***
А на другом конце королевства в развалинах старого храма, служившего когда-то символом превосходства высших, магических сил над человечеством, происходило другое, не менее важное и загадочное таинство. В полуразрушенном зале древней цитадели тьмы, среди холодных стен, пропитавшихся кровью павших в неравных боях мастеров чернокнижия, и таинственных ароматов, способных убить, расположился прямоугольный стол. Не имея определенного цвета, предмет-хамелеон не мог не притягивать к себе взглядов даже опытных магов. Маги и обычные головорезы не могли устоять перед этим гипнотическим блеском живого артефакта, который, как подобает опытному вампиру, высасывал жизненные силы своих жертв, не оставляя им практически никакого шанса на спасение. Но выход все же был найден: мастер темного клана должен был принести жертву ― немного собственной крови и крови тех, кого он сочтет достойными разговаривать с ним около этого ненасытного наследия древних. К сожалению, не каждый соглашался на это условие: ― Почему мы должны это делать? Вдруг это какой-то темный ритуал и мы все умрем? ― Гажил тащился позади небольшого уставшего отряда фей и чуть ли не выл от недовольства: ― А если Иван нарушит данное слово? ― Гажил, я бы никогда не подумала, что ты настолько труслив, ― Леви, подмигнула магу и еще раз потерла свои пальцы друг о друга, заставляя кровь в них бежать быстрее. На самом деле, Леви и сама терзалась схожими сомнениями, ведь отдавать собственную кровь темной гильдии в обычной ситуации было бы безумием. Но Макаров, до сих пор не вернувший себе самообладание после злых слов сына, стоял рядом и как-то совсем равнодушно расставался с мистической жидкостью из своего тела. В глазах старика не было ни капли сожаления из-за незначительной потери. Он раз за разом проводил острым ритуальным ножом по каждому из десяти пальцев, позволяя крови самостоятельно стекать в глубокую каменную чашу. Чуть в отдалении от троицы, прислонившись к стене и напустив свой привычный равнодушный вид, стоял Лаксус. Не сомкнув глаз за всю эту долгую ночь, он погрузился в размышления. Мысли роились в его голове, сплетаясь с воспоминаниями и когда-то услышанными голосами родных людей и случайных прохожих. Но все тропинки, проторенные в сознание, вели к одному: и дед, и с самого начала знали, что его судьба ― череда битв, в которых погибнут все, кто важен для него, включая и самого младшего Дреяра. ― Ты снова прежний, ― задумчиво сказала Эльза, подходя к Лаксусу. Как она и ожидала, маг не почтил ее взглядом. ― Но, прошу, не закрывайся от других. Ты им нужен. Лаксус резко поднял голову и одарил Эльзу таким смертоносным взглядом, что та сделала несколько шагов от мага. В тот момент Эльзе показалось, что в его глазах танцевали серебристые молнии-убийцы: верный признак ярости в семье Дреяров. Но, несмотря на грозный вид, у Лаксуса даже в мыслях не было нападать на волшебницу. Эта злость была предназначена для других. Лаксус криво усмехнулся и поправил меховой плащ, произнеся всего одну фразу: ― Ты тоже, ― но эти простые слова заставили Эльзу слабо улыбнуться. На душе стало чуточку теплее. Но вот с кровавым ритуалом было покончено. Как только последняя красная капля коснулась жертвенной чаши, массивная каменная дверь в главный зал цитадели распахнулась сама собой. Макаров первым шагнул в пропитанное сыростью и страхом помещение. Он сразу же обратил внимание на тот самый «живой» стол, для которого и собиралась кровь. Поморщившись, как будто перед ним был не обыденный предмет, а кровожадный убийца, молящий о пощаде, старик продолжил осматривать помещение. Маги из Хвоста Феи присоединились к этому занятию. Леви приблизилась к Гажилу, который затравленно озирался по сторонам. Маг также не сомкнул глаз в эту ночь, ожидая расправы со стороны озлобленных воронов. Кодекс темных гильдий гласил, что каждый предатель должен умереть. Эльза тоже держалась рядом с товарищами по гильдии. Девушка с трудом боролось со странным голосом в своей голове. Он звал, манил к черному столу, обещая подарить душевный покой, но Эльза не поддавалась. А вот Лаксус ничего не боялся. Держа в одной руке чашу с кровью фей, а другую сжимая в кулак, он все ближе и ближе подходил к древнему артефакту. Не было ни тревоги, ни каких-то других эмоций, мешающих сосредоточиться. Только понимание того, что тебе здесь хорошо, что здесь твое место. Захотелось дотронуться до предмета, почувствовать на себе его силу. ― Я бы на твоем месте этого не делал, ― голос Ивана эхом разнесся по каменному залу. ― Ты еще слишком молод, чтобы совладать с этим демоном. Темный Дреяр появился как будто ниоткуда, казалось, материализовался из рунного рисунка на каменном полу. Облаченный в черные одежды, украшенные серебряными нитями, мастер Хвоста Ворона выглядел довольно устрашающе. На его поясе висел клинок в черных кожаных ножнах. Но Иван остался невозмутимым. Просто подошел к сыну и взял из его рук чашу. Волшебники даже не успели опомниться, а Иван уже полоснул себя по венам небольшим кинжалом и принес жертву: вылил кровь из чаши на черный стол, предварительно добавив к ней собственную. В ту же секунду столб пламени взлетел к самому потолку, уничтожая тьму вокруг. Что-то рядом причмокнуло и заурчало как довольный сытый кот. Жертва была принята. ― Теперь мы можем поговорить, ― Иван на правах хозяина встал во главе стола, а Макаров ― по левую руку от него. Всего