла­те мель­ка­ли чис­ла, она бы­ла на вто­ром эта­же, а за­тем плав­но под­ни­малась на тре­тий, на чет­вертый и так да­лее. Все про­ис­хо­дило дос­та­точ­но быс­тро, но Бе­ат­рис яв­но так не ка­залось. Она ку­сала гу­бы, а ког­да уви­дела за­вет­ную циф­ру шесть, то выс­ко­чила из лиф­та, чем оша­раши­ла мо­лодо­го юно­шу, ко­торый был вмес­те с ней.       Трис ки­нулась ис­кать нуж­ную па­лату, но на гла­за ей по­пада­лись толь­ко маленькие дети, ко­торые иг­ра­лись друг с дру­гом, по­ка их ро­дите­ли за­нима­лись важ­ным де­лом. Она ос­то­рож­но обош­ла ком­па­нию ре­бят, а уви­дев вда­леке нуж­ную па­лату, ус­ко­рила шаг.       Она от­кры­ла дверь, пос­ле че­го уви­дела от­ца, что ле­жал под ка­пель­ни­цей, и мать, ко­торая спа­ла ря­дом с ним на крес­ле. Бе­ат­рис по­дош­ла к от­цу, не зная, что ему ска­зать и как се­бя вес­ти.       — Па­па, как ты? — на­конец про­из­несла она, са­дясь с ним ря­дом и ска­нируя гла­зами, да­бы удос­то­верить­ся, все ли с ним бы­ло в по­ряд­ке.       — Я от­лично, ми­лая, — пос­пе­шил ус­по­ко­ить ее Эн­дрю. — Со мной не слу­чилось ни­чего страш­но­го, по­верь мне, — ра­зуве­рил он.       Ус­лы­шав зна­комый го­лос, На­тали мед­ленно про­буди­лась. Она вздрем­ну­ла все­го на пять ми­нут, по­тому что муж яв­но на этом нас­та­ивал. Как толь­ко она уви­дела дочь ря­дом, жен­щи­на бро­силась к ней в объ­ятья.       — Бе­ат­рис, — тя­жело ска­зала она. — Хо­рошо, что ты приш­ла.       — Мам, что с па­пой? — спро­сила де­вуш­ка. В гор­ле сто­ял ог­ромный ко­мок, ко­торый ме­шал го­ворить. Бе­ат­рис с тру­дом по­нима­ла про­ис­хо­дящее, по­тому что вол­не­ние за от­ца зак­ры­ло все ос­таль­ные чувс­тва.       — Я же ска­зал, я в нор­ме, — отоз­вался с боль­нич­ной кой­ки муж­чи­на.       Он ле­жал, при­кован­ный к ка­пель­ни­цам, тем­но-си­нее оде­яло зак­ры­вало его те­ло, но в ос­таль­ном он был и прав­да в по­ряд­ке, ес­ли ве­рить его сло­вам.       На­тали от­кры­ла рот, что­бы что-то ска­зать, но в этот мо­мент во­шел врач, от­че­го все об­ра­тили свое вни­мание на муж­чи­ну, во­шед­ше­го в па­лату.       — Рад ви­деть все се­мей­ство, — про­из­нес нем­но­го ра­дос­тно муж­чи­на с низ­ким го­лосом. Бе­ат­рис да­же по­каза­лось, что он был ей зна­ком.       — Мар­кус, дру­жище, — ска­зал Эн­дрю. — На­де­юсь, ты их убе­дишь, что я в пол­ном по­ряд­ке.       — Мар­кус? — ска­зала Трис, но так ти­хо, что ник­то не ус­лы­шал.       — Да, Трис, — от­ве­тила На­тали. — Пом­нишь Мар­ку­са, от­ца То­би­аса? Хо­тя, ты с тру­дом Эве­лин вспом­ни­ла, ты бы­ла слиш­ком ма­ла, — мать про­гово­рила очень неж­но, а Бе­ат­рис лишь ми­молет­но улыб­ну­лась.       Ус­лы­шав имя сы­на, муж­чи­на нем­но­го по­ник, но лишь на се­кун­ду, что­бы не за­водить лю­дей в ду­мы. В сле­ду­ющую се­кун­ду он сно­ва поп­ро­бовал улыб­нуть­ся, но осо­бо ис­крен­не не вы­ходи­ло.       — Так что с ним, Мар­кус? — спро­сила его На­тали, вы­жидая от­ве­та.       — Жить точ­но бу­дет, — га­ран­ти­ровал муж­чи­на. — У не­го был ап­пенди­цит, вра­чи уже уда­лили, так что сей­час все худ­шее по­зади. — Эти сло­ва зас­та­вили Трис об­легчен­но вздох­нуть. — Он по­лежит не­делю-две, что­бы вновь ок­репнуть, а по­том мы его выш­вырнем от­сю­да. — Эн­дрю рас­сме­ял­ся, а по­том скор­чился от бо­ли. — Эй, по­ка не смей­ся, а то швы ра­зой­дут­ся, — пре­дуп­ре­дил его Мар­кус.       — С то­бой нель­зя не сме­ять­ся, — от­ве­тил ему Эн­дрю. — Мне боль­ше все­го ин­те­рес­но то, ка­кого чер­та ты по­дал­ся в вра­чеб­ную де­ятель­ность.       