Год спустя…
Олениха почувствовала приятный запах, источник которого был относительно недалеко. Ориентируясь по запаху, она быстро нашла сложенную кучкой траву под высоким деревом. Не почуяв подвоха, она сразу же принялась за трапезу… Охотник наблюдал. Он ждал, пока жертва полностью отвлечётся на приманку, и тогда он нанесёт удар. Сильно не хватало лука, но молодой охотник не отчаивался. Ему не впервой охотиться на животных с голыми руками. Ну, почти… Момент настал: олениха полностью поглощена трапезой и не обращает внимания на окружающий мир. Охотник готовится к прыжку. Жертва не догадается взглянуть наверх… Прыжок с ветки сосны — и охотник приземляется на животное, одновременно с силой пронзая шею клинком, прикреплённым к наручу. Охота завершена.***
Я тащил жертву к себе в овраг. Нужно было разделать олениху, содрать шкуру и развести костёр. За последние пару месяцев это стало обыденностью для меня. Мяса обычно хватало дня на два — три, потом приходилось заново всё начинать. Нет, Беззубик приносит рыбу, но и он должен понять, что питаться целыми днями только рыбой мне нездорово. Кстати, где он? После получения нового хвоста, который я создал за три дня до изгнания, Беззуб постоянно пропадал в полётах. И всегда возвращался с рыбой. Конечно, я ценю заботу брата и благодарю его совместными полётами. Там, в небе, мы выделываем разные трюки. Привычную бочку, мёртвую петлю и по мелочи. Но как же захватывает дух! Но наравне с полётами, мне также нравится охота. Сначала, я охотился только затем, чтобы обеспечить себя и брата пропитанием. И только через пару месяцев я проникся к ней симпатией. Мне нравится загонять дичь, устраивать ловушки и приманки, всё время красться, как кошка, либо перемещаться по деревьям, когда выпадает снег. Нравится выслеживать жертву, искать следы, и сражаться. Да-да, именно сражаться. Олени, спасая свою шкуру, пытаются насадить меня на рога, медведи так вообще дерутся, как викинги. К волкам же я обычно не лезу, есть у них привычка собираться в стаи, тогда приходится постоянно перемещаться, чтобы не подставить под удар спину. Жизнь в лесу не сказка, здесь нужно постоянно быть начеку и не расслабляться. Радует, что драконов здесь практически нет. Да и викинги здесь почти не ходят… Викинги… Год назад, меня изгнал этот самоуверенный, наглый и воинственный народ; сплавили в море накануне шторма, где я чуть не погиб и только чудом спасся. Кое-как и явно не зная, куда иду, я добрался до оврага, но тут же грохнулся от бессилия. Беззуб меня тогда спас, он затащил меня в пещеру и развёл костёр посреди камней. Два дня я был на волоске от смерти. Два дня меня одолевала сильная лихорадка, я был в бреду, почти ничего не ел и не пил. Но потом стало всё приходить в норму. Я выздоровел на пятые сутки, и моим первым желанием было вернуться и перебить всех до единого. Они всегда считали меня не своим, всегда насмехались, всегда презирали. Я же хотел им отплатить. Я хотел мести. Но… За то время, что я готовился, тщательно продумывал свои дальнейшие действия, пытался сделать новый лук взамен сломанному, выбирал способы убийств… в душу неожиданно пришло умиротворение. Смирение. Безразличие. Я понял, что моя месть бессмысленна, что ничего этим не добьюсь, лишь только обагрю и так запачканный клинок свежей кровью. Поэтому я выбрал жизнь отшельника, стал жить в глубинах Мрачного леса. Неудивительно, что за год я одичал. На мне был мой старый зелёный балахон, который мне за четыре года стал маловат. В деревню я никогда не возвращался, не заходил даже в окраины леса, боясь встретить там Астрид. Она наверняка уже смирилась с моей смертью, если, конечно, она