***
— Приветствую тебя, Стоик Обширный, — огромный викинг, с огромным молотом за спиной, с распростертыми руками шел навстречу к вождю Олуха. — Карн Каменная Голова, — Стоик крепко обнял викинга. — Сколько же времени прошло с нашей последней встречи? Карн тряхнул бурой бородой и махнул остальным своим людям, спускающихся с трапа на берег. — Слишком много, старый друг, слишком много. Ты все также упрям и заносчив? — А ты все такой же обалдуй и растяпа? Удивляюсь, как ты вообще доплыл сюда, не потопив свой корабль. Вожди громко рассмеялись. Встреча старых друзей не прошла незамеченной для остальных вождей, которые теперь тоже торопились поручкаться с вождем Олуха. — Стоик Обширный, — начал черноволосый молодой вождь Бешеных Псов. — Я Детмольд Медное Копьё, и для меня честь лично познакомиться с таким прославленным воином, как Вы. Парень протянул ладонь для рукопожатия и Стоик ответил ему. — У тебя крепкая рука, Детмольд. Не сомневаюсь, твое имя будет также известно во всем Архипелаге. — Благодарю. К этому моменту к ним подошел Дагур Остервенелый, но что он там говорил Астрид особо не слушала. Сейчас она всматривалась в толпу людей, что выстроились вокруг гостей. Много вооруженных викингов, что у Берсерков, что у Псов и Медведей. И очевидная всем вражда последних почему-то не проявляется. И это заметила не только Астрид — многие Хулиганы также в недоумении наблюдали мирное сосуществование этих веками враждующих племен. Это заметил и сам Стоик. — Насколько я помню, вы двое воевали друг с другом сколько я себя помню. Что же заставило вас сложить оружие? Карн вопросительно посмотрел на Детмольда. Молодой вождь неловко почесал шею, но через секунду встал ровно. — Это было… В общем, это была моя инициатива. Как только мой отец передал бразды правления мне и отправился с Валькириями в Вальгаллу, я решил, что пора прекратить нашу бессмысленную войну с Разъяренными Медведями. — Он поступил смело и достойно, явившись в стан врага в одиночку, — продолжил Карн. — Разумеется, сначала я чуть было не приказал его распотрошить и отправить обратно домой в бочках. Но этот храбрый глупец сумел доказать свое право говорить со мной. — Если я хорошо помню, то это было прошение на аудиенцию через поединок? Да ладно тебе, Карн, ты же не принцесса, чтобы добиваться встречи с тобой, — хохотнул Обширный. Вождь Медведей широко ухмыльнулся. — Люблю, когда меня высоко ценят. — И всё же, я победил, — кашлянул Копьё. — Мне организовали встречу Карном и мы с ним весьма хорошо все обсудили. — Он принес карту, Стоик, — Каменная Голова моментально стал серьезным. — На ней то, что стало причиной и нашего перемирия, и появления Берсерков, которых, я уверен, ты не приглашал на гулянку. — Не приглашал, — кивнул Стоик, хмуро глянув на Дагура, стоящего чуть поодаль от троих вождей. Тот после короткого приветствия был занят распределением вахты на корабле и отчитыванием своего подчиненного. Пискля, насколько помнил Хэддок старший. Неужели Дагур до сих пор боится повторения того случая с ассасином Один знает сколько времени назад? Убийца верхом на Ночной Фурии давно покинул остров, и скорее всего зарылся в глубокую яму, дабы его не выследили цепные псы Кронаса — Охотники. — Что может быть такого серьезного на клочке бумаги, что заставило тебя, Карн, заключить мир с самым старым врагом своего народа? Вождь Медведей осмотрелся вокруг и кивнул Детмольду, который подозвал к себе одного из Псов. Тот передал своему вождю ту самую карту, перевязанную в трех местах. — Пойдем в Большой Зал, — предложил Детмольд. — Поверь, Стоик, эта информация не для лишних ушей. — А Дагур? — Он в курсе всего. Как закончит со своими, то сразу догонит. Вожди вышли из громко галдящей толпы, которой не было абсолютно никакого дела до о чём-то переговаривающейся троицы. Астрид, которая была довольно-таки близко к ним и слышала всё, невольно заинтересовалась последней частью разговора. Близнецов она потеряла и отыскать их в такой толпе делом было гиблым и неблагодарным, вроде недалеко раздавалось Сморкалье «ой-ой-ой!», и встречаться с ним сейчас вообще не стоило, особенно если вспомнить по какому случаю сюда прибыло столько народа. Своей же истинной цели девушка так и не увидела. Печально вздохнув, Астрид решила проследить за вождями, но по крышам, чтобы не заметили. Напоследок она бегло осмотрела всю толпу и внезапно краем глаза зацепилась за знакомую ткань. Сердце ухнуло вниз, пропустив несколько ударов, пока выпутывалось из кишок. Голова даже не успела сообразить, что произошло. «Капюшон?.. — запоздало отметил мозг. И тут Астрид словно проснулась. — Эйнар?!» Воительница снова стала бегать глазами по толпе, на этот раз более внимательно. Но она не могла отыскать ту самую робу среди огромного числа людей. — Неужели показалось? — одними губами выдохнула Хофферсон. — Но я точно видела… или не видела?.. А что я видела? Смазанную тень, которой мог быть любой прохожий. Чёрт, Астрид, нужно всегда быть внимательной. Всегда! Воительница поправила секиру за спиной и стала догонять отдалившихся вождей. Она уже не слышала, как Дагур отчитывал Писклю за очередной промах в расписании вахты, не видела как близнецы драпали от двух Псов с бочкой эля на плечах, и не чувствовала, как пара внимательных глаз смотрели ей в спину. И уж точно она не заметила, как обладатель этих цепких глаз начал преследование.***
— И всё же я не верю, — Селена сложила на груди руки. — Мародеры так рьяно держат блокаду острова, чуть ли не от рассвета до рассвета, а стоит усилившемуся ветерку подуть в преддверии надвигающегося шторма, то всё — баста! Бросаем блокаду и прячемся в ближайшем порту. Глупо же! — Они просто уверены, что никто в здравом уме не будет вести корабль в центр бури. И я с ними солидарен, — глухо ответил зеленый от морской болезни Терн, свесившийся за борт корабля и освобождавший желудок от обеда и ужина заодно. — Все выходящие в море обязательно перед отплытием заглядывают к шаманам, чтобы узнать прогноз погоды. И если предрекают шторм — корабли стоят в гавани и отправляются в океан после, повторяю, после него. Напомни, пожалуйста, чья это была идея? — Моя, — к ним подошла Эрин и прислонилась к мачте. — И её одобрила мама. И ещё парочка генералов. — И я, — поддержала Крилл. — Поверить не могу, что тебя укачивает на воде. — Может быть потому, что я в последний раз плавал во время обучения на разведчика? Или же это от того, что я плотно поел? Девушки переглянулись. — Скорее всего от последнего, обжора — хихикнула Эрин. — А я же говорила, харя треснет от третьей порции оленины. Но нет, ты ни за что не откажешься от бесплатного обеда. — Халявы много не бывает, — поднял палец Терн, наконец выпрямившись. Достал из-за пазухи фляжку, отвинтил крышку и, прополоскав рот, стал бодро восполнять жидкость в организме. — Кстати о халяве. Вчера я обнаружил, что бочка с вином была опустошена на треть. Сегодня утром оказалось, что у меня осталось уже чуть меньше половины. Я, конечно, рад, что Эйнар оказался моим потенциальным братом по стакану, но в одну харю столько выпить… — Я поговорю с ним, — пообещала Эрин, морально готовясь к мерзкому запаху алкоголя. — Благо искать его не нужно, — Селена указала рукой на нос корабля. — Вон он. Стоит один-одинёшенек. Как обычно… — Пошли к карте, Сил. Кажется, моя муза подкинула мне ещё пару идей по поводу форта. — Это я что ли твоя муза? — Ага, щас, — фыркнул парень и потряс флягой. — Вот на кого ты должна равняться. Никогда не давала мне плохих советов и выручала в трудную минуту. Люблю её. — Идиот, — вздохнула Селена и направилась к каютам. Терн, сделав ещё один глоток напоследок, поспешил за ней. Эрин посмотрела на темные тучи, оставшиеся после недавнего шторма, нахмурилась и пошла к одиноко стоявшему парню. На палубе пока ещё никого не было. Все отдыхали после борьбы со стихией, да и конечной точки маршрута они достигли. — Если такими темпами ты будешь поглощать вино Терна, то он точно устроит бунт на корабле, — начала девушка, встав рядом с Хантером. Тот посмотрел на неё и улыбнулся, оценив шутку. Полупустая фляга расслабленно лежала в его руке. — Поверь, вкус у этого пойла отвратительный. Не понимаю, что в нем такого, что так привлекает Терна. — Тогда зачем ты это пьешь? — удивилась красноволосая абсолютно трезвому голосу. — Он сказал, что ты опустошил половину бочонка. — И он прав. Но думаю, он сильно не обидится. С таким-то запасом вина дома… Эйнар поморщился и поспешно приложился к фляге. Было хорошо видно, как ему неприятно пить обжигающий горло напиток, но Эрин заметила главное — гримасу боли. — Ты в порядке? — девушка положила руку на плечо. Парень отбросил пустой сосуд и крепко вцепился в перила борта. Спустя десяток секунд, руки расслабились. — Помнишь, тогда у Рогги ты обработала мои раны спиртом, — воспоминания об этом, как и последствия, пришли к Эрин, словно это произошло вчера, в мельчайших подробностях. — Ты сказала, что он помогает облегчить боль и обеззараживает. — Я так понимаю, это не душевные раны? Эйнар провел ладонью по лицу и волосам. — Нет, не они. Речь о боли реальной и довольно сильной. Спирт, содержащийся в вине, притупляет её, но не сильно и ненадолго. И что самое странное, я не понимаю что происходит. — А что именно болит? — спросила Эрин, осматривая лицо Хантера в поисках каких-либо симптомов, подсказавшие бы его состояние. — И когда началось? Она приложила ладонь ко лбу в поисках жара, но его не было. Никаких симптомов. Девушка задумчиво нахмурилась. — Это началось после нашей ссоры, — он перехватил её ладонь и убрал с лица. — И прости меня, Эрин. Тогда, в лесу, я соврал тебе, что мне нужно разобраться в себе. Я знал, что ты останешься и ни за что не уйдешь, если я не сдержусь и застону от боли. — И ты был прав, упёртый баран, — неожиданно для Эйнара разозлилась девушка, выдернув свою ладонь из рук парня. — Тебя не было почти неделю. Я не пыталась тебя искать, терпеливо ждала, когда ты решишь вернуться. А ещё эти раны на спине… Совсем забыла о них. Снимай кафтан! — Но… — пытался вставил слово Эйнар. — Снимай этот чертов кафтан! Парень примирительно выставил ладони и, повернувшись спиной к девушке, закатил рубаху кверху. Девушка оценивающе осмотрела результаты своей работы: швы оказались нетронутыми, а раны за неделю успели полностью затянуться. — Можешь отпустить, — вздохнула она. — Прости, не знаю, что на меня нашло. Просто… Я почему-то волнуюсь за тебя больше, чем это необходимо. Хотя знаю, что на тебе всё заживает, как на… — Всё в порядке, ты абсолютно права. Я же твой первый раненый, которого ты выходила, поэтому тебе свойственно сильнее переживать. И да, было глупо с моей стороны врать тебе после того, как мы помирились. Ты простишь упрямого барана, м? Легкая улыбка была ему ответом. Он улыбнулся тоже, однако когда Эрин отвернулась, улыбка перешла в беззвучное шипение. Как Эйнар и говорил, эффект спирта был недолгим. Но вина с собой больше не было, поэтому придется шатену снова терпеть. Они вдвоем зашли в каюту капитана, где вокруг стола собрались Терн, Селена и лейтенант Грэгор — тот самый офицер, который разработал наброски плана по возвращению форта Грокстер. Первый раз Хантер видел его на аудиенции у Хельги, когда он только познакомился с Эрин и та его привела в замок. Теперь же, после прошедшего Совета, лейтенант был поставлен руководителем оставшихся Шипов и текущей миссии. — А, вот и вы, — вместо приветствия начал Грэгор. — Каюсь, ожидал увидеть вас, мистер Хантер, в плачевном состоянии, если верить словам мистера Актора. Однако рад, что эти слова оказались пустой болтовней. — Мистер? — недоуменно остановился ассасин. Лейтенант нахмурился, но тут вмешалась Эрин. — Он с земель викингов, лейтенант, и не в курсе о некоторых наших словах, — она повернулась к парню. — Мистер — это своего рода уважительное обращение к незнакомому лично человеку. — Спасибо, что уточнили, мисс Стронг. Иначе у нас вышла бы неловкость с мистером Хантером, — Грэгор склонился над столом, где, как уже отметил шатен, лежала карта форта. — А теперь попрошу минуточку тишины, господа. У Эйнара ещё остались вопросы по странному обращению лейтенанта к людям и он хотел их задать, однако чувственный удар локтем рядом стоящей девушки и неловкое покашливание Терна остудили на время его пыл. — После такого страшного шторма, уверен, у многих могли внезапно выпасть из головы последние события прошедшего дня, а потому напомню всё вкратце, — офицер сложил сзади руки. — Кронас Хладнокровный, подлый узурпатор и предатель своего народа, прислал одну из своих верных шавок с письмом сомнительного содержания. Всех подробностей я не знаю, но главное, что мне объяснили перед началом данной миссии — времени мало. Блокада из кораблей, что опоясали остров Драконьей Стражи, в любой момент может получить приказ на атаку, и этот бой, я могу с полной уверенностью сказать, нам не выиграть. — Остров издалека расстреляют из пушек, а наш флот из восьми кораблей так — рыбацкие лодочки, вооружённые камнями, — вставил свое слово Терн. — Но я так, уточнил. Продолжайте, мистер Грэгор. — Первую часть нашей задачи мы выполнили: под прикрытием шторма и глубокой ночью мы прорвались через блокаду и достигли конечного пункта… — Прорвались через блокаду? Да её и не было, командир, — усмехнулась Селена. — Все корабли пристали к берегам мелких островков, дабы их не смыло в океан… — Мисс Крилл, мы вас поняли, — сдержанно проговорил офицер и продолжил. — А теперь, если поток… кхм… комментариев окончен, я озвучу вашу задачу. Грэгор указал на карту на столе. — Грокстер прямо по курсу. Однако все, что разделяет наш корабль и форт от зрительного контакта — небольшой клочок земли с парой дюжин деревьев, которые нас и укрывают. Команда «Острый Шип»… — Её остатки, правильнее сказать… Молчу! — быстро стушевался Терн под взглядом лейтенанта. — …берет шлюпку и спускается на воду. Вы должны обогнуть островок и встать на том берегу. Первоначальная задача — изучение форта с расстояния. — Эээ, командир, — тут уже подала голос Эрин. — Каким образом нам наблюдать за Грокстером на таком расстоянии? Позвольте заметить, это бессмысленно. — Как бы я ни был с вами согласен, мисс Стронг, но обстоятельства заставляют продвигаться по плану крайне осторожно. Вам необязательно всматриваться в стены форта, для начала оцените флот противника и его боевую готовность. Задача упрощается тем, что с вами идет мистер Хантер с его… ммм… чудо трубой. Шипы оглянулись на Эйнара, но тот отмахнулся, мол, позже объясню. — Итак, для закрепления повторяю: первая часть плана — разведка издалека. Как только выясните состояние флота — тут же обратно. Будем думать, как лучше обойти их корабли. А теперь за работу, друзья. Да помогут нам боги. Эйнар окинул взглядом ребят: команда из трех разведчиков зашевелилась. С какой-то долей обыденности проверяют снаряжение, застегивают все застежки на одежде. Терн стучит по закрепленному на руке компасу. Сил свернула карту со стола и положила себе в сумку. Эрин на полпальца обнажила Драконий Коготь, на глаз проверив его остроту. Сам же лейтенант наблюдает за их действиями с нескрываемым интересом: ему было всегда любопытно, как работают прославленные среди Стражей «Шипы». Пусть эта команда сильно поредела, но Грэгор слышал, что в Шипы берут только лучших из лучших. Остается только надеяться, что слухи об их похождениях правдивы. Командир перевёл взгляд на стоящего у двери Эйнара Хантера. Лейтенант ничего не знал об этом парне, кроме того, что он спас от покушения на вождя Стражей и в одиночку пошел за Шипами на Лайм, где