Мар­кус лишь ко­рот­ко улыб­нулся, а по­том кив­нул. При­чин на то, что­бы коор­ди­наль­но по­менять свою жизнь и род де­ятель­нос­ти у не­го бы­ло мно­го, а глав­ная из них — разрушенная семья, но рас­кры­вать эту тай­ну он не со­бирал­ся, слиш­ком лич­ное.       — Прос­то всем нуж­но от­влечь­ся, Эн­дрю, — толь­ко про­из­нес он. — Ты у­ехал, а я стал вра­чом, ну или что-то вро­де не­го. До про­фес­си­она­ла мне еще да­леко, ко­неч­но.       — Ты мой ле­чащий врач, а это уже мно­гое зна­чит.       — Мо­жет быть, — ти­ше ска­зал он. Вто­рой раз пой­ти учить­ся бы­ло лег­че, чем в пер­вый, и мо­жет быть, спа­сая чу­жие жиз­ни, он смо­жет вос­полнить жизнь, ко­торую об­ра­тил в прах. — Лад­но, — рез­ко ре­шил сме­нить те­му Мар­кус, — мне по­ра к дру­гим, а ты от­ды­хай, лад­но? — Эн­дрю кив­нул.       Мар­кус по­желал ему ско­рей­ше­го выз­до­ров­ле­ния и пос­пе­шил вый­ти из па­латы.       Как толь­ко муж­чи­на ушел, Трис рас­сла­билась. Она и не зна­ла, что отец То­би­аса ос­тался в го­роде. Ин­те­рес­но, а знал ли То­би­ас? Ско­рее все­го, вряд ли. На­тали рас­ска­зала сво­ей до­чери то, что тог­да выс­ка­зала ей Эве­лин, по­это­му по­нять мож­но бы­ло обо­их. Но Бе­ат­рис сей­час не хо­тела ду­мать о дру­гой семье, она дол­жна ду­мать о сво­ей.       Де­вуш­ка зев­ну­ла и по­вер­ну­ла го­лову в сто­рону ма­тери, На­тали за­мети­ла яв­ную ус­та­лость Бе­ат­рис, на что ска­зала:       — Пой­ди до­мой и от­дохни, до­рогая.       — Нет, я бу­ду си­деть с ва­ми, — нас­то­яла де­вуш­ка.       — Вам обе­им ну­жен от­дых, — вме­шал­ся Эн­дрю. — Сту­пай­те до­мой и хо­рошень­ко от­дохни­те.       — Но, Эн­дрю, — на­чала На­тали, но муж­чи­на ее пе­ребил:       — Не же­лаю ни­чего слу­шать. На­тали, я здо­ров, ты слы­шала Мар­ку­са, все по­зади. Я мо­гу встать и на­чать тан­це­вать, ес­ли ты не ве­ришь, то я до­кажу те­бе это.       — Не сто­ит, — ска­зала Трис, улы­ба­ясь. — Мы ве­рим в твою си­лу, пап. Мы уй­дем, но вер­немся зав­тра, ты по­нял? — ска­зала она од­новре­мен­но шут­ли­во и уг­ро­жа­юще.       — По­нял, по­нял. — Они втро­ем рас­сме­ялись.       Бе­ат­рис по­цело­вала па­пу в ще­ку и выш­ла из па­латы, а сле­дом за ней выш­ла На­тали.       Трис ни­ког­да не лю­била боль­ни­цы, а от­части из-за то­го, что жут­кий за­пах ле­карств ви­тал пов­сю­ду, что ди­ко уг­не­тало. Не ус­пе­ла она най­ти лифт, как от­ту­да выш­ли Крис­ти­на и У­илл, ко­торые бе­гом нап­равля­лись к ней.       — Кристина? Уилл? Что вы тут делаете? — Трис была крайне удивлена, увидев друзей в больнице. Она четко помнила, что говорила с Кристиной только тогда, когда была еще дома и ничего не знала.       Кристина выглядела встревоженной, она часто дышала и пыталась перевести дыхание. Девушка обеспокоенно смотрела на Беатрис, будто ища в ее взгляде ответ, а Уилл стоял рядом с ней и выглядел более спокойным. Парень понимал, что лишнее беспокойство только встревожит Трис, он лишь ждал, пока девушка сама расскажет все.       — Как только мы узнали, что твой папа попал в больницу, мы сразу помчались к тебе, — объясняла, местами умолкая, чтобы вдохнуть воздуха, Кристина.       — Но как вы узнали? — спросила Трис.       Натали, что стояла с ней рядом и решила отойти ненадолго, поэтому между перерывами в речи Кристины сказала:       — Я пойду посмотрю, что дают в буфете. Ты хочешь есть, милая?       — Нет, мам, — ответила Беатрис. Натали кивнула и, поцеловав дочь в лоб, медленно зашагала к лифту. Трис наблюдала за ней, видела насквозь ее усталость и истощенность матери, но помочь ей чем-то она не могла.       Женщина скрылась за дверями лифта, а Беатрис обратила взор на стоящих перед ней друзей. На этот раз заговорил Уилл:       — Девушка у стойки администрации, с которой ты разговаривала, моя двоюродная сестра. На тот момент она говорила со мной по телефону, я договаривался, во сколько ее встречать, а когда она попросила подождать, то я услышал твой голос, ну и звякнул Крис, — обычным голосом объяснил парень.       Теперь все стало понятно. Трис была тронута заботой друзей, они действительно за короткий срок стали ближе, чем с некоторыми людьми, с которыми девушка общалась годами. Именно сейчас она считала их самыми что ни на есть лучшими друзьями.       Кристина стояла перед ней, она теперь ровно дышала, а Уилл уголками губ улыбался. Они молчали, ожидая ответа от Трис. Но девушка сделала неожиданное: она крепко стиснула их в объятьях. Кристина и Уилл ничего не говорили, они ждали дальнейших действий. Трис была очень рада, что они оказались здесь. Именно сейчас, когда она думала, что отцу плохо и что мир разрушится, друзья пришли на помощь. Она раньше никогда не знала цену дружбы, но порой за короткое время человек может стать тебе близок, нежели тот, с кем ты дружил всю свою жизнь. И в этот момент Беатрис это поняла.       — Спасибо, — еле слышно прошептала она, все еще обнимая их.       Кристина заулыбалась, она крепче обняла подругу. Улыбка передалась и Уиллу, и тот прошептал в ответ: «Рады помочь». Они стояли, не шевелясь, посреди коридора больницы. Их обходили врачи и медсестры, пациенты и их родственники, но ребятам было плевать. Трис сейчас нужна поддержка, она как никто нуждалась в ней здесь и сейчас. И она получила эту поддержку.       — Спасибо, — еще раз поблагодарила их девушка, и выпустила из объятий.       Они не переставали улыбаться, несмотря на то, что обоняние полностью потеряло свою функциональность из-за того, что в ноздри въелся тошнотворный запах лекарств. Больницы никому не нравились, а особенно здоровым людям, которые по повиновению судьбы могли внезапно оказаться тут. Обычно стены больницы давят больше, чем стены дома или даже школы. Хочется сбежать на свободу, но не получается. Поэтому всем хочется поскорее выписаться отсюда и снова вдохнуть свежий воздух.       — Я что-то проголодался, — внезапно заявил Уилл.       — Я последний раз ела утром, — сказала Кристина, а в следующую же секунду ее живот заурчал. Трис с Уиллом рассмеялись.       — Тогда я пойду догоню миссис Прайор и принесу нам поесть. — Трис кивнула ему, и Уилл развернулся и пошел к лифту.       Желудок девушки не подавал ей никакого сигнала, это отчасти потому, что она еще не отошла от голосового сообщения, услышанного дома. Трис уверена, что как только она ляжет спать, все органы дадут знать о себе. Но это сейчас не важно, а важно то, что ее отцу не грозит нечто страшное.       — Крис, я хочу тебе кое-что рассказать, — произнесла чуть тише Трис. Кристина поняла ее тон и кивнула.       Они прошли чуть вперед, а потом свернули налево. Там обычно располагались сидения для тех, кто ждал своих близких. Девушки увидели перед собой небольшой диван, который вмешал в себя от силы три человека. Он был жестким и неудобным, но другого выбора у них не было.       — Ты знаешь, — Беатрис странно стала оглядываться вокруг, будто проверяя, нет ли кого поблизости, — знаешь о том, что случилось с семьей Четыре?       