любила меня. Что маловероятно. Но больше всего я гадал, почему не вернулся Дагур. Он же обещал вернуться ещё к прошлой зиме. Хотя, возможно, он и сдержал обещание, но Вождь, может быть, объяснил ему ситуацию. Мол, так и так, за твоё отсутствие ассасин словно сквозь землю провалился и больше не появлялся. Улетел, скорее всего. Я помню отца. Бывшего отца. До сих пор меня поражает та сухость, бессердечность и абсолютное безразличие к моей судьбе. Я же его сын… Я же, Тьма всех сожри, его Сын! Как он мог так со мной поступить?! Неужели он не замечал, что я делал для него?! Чтобы стать достойным сыном! Я овладел навыками владения оружием, убил дракона, разнёс всю Арену! И что же он мне сказал?! Что?! Ничего! «Настоящий викинг не юлит и не скачет от врага. Он всегда идёт в атаку». Примерно такие слова мне передал Плевака после его разговора с вождём. Такое ощущение, что я даже не был ему родным сыном… Будто я был подкидышем, очередной головной болью вождя. Потому что я не могу объяснить, почему он так холоден ко мне. Почему я ни разу не получил той отцовской любви, которая так была мне необходима? Я не мог понять. У меня часто бывали порывы. Меня тянуло в деревню, я хотел вернуться туда, хотя бы к Астрид. Я так скучаю по ней, хоть у нас ничего толком то и не было. Так, взаимные чувства, пара прикосновений и всё. Но Один, я люблю её больше всего на свете! Мне так хочется вернуться к ней, показать, что я жив и открыть ей всю свою душу, всё как есть. Но… я с трудом, но пресекал эти порывы. Нет, пусть останется так, как есть. В моём изгнании всё же есть плюс. Я теперь полностью свободен. У меня больше нет двойной жизни. Осталась только одна. Я уже забыл своё настоящее имя, предпочитая называть себя Эйнаром. «Одинокий воин». Это имя полностью подходит к моему нынешнему положению. Не нужно больше бегать туда, сюда, и обратно. Я теперь полностью свободен от тягости жизни изгоя. Хотя, я им до сих пор являюсь. Но вот теперь, когда я стал свободным, моя жизнь… перестала иметь смысл. Зачем я живу? Каждый день бегать по лесу, охотиться и летать с братом? Добыл еду, съел и снова добывать? Не так я себе представлял свободу. Мне нужно развеяться. Закончив с разделкой, я отправился к озеру, дабы смыть с себя кровь. За делом меня вновь стали тревожить мысли о смысле моего существования. Ассасин в первую очередь воин. Ему не свойственен покой в жизни, он постоянно борется. С кем?! Да с кем-нибудь! Неудивительно, что, став одним из них, я из тихони и пацифиста превратился в бунтаря со склонностью к насилию, да ещё и носителем драконьей крови, которая начинает бурлить во время битв и принося мне… удовольствие. И ещё… Я так и не знаю, какова сила Провожатого. Клеймо на груди порой начинает чесаться, будто под кожей ползают муравьи. А сам рисунок плывёт перед глазами, стоит мне только взглянуть на него. Руки, привыкшие к крови, требовали оружия. Ноги, натренированные в лесах, рвались в неизвестную сторону. Сердце жаждало новых боёв, а ум выработку новых планов и стратегий. Даже сейчас я слышу тихое пение стали, требующие реки крови и великих побед. Сами мысли в моей голове говорили только одно: «Я хочу крови, я хочу битв…» Я резко зажмурил глаза и помотал головой, снимая наваждение. Я обнаружил себя сидящим на берегу озера и с «интересом» изучающим скрытый клинок. В нем я увидел собственное отражение. В зелёных, цвета летней травы глазах пылал огонёк безумия и вот-вот готовый перерасти во всепоглощающее пламя битвы. А сами зрачки были суженные, как у дракона. Похоже, я начинаю сходить с ума… Чтобы окончательно снять наваждение, я плеснул на лицо прохладную воду из