черт знает что произошло, и из полного состава вернулись только Терн Актор и дочь Хельги Стронг. Вполне смело и достойно, но на этом всё. Кто он такой и откуда, Грэгор не знал. Хотя нет, благодаря Эрин, он теперь знает, что парень — викинг, однако совершенно на него не похож. И сейчас, когда все остальные готовятся к вылазке, Хантер просто стоит и наблюдает за всеми со скрещенными руками. И не двигается. Абсолютно. Можно было бы предположить, что тот уснул, однако глаза открыты и бегают по комнате от одного человека к другому. — Мистер Хантер, расслабьтесь, — решился отвлечь шатена Грэгор. — Вы так и излучаете напряжение, а в разведку стоит идти со свежей головой. Вы хорошо себя чувствуете? — Более-менее… мистер Грэгор, — ответил Эйнар, на миг запнувшись над новым для него словом. — А на сколько частей поделен ваш план по возврату Грокстера, могу ли я поинтересоваться? — По возврату? — лейтенант горько усмехнулся. — Сомневаюсь, что это случится в ближайшее время. Для этого нужно больше кораблей, значительно больше, чем те, что стоят у нас в порту и с лучшим вооружением. Сейчас у нас задача выкрасть отливочные формы для создания пушек, чертежи которых вы добыли на Лайме. Поэтому мы взяли с собой лучшую диверсантку на нашем острове. — Я всего лишь люблю свое дело, — вяло отмахнулась Селена от похвалы, открывая дверь каюты. — Пошли, Эйнар. Теперь тебе представится возможность увидеть меня за делом, а не за решеткой, хе-хе, — ткнул локтем в плечо Терн. — Что там сидел и мечтал о бабах и выпивке, что тут. Ничего особо не поменяется, я думаю, — усмехнулся Хантер, выходя вместе с остальными из каюты, оставляя Грэгора в одиночестве. Селена что-то крикнула двум матросам, что бездельничали неподалеку, и те шустро подбежали, внимательно слушая серовласую девушку. — Запрыгивайте в шлюпку, господа, — крикнула остальным Селена. — Сейчас нас спустят на воду. Терн и Эрин последовали совету и с легкостью залезли в лодку. Хантер запрыгнул чуть погодя, отвлекшись на сильную вспышку боли в коленях. — Во имя Одина, чувствую себя старым пердуном, — зло бросил Эйнар, что вызвало недоумение в глазах Актора и Крилл, и мелодичный смех Эрин. — Ой, прости, — смех прекратился только когда лодка уже была опущена на воду. — Над этим нельзя смеяться, но ты вынудил меня. — А в чем тут соль? — непонимающе спросил Терн, берясь за весла. — Если этот полудракоша испоганил воздух, я сразу же сигану за борт. — А что, так можно было? — встрепенулась Селена. — Надо будет договориться с коком… — Договориться о чем? — прищурился брюнет. Эйнар с полуулыбкой на лице наблюдал за перепалкой этих двоих, которые разожгли конфликт из воздуха. Этим они напомнили ему близнецов с Олуха, но тут он пожалел об этом. Вспомнив об Олухе, Хантер вспомнил о Беззубике, которому он обещал, что очень скоро вернётся. И об Астрид, которая вот-вот должна будет выйти замуж за Сморкалу. И хотя она говорила ему, что можно запросто отказаться от свадьбы, Эйнар не верил в такую легкость. Йоргенсон найдет способ изменить решение Астрид. Слишком сильно он ею увлечен. Парень не заметил, как быстро увели его мысли подальше от происходящего сейчас. И когда он очнулся, оказалось, что они доплыли до берега и теперь его настойчиво трясет за плечо красноволосая девушка. — Э-э-эй, Эйнар, — негромко звала она. — Уснул что-ли? Мы на месте. — Да, сейчас, — быстро проморгался ассасин, вылезая из шлюпки на берег. — Я сейчас приду в себя. — Как самочувствие? Боли продолжаются? — Они ни на миг не прекращаются, — потерев шею, подтвердил парень. — Очень часто хочется куда-нибудь убежать и спрятаться, но потом понимаешь, что ты идиот и от боли смыться не получится. — Чёрт возьми, Эйнар, — раздраженно вздохнула Эрин. — Если бы ты сказал мне раньше, я бы забежала к Рогги за лекарствами. Но нет, мы думаем, что мы сильные и справимся в одиночку. А черта с два! Принять помощь — это не стыд и позор, Эйнар. Иногда одним нам не справиться, и именно эту простую истину ты должен понять. — Ты же знаешь, что я долгое время был в одиночестве, — криво усмехнулся тот. — Чтобы принять твою истину потребуется время. — Тогда принимай её скорей, потому что времени у нас как раз таки нет. Эрин вырвалась вперед и ускоренным шагом догнала Терна и Сил, оставив Хантера одного. Парень понял, что не совсем такого ответа ожидала от него его спутница. Быть может, она права насчет помощи и следовало попросить её тогда, в лесу. Но Эйнар до последнего момента ждал непонятно чего. Или, вернее сказать, кого… Шатен хмыкнул про себя, поняв забавную иронию: многие бегут и прячутся от смерти, однако все эти дни Хантер ждал «Ту Самую» с замиранием сердца. Ждал, когда она придет и объяснит, что же происходит с его организмом. Но нет, Великая и Ужасная бросила его на произвол судьбы, как только забрала душу Фендалла Кроула. И ни в какую не отзывается на его призывы. Всё, что осталось от Неё — злопамятная Печать на груди. — «Попользовалась и бросила, — подумал Эйнар и тут же фыркнул. — Не стоило мне тогда советовать ей изучить уклад жизни людей. Глядишь — осталась бы». Только догнав Шипов он внезапно понял, что каким-то боком испытывает тоску по той, кого он желал встретить в последний день своей жизни. По той, кто заставлял подчиняться, кто чуть не убил. И по той, кто наставлял и учил его совладать со своей кровью. Что самое странное, тоскует не Эйнар, и уж точно не «Иккинг». По Смерти скучает его Душа…***
— Неа, исключительно абсолютно точно невозможно, — вынес вердикт Терн, закончив наблюдать за кораблями, и передал подзорную трубу Эйнара Эрин. — Незаметно проскочить мимо этих четверых никак не получится. Особенно мне не нравится вон тот, что в порту, с белыми парусами. Три вражеских корабля патрулировали подступы к форту Грокстер, что сводили на нет все варианты хоть как-то подобраться к стенам крепости, и при этом не попасться патрулю на глаза. Вооруженные недоступными для Стражей пушками, шхуны быстро догонят и разнесут в щепки драккар разведчиков, если тот решится идти напролом. Да и весь недофлот Стражей потонет здесь, когда за дело возьмется пришвартованный у форта фрегат. — Твои чувства взаимны, Терн, — через минуту ответила Эрин, передавая трубу Селене. — Полноценный тяжелый трехмачтовый фрегат. Тридцать две пушки на оба борта, плюс, я уверена, оснащен носовыми пушками для преследования или дополнительного урона во время тарана. Зверь, настоящий зверь. — Что он тут делает? — Сил передала трубу Эйнару, который уже все осмотрел и без неё, с помощью Взгляда. — Я имею ввиду, зачем Кронас отправил сюда дорогущий в изготовлении корабль на охрану какого-то малозначительного форта. Тройка шхун и, например, два брига хватило бы с головой. — Потому что они не дураки, Сил, — молвил Хантер. — Грокстер — это одна большая кузница. Я более чем уверен, что именно здесь были отлиты первые пушки и построен первый корабль, оснащенный ими. И половина чертежей также хранится здесь. Думаю, теперь ты понимаешь зачем тут нужна такая защита. — Сказал ты все верно, но вот с первыми кораблями ты ошибся, — ответила диверсантка. — Из Асгарда нас гнали именно такие корабли, позже известные нам как фрегаты. И у тех уже были установлены орудия. — Хочешь сказать, что Кронас в тайне от вас готовил масштабный бунт, а вы это даже не заметили? — Этот самый бунт произошел быстро и внезапно, — вмешалась Эрин. — Скрыть постройку флота было невозможно, все территории патрулировались с неба на драконах. А теперь представь: вечером ты ложишься спать, а утром тебя будят колокол и гул рога, предвещающие нападение. Нет, этот сукин сын попросил помощи с Большой Земли, я в этом точно уверена. И планировал он это скорее всего после Очищения. — Что за Очищение? — включился Терн. Хантер его поддержал заинтересованным взглядом. — Что-то не припомню ничего похожего. — Сейчас не время на истории, — огрызнулась девушка. — Нужно было муштровать те книги, что дал нам Фендалл во время обучения, а не флиртовать с трактирщицей. Актор фыркнул, и обиженно отвернулся. Сквозь грозовые тучи наконец пробилось солнце, а это значило, что утреннему туману на их островке, скрывающему их от зорких шхун, скоро придет конец. — Думаю, пора возвращаться к Грэгору, — поднялась с травы Эрин. — Ситуация тут очень и очень плачевная. Я без понятия, как незаметно провести корабль мимо этих… и мимо… него, — она указала на фрегат. Шипы подобрали свои вещи и потихоньку двинулись вдоль берега до лодки. — Нет, нужно с ним что-то делать. Фрегат так близко к нам, что поневоле чувствуешь себя не в безопасности. А нервишки, нервишки-то как шалят. Куда я засунул флягу? Брюнет начал хлопать по одежде в поисках выпивки, и Хантер, глядя на это, усмехнулся. По мере удаления от точки наблюдения он чувствовал, как едва терпимая боль начинает переходить из постоянной в постоянную пульсирующую. Он вдруг понял, что не может сфокусироваться на впереди идущих, картинка перед глазами смазывается и то и дело темнеет. И для него это было в новинку, а потому Эйнар не смог вовремя среагировать на неё и бессильно упал на колени, сжав песок в руках и учащенно при этом дыша. Реакции Шипов ждать не пришлось. Как только они услышали звук падающего тела у себя за спиной, моментом уткнулись мордой в песок, и, убедившись, что никто не атакует, поспешили к шатену. — Эй-эй-эй, Эйнар, ты чего? — Терн попытался поднять того с колен, однако услышав рык, сильно напоминающий ему недовольную Сапфир, сделал шаг назад. Девушек это не остановило. Вдвоем уложив парня на песок, они начали оперативно освобождать его от верхней одежды, чтобы тот не начал задыхаться, ибо первые предпосылки к этому в виде редких хрипов уже начали проскакивать. Когда роба и рубаха были, наконец, сняты, перед троицей предстало неприятное зрелище. Все мышцы торса были сильно напряжены, а в некоторых местах цвет из телесного поменялся на темно-синий. Эйнар выглядел так, словно его избивали в течение нескольких часов. Увидев состояние парня, Терн присвистнул, Селена прикрыла ладонью губы, а Эрин… Эрин как-то отчаянно и жалобно вздохнула. Она поняла, что с ним происходит. — Мышцы свело судорогой, причем довольно сильной, — взяв себя в руки, дрожащим голосом объяснила она. — Объемное кровотечение внутренних органов, если не всех, то большая их часть. Лёгких это пока не затронуло, но надолго ли?.. — О боги, — выдохнула Крилл. — Что… Что нужно делать? Скажи, что ты знаешь, что делать. — С судорогой можно справиться с помощью ножа, уколов им в нескольких местах, а вот с кровотечением, — Эрин сильно зажмурилась, будто борясь со своим решением, но потом тряхнул головой. — Терн, мою сумку, быстро! Терн! Актор, засмотревшийся на немигающие глаза Хантера, чьи зрачки сузились до щелочек, отреагировал на окрик очень бурно. — А, чтоб тебя! Сейчас, я мигом! Эрин времени не теряла: вытащила из ножен Драконий Коготь, нащупала на теле Эйнара нужные точки и самым кончиком лезвия быстро нанесла легкие уколы. Помогло: руки парня перестали грести под себя песок и расслабленно упали. А после он произнёс фразу, которую услышала только Эрин и которую она будет очень часто вспоминать. — Где же ты?.. Неужели тебе и сейчас наплевать на меня, гребанная ты ведьма… — Вот сумка, Эрин, — Терн появился вовремя, выдернув девушку из мимолетного ступора. — О-отлично, а то у него началась лихорадка. Теперь мне нужна твоя фляга. — Зачем? — не сразу понял тот, но тут шатен снова подал голос, но уже его слышали все. — Иккинг Хэддок мертв, разве ты забыла?.. Меня зовут Эйнар… Просто Эйнар. — Он бредит, ему нужно успокоиться. А теперь давай эту богами проклятую флягу! Сосуд со спиртным перекочевал из рук в руки. Эрин достала из сумки пучок сладко пахнущей травы, перетерла в ладонях и засыпала все во флягу. — Давай, Эйнар, ты должен это выпить, — девушка приподняла голову шатену и прислонила к губам горлышко сосуда. — Да, вот так, пей небольшими глотками… Нужно уходить с берега. Быстро, в деревья! Терн и Эрин подняли Хантера, закинули его руки себе на плечи и потащили в сторону небольшой рощицы. Селена, подобрав все вещи с песка, поспешила за ними. — Я обещал тебе душу — ты её получишь… Я вернусь через пять, — максимум через семь дней… Я буду осторожен, обещаю… Ты правда та самая Смерть?.. Достигнув деревьев и спрятавшись за ними от близко подошедших к берегу шхун, Актор и Стронг опустили Эйнара на траву. — Крепко его лихорадит, — Терн выглянул из-за стволов, наблюдая за кораблями. — Такой бред несет, что становится немного жутко. — Они заметили нас? — спросила Селена, вставая рядом с парнем. — Не думаю, однако если им взбредет в голову обогнуть островок, то непременно обнаружат и лодку, и сам драккар. — Мне не нужны твои слова, Фендалл Кроул, — все обернулись на бредящего Хантера. — Воспоминания — чистый от лжи источник правды. — Похоже, что это не совсем бред, — Эрин не отходила от лежачего ни на шаг. — Воспоминания при лихорадке часто всплывают, это нормально. Ненормально то, что воспоминания Эйнара очень похожи как на бред, так и на правду, что меня… — Эрин, — парень звал её, словно она была далеко от него. — Эрин, прошу! Не уходи! Ты мой единственный друг, прошу! — Боги, — прошептала Селена, присев рядом. — Что же с ним происходит? Эрин закусила губу и опустила голову. — Не знаю… Я больше ничем не могу ему помочь. Как бы горько это не звучало, но придется ждать. Ждать и готовиться к худшему.***