Вопрос подруги немного удивил Кристину, даже привел в замешательство. Она не понимала, откуда такая заинтересованность семьей Итон.       — Ну, — замялась она, — на самом деле этого никто не знает. Семья Четыре пытается держать это в секрете. Слухов ходило много, но я думаю, что это связано с их отцом. Он оставил семью, но причину этого прячут за семью печатью, — сказала девушка.       Трис задумалась. Она прикусила губу и уставилась на детскую картину, что висела на стене. Обычно в таких местах всегда вешали картины или оставляли на столиках игрушки, чтобы маленькие дети не волновались и смогли отвлечься. Обычно это срабатывало.       — Думаешь, Маркус уехал? — спросила Трис.       — А откуда ты знаешь имя мистера Итона? — Крис с подозрением на нее посмотрела.       — Это не так важно, — резко отрезала Беатрис. — Ну так что?       — Я не видела его очень давно, хотя родители говорили, что он в городе. Но не думаю, что он в Чикаго, что бы он так не сделал, это было что-то ужасное, если миссис Джонсон до сих пор не отошла от депрессии. Он уехал, другого пути нет.       — А что, если я скажу, что он остался? — Вопрос Беатрис заставил бровь брюнетки подняться вверх.       — Нет. После такого не возвращаются.       — Маркус работает врачом в больнице, — выдала на одном дыхании Трис. Она наблюдала, как глаза Кристины округлялись и становились похожими на два огромных шара.       — Кем он работает? — спросила тонким голосом девушка, думая, что плохо расслышала.       — Он лечащий врач моего отца. По его словам, он решил резко изменить жизнь и начать помогать людям. Кристина, я сама лично его видела. — Она схватила руки подруги и сжала их, пока она не пискнула от боли. — Извини.       — Маркус — врач? Вот это да, — удивилась она. — Наверное, решил заплатить за свои грешки.       — Я сама удивилась, причем сильно. Как думаешь, Тобиас знает о том, что он в городе?       — Сложно сказать. Знаю точно, что он своего отца и видеть не захочет. Если Маркус умен, то он не сказал своей бывшей семье о своем возвращении, а тем более о том, что работает в больнице. Эвелин, насколько я знаю, больницы не переносит, а Тобиасу тут делать нечего. — Кристина стала тереть виски, дабы привести бардак мыслей в голове в порядок.       Беатрис ничего не ответила. Она сама не понимала, что мог такого сделать Маркус, что вся семья его возненавидела. Она не знала этого, но по каким-то непонятным даже ей самой причинам ей хотелось узнать. Ее всегда привлекали замкнутые и таинственные люди, у которых свой секрет. И Трис хотела раскрыть все тайны, дабы добраться до самых скрытых уголков сознания.       Как только Кристина переварила информацию, она увидела перед собой Уилла, который нес им булочки с маком и пончики. Трис не увидела позади него мать и немного испугалась.       — А где мама? — спросила она.       — Пошла к твоему отцу, чтобы сказать, что вы сейчас уйдете домой, — пояснил Уилл. — Налетайте, я купил много всего вкусного. — Он указал на свои руки, в которых красовались лакомства.       — Ты купил это в больничной столовой? — удивилась Кристина.       — Нет, конечно. Я купил это в магазине напротив. Здесь кроме химических веществ ничего не продают.       Трис взяла из его рук булочку, но съесть ее она ее смогла. Каша в голове не давала ей покоя, у нее появилось непреодолимое желание завалиться в кровать и проснуться только тогда, когда все встанет на свои места. Может, ей так и следует поступить.