озера. Помогло, я стал остывать. Надо же, я стал похожим на отца. Такой же хладнокровный и жаждущий битв. Я посмотрел на небо. На нём плыли воздушные облака, влажные на ощупь, да и совсем не такие тёплые и ватные, какими они казались мне всегда. Солнце спряталось за одним из них, укрывая свои лучи, едва пробивающиеся сквозь плотные облака. Ветер шевелил листву, кроны деревьев покачивались от него. Слышалось пение птиц и далёкий стук дятла. Я закрыл глаза и стал слушать природу. Невероятная идиллия. Спустя пару минут блаженства, меня разбудило тяжёлое хлопанье крыльев. Открыв глаза, я улыбнулся: брат вернулся. — С возвращением вас, сударь! — подойдя к Беззубу, сказал я. Тот деловито фыркнул, но увидев, что едой я себя обеспечил, немного понурил голову. — Эй-эй, братец, перестань, — подбодрил я, приподняв его голову. — Ты же знаешь, я ценю твою заботу, но лучше поешь-ка сам. Тот глянул мне в глаза и невольно кивнул. М-да, обидел всё-таки. — Беззубик, а давай полетаем?! После этих слов, он встрепенулся и подскочил от радости. Я лишь улыбнулся и запрыгнул в седло. И снова чувство свободы. Да, как мне не хватало его, ведь мне сейчас нужно расслабиться и успокоиться. Выбросить поток ненужных мыслей и прочий мусор из головы. Просто наслаждаться полётом… Спустя пару часов полёта, я умудрился заснуть на спине брата. Он же меня и разбудил встревоженным рыком. — Прости, Беззубик, я немного задремал. Похлопав его по шее, я огляделся. Мы подлетаем к островам другого племени, а им необязательно видеть всадника на драконе. Похоже, мы немного увлеклись. — Братец, давай-ка возвращаться, — сказал я, на что тот ответил недовольным рыком. Он устал. — Ладно, тогда мы отдохнём на ближайшем острове, а затем… Меня перебил далёкий взрыв. Огромный столб огня шёл посреди океана, недалеко от островов. Приглядевшись, я увидел, что идёт морской бой. — Беззубик, давай-ка поближе, — не отводя взгляда от баталии, молвил я. Беззуб нехотя полетел на сближение, а я, наконец, смог рассмотреть гербы на парусах. Четыре боевых драккара с красными парусами, с изображёнными на них Разнокрылами, бились против двух кораблей с серыми парусами и символикой руки, держащий сломанный меч. Силы явно были неравны, драккары были военными, корабли другой стороны были менее вооружены и защищены. Два драккара окружили судно и дальше произошло немыслимое. Из бортов драккаров вспыхнули многочисленные огоньки и вновь раздался знакомый взрыв. Крошечные металлические шары чёрного цвета с огромной скоростью устремились к обречённой шхуне, и достигнув цели, разворотили корабль. Последовал мощный взрыв из трюма, — наверняка загорелось горючее масло. Матросы прыгали в море, спасаясь от неминуемой гибели. Само судно медленно шло ко дну. А вот другой корабль был подвержен абордажу. Три драккара поспешили удалиться, решив, что одного корабля будет достаточно для победы. Я вдруг понял, что им нужна помощь. Они обречены на смерть, бьются со всей яростью. Я даже разглядел, что и нападающие, и защищающиеся были не похожи на викингов. У них не было горы мускулов, они, можно сказать, ровня мне. Каким-то шестым чувством я понял кто враг, а кто друг… — Беззубик, уходим в пике! — твёрдым голосом сказал я и накинул капюшон. — Надо помочь «серым». И вот мы быстро приближаемся к кораблям. Раздался характерный свист Ночной Фурии, воины стали испуганно озираться. — Беззубик, залп! Мгновение — и заряд попадает в центр военного корабля, разрушив фок-мачту и образовав нехилую дыру. Мы заходим на повторную атаку, но стрелы помешали нам ударить сверху, поэтому мы отлетели чуть подальше и вновь ринулись в атаку, на этот раз мы