Ожидание продлилось совсем недолго: через двадцать минут дыхание выровнялось, через тридцать спал жар и прекратилась лихорадка, а через пару часов шатен открыл глаза. Первое, что он почувствовал — сухость во рту. Попытка подняться с треском провалилась из-за слабости во всем теле. Кое-как, с тихим кряхтеньем Эйнару удалось приподняться на локтях. Осмотрелся: в двух саженях от него, прислонившись спиной к стволу дерева, тихо посапывала Эрин, рядом с ней — Терн, как обычно, с флягой в руке. Равномерное дыхание подсказывало, что брюнет также уснул, утомленный долгим ожиданием или сраженный своей музой. Однако рядом со спящей парочкой не было третьей персоны, и Хантер, слегка помотав головой и сбросив сонную муть с глаз, внимательнее оглядел их небольшую стоянку, со всех сторон закрытую деревьями и большими кустарниками. Селена обнаружилась чуть дальше от них, между двумя деревьями, бодрствующая и следящая за чем-то. Прислушавшись к своим ощущениям и отметив, что боли он не чувствует, ассасин преодолел слабость и резко подскочил на ноги. Последствия такого неразумного поступка не заставили себя ждать: в глазах тут же потемнело, а самого Эйнара повело в сторону и он бы, несомненно, упал, но в последний момент успел сориентироваться и, смешно раскинув руки в стороны с растопыренными пальцами, твердо встал на ноги. Парень был уверен, что созданный им, пусть и небольшой шум разбудит спящих Шипов, но те никак не отреагировали. Зато он встретился глазами с Селеной, которую привлекла едва слышимым возня у неё за спиной. Она приложила палец к губам и жестом позвала к себе. Эйнар неуверенно сделал шаг. Покачнулся, но в сторону не увело. Сделал еще пару шагов. Уже лучше, да и слабость потихоньку проходит. Легкий ветерок с моря прошелся по волосам парня и оголённому торсу. Он опустил взгляд и тут же поднял обратно; нервно сглотнув, глазами отыскал свою верхнюю одежду и спешно оделся. Ему не хотелось разбираться с кровоподтеками сейчас, когда ему не нужно беспокоиться о боли. О себе он позаботится позже, а пока нужно вернуться за дело. Хантер как можно тише отошел от спящих друзей, пересек маленькую полянку и присел рядом с диверсанткой. — Всё торопишься на встречу с Валькириями? — девушка протянула ассасину флягу с водой. — Только если с одной, — усмехнулся Эйнар, за два глотка осушив половину сосуда. — Никогда не любил большое внимание к себе. Селена в ответ только хмыкнула. Какое-то время они посидели в тишине, каждый думая о своем. Эйнар, слабость которого почти сошла на нет, отметил карту и блокнот с угольком на коленях соседки и слишком внимательный взгляд в сторону форта. — О чем думаешь? — решил нарушить тишину он. — Как попасть внутрь Грокстера. — Что-нибудь нашла? Девушка вздохнула, взяла уголек в руки и зачеркнула что-то в блокноте. Таких чёрканий у неё было много. — Куча вариантов проникновения, но ни один не получится сделать скрытно. Это не Лайм, где форт был на острове и в него можно было попасть из леса. Грокстер буквально построен на скалах посреди океана, что сводит на нет любые попытки подобраться к нему незамеченными. — Хм, — парень взял карту. — Единственный способ попасть туда, как я понял, это по воде… — Да, но какой в этом смысл, если нас тут же разнесут в щепки патрульные шхуны, а если мы каким-то чудом минуем их, не стоит забывать про фрегат и настенные пушки. Эйнар не смог не согласиться. Он пытался подобрать всевозможные пути подхода, но все, что приходило ему в голову было уже зачеркнуто в блокноте Селены. — Иногда я не понимаю, зачем мы пытаемся сопротивляться, — неожиданно сказала она. — Десять лет этой недовойны, и чего мы добились? — Десять лет? — удивился Хантер. — Мне казалось, ваша война длится намного меньше… — Ты мало что знаешь о нас, Эйнар. Как и весь остальной Архипелаг. Кронас позаботился об этом, — Крилл невесело усмехнулась. — Кто бы мог подумать, что правая рука Керна Бесстрашного, верный друг и герой многих войн, вероломно ударит в спину своему народу. Генерал захотел власти, но власти большей, чем та, что имелась у него. И вот результат: за десять лет мы потеряли всё — от всех маловажных островов до самого Керна. Нас загнали в угол и окружили, но позволили жить. И как только мы делаем попытку вырваться из ловушки — приходят Мародеры и напоминают нам, в какой плачевной мы ситуации. — Ты хочешь сдаться? — Я хочу, чтобы это закончилось. Прекратить дразнить Кронаса своими попытками огрызнуться. Ты же слышал, что он говорил в письме… — «Ещё один промах и Драконья Стража будет существовать только в хрониках…» — процедил шатен. Девушка кивнула. — Но мы всё равно боремся, пытаемся что-то изменить. Словно нас поголовно охватила агония: ты понимаешь, что это бессмысленно, бесполезно, но всё равно продолжаешь бороться. Так и я не вижу смысла в этой войне. Эйнар почувствовал привкус горечи от её слов. Редко дающая о себе знать способность чувствовать эмоции людей помогла правильно оценить моральное состояние Селены и истинный мотив её обреченности. — Недавно от меня отказался мой собственный отец, — начал издалека Эйнар. — Он лишил меня наследства, дома и будущего. Привязал меня к мачте парусника и сплавил в море накануне шторма. Я выжил… — И зачем ты об этом мне рассказываешь? — А потому, что я выжил, но жить совершенно не хотел. У меня не было смысла существования, мне нельзя было вернуться домой. Сильно хотелось вернуться и отомстить всем, кто был причастен к моему смертному приговору. Но я сдержался. Я боялся, что мои некогда соплеменники решат ради достоверности прочесать лес и найдут меня и Беззубика. Себя мне было не жалко, но ради своего брата я был готов убить. А чуть позже я встретил Астрид… И тогда я понял, что вот он — смысл моего существования. Вот за что я должен бороться. Ради близких. Ради их безопасности и будущего. Он положил руку девушке на плечо. — Ты тоже должна найти то, ради чего стоит рискнуть жизнью. — Предлагаешь мне найти парня? — слегка улыбнулась она. — Только в самом крайней случае, я ведь тебя не заставляю, — театрально вскинул руки Хантер. — А по-моему это так и прозвучало: «Селена, тебе срочно нужен мужик!» — Ну ладно, признаю, возможно я выразился слишком прямолинейно. Да и потом, завести с кем-то отношения — неплохой вариант для таких, как ты. — Всмысле таких как я? — опасно сощурилась диверсантка. — Ну таких… э-э-э… со взрывным характером, — Эйнар нервно почесал шею. — Ой, да брось, неужели к тебе никто не проявлял интерес? — Проявляли, — скрестила руки на груди серовласая. — Но быстро убегали зализывать сломанные конечности… — А такие, которым ты не ломала кости сразу после знакомства, были? — Только один, — кивнула Селена. — Ты. — Оу, — шатен снова неловко поднес руку к шее. — И почему я избежал перелома, если не секрет? — Ты оказался умным, и не пытался залезть мне под юбку во время беседы, — пожала плечами Селена, потом вздохнула и продолжила. — Слушай, я поняла к чему ты клонишь. У меня есть то самое «то», о чем ты пытаешься мне объяснить, и я тебе благодарна за попытку помочь. Просто… я устала. От войны, смертей друзей, близких. От всего этого. Я просто хочу, чтобы это все закончилось. И это одна из тех причин, почему я ещё не сдалась. Эйнар мысленно улыбнулся, похвалив девушку за выдержку. Сам он задумался над тем, насколько же сильно постарался Магистр Тамплиеров, чтобы скрыть существование целого народа от остального Архипелага. Вероятно, о десятилетней войне знают лишь единицы, остальные же думают, что Южные острова живут своей жизнью. — Как самочувствие-то твое? — отложив подзорную трубу и зачеркнув очередную запись в блокноте, спросила Крилл. — Ты меня со своими смыслами совсем мозги запудрил, а про главное я тебе не спросила. — В целом, неплохо, — пожал плечами ассасин. — Такое ощущение, что меня опустили на время под воду. И пока меня не выдернут за шиворот из неё, думаю, жить буду. — После того, как тебе дали выпить отвар из драконьей мяты, я сомневалась, что ты выживешь. Видишь ли, при попадании внутрь человека она сжигает его изнутри. Однако она совершенно безопасна для драконов и действует на них, как валерьянка на кота. Но самое главное: мята останавливает кровотечение. — Это я знаю, — задумчиво кивнул Эйнар. — Мне приходилось добавлять в целебные мази листья драконьей мяты, когда Беззубик учился летать с протезом. Но то что она ядовита для нас… — Вероятность выжить человеку, употребившего внутрь драконьей мяты, один к пяти. И то, шансы варьируются в зависимости от количества принятого растения. А вот то, что ты выжил, выпив всю флягу, в которой плавала смертельная доза, дает тебе право не классифицировать себя как «нас». Для нас — людей, — она ядовита, для вас — драконов, — мята целебна. — Что ж, спасибо, наверное… — Благодари Эрин. Конечно, она сильно рисковала и даже сначала колебалась перед принятием такого решения, и не без причины, однако ты выжил. Благодаря ей. — Она столько сделала для меня, что я сбился со счета, — Эйнар развернулся и посмотрел на спящую девушку. — А что сделал для неё я? После таких случаев я чувствую неловкость и стыд. Иногда мне кажется, что я эгоист… — Ты не эгоист… — Но все равно чувствую себя именно им. Никто и никогда не уделял мне столько внимания во время излечения после Лайма. В лесу она мне сказала такие слова, что буквально заставили меня вернуться к вам. А теперь она снова спасла мне жизнь, а я ничем не могу ей за это отплатить. Рядом послышался смешок. Он посмотрел на улыбающуюся Селену. — Что? — Вы с ней похожи. Нет, правда. Она была какое-то время одиночкой в детстве, как и ты, если я правильно поняла. Ты свободно умеешь читать, а значит часто бываешь в библиотеках, как и она. Да что таить, вы думаете практически одинаково. Что она постоянно переживает о тебе, пока ты в отключке, что ты сейчас распинаешься передо мной о ней. Я порой задумываюсь, а не ты ли её та самая половинка? — Если ты про влюбленность — то нет. Эрин несомненно красивая, умная и заботливая девушка, но между нами ничего не может быть, кроме дружбы. — Почему так категорично? Вот Эрин совсем не против была бы попробовать, я в этом уверена. — Ты меня свести с ней хочешь? — усмехнулся Эйнар. — Она знает, что мое сердце занято другой. — А, так Астрид не твоя сестра? Ошибочка вышла, извини. Разговор тут же затух. Хантер снова ощутил эмоции собеседницы, на этот раз смущение и неловкость. Она до конца была уверена, что упомянутая Астрид — сестра Эйнара, но, узнав правду, сразу же потеряла суть беседы. Ассасин, дабы не смущать серовласую неловким молчанием, взял свою трубу и начал рассматривать корабли. Селена же, в десятый раз обозвав себя нетактичной дурой, поспешила снова углубиться в изучение карты форта, на задворках сознания понимая, что вряд ли найдет в ней что-то новое. Но мрачная новость парня не дала ей основательно сосредоточиться. — На фрегат ведут пленников. Судя по одежде, это Стражи. Но как они сюда попали? Крилл тут же отобрала трубу и сама стала высматривать характерные черно-красные цвета на одеждах пленных. — Во имя богов, так вот куда Мародеры увозят свои военные трофеи! Грокстер теперь не просто кузница, но ещё и тюрьма. — Я так понимаю, это ещё сильнее усложняет нашу задачу? — Ещё как усложняет. Фрегат загружают пленниками, а значит он скоро выйдет из причала. Нужно что-то придумать, и быстро. — Давай просмотрим все варианты сначала. Может, ты что-то упустила… — Да не могла я что-то упустить! — зло выдохнула девушка, нервно расхаживая из стороны в сторону. — По морю пройти нельзя — разнесут пушки. По воздуху на драконах тоже не получилось бы — арбалетчики на стенах тут же откроют огонь, едва мы выберемся из облаков. Захватить шхуну не получится из-за опасности быть замеченными другой шхуной… — Под водой, — тихо протянул Хантер, осматривая водную гладь. — Что? Под водой? — Селена остановилась и снова подняла карту к глазам. — В этом есть смысл, но проплыть такое расстояние невозможно. Сомневаюсь, что даже тебе это удастся. — Плыть самому не придется. Видишь те завихрения, — Эйнар передал трубу и указал на небольшие водные колебания в двухстах саженях от берега. — Сильно сомневаюсь, что это одно из разновидностей морского течения. — Водные драконы… — протянула диверсантка. — Но тут вырисовывается проблема. Даже две проблемы. — Естественно, ничего не бывает так просто… — Во-первых, приручить морских драконов дело довольно опасное. С ними очень сложно установить контакт из-за их природной независимости. Не всякий вожак сможет взять их под контроль, что говорить про нас. А во-вторых, даже если каким-то чудом у нас получится его приручить, до него нужно сначала добраться. И двести саженей вплавь — расстояние приличное. — Поплыву я, и это не обсуждается, — холодный тон Хантера пресек едва не выскочившие возражения. — И не вздумай будить Эрин. У меня есть кое-какой опыт в дальнем плавании, заодно проверю как долго я смогу задержать дыхание. Лучше скажи, а ещё лучше укажи где мне можно пробраться в форт под водой. Селена обвиняюще покачала головой, но все же указала пальцем точку входа. — В западном проходе есть решетка, уходящая под воду. Раньше она служила проходом для лодочников, но что там теперь — не имею не малейшего представления. Прутья никогда не меняли, так что есть шанс, что они проржавели достаточно для того, чтобы… — …выломать их, — закончил Эйнар, снимая оружие с себя для облегчения предстоящего плавания. — Дальше я проникаю внутрь и ищу их капитана. Смогу уболтать его сдаться, — Эйнар крутанул клинок в руке, остановив его острым концом к Селене, — форт вернётся к Стражам без крови. — Сильно сомневаюсь в этом. Но опять же, рано об этом говорить, пока ты не найдешь способ выжить при попытке приручить… кто бы там ни был. Хантер невесело усмехнулся и направился к воде. — Да приведут Валькирии тебя к победе, — прошептала в спину Селена. — Звучит как прощание, но все же спасибо, — на удивление Крилл Эйнар услышал её слова. — Однако как я и говорил, я предпочитаю иметь дело только с одной Валькирией.***
— О, Один Всемогущий, неужели это то, о чем я думаю?! Карн и Детмольд усмехнулись пораженному увиденным Стоику. Его громкий голос благополучно утонул в шуме пьяных викингов, которые вместе с гостями устроили в Большом Зале грандиозную пирушку. — Я так понимаю, об этой карте ты слышал, — заметил Дагур, стоящий со скрещенными на груди руками напротив вождя Хулиганов. — Только слухи, которые можно легко приравнять к пьяным байкам заезжих торговцев, — ответил Стоик, аккуратно водя пальцами по карте, которую изрядно потрепало время. — Вы уверены, что это не подделка? — В таких вещах я разбираюсь, брат, — к столу наклонился Карн. — Многие смельчаки, бросившие Медведям вызов, после поражения пытались откупиться дешевками и картами, якобы ведущие к легендарным сокровищам. Пару раз я на этом обжёгся, а теперь с полувзгляда отличу оригинал от подделки. Карта, что лежит у тебя перед глазами — не подделка. — И ей больше трехсот лет, — вставил свое слово Детмольд. — С того времени большинство островов исчезло или раскололись на мелкие острова, но все здесь прекрасно понимают, что эту карту разыскивали не из-за исторического интереса. — Подробный путь через лабиринт Проклятого залива прямиком до Драконьего острова, — Дагур пальцем прочертил маршрут. — До начала войны с рептилиями, тумана, скрывающего остров, тогда не существовало. И сейчас у нас в руках то, что поможет нам осуществить первый шаг к окончанию этого трехсотлетнего кровопролития. Стоик в пол уха слушал своих собеседников, ибо всё его внимание было уделено лежащей на столе бумаге. Сколько себя он помнил, викинги всегда совершали вылазки к Проклятому проливу в надежде отыскать в густом и мокром тумане тропку в Гнездо через лабиринт. И каждый раз такая вылазка заканчивалась жертвами и скоропостижным отступлением от драконов, слишком быстро и ловко утаскивающих людей с драккаров в туман. Такие вылазки совершались снова и снова, даже несмотря на потери. Желание покончить с летающими ящерами было настолько сильное, что некоторые племена потеряли всех своих воинов в погоне за славой. Названия этих племен давно забыты, хотя ходят слухи, что Бой-Бабы как раз таки потомки тех самых женщин, которые потеряли своих мужей и сыновей в Проклятом проливе и решили образовать новое племя. И теперь, давно отчаявшийся найти оплот надеждам всех викингов Стоик видит перед собой решение многовековой войны. Видит и не может поверить своим глазам. — Если это так, то когда мы можем его начать? — с полной решимостью в голосе спросил Хэддок-старший. Астрид, слившаяся с толпой и находящаяся буквально в сажени от вождей, стояла с задумчивым лицом. До Проклятого залива плыть минимум седмицу. Значит ли это, что свадьба может отложиться из-за предстоящей вылазки? Если все будет так, как она думает, это даст ей время окончательно разобраться с вопросом о побеге с острова. — Предлагаю с этим не тянуть, ибо времени до морозов осталось немного, — высказался Детмольд, поправив висящее копьё на спине. — Юный вождь прав, — кивнул Карн. — Перспектива оказаться посреди скованного льдом океана мне совсем не нравится. — На моем корабле есть ледорез, однако он в единственном экземпляре и ещё не проверялся в деле, — Дагур усмехнулся. — Да если честно, я и проверять его не хочу. Сделаем все быстро. — Значит решено, — Стоик повернулся к Каменной Голове. — Карн, я знаю, ты любитель громких речей и неплохо поднимаешь боевой дух. Окажи мне честь, огласи решение вождей так, как ты это умеешь. — О-хо-хо, мне дважды повторять не нужно. Будь готов, дорогой брат, ведь не исключено, что после моей речи твои люди захотят крови, а некоторые перейдут под мое знамя. И вождь Медведей не соврал. Своими пафосными словами о долге, чести и