Нет, я не ревную...

За окном шел проливной дождь. Хоть мои окна и были плотно скрыты от моего взора различными прикрепленными к нему досками, но я все равно понимал, что за окном погода не самая приятная. Не люблю дождь. Под дождем я обычно плохо вижу. Девушка, которую я поймал вчера до сих пор не просыпалась. На какой-то момент мне даже показалось, что она погибла, но затем она глубоко вздохнула, и я понял, что ошибся. Я уселся напротив стола, на котором лежала девушка и стал пристально наблюдать за ней. Она спала. Иногда она хотела повернутся на другой бок, но наручники, прикованные к ее рукам не давали ей этого сделать. Я прикоснулся рукой к ее белой бархатистой коже. Такая мягкая на ощупь. Я нежно погладил девушку по волосам, думая, что от этих прикосновений она проснется. Глаза девушки зашевелились, и вскоре она их открыла. - Что за..? - девушка оглядела себя, прикованную к столу и прикрикнула. - Что за херня?! - Тихо-тихо, не шевели руками, а то ржавые наручники причинят тебе боль, - ответил я, встав со стула. Девушка оглядела меня ненавистным удивленным и, конечно, испуганным взглядом. В тот же момент что-то блеснуло у нее в глазах. Я хотел смахнуть капельки слез с ее глаз, но она дернула головой и не дала мне этого сделать. - Не смей прикасаться ко мне, чертов псих! - девушка стала брыкаться на столе, усердно пыталась избавить руки от наручников. Не пытайся... - Не пытайся... - шепнул я. - Они очень прочные. Еще не одна невеста не смела убегать. - Невеста?! Ты в себе? Хотя я знаю, это тупой вопрос для психа! Дерзкая. Такие даже хороши в чем-то. Но за ней надо приглядывать. Вдруг моя дорогуша захочет убежать. - Ты, видимо, немного не в духе сейчас, дорогая, поспи еще чуть-чуть, а потом поговорим, - я достал из кармана баллончик с усыпляющим газом. - Какая я тебе доро... - девушка вдохнула запах газа, который я распылил около ее носа и отключилась. Я снял наручники с нежных рук девушки. Ее надо было перенести в мою мастерскую. Девушка была совсем худенькая, так что это не составило труда. Я приковал ее к хирургическому столу и снова ожидал ее пробуждения, чтобы совершить "очищение". Какая же ты красивая... Эта белая нежная кожа, пышные кудри черных прядей волос. Ты будешь идеальной невестой.

Когда я был еще мальчишкой... Моя мама часто говорила мне... Женись, сынок, и ты увидишь, как счастлив можешь быть...

- Выпусти меня, чёртов псих!! - я услышал крик из соседней комнаты. Я на минутку прикрыл глаза, прокручивая в голове сегодняшний день, но видимо немного задремал. Но столь громкий крик разбудит кого угодно. Я поднялся со стула и направился в комнату, из которой доносились крики моей возлюбленной. - Что-то не так дорогая? - нежно прошептал я. - Ты идиот?! Или больной?! Хотя зачем я с тобой говорю, ты же на самом деле больной! - девушка брыкалась, кричала и на мгновенье даже залилась слезами. Позже ее гнев сменился жалостью. - Пожалуйста, отпусти меня, я не могу так... Мне очень страшно, прошу! Я все что угодно для тебя сделаю, сними эти наручники, мне больно. Руки устали, все тело дрожит. Пожалуйста, умоляю! В ярко-голубых глазах заблестели капли слез. Опять. Она молилась снова и снова. - Прошу тебя, мне очень больно... Пожалуйста! На какой-то момент ко мне снова вернулся рассудок и я уже потянулся за ключом от наручников, чтобы освободить девушку. Но голос в моей голове снова вернул меня в мое безумное сознание. - "Меркоф" - это хорошо, это все что у тебя есть, - сказал мне голос. Я грустно вздохнул и ответил: - Нет. Я не буду этого делать. - О Боже, нет, пожалуйста! Молю отпусти меня!! - девушка уже была вся красная от слез, она задыхалась от этого спертого и горячего воздуха. Я потянулся за ключом и расковал ее от наручников. - О господи, спасибо! - девушка хотела встать и радостно убежать. - Не стоит, - я взял ее за обе руки и усадил на кресло-катушку, связав ей руки. Девушка снова залилась слезами и, всхлипывая, говорила: - Нет, Боже, за что-о? - Тебе нужно подышать, дорогая, здесь невыносимо жарко. Я вывез катушку с девушкой в коридоры лечебницы. Воздух тут был гораздо приятнее и свежее. Я глубоко вдохнул и прошептал: - Тебе лучше, дорогая? Но девушка ничего уже не ответила, он отвернула от меня свою голову, усердно пытаясь не встретится со мной взглядом. - Как ты здесь вообще появилась это милейшее создание? Девушка помотала головой и прошептала, глотая слезы: - Не помню. - А имя свое сможешь вспомнить? - я погладил ее по щеке, но она отвернула голову. - Не трогай меня, пожалуйста. - Имя. - Я не помню, - она пролила еще одну слезу. - Прошу тебя, отпусти меня, мне это очень надо... Хотя бы руки отпусти, я клянусь, что не убегу, просто очень больно! Руки очень болят, вот-вот отвалятся. Просто развяжи руки! Умоляю! Я опустил глаза на ее руки. Они действительно выглядели плохо. Опухли и покраснели. Наверно, ей чертовски больно. Я опустился на колени и шепнул ей на ухо: - Конечно, дорогая. Обычно я не имею сострадания к своим невестам, но... В этой было что-то особенное. Не понимаю. Я развязал ей руки. Девушка вздохнула с облегчением. - Легче? Девушка дала мне крепкую пощечину, отчего я почувствовал сильную боль. Это заставило меня невольно вскрикнуть. Я хотел схватить ее за руки, но она ударила меня по голове, встала с катушки и побежала вглубь коридора. - Шлюха! - прокричал я ей вслед, поднимаясь с колен и поглаживая место удара. Она бежала. Да, она чувствовала, что легкие вот-вот разорвутся от напряжения, но она бежала. Единственное чего она сейчас хотела - это убежать от того кошмара, который ее ожидает, если Глускин ее поймает. Я погнался за ней вслед. Девушка совсем недавно отошла от двенадцатичасового сна, так что быстро бежать не могла. Как только я уже был за ее спиной на расстоянии вытянутой руки, я схватил беглянку за волосы и потащил на себя. Девушка вскрикнула от резкой боли и вцепилась за голову. - Зачем ты заставляешь меня это делать, дорогая? Ненавижу мысль о том, что ты страдаешь. Сколько тебе еще себя мучить..?