хотели подорвать правый борт. Вновь стрелы полетели нам навстречу, и мы всячески уворачивались от них. Я вцепился в ручку седла и напряжённо следил за летящими стрелами. Наконец, покрыв нужное расстояние, мы дали залп в борт, поближе к воде. Урон оказался существенным, наверняка дыра дала течь. Люди в панике бежали по палубе, а я, пролетая над кораблём «серых», заметил, что защитников осталось трое, но и нападавших осталось немного. И всё равно, «серые» проиграли. Но тут мне пришла немного безумная мысль. — Беззубик, лети ровнее… — я вскочил на ноги и немного пригнулся. — Так, ближе… ближе… вот так! Прыжок и через пару секунд свободного полёта, я приземлился на двоих неприятелей, убивая клинками на месте. Вскочив, я занял боевую стойку. — А ты откуда взялся?! Почему Ночная Фурия слушается тебя?! — злобно спросил один из нападавших. Вместо ответа, я вытащил меч из ножен и прокрутил пару раз в руке. — Нехорошо нападать на того, кто слабее вас. Это… как-то нечестно. — Да что ты там щебечешь, сопляк? Ты совсем не понимаешь, куда ввязался! — глава, должно быть вражеский капитан, махнул рукой своим бойцам, продолжающим драться с уже двумя «серыми». — Лоис, Хисто! Прикончите этого урода, что разрушил мой корабль! Бойцы побежали на меня, размахивая абордажными саблями. Я криво улыбнулся и отразил первые удары противников. А затем пошёл в наступление. Сражаться с ними необыкновенно легко, нежели с викингами. Но признаюсь, навыками владения мечом морские воины обладают. Отбивая удары и совершая свои, я краем глаза заметил, что остался только один «серый». И тот сражается с капитаном. Нужно спешить на выручку. Заблокировав удар, я пнул врага в живот и тот отлетел к лежащим канатам, через которые он споткнулся и упал. Чувство опасности заставило меня присесть и пропустить саблю над собой. Приседая, я одновременно сделал подсечку. Противник упал, а я, взяв меч обратным хватом, добил его. Услышав копошение сзади, я вытащил кинжал со спины и бросил в сторону оставшегося врага. Тот словил широкую сталь в горло. Жуткое зрелище. Тем временем, вражеский капитан потерял остальных своих бойцов в схватке с последним «серым». Я уже было поверил, что капитану конец, но не тут-то было. Враг исхитрился, и делая очередной удар, бросил нож в «серого». Нож попал в плечо, и тот закусил губу от боли, но продолжал отбиваться. Я поспешил на выручку, но слишком поздно. Капитан выбил сильным ударом меч и пронзил своим «серого». Зажав рану, тот упал на колени и завалился на бок. Капитан же с наглой ухмылкой стал подходить ко мне. — Бой окончен, сопляк. Сдавайся, и я подарю тебе лёгкую смерть! — Моё предложение будет таким же, — огрызнулся я и направил меч на капитана. — Сдавайся, и твоя смерть будет менее жестокой. Тот дико заорал и бросился в атаку. Я парировал все его удары, не забывая бить в ответ. Как и с «серым», капитан пытался отвлечь меня на атаку, дабы я забыл о защите. Но я яростно бился и не давал ему такой возможности. Блокировав удар, я свободной рукой взял за шиворот капитана и отбросил его к бочке. Тот врезался в него спиной, а я добавил ему ещё мощным ударом ноги в грудь, отчего бочка развалилась, и капитан упал на пол. Враг с кряхтением встал на ноги, а я рубанул мечом по оружию, но немного не рассчитал. Меч упал вместе с рукой владельца, а тот истошно закричал. Зажимая обрубок руки, тот упал на пол, убаюкивая рану. — Я же предупреждал: сдайся и твоя смерть будет менее жестокой, — я поднял капитана левой рукой и смотрел ему в глаза, в то время как тот никак не мог разглядеть моё лицо. — А ведь я пустыми словами не разбрасываюсь. С этим словами я проткнул мечом капитана