судьбе прирожденных викингов весь Большой Зал загудел от топота вдохновленных бывалых вояк, а чуть позже и вовсе взорвался боевыми кличами разных кланов. Да чего уж там, даже Астрид невольно почувствовала в руках секиру и пальцы, до белых костяшек сжимающие рукоять. — Безусловно, Каменная Голова просто прирожденный оратор, — немного успокоившись от нахлынувшего воодушевления, девушка закрепила секиру обратно на спину. Но тут боковым зрением она снова увидела ткань капюшона. Астрид тут же повернула голову в сторону столов, где подвыпившая компания из Медведей и Хулиганов боролась на руках, но никого не обнаружила. Хофферсон раздраженно помассировала виски. Её долгое ожидание Эйнара потихоньку превращается в одержимость им. Везде видеть его, зная, что он ни за что не покажется в деревне, особенно когда рядом Дагур, уже такой неплохой звоночек подтверждения сильной привязанности. — В прошлый раз это плохо кончилось, Дагур… Воительница машинально ухватилась за этот негромкий осуждающий голос, тем самым вынырнув из не самых приятных мыслей. Стоик и Дагур стояли в стороне от стола вождей, и о чем-то тихо переговаривались. Астрид подошла ближе и как бы невзначай присела рядом с троицей викингов, что поспорили кто кого перепьёт. Желающих посмотреть на этот процесс собралось уже немало, а потому слиться с толпой девушке не составило труда. Вожди стояли как раз за спиной Астрид и подслушать их разговор оказалось плевым делом. — Ты сам сказал, что Ночную Фурию больше никто не видел, а ассасин не бросит своего питомца одного. — Дагур, ты слишком одержим этим храмом. Неужели твой хозяин настолько глуп, что не понимает риск? — Кронас мне не хозяин! Никто мне не хозяин! Запомни это, Стоик. — И все же, это не отрицает тот факт, что ты следуешь его приказам, — заметил Обширный. — Но допустим, мы очистим Гнездо, вернемся до начала заморозок и сразу же организуем экспедицию. Успеешь ли ты разобраться с храмом до снегопадов? Что в нем такого ты хочешь найти? И как, в конце концов, ты собираешься его открыть? Прежде чем ответить, Дагур многозначительно поиграл желваками. — Помнишь байку про Королевскую Фурию? — Ту самую, что сочинил прапрадед Элвина Вероломного перед изгнанием? Хочешь сказать, сумасшедший старик оказался прав? — Более того, сомневаюсь, что старик был создателем образа Королевской Фурии. На этой же карте, что на столе, я обнаружил странные пометки. Сначала я думал, что это просто мелкие порезы, ну знаешь, владельцев у этой карты было в свое время предостаточно. Однако мой тупоголовый помощник Пискля краем глаза увидел эти порезы и сказал, что это шифр. — Парень оказался не таким уж и глупым, каким ты его считал, — хохотнул Стоик. — Возможно. Если бы он ещё не забывал про поручения каждые пять минут, наверняка я бы его похвалил. Но не суть. Пискля оказался прав: странные пометки, как позже выяснилось, оказались буквами не известного никому языка. Никто, к кому я обращался, не смог объяснить мне значения этих символов, однако предводитель Охотников едва только посмотрел на карту, как тут же дико рассмеялся. — Змееглазые теперь работают у вас переводчиками и знатоками древних языков? — мрачно спросил Стоик, мысленно отгоняя из головы воспоминания об инциденте двадцатипятилетней давности. — Рошаг живет дольше, чем ты или я, и точно дольше, чем его… э-э-э… сородичи. Он сказал, что на карте язык, который никогда не существовал в этом мире. — Разве такое возможно? Больше походит на бред. Хотя не мне это судить. И что означают эти твои символы? — «Mara noktra manru'ula ad mara notra» или «Кровавая ночь наступает после кровавого заката». Астрид невольно присвистнула, услышав незнакомый диалект. Слова, по её мнению, звучат красиво, чего не скажешь про перевод. — Будь тут Гнилец, тот несомненно обвинил бы тебя в родстве с троллями, — усмехнулся вождь Олуха. — Это загадка, — проигнорировал шутку Дагур. — Точнее, указание места, где начинать поиски. — Так и не пойму, какова связь между здешним, давно заброшенным храмом, и мифической, никому неизвестной Королевской Фурией? — В этом храме есть что-то, что укажет Рошагу на местоположение древней Фурии, если она, конечно, еще жива. Чем объяснить его одержимость ею, никто не представляет. — А почему ты уверен, что храм на Олухе именно тот, что ему нужен? — Все знают, Стоик, что на Олухе самые красочные закаты. Такие больше нигде не наблюдались. Ну так что, поможешь мне после вылазки в Гнездо? — Не боишься, что ассасин вовсе никуда не исчез и сейчас затаился в лесу в ожидании тебя? — Ради Тора, если во время погони он решил затаиться здесь, это станет его наиглупейшее ошибкой. — Погони? — Этот жалкий осколок прошлого объявился на Южных островах. По всей видимости ввязался в военный конфликт и помогает проигрывающей стороне. Ох уж эти ассасины со своими идеалами про свободу во всем мире… В общем, жить ему осталось недолго: по своей же глупости напоролся на одного из Охотников, чудом остался живым и теперь скрывается. Не надолго, впрочем, ибо я прекрасно осведомлён, как работают эти ребята. Хофферсон перестала дышать, словно забыла как это делается. Только что она узнала причину долгого отсутствия Эйнара, и если до этого девушка практически не переживала по этому поводу, то теперь от одной только мысли о его возможной гибели в груди что-то неприятно сжалось. Астрид никогда не слышала про Охотников, но почему-то она поверила Дагуру, который был абсолютно уверен в своих словах. Девушка встала со стула и неспеша направилась к выходу, стараясь особо не привлекать к себе внимания. Кажется её окликнул Рыбьеног и даже близнецы махали ей, но Астрид смотрела сквозь них. Почти у самого выхода её схватили за руку. — Астрид, дорогая, я повсюду тебя ищу, — еле шевеля языком, Сморкала притянул девушку к себе. — Как насчет пробного поцелуйчика перед церемонией? — Отпусти меня, — от Хофферсон повеяло всепоглощающей стужей, однако Сморкала был вдрызг пьян и не заметил угрожающего тона. — Астрид не умеет целоваться? Правильно, она хранила верность для Сморкалы. Не переживай, детка, Сморкала научит тебя… Удар ребром ладони по горлу вмиг прекратил словесный понос Йоргенсона. В попытках заглотнуть воздух, брюнет упал на колени, однако Астрид не дала ему очухаться и с колена вырубила своего недожениха. Никто особо не обратил внимания на эту короткую перепалку, потому воительница с чистой совестью вышла из Зала, где её встретил так нужный ей сейчас свежий воздух. Сколько она так простояла, — пять минут, десять минут, — Астрид не помнила, но чужое присутствие блондинка ощутила не сразу. Когда она поняла, что позади кто-то есть и смотрит ей в спину, этот кто-то первым начал разговор. — Не слишком ли жестко ты обошлась со своим будущим мужем? Астрид хотела уже начать уничижительную тираду на тему «Не суй нос не в свое дело», даже повернулась к говорящему и тут же слова застряли на пол пути. На неё смотрела женщина лет двадцати пяти — тридцати, с правильными чертами лица, беловолосая, но не седая. Одежда темно-зеленого цвета очень сильно походила на ассасинскую с тем самым характерным капюшоном, что сейчас был накинут. За спиной виднелся колчан со стрелами, а через грудь висел сам лук. На поясе были кармашки, которые точь в точь повторяли кармашки на робах Астрид и Эйнара, а наличие наручей, на одном из которых блестел скрытый клинок, с потрохами выдали Хофферсон, кто перед ней. — Что делает на Олухе Охотница? — воительница напряглась, что не ускользнуло от беловолосой. — С чего ты так решила? — По глазам вижу… Девушка моргнула и характерный драконий зрачок сменился на простой человеческий. — Ах, все время забываю про эту маленькую деталь, — мило улыбнулась Охотница, откидывая капюшон. — Чего ты такая напряженная? Расслабься, Тора ради. С виду беловолосая не показывала агрессии, будто говоря этим, что пришла не убивать. Хофферсон последовала совету и расслабилась, но для полного спокойствия держала руки ближе к рукояти секиры. — Не пытайся, Астрид, все равно ведь не успеешь, — весело подмигнула Охотница. — Ты пришла меня убить? — спокойно спросила воительница. — Почему ты так решила? — Охотники ведь преследуют ассасинов… — А ты ассасин? Что-то я не вижу у тебя ни клинка, ни одежды. А вот бегать по крышам, скрываться в толпе и незаметно подслушивать может абсолютно любой воришка. — Зато ты выглядишь в точь точь, как они. — Это потому что мне понравился их стиль, — рассмеялась Охотница. — О, опять я забываю о приличиях. Меня зовут Мия, приятно познакомиться. Беловолосая протянула руку и Астрид неуверенно, но ответила на рукопожатие. — Итак, Мия, что ты здесь делаешь? — А, просто путешествую по Архипелагу. Услышала, что на Олухе намечается пирушка, решила слетать сюда, авось будет весело. — Слетать? — Ну да, слетать. Я что, похожа на того, у кого из карманов сыплется золото? Проезд по морю нынче недёшево стоит. — Погоди-погоди! — Астрид быстро очнулась от ступора, который произошел от простодушности Охотницы. — Слетать — в смысле, у тебя есть крылья или… Мия от услышанного дико рассмеялась. Благо большинство жителей и гостей были в Большом Зале и никто особо не обратил на них внимания. — Ой, ну ты выдала, — вытирая слезы, успокоилась белокурая. — На своих крыльях, хах. Нет, конечно же я бы не отказалась приобрести парочку, скажите только, кого ради них убить. А так я на драконе. — И где он? — осматривалась Астрид. — А Тор его знает. Где-то здесь, — Мия фыркнула. — Вечно этот вредный Разнокрыл пропадает на полдня, а мне его потом искать, чтобы просто забрать с седельного мешка расческу. Скажи, ну не гад же, а? Астрид не знала как себя вести. С одной стороны перед ней одна из Охотников, по словам Дагура которые убивают ассасинов и их отличительная черта является змеиный зрачок. Один из них сейчас охотится на Эйнара, а теперь ещё одна прилетела на Разнокрыле на Олух. С другой стороны её поведение сейчас больше походило на поведение обычной женщины, нежели на смертоносного убийцы. — Значит, ты не будешь меня убивать? — на всякий случай уточнила она. — Ну если ты так хочешь, то давай сделаю всё быстро, — цокнула языком Мия. — Я, конечно не люблю убивать перед обедом, но раз ты так просишь… — Отнюдь, — быстро вскрикнула Астрид, услышав знакомый щелчок клинка. — Жить хочу, не сомневайся. Просто я тогда в толк не возьму, зачем ты пришла именно ко мне? — По сути, я на задании, — Мия встала рядом с блондинкой. — Мне нужен был кто-то, кто хорошо знает здешний лес. Всякий, кого я останавливала, проклинал его распоследними словами. Я уже отчаялась закончить задание до обеда, но тут увидела тебя в порту. Тех, кто подслушивает и при этом старается одновременно не казаться подозрительным, я раскалываю с полувзгляда. А научиться акробатике в деревне нельзя, если только поблизости нет леса. Скажи, я правильно понимаю, что ты та, кто мне нужен? — Возможно, — осторожно кивнула Астрид. — Смотря куда тебе нужно попасть… — Думаю, ты догадываешься, — улыбнулась Охотница. — «Mara noktra manru'ula ad mara notra», — автоматически произнесла девушка, только через секунду осознав, что только что сказала. — Именно, дорогая. Давай сделаем вот как: ты помогаешь мне проникнуть в храм до того, как это сделает Дагур, а я мало того, что закрываю глаза на твою принадлежность к ассасинам, но и замолвлю кое-кому словечко, чтобы твоя свадебка не состоялась. Договорились?***
Эйнар выбросил в воду последнего, пятого стражника, что решил посидеть у заброшенного рыбацкого причала и порезаться в карты, пока начальство не видит. Как он понял, играли они в «Смертника», из-за чего Хантер улыбнулся. — Злая шутка судьбы, однако, — он присел на корточки перед водой, куда он скидывал трупы и откуда показалась большая плоская голова Громобоя. — Чтоб я ещё раз договаривался с тобой! Пять туш за простую прогулку под водой — просто разорительно, понимаешь? Громобой по-драконьи фыркнул и стал медленно погружаться под воду. — Это ты так хочешь профессионально смыться? Небось, совесть начинает грызть. Ну-ну, желаю удачно подавиться. Дракон скрылся под водой, и Эйнар, встав с колен, направился в сторону выхода из закоулка. Прекрасное место для того, чтобы спрятаться с любовницей, поиграть в карты с друзьями или на худой конец спрятать трупы. А в случае Эйнара, единственный выход из-под облавы, если такова произойдет. Договориться с драконом оказалось проще, чем его приручить. Использовав фокус с кратковременным подчинением воли, который он случайно и по незнанию применил когда-то на Змеевике, Эйнар проник в разум Громобоя и быстро, пока тот не очнулся, передал мысленное послание, суть которого заключалась в том, что нужно перевезти Хантера до решетки взамен на пару мертвых солдат. И поначалу дракон согласился, однако как только они добрались до входа, то увидели пятерых стражников, а Громобой тут же начал менять условия, так же мыслеобразами показывая, что хочет этих пятерых в качестве оплаты. Поначалу Эйнар взбунтовался, мол, мы так не договаривались, однако к его удивлению, дракон начал самый настоящий шантаж. Он просто резко развернулся и на приличной скорости отплыл от решетки. Хантер быстро сдался, ибо запас воздуха был почти на нуле, а выныривать было не вариант — как раз в этот момент недалеко проплывала шхуна. — Чёртов скупердяй, — прошипел под нос Эйнар, заканчивая выжимать воду из одежды. Погода стояла жаркая, день подходил к полудню, значит и одежда быстро просохнет. А если ещё и на стены забраться, то ключевую роль сыграет ветер. Форт больше походил на городок. То тут, то там здания подозрительно походили на лавки. Откуда-то неподалёку доносился шум, вероятно, из таверны. Много мирных жителей, большинство которых в ужасе расступались перед очередным патрулем Мародеров. Костяные доспехи были и у тех стражников, что пошли на корм Громобою, но у патрульных помимо стандартной брони были драконьи черепа вместо шлемов, специально выделанные под человеческую голову. — Видать, драконов здесь не жалуют, — буркнул себе под нос ассасин, осматривая строения, на предмет наличия места, с которого можно было бы осмотреться. И такое место он нашел. Высокое, с выпирающей у крыши балкой, где можно встать, но единственное, некуда было спрыгнуть после осмотра местности. Конечно, можно было пойти и по правилам, то есть как залез, так и слезай, но есть вероятность, что его заметят наверху часовые, а слезать обычно дольше, чем залезать. Эйнар скрестил руки, и стал думать, заодно в голове прокладывая маршрут подъема. — Ну, пошла, мать твою растак! Эйнар повернулся на крик, и обнаружил решение всех своих проблем. Старичок ехал на телеге с какими-то мешками, увлеченно при этом подгоняя упертого мула. Эйнар посмотрел на телегу, затем посмотрел на выбранное им здания. Опять на телегу… Лицо парня расплылось в хищной ухмылке. — Эй, уважаемый дед, можно на пару слов? Старик потянул поводья, останавливая скотину. — Чавой хочешь, милок? — Всего пара вопросов. Что у тебя в мешках? Не в целях ограбления, не подумайте, — Эйнар выставил руки вперёд в примирительном жесте. — Ну, — дедок почесал шею. — Перина, подушки, в некоторых старая одежда. А чавой ты так интересуешься? Прикупить что-то хочешь? — Не совсем, я хочу на время купить твою телегу со всем твоим содержимым. Буквально минут на пять. — Либо я стал слишком стар и туп, что не замечаю новые виды торговли, либо ты сейчас мне говоришь тупые вещи. Как это купить на пять минут? Я тебе что, шлюха портовая? — Не так объяснил, — Эйнар собрал всю волю в кулак, чтобы не впечатать своё лицо в ладонь. — Мне нужно, чтобы ты встал возле вот этого здания