единожды встретившись взглядом, отец и сын сразу же поняли, что их перемирие продлится намного дольше, чем предполагали они несколько часов назад. ― Мир пришел в движение раньше, чем я предполагал. И у нас нет права на ошибку, ― Макаров произнес эту фразу крайне серьезно, вызвав раздраженный смешок единственного внука и непонимающие взгляды своих бойцов. ― Мы и еще многие другие уже достаточно сильно запутались в паутине лжи. Пора ее разрубить. ― Прекратите! ― Лаксус поспешил остановить этот обмен загадками. ― У нас реальная проблема. Король явно показал, что желает нашей смерти. Может начаться охота, а вы говорите о каких-то паутинах! ― Твоя прямолинейность тебя погубит, ― прошипел Иван. Повинуясь смене настроения своего властелина, стены задрожали, а статуи, стоящие вдоль них, зашевелились. Они оказались не каменными изваяниями, а рядовыми бойцами Хвоста Ворона. Мастеру пришлось кинуть на них злобный взгляд, чтобы вернуть им самообладание. Маскировка была безнадежно нарушена. ― И после этого ты говоришь о доверии? ― фраза Лаксуса стала последней каплей для темных волшебников. Проигнорировав приказ мастера, наемники приготовились атаковать нарушителей главных законов темных гильдий: защищать честь своего предводителя и отстаивать каждое его слова, иногда рискуя собственной жизнью. ― Я так и знал, что это засада! ― зарычал Гажил и атаковал первым. Два ворона были оглушены мощным ударом от железной балки и отброшены к стене. Еще несколько волшебников вступили в схватку с Эльзой, но, несмотря на траур и душевные потрясения, девушка не потеряла своих навыков. Только Макаров и Иван остались неподвижными. Просто стояли и наблюдали за этим безумием. Когда-то самые дорогие для друг друга люди, а сейчас временные союзники, готовые в любой момент вцепиться ближнему в горло, мужчины прекрасно понимали, что каждая такая стычка ― это взмах маятника, роющего для каждого из их подчиненных братскую могилу. И не будет на ней ни таблички, ни даже одинокого полевого цветка. Сама память будет стерта. ― Тихо!!! ― рявкнул старший Дреяр, оглушая всех присутствующих мощным голосом, достойным настоящего великана. Иван немного поморщился: ― Все вон! Получив согласие своего мастера, вороны покинули главный зал, предварительно спрятав оружие и скрыв агрессию. За ними неохотно последовали и феи. Все, кроме одного. ― Лаксус, тебя это тоже касается, ― обратился к внуку Макаров. ― Будет лучше, если ты уйдешь. Нам всем нужно отдохнуть. ― Тогда уйдем сейчас, ― Лаксус не хотел так быстро сдаваться. Замешательство, преследующее его последние несколько часов, сменилось ненавистью и дикой злобой. Но Лаксус, помня свой печальный опыт ссор с семьей, взял себя в руки и попытался решить все мирным путем: ― Мы все равно не сможем прийти к согласию. А проблемы с королем скоро забудутся, ведь Джерара больше нет. Он резко замолчал, встретившись глазами с дедом. Тот смотрел не отрываясь, а потом просто тяжело вздохнул и пробормотал: ― Иди уже, скажи остальным, что уходим через два часа. Все это время Иван совершал какие-то загадочные пассы руками над столом, не упуская разговор из виду. А когда дверь за Лаксусом захлопнулась, мужчина разразился жутким смехом. Он смеялся так громко, что, казалось, кровь на столе вибрировала. ― Я сегодня убедился, что он мой сын, ― Иван криво усмехнулся, пытаясь показать свое превосходство над отцом. ― У него великолепное будущее темного мастера. Великое. Просто его нужно немного подтолкнуть, ― в его голосе слышалась грусть и немного зависти. Было заметно, что Иван недоговаривает всего, о чем думает. ― Я не позволю, и ты это прекрасно знаешь, ― твердо сказал Макаров. ― Он никогда не станет темным мастером, а возглавит после моей смерти Хвост Феи. Моя кровь в его жилах не разрешит ему шагнуть во тьму. ― Не ври самому себе, ― шепнул Иван, завершая свою ворожбу. ― Ведь во мне тоже течет твоя кровь. На этом разговор закончился. Темный Дреяр вскинул руки вверх, и, повинуясь его приказу, кровь, смешанная с алхимической субстанцией, преобразовалась в прекрасный замок, точную копию королевского дворца, болота воронов и Магнолию. По краям этих строений появились гербы двух гильдий, огромный синий феникс и паук, восседающий на вершине королевского замка. Его паутина оплетала все королевство, проникая в каждый дом, и уже подобралась к столицам соседних стран. ― Все еще хуже, чем я думал, ― выглядел напуганным Иван. ― Не верю, что соглашаюсь с этим щенком, но нам действительно нужно спешить.***
― Как интересно, ― прошептал король Фауст, удобнее устраиваясь на троне и внимательнее вглядываясь в сложный расклад карт. ― Вот и вы, господа второсортные маги, вступили в игру. Но вы уже обречены, хотя и верите в обратное. Мужчина поднялся, подошел к небольшому шахматному столику и передвинул черного коня, сделанного из драгоценного гагата. И тут же, перейдя на другую сторону, сдвинул белую ладью, убив коня. ― Вам не спастись, так что наслаждайтесь последними мгновениями мира! Радость властелина Фиора была сорвана неожиданным появлением гонца, принесшим дурную весть. Последнее, что видел несчастный посланник ― шахматы, плавящиеся прямо перед его лицом. Тело мертвеца нашли в луже из драгоценных камней. А король даже не придал этому мелкому происшествию, следствию собственной ярости, значения. Появилась сила, способная помешать его безукоризненной победе в шахматной партии.