по самое основание. Удерживая его, я начал делать резкие, пилящие движения клинком, разрезая тем самым рёбра и всю грудную клетку в целом. До тех пор, пока не распилил сердце. Кровь брызнула фонтаном, окатив мне всё лицо и грудь. Крепче взявшись за меч, я с хрустом вытащил его, заодно делая разворот. Тихий хрип и бульканье за спиной оповестили о смерти капитана. Смахнув с меча кровь, я отправил его в ножны. Жаль, не подоспел раньше. Не знаю, как это назвать. Победа или поражение? Ведь я ни за чью сторону. Я третья сила в этой баталии. Беззубик приземлился рядом и предостерегающе рыкнул. Я посмотрел в сторону моря и увидел, что драккары возвращаются. Я уже собрался улетать, дабы не встретиться с подкреплением врага, но бросил взгляд в сторону мёртвых «серых». Один был жив. Я подошёл к нему и присел на колено. Это оказался тот самый воин, которого павший капитан подло победил в схватке. Зажимая рану на животе, умирающий посмотрел на меня. — Я не знаю, кто ты и почему помог нам, но спасибо, — слабым голосом сказал он. — Мне просто было невыносимо видеть, как сильный убивает слабого. — Таков закон, мой мальчик. Сильные выживают, слабые погибают, — «серый» закашлялся, я же положил ладонь ему на руку. — К сожалению, в этой войне мы терпим поражение за поражением, но мы не сдадимся… Он снова закашлялся. На уголках губ появилась кровь. — Ты ещё слишком молод, — с улыбкой молвил умирающий. — Но дерёшься, как мастер. Хвалю. У тебя великое будущее воина… И вновь кашель, на этот раз крови стало больше. Я молча слушал умирающего, понимая, что ему нужна поддержка. — Но вот моя жизнь, к сожалению, закончена. Я не в праве просить тебя более, Всадник, но прошу… выполни мою последнюю волю. Он схватился за кулон у себя на груди и, дёрнув, порвал цепь. — Возьми мой меч и этот кулон. Передай их моей семье, — дрожащей рукой он отдал мне медальон с изображением герба их племени на одной стороне, а с другой вырезаны буквы «Х» и «Э». — Пообещай мне, что отдашь им. — Как их зовут? — опешил я от такой просьбы. — Обещай! — он сжал мою руку, где покоился кулон. Он был на грани. Я уже чувствовал холодное дыхание Смерти у себя за спиной. Тяжело вздохнув, я ответил: — Обещаю. Тот облегчённо выдохнул и отпустил меня. — Я так и не представился, незнакомец, — с улыбкой заметил он. Жизнь уже почти покинула его. — Меня зовут Керн Бесстрашный. — Эйнар. Просто Эйнар. — Без второго имени? Так не бывает. — Я не викинг. — Так и мы тоже… Последние слова он практически выдохнул. Через считанные мгновения, он умрёт. Я встал, надел его меч на правую сторону, кивнул ему и пошёл к Беззубу. Драккары были близко, пора уходить. Сев в седло, я собирался улетать, как ухо уловило едва слышимый шёпот. -…меня, Хельга. Я не вернусь домой… Драккары вновь стали стрелять из неизвестного оружия. Мы с Беззубом успели взлететь и теперь быстро увеличивали расстояние до неприятелей. Корабль разнесло в щепки и теперь он стремительно шёл ко дну. Я разжал ладонь. Кулон слабо поблёскивал в лучах дневного солнца. Вырезанные буквы непременно были именами родных Керна. Одно из них я уже знаю. «Хельга…» Но вот только я не знаю, где они живут. Да и герб этот я первый раз вижу. Нужно исполнить волю умирающего, но я в тупике. А может… ну его в Хельхейм? Он мёртв, и не накажет, если не выполню его последнего желания. Подумал и тут же мысленно врезал себе. Я не до такой степени урод, чтобы нарушать клятвы. Я обязательно найду семью Керна и передам им его вещи. Пусть на это уйдут многие года. А пока, нужно вернуться домой, подумать.***