и никуда не отъезжал ровно пять, нет, десять минут. — И все равно похоже на ограбление, милок, — с хрипотцой сказал старик. — Сейчас доверять в этом месте опасно и не выгодно, так что извиняй. — Плачу пять золотых, дед… — Идёт, — Эйнара чуть ли не шокировал моментальный ответ старикашки, причем громкий и четкий, не свойственный его возрасту. — За такие деньги я готов стать твоей шлюхой. — Без этого, пожалуйста, — панически замахала руками Хантер. — Достаточно просто стоять на месте и ничего не делать, пока я не скажу, что можешь быть свободен. — Выполняю! К чести деда, тот быстро усмирил упирающееся животное и встал там, куда Эйнар ему показал. После под удивленные взгляды деда и парочки прохожих стал вскарабкиваться на здание. Ушло на это не больше двух минут. Последним прыжком он оттолкнулся от стены и ухватился за балку, подтянулся и встал на деревяшку. Отсюда был идеальный вид на ближайшие постройки, порт и, как Эйнар понял, офицерский штаб, где и должен сейчас находится капитан форта. Стражников было немного, в основном стояли часовые на стенах. Вдалеке за стеной был виден кусочек земли, где сейчас находились Шипы. Вне зависимости от успеха его миссии, он прекрасно понимал, что ему светит нехилая взбучка от одной красноволосой девушки за самоволку. Понимал, и почему-то улыбался. Убедившись, что дед никуда не смылся, Эйнар ласточкой спрыгнул вниз, лишь в момент прыжка слегка струхнув. — Больше практики и страх исчезнет, — в который раз повторил Хантер, отряхиваясь от перьев. Дед, чуть не получивший инфаркт, когда шатен упал буквально с неба на его телегу, нарисовал перед собой знак Одина. — Воистину мир полон сумасшедших, воистину. — Спасибо, что не удрал, старик. Можешь ехать. Ассасин не стал ждать, когда дедок перестанет читать молитвы, и отправился прямиком в штаб. Нарваться на патруль он не боялся, ибо уже понял, что сейчас все стражники обедают в таверне. Его задача сейчас заключалась в том, чтобы использовать это время по максимуму. Как и ожидалось, охрана отсутствовала даже в окрестностях штаба, и потому Эйнар беспрепятственно зашел в здание, больше похожую на этакой маленький Большой Зал. Хантер сделал только несколько шагов, но потом резко остановился, когда полностью оценил обстановку. Некий стражник, возможно сам капитан форта, висел пригвожденный гарпуном к стене, тем самым, которым обычно охотятся на китов. Его лицо представляло из себя мешанину из плоти и крови, довершали образ три глубоких пореза. Пальцы на руках были либо сломаны, как это было на левой руке, либо отсутствовали вообще, как в случае с правой. Довершали образ пара десятков жирных мух, налипшие на труп, и то и дело перелетающие с тела на лужицу крови на полу. Убийца сидел рядом, спиной к Эйнару, монотонно что-то вытачивая на коленях. Поначалу шатен не понял, кто перед ним, но стоило убийце оценивающе поднять левую руку, как Хантер сразу почувствовал холодок на спине. — По словам Дагура, ты начал свое существование как ассасин всего пять лет назад. Вероятнее всего, уже тогда ты каким-то образом получил кровь дракона, и не просто получил, но ещё и выжил. Так скажи мне, Эйнар, неужели ты до сих пор не научился скрывать свой запах? На оторванной некогда левой руке Охотника был присоединен протез в виде драконьей лапы, с тремя острыми в пол локтя длиной лезвиями-когтями. Красные глаза Са’араса внимательно наблюдали за Хантером. — Было бы кому меня учить, — отмахнулся он, в уме прикидывая пути отступления. — И чем я пахну, если не секрет? — Если опустить то, что от тебя несет мокрой псиной и почему-то гусями, — Са’арас поднялся с пола. — То, очевидно же, что Ночной Фурией. Что забавно, ведь так пахнет только Рошаг. — Не имел чести знать его. — Повезет, и не придется. Поверь, лучше уж умереть от моей руки, чем попасть в лапы Рошага. — Наверное, ты прав, тем более у тебя руки более… разнообразные, чем у большинства Охотников, я так думаю. Можно даже выбрать от какой именно. Са’арас нервно дёрнул уголком рта. — Я никогда не видел детенышей Ночных Фурий, хотя живу уже достаточно долго. Я слышал, что даже такие не подросшие дракончики способны защититься от более взрослых сородичей. Скажу честно, я сильно недооценил тебя. Долгое время у меня не было достойных противников, все сражения проходили за секунды. С ассасинами, правда, было немного веселее, но ты… Ты заставил меня впервые почувствовать боль. — Зачем ты убил капитана Грокстера? Метишь на его место? — Он разочаровал Кронаса. После нашего с тобой инцидента на Лайме, остальные офицеры близлежащих фортов подумали, что такое может произойти и на их территории, поэтому они начали зарываться в землю. Конкретно этот субъект решил не только сбежать, но и аккуратно передать Грокстер Драконьей Страже. Держу пари, успей ты сюда на денёк раньше, все бы обошлось без крови. Ведь ты этого хотел, верно? Поговорить и уладить все мирно путем шантажа и угрозой смертью? Что ж, похвально, но глупо было приходить безоружным. — Я просто не ожидал встретить здесь именно тебя. — Я дал тебе фору, чтобы ты попытался скрыться, однако данное тебе время ты используешь, чтобы помочь Стражам? Герой, что уж тут сказать. Не сомневаюсь, маленькая принцесса польщена до глубины души. Са’арас пнул лежащую на полу саблю к ногам Эйнара. После обнажил уже свой меч. — Даю тебе право на защиту, раз тебе совсем нечем сражаться. Не очень-то люблю убивать безоружных. Ассасин только поднял клинок, как тут же ему пришлось блокировать удар сверху. Однако отвлекшись на сдерживании меча, Эйнар получил удар ногой в живот. Са’арас провел короткую серию ударов, тем самым вынудил Хантера защищать корпус, который при этом напрочь забыл про ноги. Можно было резануть по сухожилиям, но Охотник просто сделал подножку. — Ни концентрации, ни техники, — констатировал Са’арас лежащему на полу Эйнару. — Типичный самоучка, побеждающий в боях только благодаря скорости и эффекту неожиданности. — В прошлый раз я как-то умудрился оттяпать тебе руку, — Эйнар перекатился назад и встал в защитную стойку. — Сейчас я понял, что сражался не с тобой, — Охотник играючи смял защиту ассасина и ударом ноги снова повалил его на пол. — На Лайме было твое тело, но не твой разум. Если бы я не знал наверняка, сказал бы, что ты был кем-то одержим… или же у тебя редкая форма раздвоения личности. Эйнар поднялся вновь, но на этот раз сам пошел в атаку. И с удивлением понял, что не может развить привычную скорость. От того ему и казались все сыплющиеся на него удары нечеловечески быстрыми, которые он едва мог отбить. Парировав рубящий удар сверху, Хантер краем глаза заметил молниеносное движение снизу. Чистая удача помогла ему отвести меч от головы и одновременно отпрыгнуть назад. Бритвенно острые когти чудом не распороли живот и грудь, лезвия только порвали одежду. Эйнар снова встал в защиту, но ударов больше не последовало. Са’арас стоял там же, где и стоял, только на этот раз он улыбнулся и вернул меч в ножны. — Что ж, мало того, что убивать тебя оказалось намного скучнее, чем в первый раз, так мне и не придется марать о тебя руки. За меня все сделает твоя кровь. Эйнар непонимающе осмотрел себя. Через прорези в одежде, оставленные когтями, были видны вздувшиеся чёрные вены и сосуды. Пару часов назад их не было. — Знал бы, что ты ходячий мертвец, не стал бы тебя здесь ждать. Этого следовало ожидать от полукровки, который родился с человеческой кровью, а драконью приобрел через непосредственный контакт. Меня только удивляет, как ты вообще выжил. Обычно драконья кровь убивает человека за считанные часы, тебе же понадобилось намного больше. — Для того, кто хочет меня убить, ты слишком много болтаешь, — хрипло огрызнулся Эйнар. Он только сейчас ощутил ужасную сухость во рту. — Я же сказал: желание убивать тебя резко пропало. Кровь сама убьет тебя и, судя по симптомам, примерно через пару тройку дней. Печальный конец для такого талантливого полудракона, пусть и не обученного. Са’арас поднёс два пальца к губам и пронзительно свистнул. Почти сразу снаружи послышалось тяжелое хлопание крыльев, а чуть позже звук приземлившейся туши у дверей. Охотник спокойным шагом направился к выходу, и когда он поравнялся с напряженно стоявшим Эйнаром, остановился. — Мое задание здесь выполнено. Одна цель мертва, а другая, — красноглазый усмехнулся. — Другая додыхает. Пожалуй, я не откажу себе в удовольствии понаблюдать за ситуацией… Са’арас задумчиво потер подбородок, с едва заметной улыбкой кивнув своим мыслям. — Да, пусть будет так. Никто не узнает, что на Грокстер пробрался враг, но это до той поры, пока сюда не вернутся помощники покойного капитана, или же пока ты сам не попадешься стражникам на глаза. — С чего такая благосклонность? — Хантер продолжал крепко сжимать рукоять сабли. — Всегда хотел проверить легенду, будто обреченные люди в последние дни жизни могут сделать совершенно невозможные вещи. Форт в твоем распоряжении, Хантер. Не разочаруй меня. Охотник вышел из штаба и подошёл к ожидавшему его Костолому. Как только дракон с полудраконом скрылись из поля зрения, Эйнар с облегчением расслабился. Он только сейчас осознал, какая идиотская ситуация произошла. Охотник не только решил не убивать ассасина, но и заверил, что не будет говорить о нём стражникам. А его подтверждение худших опасений Эйнара вмиг ввело его в мрачное состояние. Не слабее этого поганило настроение провал его первоначальной миссии. Капитан форта мертв, и теперь мирная передача Грокстера неосуществима. Недолго осталось до окончания отдыха стражи, а значит скоро все узнают, что в форте завелся убийца. Хантер понимал, что нужно бежать, однако он не мог сделать шаг. Грустное понимание того, что он подвел Шипов, Стражей, особенно Эрин, заставило его бессильно сжать кулаки. Из-за того что он не успел, погибнет последний оплот Драконьей Стражи. А когда досаждающий враг будет повергнут, Кронас обратит свое внимание на остальных. И начнется та самая война, о которой говорил покойный Фендалл. Эйнар расстегнул робу и рассмотрел грудь. Синюшная кожа сменилась сеткой вздувшихся чёрных вен и сосудов, потихоньку подбирающихся к шее и лицу. Эффект обезболивания от драконьей мяты также прекращал свое действие. Хантер застегнул одежду и мрачно усмехнулся. По крайней мере, скоро он увидится со своей «госпожой», которую он недавно окрестил про себя Валькирией, и обязательно поинтересуется, почему же она бросила его в самый нужный момент. А пока… Что ж, раз Охотник хочет насладиться зрелищем, он этого получит. Ассасин подошёл к письменному столу капитана, мимолётно кинув взгляд в сторону последнего. Особо важных бумаг на нём не наблюдалось, но парня все же заинтересовал один листок. На нём были записи касательно перевода пленных на фрегат, который носил имя «Неустрашимый». Эйнар бегло пробежался глазами по списку имен и зацепился за одно, которого он не ожидал здесь увидеть. Шатен отложил бумагу и, заткнув саблю за пояс, подошел к большому окну, откуда был хорошо виден порт и сам корабль. План дальнейших действий сам по себе вырисовался в голове, и Эйнар понял, что он безумен. Однако, идея пробраться сюда в одиночку тоже не отличалась особым умом, но шатен сделал это. Почему сейчас не может всё получиться? Унизительный бой с Са’арасом продлился максимум несколько минут, а значит, Эйнар может успеть осуществить задуманное. Выпрыгнув из окна, он побежал в сторону порта, на ходу продумывая способ быстрого устранения часовых на стенах, что могли заметить его на корабле. «Необязательно убивать всех, достаточно устранить только тех, что могут забить тревогу раньше времени», — вслух размышлял Хантер, сидящий на краю крыши и наблюдающий за маршрутом часовых на стенах. И как он понял, из них только двое представляли реальную угрозу его плану. Путь до стены не занял слишком много, времени. Ещё меньше понадобилось для того, что взобраться на неё. Часовые стояли на приличной дистанции друг от друга, потому один не услышал, как второй издал короткий вскрик, прежде чем захлебнуться в крови. Однако тихо подобраться к другому стражнику у Эйнара не получилось. Почти на расстоянии рокового удара бок ассасина выстрелил вспышкой боли, из-за чего он схватился рукой за него и тихо захрипел. Часовой услышал возню у себя за спиной и уже было начал разворачиваться, но Хантер, силой воли отбросив острую боль из сознания, ударил сапогом стражнику под колено, дабы он на него упал, и с последующим хрустом свернул ему шею. Как и в случае с первым часовым, невидимая для человеческого глаза синяя змейка выскочила из тела погибшего и устремилась к Печати Хантера, которая благополучно поглотила ту. Парень почти забыл про короткую эйфорию после такого процесса, и быть может, благодаря этому боль в боку сошла на нет. Вдохновленный догадкой, Эйнар быстро скользнул в глубины своего разума и с удивлением увидел, что только что поглощенные души потеряли свой цвет. Печать, словно живая, поняла, в каком критическом состоянии находится хозяин, и самостоятельно высосала всю энергию из душ и направила её в сам организм. Хантер вышел из этого секундного транса, и прислушался к ощущениям. В целом, ничего особо не изменилось, но боль ощущалась теперь немного меньше. Ассасин посмотрел вниз в поисках спуска со стены, и каково было его удивление, когда он обнаружил знакомую телегу. Старик, пытавшийся снять портовую девку, второй раз за день передернулся всем телом, когда в его телегу что-то упало. И как только он разглядел знакомого незнакомца, тут же злостно выдохнул. — Ты чавой это, всегда теперяча будешь меня преследовать? Хантер вылез из мешков, отряхнулся от перьев и обратил внимание на две пары глаз, одна из которых смотрела зло и осуждающе, другая выражала испуг вперемешку с заинтересованностью. — Просто ты оказался в нужном месте в нужное время, — парировал парень, головой кивая в сторону девки. — Смотрю, ты решил вспомнить молодость, а, дед? Девчонка видела прыжок Эйнара от и до, что поначалу испугало её, а теперь, поняв, что сделал он это специально и со знанием дела, открыто начала проявлять интерес. — Молодость моего потенциального клиента давно покинула его, чего не скажешь о тебе, дорогой, — шлюха невзначай стала накручивать на палец локон. — Давненько у меня не было акробатов, а они самые ловкие и изобретательные в постели. Всего один золотой, и ты будешь прыгать по облакам, уверяю тебя. — Один золотой?! С меня ты просила все пять! — дед от злости затряс кулаками. — Обычно я беру один золотой за каждый десяток лет. Моя цена по отношению к тебе честная, ну, а в случае с этим красавчиком… — девчонка облизнула губы. — У меня очень давно не было таких красавцев, особенно акробатов. Потому я и скинула ему золотой. — Надо же, нынче шлюхи ведут дела прям как матерые торговцы, — усмехнулся Эйнар. — Тут тебе и скидки, и фактор возраста, и держу пари, бонусное время постоянным клиентам. — Само собой, сладкий, — подмигнула девка. — В общем, проехали. Дед, меняй портки и прячься куда-нибудь поглубже, — старик недоумевающе посмотрел на шлюху. Эйнар хлопнул себя по лицу. — Нет, кретин, не туда. В форт. Тебя это тоже касается, мадама. Скажите всем, кого увидите, чтобы уходили в подполье. Скоро здесь начнется самый настоящий Рагнарёк. Старик не стал расспрашивать чокнутого шатена и повернул телегу в сторону ворот, а портовая девка, отправив воздушный поцелуй, поспешила скрыться в городке. Эйнар же уверенно шёл к своей цели. Фрегат на таком расстоянии казался этаким трехмачтовым исполином под белыми парусами. Трап охраняли два Мародера в характерной броне, и те заметно