***

      Всю дорогу до дома Трис не переставала размышлять о событиях дня. День поистине пролетел быстро и был полон волнующими и насыщенными новостями. Ей казалось, что ни один день не был настолько эмоциональным, как этот. Еще с утра она предчувствовала, что-то пойдет не так, и это, в какой-то мере, сбылось. Беатрис не хотела больше думать, но мысли сами лезли в голову, не давая нормально отдохнуть после тяжелого дня.       Она ехала в машине Уилла вместе с Кристиной, матерью и девушкой, что оказалась двоюродной сестрой Уилла. Девушка сидела рядом с ней и постоянно улыбалась. Она выглядела почти так же, как Уилл: добрый взгляд и умное лицо, только волосы у нее были светлые, заплетенные в косу, которую она закинула набок. Натали сидела на переднем сидении и о чем-то задумчиво молчала. В салоне автомобиля царила тишина, даже Кристина просто смотрела в окно, наблюдая за серым днем. Видимо, она тоже пыталась переварить информацию.       — На месте, — оповестил Уилл, прорезав тишину. Он свернул во двор Трис и осторожно припарковался.       Трис медленно вышла из машины, а следом за ней миссис Прайор. Она улыбнулась Уиллу и пожелала ему удачи, а Трис посмотрела на Кристину сквозь окно автомобиля, когда двигалась к двери дома. Кристина ничего не ответила, только понимающе на нее посмотрела и кивнула. Трис кивнула в ответ и повернулась.       Они вошли молча в дом, Беатрис слышала, как машина Уилла отъехала. Она не стала переобуваться, а лишь села на стул, что был в коридоре, и схватилась за голову.       — Милая, ты хочешь есть? — спросила заботливо Натали, шагая в кухню.       — Нет, мам. Я не голодна, — ответила она, не поднимая головы.       Натали лишь тяжело вздохнула и без слов прошла в кухню. Она понимала, что надо дать дочери время, чтобы она смогла полностью прийти в себя. Трис была благодарна матери за ее понимание, сейчас ей как никогда нужно разобраться в себе.       Она сидела, не вставая с места. Голова продолжала думать и думать, а разум подсовывал разные картинки. Это сильно выводило из себя девушку, но контролировать она этот процесс не могла. Так было с детства: впечатлительная маленькая девочка, что увидела или узнала что-то важное, и теперь это не дает ей покоя.       Беатрис подняла голову и посмотрела в окно. Дождь закончился, оставив за собой лужи. Небо серое и мутное, будто давящее с огромной силой на людей. Признаков жизни за окном не было, но именно сейчас девушке внезапно захотелось выйти на улицу. Может быть, свежий воздух сможет привести ее голову в порядок.       Не раздумывая, она встала и натянула на себя капюшон, что прилагался к куртке. Девушка открыла дверь, и холодный ветер ударил ей в лицо. Она поежилась, но ощущение было приятным.       — Мам, я хочу прогуляться. Скоро вернусь, — бросила напоследок она.       Не дождавшись ответа, Трис вышла на улицу. Она опустила голову и просто шагала, на ходу продолжая раздумывать обо всем. С каждой секундой мыслей становилось меньше, что не могло не радовать. Она ускоряла шаг, пока случайно не перешла на бег. Девушка не знала, зачем бежала, она будто хотела уйти от проблем таким способом. Может, это все могло казаться глупым, но только не сейчас. Сейчас хотелось просто бежать, не оглядываясь назад. Бежать далеко-далеко от дома, чтобы никто не смог ее найти.       Трис чувствовала, как адреналин в крови увеличивался, она улыбалась и продолжала бег. Силы будто возвращались к ней, все становилось ясным.       Она повернула налево, продолжая бегать с опущенной головой. Внезапно она столкнулась с кем-то и готова была отлететь в сторону, но что-то ей не позволило. Беатрис не успела ничего понять, все произошло за миллисекунду. Когда она поняла, что твердо стоит на ногах, то подняла голову, дабы оценить ситуацию.       — Тобиас?