В пещере был сплошной бардак. Зелёная фигура металась из угла в угол, перерывая все вещи и бормоча ругательства. Беззубик лежал на своём камне и лишь глазами следил за бегающим туда-сюда другом. — Ну где же ты? Я же не мог оставить тебя там… По прибытии в Убежище, для своей миссии я в первую очередь хотел узнать племя Керна, его местоположение и статус: враждебный или нейтральный. Все записи о племенах находились в старой книге, которые я от нечего делать перенёс в свою. Я думал, что она осталась здесь и не беспокоился, но оказалось стоило. Моей книги нигде нет. Она осталась «дома». — Проклятье! — крикнул я и со злости опрокинул кружку со стола. Беззуб посмотрел на меня с непониманием. Я, запустив руку в волосы, тяжко вздохнул. Хочешь — не хочешь, а придётся вернуться в деревню. Взвесив свои шансы быть незамеченным, я решил, что более успешная вылазка будет ночью под покровом темноты, в чёрном балахоне. Зелёный я сразу же по приезде кинул в чан с водой, дабы хоть немного отмыть от крови. Переодевшись в чёрное, я стал готовиться к вылазке. Я развёл костёр и принялся за стряпню. Вечерело. Беззуб улёгся рядом со мной, и я оперся спиной ему на бок. Вижу, как ноздри брата смешно двигаются, улавливая приятный запах жареного. Я усмехнулся. Раньше Беззубик питался только рыбой, но затем я подсадил его на мясо животных. Разумеется, только в готовом виде. Новинка пришлась по вкусу дракону и я, выходя на охоту, знал, что добываю пропитание не только для себя, но ещё и для одной прожорливой рептилии. Пока еда готовилась, я стал изучать меч Керна. Хорошая сталь, шероховатая рукоять, в руке лежит как влитая. Провёл пальцем по острию и тихо ойкнул, — острая, заточили на славу. Да и чересчур лёгкая, будто пушинка. — Странно, никогда не видел такого прочного и лёгкого металла. Из чего же ты сделан? — задумчиво задался я вопросом, проведя ладонью по мечу. Отложив меч, я достал из кармашка кулон. Небольшой, в полпальца, он был сделан из дерева, но только с той стороны, где были вырезаны инициалы, герб был обит серебром. Ничего интересного в нём нет, но для павшего воина это семейная реликвия, которую надо вернуть его родным, где бы они не находились. Для большей сохранности, я надел его на шею. Немного подумал и прикрепил меч на правый бок, ножны со своего меча пришлось снять, чтобы не выглядеть глупо. Хотя… кому я показываться собираюсь? И всё же, буду пока ходить без ножен. Осмотревшись в отражении озера, я ухмыльнулся. На меня смотрела чёрная фигура, с двумя мечами по бокам, кинжалом за спиной и глубоким капюшоном. Будто на войну собрался, чес-слово. Быстро перекусив и дождавшись ночи, я встал с земли, попрыгал на месте чтобы удостовериться, что амуниция не звенит и сидит крепко. Затушив костёр, я попрощался с Беззубом, который, нажравшись до отвала, лежал и дрых без задних ног, и пошёл в сторону выхода. Спустя год я возвращаюсь туда, куда хотел бы вернуться в последнюю очередь. И хоть я понимаю, что это всего лишь ненадолго, что мне нужно только незаметно пробраться в библиотеку, всё равно в душе я протестую. Не хочу видеть эти проклятые, самодовольные рожи, изгнавшие меня как последнего скота. Я не буду им мстить, но если встанут у меня на пути, то за себя не ручаюсь. Попробуют ударить — я ударю в ответ. Взглянув на полную луну, я вышел к окраинам леса. Деревня раскинулась передо мной, были видны в некоторых домах тусклые огоньки свеч. Моя цель — пробраться в библиотеку, миновав охрану и самого библиотекаря, найти нужную книгу, узнать о гербе Керна побольше и также незаметно и тихо убраться. М-да, много условий для успешного выполнения, но что поделать? На кону моя честь и моё слово. Натянув капюшон, я спокойным шагом направился в деревню.