напряглись, когда Хантер подошел к ним. — Пшёл прочь, псина! Это запретная террит… Ассасин не стал придумывать какие-либо отмазки или оправдания, он просто не сбавляя шага всадил обоим охранникам клинки под челюсть. Пара синих душ догнала Провожатого уже на трапе. На корабле было подозрительно тихо. Энергия душ не только приглушила боль, но и вернула часть драконьего восприятия. Эйнар не слышал ни грязной ругани, ни бряцания костяшек на броне. Только тихие переговоры где-то внизу. Фрегат был под завязку забит пушками и ядрами к ним. Страшно представить, что произойдет, если вся это огневая мощь обрушится на остров Стражей. А ведь корабли блокады вооружены именно такими орудиями… В трюме его встретила не меньше сотни глаз. У всех были связаны руки, а во взглядах читались отчаяние и обреченность. Кто-то был в одних рваных лохмотьях, а кто-то был в нормальной, но грязной и засаленной одежде. Ближе к стенке сидели красно-черные Стражи, и многие из них узнали вошедшего в трюм человека. — Мастер Эйнар?! Глаза быстро отыскали говорившего среди Стражей. — Йохан?! — ассасин встал на колено над лежачим. — Глазам не верю, ты жив! Как ты здесь оказался? — После того, как эти твари костяные отправили мой корабль на дно, я потерял сознание от взрыва. После меня подобрали Стражи на берегу, но уйти мы не успели: нас окружили и с моря, и с суши. Нас поставили перед выбором: либо рабство, либо смерть. Так как нас было семеро, а Мародеров три полные лодки и полтора десятка в порту, долго размышлять нам не пришлось. Я думал, вы погибли вместе с кораблем… — Фактически так оно и получилось, но не будем о грустном, — Эйнар клинком перерезал ему путы и, отдав Йохану саблю, принялся освобождать остальных. Бывший торговец принялся помогать. Те, с кого уже были срезаны веревки, быстро сбегали в верхний отсек и вернулись с оружием в руках. Освобождение пошло быстрее. — Итак, народ, дела обстоят следующие, — Эйнар вышел перед толпой несостоявшихся рабов. — Подкрепления нет, и не будет. Единственный наш шанс уйти живыми — захватить корабль. — Настенные пушки не дадут нам места для уклонения, — сказал Йохан. — А уклоняться нам придется много и часто, ибо мортиры далеко нас не отпустят. — Что еще за мортиры? — Монстры по части разрушения, — высказался рядом стоящий Страж. — Стреляют в небо разрывными ядрами на дальние дистанции и уничтожают все живое и неживое в большом радиусе. Огненный дождь из раскаленного металла, мать его… Хорошо бы от них избавиться. — Боюсь, Годрик прав, мастер Эйнар, — согласился торговец. — Прежде чем бежать, нужно разобраться с мортирами. Благо их только две, и расположены они на западной и восточной стенах. Хантер закрыл глаза и вздохнул. Знай он раньше про эти Локи проклятые мортиры… — Все понятно, ждите меня здесь. Скоро стража вернется на свои посты, а трупы я не убирал, поэтому не высовывайтесь. Йохан, — земляк Эйнара выступил вперед. — Постарайтесь понять, как управляться с пушками. В море нас поджидает парочка шхун. — Думаю, с этим проблем не будет. Мы часто видели их в действии. Удачи вам, мастер Эйнар. Парень кивнул и быстро поднялся на палубу. Перед тем, как отправиться к восточной мортире, он скинул лежащие у трапа тела в воду. Едва он успел достичь ворот, как позади послышалось хлопание крыльев. Эйнар был готов увидеть как минимум Са’араса, но точно не красноволосую девушку верхом на Злобном Змеевике. Эрин слезла с дракона и с многообещающим видом подошла к шатену. Лицо девушки так и говорило, что она ждет объяснений. — Эм… Привет, — Хантер неловко улыбнулся. — Что ты здесь делаешь? — Забавно, то же самое я хочу спросить у тебя. — Эрин, сейчас не место и уж точно не время на подобные беседы. Стража может вернуться в любую минуту. Я понимаю, что ты дико зла на меня… — Я пришла не для того, чтобы забрать тебя, — Эрин вернулась к дракону, сняла с него сумку, хлопнув того по боку, дабы тот улетел обратно, и отдала вещи ассасину. — Идем, по дороге всё объяснишь.***
— Они также входили в твой план? Мия скептически бросила взгляд на Астрид, не понимая, как такая девчонка умудрилась стать ассасином будучи такой ядовитой на слова. — Обычно ассасины не жаловались на дополнительные трудности. Можно ли считать тебя трусихой? Хофферсон опасно подалась вперед, однако лучница не шелохнулась. — Не смей называть меня трусом. — Я и не называла тебя так. Просто высказала предположение, — Охотница мило улыбнулась. — Теперь, если вопрос исчерпан, мы можем сосредоточиться на цели? Добраться до храма получилось быстрее, чем ожидала Астрид. Девушка никогда не слышала и тем более никогда не видела его, — не считая подслушанный разговор, — поэтому она так легко согласилась на предложение Охотницы. Поначалу Хофферсон думала, что для того, чтобы найти храм, им придется выкрасть карту у вождей. Однако, к её удивлению, Мия знала дорогу к древней постройке и спустя примерно час ходьбы, в результате которой Мия показала себя той ещё болтушкой, они вышли к её подножию. Но, к сожалению для лучницы, их опередили. — Одиннадцать… Нет, тринадцать Изгоев, — девушки спрятались в высокой траве, наблюдая за попытками огромных викингов найти вход в храм. — Я слышала, что у Элвина был какой-то прапрадед, которого все знают как создателя легенды о Королевской Фурии. Неужели Вероломный так сильно хочет прославиться, что гоняется за бреднями сумасшедшего? — Королевская Фурия не миф, — Охотница поправила ремешок колчана на груди. — На своем веку я пару раз видела косвенные признаки её присутствия на разных островах. Не поверишь, но даже на просторах Большой Земли о ней нет-нет, да поговаривают старики. Она существует, будь в этом уверена. — Ты была на Большой Земле? — Астрид даже ахнула от удивления. — Лет двадцать-тридцать назад. Конечно, там намного красивее и интересней, чем на Архипелаге, но здешние драконы — это просто сказка. — Сколько же тебе лет? — Двести пятьдесят семь, — отмахнулась Мия, после чего резко покинула свое укрытие. — Всё, надоело шкериться… Изгои некоторое время не замечали подошедшую сзади незнакомку, зато после вежливого покашливания, все как один похватали топоры. — Извините, вы местные? Я плыла на корабле со своей семьей и внезапно напоролись на риф. Корабль затонул, а меня выбросило на берег. Вы не видели моих родителей, а то я ищу их уже весь день, и кажется… кажется я заблудилась. Невинный и чуточку смущенный голос подействовал ошеломляюще на толпу мужиков, которые сначала не поняли, что несёт незнакомка, но сально заулыбались, разглядев неплохой вырез на груди девушки. — Отчего ж не помочь такой симпатяжке? — к Охотнице подошел один из самых здоровых Изгоев, который возвышался над девушкой на целых две головы. — Как тебя зовут? — Мия, — беловласая мило улыбнулась, от чего в глазах у большинства загорелся недобрый огонек. — Мия. Какое прелестное и красивое имя. Вот что, Мия, кажется мы с парнями видели, как недавно тут проходила парочка несчастных людей… — Правда? Где вы их видели? Куда они пошли? Скажите, пожалуйста. Астрид едва сдерживала рвущийся наружу смех, и даже закрыла рот ладонями, чтобы не рассекретить себя раньше времени. — Понимаешь, девочка, мы тут сильно заняты, а потому мы особо не обратили на них внимание. Но есть кое-что, что быстро освежит мне память. — О, конечно. Я понимаю, к чему вы клоните, — тон Мии сразу сменился с невинного на раскрепощенный, и теперь она заговорчески подмигивала. — Но я люблю только сильных мужчин. Вот мое условие: кто сможет натянуть тетиву моего лука, тому достанется честь натянуть кое-что податливое… Астрид слышала и не могла поверить. В первую очередь, она не понимала, действительно ли Изгои настолько тупы и не подозревают, что их откровенно дурят, либо Мия показалась им настолько ослепительной, что животное желание полностью затмило здравый смысл у всех поголовно. Тем временем, лук Охотницы пошел по рукам и никто не смог даже на наполовину натянуть тетиву, что вызывало проклятия и отборные ругательства у викингов, а у Мии ухмылку. — Что за чертовщина, женщина! Ты жульничаешь! — Вы просто каши мало ели, а мне казалось, что здесь все способны горы свернуть. Получается, первое впечатление было обманчивым? — А на кой-тебе лук, если ты сама не можешь им управляться? — выкрикнул один из Изгоев. — Что тут сложного? Берешь лук, накладываешь стрелу, натягиваешь тетиву и… — с поразительной легкостью беловолосая выполнила эти действия и пущенная стрела прошла свой путь через двоих викингов и закончила в животе третьего. — …пуф! Тройное попадание одним выстрелом. За такое положена награда, не так ли мальчики? Мия с размаху врезала плечом лука стоящего над ней викинга, что заставило того сделать три шага назад и с завыванием схватиться за сломанную челюсть. Пока остальные приходили в себя после убийства трех их товарищей, Охотница успела выпустить еще четыре стрелы, и тем самым за менее чем десяток секунд от тринадцати Изгоев осталась едва половина, не считая покалеченного. Выжившие с криком набросились на лучницу, что вызвали смех у последней. Но наблюдавшая за всем Астрид заметила, как сзади к девушке подкрадывался незамеченный ранее паренек, намного меньше габаритами своих соплеменников. В руке у него был кинжал, а Мия была слишком увлечена боевым танцем, потому Астрид не мешкая взяла в руку секиру и не скрываясь бросилась прямиком на парня. Любитель нападать со спины не ожидал, что в его спину врежется чужая сталь, метко брошенная блондинкой. Астрид собиралась уже подбежать и вытащить свою секиру из трупа и поспешить на помощь Мии, как внезапно для неё из ближайших кустов выскочили ещё шестеро таких же худых Изгоев. Астрид едва успела вытащить кинжал, как на неё прыгнули сразу двое. Воительница пригнулась и ушла вправо, после чего, оказавшись за спинами обоих, одного глубоко полоснула по спине, а другому с разворота воткнула кинжал в бок. В перекате влево поймала падающий клинок убитого Изгоя в левую руку, таким образом обменявшись с ним оружием. Вот только её кинжал торчал в бочине несостоявшегося убийцы. Следующий Изгой, который намеревался всадить в девушку два ножа, не ожидал резкого ухода из-под удара и не успел отвести замах, из-за чего ударил своего же товарища, который пытался подняться после пореза. Разочарованный вздох промахнувшегося сменился бульканьем, после чего невезучий Изгой завалился на траву с торчащим в шее кинжалом. Не глядя кинув в сторону врагов выхваченный из спины убитого кинжал, безоружная Астрид короткой перебежкой в подкат добралась до своей секиры. Едва она вытащила застрявшее в лопатке трупа лезвие, как тут же услышала позади звук прыжка. Девушка освободила место для приземления и с разворота срубила голову едва коснувшемуся земли Изгою. Оставшихся двоих никак не затронула экзекуция их товарища, поэтому они просто с каменными лицами по очереди метнули по одному ножу, от которых бегущая к ним Астрид благополучно пригнулась. Когда она подбежала на расстояние удара, Изгой пытался уйти от широкого замаха секиры и контратаковать, но чуточку не успел и свистящая в воздухе сталь вместо груди попадала по левой руке, отсекая конечность выше локтя, удачно, что вместе с оружием — противник был левшой. Воительница полуразворотом шагнула навстречу к последнему, готовая в любой момент контратаковать, но после поняла, что это было лишним. Тело бедолаги обвил самый настоящий сегментированный стальной хлыст, о котором Астрид слышала только в легендах. Вовремя подоспевшая Охотница, расправившаяся со своими противниками, особо не церемонясь с опутанным, дернула хлыст, отчего Изгоя закрутило по своей оси и от тела которого полетели рваные куски одежды, кожи и мяса. После двух полных оборотов изгой кое-как выровнялся, и Мия почти незаметным движением резанула своим скрытым клинком тому по горлу. — Тринадцать Изгоев, значит? — легендарное оружие втянулось обратно в довольно внушительную рукоять. — Либо у тебя все плохо со счетом, либо ты специально умолчала. Но учитывая твои действия, скорее всего тут подходит первый вариант. — Я тебе вообще-то жизнь спасла, в курсе? Если бы я замешкалась ещё хотя бы на секунду… — Надо же, Ассасинка спасла жизнь Охотнику, — хохотнула Мия. — Ну, а я только что спасла твою прелестную задницу, так что мы квиты. Теперь, вытри кровь с мордашки и пошли в храм, — Охотница развернулась и пошла в сторону постройки. Уже вполголоса она пробубнила себе: «Пф, расскажи это братьям, так те ни за что не поверят». Вход в храм, как и ожидали спутницы, оказался надежно запечатан гранитной плитой. Девушки потратили примерно полтора часа на поиски какого-нибудь рычага или переключателя, чтобы открыть врата. В итоге Астрид случайно приложила руку к одному из каменных столбов, расставленных у храма в шахматном порядке, и рядом с главным входом поднялась другая скрытая плита, открывающая доступ внутрь постройки. — Да ты моя умница! — Мия заглянула в проход. — Хм, темно как у Вопля дома. Запасайся факелами, Астрид. Для тебя они здесь ой как сильно понадобятся. — А тебе они разве не нужны? — блондинка стала искать подходящие материалы на земле. — Мои глазки не просто симпатичные, они ещё и пользу приносят. — Да уж, скромности тебе не занимать… — Зачем отрицать очевидного? — Охотница помогла воительнице оторвать тряпки для факелов с одежды трупов. — Я красива? Да. Меня желают все представители мужского пола? Да. Я грациозна в постели? Ещё как да! — Зачем ты мне это рассказываешь? — Потому что я не знаю в принципе о понятии скромность. Это вы, людишки, вечно ставите моральные барьеры и ограничиваете свои желания какой-то совестью. Астрид разожгла с помощью кремния первый факел, и девушки вошли в темный коридор, который ощутимо уходил вниз под землю. — Без этих принципов мы бы стали животными, — не согласилась Хофферсон. — Не смеши меня, девочка. Каждый мужчина, почуявший возможность переспать с желанной девкой, моментально забывает о совести и о других непонятных мне ограничениях. Он превращается в похотливое и крайне агрессивное по отношению к другим животное. Уж поверь, я насмотрелась на таких предостаточно. Астрид решила промолчать, не желая продолжать бессмысленный спор. Мия также не горела желанием чесать языком, и дальнейший спуск они прошли в молчании. Спустя десять минут, Хофферсон, съедаемая изнутри любопытством по отношению к лучнице, решила первой возобновить диалог. — Слушай, Мия… А тебе правда двести пятьдесят лет? — О, ты скинула мне семь годков? Спасибо, очень приятно, — усмехнулась Охотница. — И всё же, это так? — А чем тебя смущает мой возраст? Тем, что я пережила три твоих поколения или я ворчу как бабка древняя? — Да нет, нисколько. Просто… ты выглядишь довольно красивой для своих лет. Лучница косо на неё посмотрела. — Это сейчас был комплимент от тебя? Не знай я, что ты выходишь замуж, подумала бы, что ассасинка влюбилась в меня. — Не говори глупостей, я не это имела ввиду, — Астрид подожгла новый факел затухающим старым. — Ты вообще не стареешь? — Почему же, старею. Но не так, как люди, — Мия пристально всматривалась в темноту тоннеля. — По вашим меркам я выгляжу как раз на двадцать пять, и могу ещё прожить бесконечно долго, однако даже такие, как я, не защищены от шальной стрелы или меча в брюхо. — Это объясняет наличие утерянного сотни лет назад хлыста на твоем поясе… Где ты его нашла? — Этот? — Мия хлопнула по рукояти. — Забрала его у коллекционера на Большой Земле, лет сто тринадцать назад. Коллекционер был ужасным параноиком: такого количества ловушек по всему дому и внутри сокровищницы я не видела нигде. В конце в концов, его чрезмерная защита его же и погубила — не все успевают среагировать на внутристенные копья, а мужик подумал, что я пришла его убить. Ну он и побежал… Недалеко, правда. — Здорово, наверное, быть на Большой Земле, — вздохнула Астрид. — Ни тебе бесконечного океана, ни до блевотины надоевшей рыбы, ни этой войны с драконами, ни этой чертовой свадьбы… Одни только возможности. — Оу, я слышу в твоем голосе зависть. Откуда такой негатив к своему дому? — Ты не знаешь меня, и вряд ли захочешь узнать, — Астрид смахнула волосы с лица и невесело усмехнулась. — Тем более, ты Охотница, а я Ассасин. Тебя должно волновать, что я все ещё жива, а не спрашивать почему я ненавижу свой дом. — Однако тебе это не помешало поинтересоваться моим возрастом или спасти мою шкуру, — лучница остановилась и сложила руки на груди. — И вообще, где твой скрытый клинок, ассасин? Где твоя роба? Может, я поспешила с выводами и ты обычная девчонка? — Может и так. Также как и ты можешь не быть Охотником, а простым наемником, который получил заказ на какую-нибудь безделушку из местного храма… Мия вздохнула, закрыла глаза и отступила от света факела в темноту. После чего из кромешной тьмы прогнялула пара горящих сиреневым драконьих глаз. — Не будь я той, кем являюсь, ты бы не увидела сейчас ничего, — по мере приближения к свету глаза Охотницы теряли свой цвет и вскоре снова стали обычными человеческими. Оставшийся путь они прошли в тишине, нарушаемой только потрескиванием самодельного факела и эхом от шагов, отражающихся от стен. Спустя ещё десять минут, девушки наконец вышли из бесконечного коридора в большое помещение, освещенное лунным и звездным светом, которые выглядывали из большого пролома в потолке. — Итак, — протянула Астрид. — У меня тут вопросы вполне резонные появились. — Валяй, — Мия рассматривала настенную живопись в виде узоров, непонятных символов и знаков, а также рисунков. — Как мы могли оказаться здесь, чуть ли не на поверхности, когда я точно чувствовала, что мы спускались глубоко вниз? — Понятия не имею. — Ладно, другой вопрос, — Астрид посмотрела на луну. — Когда мы заходили сюда, на улице стояла ясная солнечная погода. Спускались мы ну максимум полчаса. Каким образом снаружи теперь ночь? — Астрид, такие вещи нужно спрашивать у создателей таких сооружений или, на худой конец, шаманов, но точно не у меня, — Мия оторвалась от рисунков и пошла в сторону небольшого пьедестала, на который падал лунный свет. — Хотя могу тебя обрадовать — я знаю, что это за храм. И что он в себе хранит. Астрид догнала Охотницу и собиралась задать вопрос, однако та предупреждающие махнула рукой и остановилась. — Видишь следы разрушения? Обычно такие постройки славятся своей прочностью. Эти столбы и куски потолка не могли разрушиться от времени… — Хочешь сказать, кто-то здесь был до нас? — Скорее всего. И этот кто-то запустил процесс разрушения… В местах, где лунный свет не рассеивал темноту, послышались тихие скрежеты. Охотница мгновенно повернулась в сторону звуков с готовым к выстрелу луком, но её ночное зрение ничего не обнаружило. Однако звуки не прекратились, наоборот, с каждой секундой только усиливались. — Это что ещё за хрень? — Астрид достала секиру и встала спиной к спине с Мией. Звук напоминал скрежет металла о камень, будто сейчас кто-то волочил меч по полу. С нажимом. И вроде бы Хофферсон ничего не видела, даже лучница недоумевающе вертела головой в поисках источника шума, однако эти звуки становились все ближе и ближе. А затем все резко стихло… — Не нравится мне это место, — прокомментировала блондинка. — Ты вроде говорила, что знаешь чей это храм, верно? Охотница опустила лук, все ещё продолжая всматриваться в то место, где по идее кто-то должен был стоять. — Когда мы начали истреблять Братство и те поняли, что не могут нас остановить, Грандмастеры обратились за помощью к богам, как бы это смешно и глупо не звучало. Никто не откликнулся, кроме одной. Смерть не является богиней, она высшая и сложная в понимании сущность. Не знаю, каким образом ассасины достучались до неё и что предложили в обмен, однако тем Грандмастерам она даровала неимоверную силу, схожую с нашей. Скрежет возобновился, и теперь он доносился отовсюду. — Ближе к делу, пожалуйста, — Астрид заметно стала нервничать. — Те одаренные называли себя Провожатыми, и этот храм — их святыня. Здесь Смерть впервые заговорила с человеком… — Храм Смерти… До жути романтичное название. И само место жуткое… Забирай то, зачем ты пришла и уходим. — Согласна, — Мия повернулась к пьедесталу и схватила лежащий на нем круглый камень. Едва она это сделала, как по комнате раздался жутчайший душераздирающий многоголосый вопль, от которого Астрид смертельно побледнела, а волосы Охотницы сменили цвет с белого на белоснежный. Там, где секунду назад никого не было, появились темные дергающиеся силуэты. Они приближались хаотично, будто отрывками и на абсолютно черных лицах горели красные точки вместо глаз. И их было много. Очень много… — У-уходим, живо! — лучница сунула камень в карман и, схватив за локоть остолбеневшую от ужаса блондинку, бросилась бежать к выходу. Силуэты вдруг раскрыли рты чуть ли не до груди и оглушительный вопль снова повторился. Астрид очнулась только когда споткнулась. Вопль продолжал отражаться от стен и достиг убегающих уже в коридоре, ещё больше подстегнув тех поскорее выбраться из этого резко ставшего опасным места. Крик прекратился так же внезапно, как и начался. Астрид упала на пол от усталости, рядом привалилась и Мия. Жадно хватая затхлый воздух ртом, Астрид напряженно слушала давящую на уши тишину. Эффект от вопля продолжал действовать на неё в виде дрожи по всему телу. Девушка достала последний факел и трясущимися руками с восьмой попытки разожгла его. — Никогда в своей жизни я так… — Охотница вдруг прислушалась и посмотрела в сторону спуска. После чего её глаза округлились от ужаса. — Вставай, Астрид! Вставай и беги! Девушки резко вскочили на ноги и продолжили бегство. Только сейчас Астрид услышала далекое рычание у себя за спиной, которое медленно, но верно догоняло их. Спустя десять минут такой гонки, задыхающаяся воительница увидела солнечный свет впереди. Собрав последние остатки сил, она совершила мощный рывок вперед и буквально вылетела из храма. — Дверь! Закрой эту чертову дверь! Охотница стояла у входа и судорожно пускала стрелы в темноту, из которой были слышны отнюдь не вопли боли. Хофферсон стала стучать по стоячим камням, пытаясь вспомнить на какую именно она тогда нажимала. — Астри-и-д, пора бы уже! — Сейчас… — Закрой эту богами проклятую дверь!!! — Ааа, тролье вымя! — девушка с размаху ударила о нужный камень, разбив руку в кровь. Гранитная плита стала опускаться, но недостаточно быстро, как того бы хотелось. Астрид поспешила к Мие, колчан которой почти опустел, и увидела как из тьмы коридора к ним приближается пара огромных глаз, а рычание, доносившееся от этого существа, не сильно отставало по жути от вопля. Воительница размахнулась и метнула секиру прямо между горящих угольков. Существо пошатнулось и чуть сбавило скорость, однако этого оказалось достаточно, чтобы плита успела полностью закрыться. Ещё с десяток секунд гранитная дверь тряслась от ударов, и девушки в какой-то момент забоялись, что она не выдержит. Ровно десять секунд спустя наступила гробовая тишина…***
Пьянка викингов удалась на славу. Большинство людей с наступлением вечера разошлись по домам или же вернулись на свои корабли, но некоторые не захотели расходиться по домам, и теперь в Большом Зале стояла эпическая симфония из храпов различных тонов и высот. Астрид сидела одна за столиком недалеко от входа с кружкой эля. Пережив сегодняшний ужас, непьющая девушка остро захотела выпить, чтобы хоть как-то унять непрекращающуюся дрожь. Всякий раз, как перед глазами представали лица темных силуэтов и слышался их вопль, девушка шумно выдыхала и отпивала из кружки. — Вот ты где, а я тебя повсюду ищу. К блондинке подсела темно-зеленая фигура с такой же кружкой эля. — Я думала, ты уже улетела, — без эмоций заметила Астрид. — Нет, пока что побуду здесь, — вздохнула Мия, сделав два глотка. — Хочу посмотреть, как объединенные силы трех народов выступят в великий поход на Гнездо. — Да уж, — прыснула блондинка. — Это будет либо величайший триумф викингов, либо величайшая кровавая баня в истории. — Мне нравится твой оптимизм, — Охотница с улыбкой отсалютовала кружкой. С минуту они сидели в тишине, нарушаемая многогранным храпом. Астрид мимолетно взглянула на соседку. — У тебя и вправду волосы стали белоснежными. Мия залпом осушила половину сосуда и, вытеревшись рукавом, посмотрела на Хофферсон. — Позже я вернусь туда. — Не… не поняла. В каком это смысле? — В самом что ни на есть прямом, — лучница сложила руки на столе и стала их рассматривать. — То существо, что гналось за нами… В общем, он не должен был появиться здесь. — Как он хоть выглядит, ты помнишь? Всё, что я увидела — то что он очень высокий… — Не пытайся его вспомнить, иначе он придет за тобой, — с тихим страхом в голосе произнесла женщина. — Когда ты посмотришь ему в глаза, он не успокоится пока не догонит тебя и не разорвет на части. Мне… Нам повезло, что гранит выдержал напор этого… монстра. — А те остальные, с огромной челюстью и что так… кричат? — Астрид перевернулась от воспоминаний. — Его сородичи, только молодые… Нет, Астрид, даже не пытайся думать об этом месте. Иначе ты никогда не сможешь спокойно спать. Это существо — моя забота. — Ты боишься его так же, как и я, но всё равно хочешь вернуться в храм прямо к нему в лапы. Почему? — Потому что это неправильно. Он не должен существовать здесь! Люди не готовы к встрече с ним. Если он вырвется на свободу, не только твоей деревне конец, всему живому, кто решит высадиться на Олухе грозит смерть в ужасных мучениях. — Ты хорошо знаешь про это существо, — отметила Астрид. — Я… я встречала такого только однажды. Но не здесь, не на Архипелаге. И не на Большой Земле. Это… в общем, это очень далеко отсюда. Мне тогда повезло, чудовище не заметило меня, но уже тогда я прекрасно понимала, кто передо мной. Но сегодня… Мия допила остатки эля. — Сегодня я впервые в жизни пожалела, что могу видеть в темноте. Если бы я была простой девчонкой, то просто бы бросилась бежать и монстр не стал бы так рьяно преследовать меня. Но мне не повезло аккурат встретиться взглядом с этим существом. И теперь он не успокоится, пока не доберется до меня. Поэтому я должна вернуться. — Но Мия, ты же здесь, а он там, под толщей гранита… — Рано или поздно он его разобьет. Не поверишь, каким целеустремленным он становится, когда обретает цель. Даже если я убегу и спрячусь на краю земли, он найдет меня. Но перед этим убьет всех по пути, кто хоть мельком посмотрит ему в глаза. Белокурая сложила руки вместе и глубоко вздохнула. — Прости, что втянула тебя в это. — Охотница просит прощения у Ассасинки? Вот уж странный день… — Хах, действительно странный… Однако! Со всеми этими событиями я совсем забыла про артефакт. Девушка стала похлопала по кармашкам и вытащила на свет абсолютно гладкий камень. Брови лучницы удивлённо поднялись кверху. — Не может быть. Артефакт… — Что с ним не так? — Астрид разглядывала камень на наличие каких-нибудь символов, но безрезультатно. — Он чист! Точнее, он уже использован. Здесь должна была быть изображена Смерть с клинописью под ней. А без этой клинописи я не смогу узнать следующую подсказку местоположения Королевской Фурии. Мия со злости бросила бесполезный теперь для неё камень в открытую дверь Зала. После чего налила себе полную кружку эля. — Замечательно. Мало того, что три года поисков оказались потрачены впустую, так мне ещё и умереть придется ни за что. Да что б ты сдох, Рошаг! Будь проклят ты и твоя драгоценная Фурия! Астрид не стала вмешиваться в тираду бывшей напарницы. Она понимала, что кто-то хорошо знакомый подставил Охотницу, и она должна справиться с этим сама. Но идея отпустить её одну в логово жуткой твари не казалась воительнице настолько личным. Но одно Астрид знала точно: после вылазки Дагур решит проникнуть в Храм и там их уже будет поджидать тварь. В её же интересах заставить Берсерка передумать, либо же… Либо же разобраться с тварью вместе с Мией, и при этом выжить в процессе. Но об этом она будет думать позже. А пока ей нужно для начала успокоить свои нервы, и заодно подбодрить неожиданную новую подругу.***
Мародер стоял с ошарашенными глазами и в который раз пытался засунуть вываливающиеся кишки обратно в распоротое брюхо, но кровавые потроха, похожие на гигантских земляных червей, постоянно выскальзывали из трясущихся рук. Его не волновал бой вокруг, он не обращал внимания, как его братья по оружию падали под ударами меча чересчур быстрого парня и ловкой девушки, которая в перерывах между уворотами и точными роковыми ударами кинжалов успевала метать два, три, а иногда и четыре ножа в сторону все пребывающего подкрепления. Эйнар и Эрин не успели добежать до ближайшей восточной мортиры: орудие уже охранялось десятком «облегченных» Мародеров. Едва стражники заметили неприятелей, как тут же один из них громко объявил тревогу, и через несколько мгновений не убитые Эйнаром часовые протрубили в рожки. Ассасину и разведчице пришлось обнажить клинки. Эйнар понимал, что против них идет простое пушечное мясо, и вырезать их одного за одним не составляет особого труда даже такому самоучке, как он. Про Эрин Хантер не беспокоился: стражники даже не успевали замахнуться, как изрезанными падали на землю рядом с другими убитыми. Однако сколько бы стражников не полегло, на их место постоянно вставали все новые. — Нас задавят числом, — крикнула девушка. Попытавшийся пронзить юркую разведчицу Мародер недоумевающе выпучил глаза, когда та ушла от укола и резким и коротким движением руки резанула того по сонной артерии. — Значит, пора заканчивать, — Эйнар поднырнул под режущий удар стражника и поочередно вонзил в грудь скрытый клинок, затем проткнул горло мечом и ударом ноги сбросил тело со стены. Порывшись в кармашках на поясе, ассасин сгреб в ладони три небольших хрупких шарика. — Вдох! Брошенные шарики, разбившись о камень, почти мгновенно накрыли место боя удушающим дымом. Эйнар понадеялся, что Эрин правильно поняла его команду, и пока завеса не рассеялась бросился к мортире. Взгляд Дракона позволил без проблем отыскать в искусственном тумане большую, направленную вверх, пушку. Навалившись на неё всем телом, Хантер с тяжёлым пыхтением сдвинул пушку с опоры и опрокинул её наземь, после чего ногой с усилием столкнул мортиру со стены. Громкое и звонкое «ба-а-у-ум» подсказало ассасину, что пушка даже если не разбилась, то получила серьезные повреждения. — Первый готов! — крикнул он, попутно высматривая девушку в дыму. Эрин сама выбежала из тумана с окровавленными кинжалами; на лице девушки красовался платок. — Двигаем к западной стене, — немного приглушенно сказала она. — И лучше быстро, ибо местные лучники удосужились проснуться. Эйнар кивнул и пропустил спутницу вперёд. Лишь на пару секунд он решил задержаться, чтобы дать время Печати поглотить души убитых. После этого Хантер в три прыжка догнал девушку, и они продолжили свой путь по крышам. Лучники, в качестве которых выступали всё те же часовые, пытались достать стрелами бегущую парочку, однако та особо не обращала внимания на летящие в её сторону снаряды. Оба целенаправленно приближались к окруженной живым кольцом из Мародеров мортире. Эйнар внезапно понял, что больше не ощущает боли по всему телу. Его догадка подтвердилась: чем больше он убивает, тем лучше ему становится. Пока неизвестно, ушла ли боль на совсем или временно, но сейчас Хантер наслаждался спокойному состоянию. Не считая боевого азарта и адреналина в крови, конечно. Парень периодически бросал мимолетные взгляды на бегущую рядом Эрин и понял, насколько она грациозно управляет телом. Все препятствия, что встречались у них на пути, девушка преодолела почти не напрягаясь. Он даже не слышал от неё отдышки и в принципе не видел каких-либо признаков усталости разведчицы. А как она двигалась во время боя… Эйнар вдруг понял, что начинает потихоньку восхищаться Эрин, и дабы это не переросло во влечение, поспешно отвел взгляд и сосредоточился на цели. Но после произошло ужасное… Двое молодых Мародеров, издалека увидевшие, что случилось с первой мортирой и с теми, кто их охранял, под страхом смерти стали заряжать пушку. Делали они это без ведома остальных, которые твердо решили любой ценой защитить орудие. Их никто не остановил, даже когда один из сопляков поджег фитиль, ибо все это делалось за спинами старших товарищей. А затем было поздно: произошел выстрел. Грохот выстрела прогремел на всю округу. Огромный снаряд взлетел высоко в небо, после чего раздался маленький взрыв: огромное ядро разорвало на мелкие и средние куски, и теперь те, словно в замедленном времени, падали на форт. Эйнар не задумываясь сбил Эрин с ног и накрыл своим телом, откатившись к стене каменного дома и плотнее прижавшись к ней. После чего форт накрыл огненный дождь… Деревянные конструкции разрушались словно картонные, взрывы и разрушения слышались отовсюду. Не менее страшно было слышать крики мирных жителей, большинство которых настигли кусочки расплавленного металла. Сердце Эрин едва не выпрыгнуло из груди, когда один из осколков взорвался недалеко от них, пробив дыру в крыше. Она плотнее прижалась к шатену в поисках защиты, но она также прекрасно понимала, что это бесполезно. Если один из осколков достанет их, оба погибнут не успев и пикнуть. Её опасения чуть не сбылись: осколок расплавленного металла пробил крышу в сажени от лежащих, и взрыва внутри оказалось достаточно, чтобы дом пошел трещинами, которые быстро расползлись по зданию. Эйнар заметил это слишком поздно, и потому он не успел даже толкнуть девушку в сторону, как оба провалились вниз. Падать было больно, ввиду того, что осколок пробил насквозь двухэтажное строение. Хантер старался принять все удары на себя, крепко прижав тело Эрин к себе. Удар на спину с дополнительным весом на груди выбил весь воздух из легких ассасина. Моментально перед глазами всплыло воспоминание его смерти на корабле, поэтому он опережая события перевернулся и снова закрыл собой Эрин и вовремя: куски камня и небольшие дощечки посыпались с потолка, и некоторые упали прямо на спину Хантера. Парень до крови закусил губу, чтобы не застонать, но к его счастью, все быстро закончилось. — Ты ранена? — быстрый осмотр ничего не выявил, но Эйнар решил, что спросить все же стоило. Девушка закашлялась, случайно глотнув пыли. — Нет, я в порядке. О чём ты думал, подставляясь под снаряды?! Чуть завышенный тон был вполне ожидаемым, учитывая то, что только что произошло. — Я думал о твоей безопасности. — При этом рискуя своей жизнью? Я не маленькая девочка, чтобы меня защищать. — Но достаточно молода, чтобы совершить глупость. Броситься на стражников после выстрела мортиры могла бы сделать только ты. — Я не сумасшедшая, Эйнар. Может быть, немного безрассудная, но не сумасшедшая. — И всё равно я… Слова застряли в горле, когда шатен понял, что до сих пор крепко прижимает Эрин к полу, продолжая при этом нависать над ней. Он еще раз осмотрел её тело на наличие ран, но ничего кроме мелких царапин, не обнаружил. — Что ты? — тихо спросила она. Ярко красные локоны слиплись на лице девушки и Эйнар неосознанно убрал их. — Я… я боялся за тебя, — выдохнул он. — Если бы ты погибла, твоя мать умерла бы от горя. Ты слишком важна для всех, и уж точно твоя жизнь важнее моей. — Неправда, — Эрин почувствовала, как к горлу поднимается тугой ком. — Нет, правда. Я никто для твоего народа, и никто не заметит, если я исчезну. Но ты… Ты символ для народа, будущий вождь, что поведет своих людей к победе. По сравнению с тобой, я пустое место… — Для меня ты не пустое место, — её ладонь неожиданно для парня прикоснулась к его лицу. — Мы же говорили уже на эту тему, Эйнар. Ты — наша единственная надежда на победу. Ты мой единственный шанс увидеть мир без войны. Медовые глаза с теплом и нежностью смотрели на Эйнара, и тот в который раз убедился, что Эрин прекрасна. Особенно вблизи. Может быть, Селена была права насчёт влюблённости в Эрин? Ну, а как здесь не влюбиться в эти большие жёлтые глаза, красивое личико, пухлые губки, так и манящие к себе. Хантер понял, что если еще хоть на секунду задержит взгляд на губах Эрин, то точно совершит большую глупость. — Нужно… нужно закончить с мортирой, — ассасин встал с девушки и подал ей руку. В глазах разведчицы мимолетно проскочил блеск разочарования, но виду не подала. Приняв предложенную помощь, девушка поднялась с пола и вместе с парнем вышла из разрушенного здания. На улице творился хаос. Несколько минут обстрела устроили на Грокстере филиал Хельхейма. Множество серьезных повреждений построек, большое количество мертвых тел и паникующие выжившие, зовущие потерянных родных или оплакивающие кого-то, склонившись над телами. От увиденного Эрин забыла, как правильно дышать, а рядом с ней Эйнар упал на колени. Огромный груз ответственности за все унесенные обстрелом жизни непосильной тяжестью лёг ему на плечи. Как человек он видел бессмысленно убитых людей, но как Провожатый он встретился с огромным количеством синих душ. Печать Смерти почуяла эту огромную толпу и теперь с огромной жадностью впитывала в себя энергетические змейки. Эйнар в этот момент ненавидел себя: за эйфорию от каждой поглощенной души, за то, что не успел предотвратить выстрел, за то, что Эрин не видит того, что происходит. — Шестьдесят два человека, — безэмоционально изрек парень, так и продолжавший сидеть на коленях. — Откуда ты знаешь? — девушка не могла отвести взгляд от тела с оторванными ногами. — Просто предположение, — горько улыбнулся он сам себе. — Чрезвычайно точное предположение… Под завязку запитанная душами Печать неприятно жгла грудь изнутри. Но помимо этой фантомной боли его грудь также прожигала ненависть. Гнев закипал в отравленной крови, требуя решительных мер в отношении совершивших это безумный поступок. Кулаки до хруста сжались, зрачки глаз вмиг сузились до маленьких щелочек. — Они… заплатят! Эрин совершенно не узнала голос Хантера, который потерял все свои человеческие нотки и больше походил на демонический. Его плечи и спину окутала черная дымка, идущая из груди, и через несколько мгновений Эйнар внезапно сорвался с места и побежал в сторону мортиры, около которой продолжали сновать Мародеры. Прямо перед первым прыжком на стену за спиной Хантера раскрылись два больших призрачных драконьих крыла. Призрачных, чуть ли не прозрачных, сотканных словно из жидкого черного тумана, который на солнце переливался изнутри синими линиями. Эйнар цеплялся за стену и взлетал вверх. Потом снова зацеплялся за какой-нибудь выступ, чтобы одним взмахом крыльев подняться по стене на добрые три сажени. При этом его тело продолжала окутывать непонятно откуда взявшаяся черная дымка. Когда Хантер достиг верха и предстал перед испуганными Мародерами, он не стал мешкать. Он подбежал — подлетел! — к двум стражникам и нанес два удара: одного разрубил от ключицы до живота, другому голыми руками вырвал кадык. Хотя это спорный вопрос, ибо все тот же дым начал преобразовывать тело Хантера: вдоль позвоночника появились шипы, руки стали похожи на покрытые чешуей драконьи лапы, на плечах и предплечиях так же вылезли короткие шипы, лицо под капюшоном полностью исчезло и вместо него горели два зеленых змеиных глаза, от которых можно было физически почувствовать всю ненависть и ярость, что затуманили разум Эйнара. Призрачный полудракон после убийства двоих продолжил вершить свой суд над остальными. Отрубленные конечности и выпавшие у некоторых потроха залили место кровью и желчью, отчего группка пока еще живых Мародеров стала поскальзываться в попытках убежать от воплощения самого Демона Хель. Души убитых едва успевали исчезнуть в груди полудракона, некоторые стражники буквально спрыгивали со стены, лишь бы не быть изуверски убитым от его рук (лап?). В какой момент Эйнар понял, что практически все были убиты и в живых остались только двое. Те самые, что произвели выстрел. Демон Хель не стал слушать бесполезные мольбы о пощаде и распоследние проклятия в его сторону. Он просто представил в голове, как по их вине лежала мертвая Эрин в его руках, и его кровь пуще прежнего закипела от нахлынувшего гнева. Полудракон одним мощным движением свернул шею просившему пощады юнцу на сто восемьдесят градусов и клинком-ножом отрезал ему голову. Судьба второго оказалась печальнее: парень пытался пронзить Демона копьем, но тот перехватил и вырвал из рук оружие, сильным ударом крыла поднял Мародера в воздух и тот упал прямиком на выставленное острие. Умирающий в последний раз посмотрел на торчащее из груди наконечник копья и испустил дух, не почувствовав, как его тело начало скользить вниз по древку… Эрин не видела, что происходило наверху. Она карабкалась по стене следом за Хантером и только крики боли и ужаса передавали ей смутную картину происходящего, пока в один миг все не прекратилось. Девушке это не понравилось, и она старательно ускорилась. Чуть погодя послышалось громкое «ба-а-у-ум», ознаменовавшее уничтожение второй мортиры. Наконец, запрыгнув на площадку, Эрин инстинктивно приложила ладонь ко рту. Посреди кровавой бани стоял Эйнар, без своих дымчатых крыльев, и с опущенной головой сжимал и разжимал кулаки. Красновласая, аккуратно переступая через трупы и конечности, подошла к парню на расстояние вытянутой руки, однако тот не повернулся к ней. — Говоришь, я твоя единственная надежда на мир? — обычным голосом начал Хантер, от чего девушка облегченно вздохнула. — Посмотри вокруг, и скажи, достойно ли существо, что стоит перед тобой, твоего доверия? Эрин не без отвращения осмотрела истерзанные тела. После рискнула положить руку Эйнару на плечо. Тот её не скинул… — Я уже видела тебя таким, и скажу прямо, ты не кажешься мне всемирным Злом. В прошлый раз ты потерял человечность, когда защищал меня и Терна от Са’араса. Что разозлило тебя сейчас? Ассасин развернулся к девушке лицом. В его глазах читалась озадаченность. — Эрин, неужели ты слепа и не видишь, кто я? Я чудовище, монстр, даже, вероятно, сказочный Демон Хель, — Эйнар горько усмехнулся, вспоминая, как несло от Сморкалика, когда тот дал ему такое прозвище. — Я зверски убил этих людей, потому что они были рядом с истинными виновниками случившегося. Посмотри вокруг, — Хантер развёл руки. — Целый квартал уничтожен, а вместе с ним и большинство мирных жителей. И всё это из-за меня! Если бы я успел раньше… — Если ты так говоришь, то и я виновата в случившемся не меньше твоего, — твердо ответила Эрин. — Мы оба не успели. — Ты всего лишь человек, ты бы все равно не успела. Но я смог бы вырваться вперёд, просто я… отвлекся. И эта оплошность стоила жизней шестидесяти двух человек. Ты абсолютно не виновата. Только мне нести эту ответственность. — Я не позволю тебе, слышишь, — Эрин шагнула ближе. — Ты не станешь убиваться по этому поводу всю жизнь. Это война, а на войне всегда присутствует смерть. Эйнар вдруг взял девушку за руку и приложил её к своей груди. Сначала она не понимала, что этим хотел сказать Хантер, но после ощутил едва ощутимый толчок в ладонь. Затем трехсекундная тишина. И снова толчок. — Твоё сердце, — ахнула она. — Оно… — Я умираю, Эрин, — грустно улыбнулся Эйнар. — Это я подозревал раньше, сегодня это подтвердил Са’арас. Сердце отравлено драконьей кровью, и теперь мне осталось жить совсем ничего. — Но… — Прости меня, но я не смогу дать тебе то, чего ты желаешь, — Эйнар уже спокойнее вздохнул. — Идём. Скоро Мародеры очухаются, а до корабля путь не очень-то и близкий. Эрин не могла подобрать нужных слов, потому она решила промолчать. Тугой узел в животе и влага под глазами — всё, что она смогла почувствовать после признания Эйнара. После всех этих дней, проведенные вместе, она не могла до конца осознать тот факт, что она больше не увидит шатена. Симпатия, образовавшаяся в то утро в кузнице, за месяц переросла в привязанность, и Эрин это только сейчас поняла. Больно осознавать, что тот, к которому ты испытываешь больше, чем дружбу, не только любит другую, но и вскоре умрет от неизлечимого недуга. Боги определенно смеются над ней. «Чёрт бы тебя побрал, Терн, — вытирая слёзы, думала Эрин. Эйнар не видел её, потому что шёл впереди. Да даже если бы и увидел… — Ты всё-таки оказался прав».***
Никто не помнит, кто именно построил Храм в лесу, и для какой цели это было сделано. О его существовании помнили лишь единицы, и все до единого — старики, вот-вот готовые уйти из этого мира. Молодое же поколение предпочло не интересоваться историей своего народа, выдумав популярный ныне слоган: «Прошлое остается в прошлом. Мы же живем настоящим», — и всеми силами придерживались только его. Но не столь важно, помнит ли об этом Храме кто-то на Олуха или, скажем, вообще на всем Архипелаге. Он продолжает существование и выполняет свою определенную функцию — вот что было всегда важно. В большой просторной комнате было подозрительно тихо. Вечная ночь, лунный свет, россыпь небесных звезд, просматриваемых через потолок, — все это было создано искусственно, дабы хоть как-то украсить унылую темноту и создать в помещении хоть какое-то упоминание уюта. В центре комнате все также стоял каменный пьедестал, в центре которого была вырезана выемка под круглый камень, ныне украденный двумя неизвестными женщинами. Хозяйка Храма вдохнула затхлый подземный воздух и удовлетворённо улыбнулась. Распознать личности двух мерзавок, посягнувших на её собственность, не составило особого труда. Более того, одна из них была помечена Гру’улом, и теперь стоит его только выпустить, как это смертоносное и крайне целеустремленное существо найдет свою жертву, где бы она не пряталась. Однако Хозяйка этого не сделает, хотя бы потому, что ей любопытно. Безусловно, воровки уже поняли, что камень не представляет для них какую-либо ценность. Артефакт был найден задолго до их прибытия, и теперь Печать Смерти носит не обычный человек, а обладатель крови Ночной Фурии, что многократно позволит расширить потенциал Печати, нежели если бы его носил обычный смертный. Хозяйка облизнула губы в предвкушении будущих событий, которые очень скоро накроют весь Архипелаг. Ей всегда нравилось наблюдать за судьбами людишек, но появление на доске мира новой ключевой фигуры, вокруг которой и будет происходить всё самое интересное, в корне меняют отношение Хозяйки к терпению. Ожидание теперь продлиться не в тягость, но в сладость, что непривычно на её взгляд. — Ну что ж, «mara notra» вынудит Королевскую Фурию выйти из укрытия. Вопрос только в том, кто первый настигнет её… В свете Луны блеснуло лезвие и разрубленный каменный пьедестал распался на две части. Внутри него оказался маленький сверток пергамента, распечатав который Хозяйка улыбнулась. «…pat luvynar sevet natjul'…» Янтарные глаза вспыхнули в полумраке. Ещё одна подсказка была найдена. — Необычное же место ты выбрала себе во время «mara noktra», — усмехнулась Хозяйка, разворачиваясь к выходу. — Дальше все интереснее, и интереснее…