The Paths

Каждый из нас предан - кому-то или кем-то (с)

Тики Микк едва дождался того момента, когда станет возможным уйти с испорченного ужина, не привлекая внимания. Хорошо, что многочисленные светские рауты, а в бо‛льшей степени - не менее многочисленные партии в покер, научили держать лицо. Напряжение, возникшее из-за инцидента, быстро сгладилось, видимо, все ждали чего-то подобного. Тики же рассматривал на просвет свой бокал вина, любуясь отблесками, и не принимал участия в общих разговорах. А в душе пойманным в ладони Тизом билось ощущение какой-то неправильности в поведении Аллена. Вертелось, будто на краю зрения, когда и чувствуешь, и не сформулируешь чётко. Тревожное, неприятное чувство, никак не связанное с поведением семьи и тем, что Тики теперь придётся извиняться. Это было не беспокойство за Аллена, хотя и оно накрывало тяжёлыми волнами. Тем более что покоя не давал будто померещившийся золотистый отблеск в глазах Уолкера. Как блик от свечи в бокале с белым вином. И, сколько не уговаривал себя Тики, что это всего лишь померещившийся отсвет, но отвязаться от дурных мыслей не удавалось. Наконец, стало возможным подняться и выскользнуть за дверь приёмного зала, чем Микк незамедлительно воспользовался. Отставив в сторону полупустой бокал и тарелку, к которым он едва прикоснулся, Ной тихой тенью проскользнул к дверям, легко оттолкнул в сторону створку и вышел в тёмный после яркого света и гулкий после музыки коридор. Он не заметил, каким долгим и пристальным взглядом в спину проводил его Шерил, перед тем как вернуться к прерванному диалогу с Джаздеби. В коридорах особняка было пусто. Эхо жадно подхватывало звуки шагов, приглушённых брошенными на пол ковровыми дорожками, кидало их о стены. Вышколенная прислуга умела не попадаться на глаза, когда её присутствие не требовалось. Микк быстро добрался до комнаты Аллена, приостановился на секунду, будто колеблясь, и аристократически-деликатно постучался в дверь костяшками пальцев. За дверью стояла такая тишина, будто Тики постучался в крышку заколоченного гроба. Было бы странно, если б покойник ответил "Да, войдите". Микку стало неприятно от собственных хорошо рафинированных манер, которые уже на подсознании проявлялись у Тики в подобных этому особняках. Аллену, скорее всего, тошно не меньше. - Эй! А ну открывай, зараза! - Ной заколотил в дверь ботинком, как в старые добрые времена, когда он пытался добраться в комнату к подвыпившим друзьям шахтерам. Дверь, оказавшаяся незапертой, отворилась от ударов, тускло блеснув тёмным лаком. Тики вошел внутрь, но обнаружил только полутёмный кабинет и закрытую дверь в спальню Уолкера. Кажется, тот заперся изнутри, не желая никого видеть. Идея притащить Аллена сюда оказалась не такой радужной, как он ранее ее себе представлял. И это давило на совесть. - Эй, пацан, открывай! - пару раз приложив каблуком дверь, Микк просто-напросто прошёл сквозь неё, наплевав на желание обитателя побыть в одиночестве. И в ту же секунду получил по серой физиономии подушкой. - Ауч... ой-ё-ё-ё... Ты мне чуть нос не сломал! - А ты не вваливайся в чужие комнаты без разрешения! - Аллен нехорошо поигрывал второй такой же подушкой, - А если бы здесь была дама? - Дамы обычно совершенно не против моих появлений в их запертых почивальнях... - Микк потёр саднящий нос. - Ты... как? - Я не ожидал от твоих родственников другого приёма, - Уолкер отвернулся. Кажется, его задело всё же меньше, чем Тики предполагал. На душе стало немного легче. Микк почти вплотную подошёл к кровати, на которой сидел Аллен, присел на корточки, сразу же вспомнив шахтёрскую робу. В ней двигаться было намного удобнее, чем в узких брюках, давящих горло рубашках и жмущих ботинках. - Посмотри на меня. - Зачем? - Аллен всё же кинул взгляд на Ноя. Тики пристально вгляделся в лицо Уолкера. Бледная, розовая кожа, дымчато-серые глаза с тёмным ободком у зрачка. - Ты чего? - скривился Аллен, нехорошо посматривая на Тики. - Э... Ничего, - Ной отвернулся, поднимаясь и чувствуя неожиданное смущение. Кажется, он опять был похож на идиота. - Вообще я пришёл извиниться за Шерила. У него скверный характер, и... - Я заметил, - язвительно вставил Аллен. - Вот и не перебивай! Я тут перед ним извиняюсь, а он!.. - Хмпф... - Уолкер отвернулся, гася смешок. Вся ситуация слишком напоминала их трёхнедельные похождения, чтобы решить, что на месте Уолкера теперь находится Четырнадцатый. У Тики отлегло на душе, хотя он и полагал, что Аллен воспримет произошедшее намного болезненнее. Сердце на секунду сжалось - сколько же всего выпало на долю этого, по сути, ещё подростка, чтобы научить не принимать близко к сердцу подобные ситуации? - Что намерен делать дальше? - Микк отвернулся к зеркалу, поправляя воротник и манжеты. Аллен пожал плечами: - Останусь здесь, конечно же. После того, как Тики Микк удалился, Аллен некоторое время сидел, не меняя позы, будто глубоко о чём-то задумавшись. Наконец, он вскинул голову, будто откидывая в сторону мешающиеся волосы, хмыкнул: - Ты никогда не станешь аристократом, Тики Микк. Откинув в сторону обе подушки, Уолкер встал. Подошел к зеркалу, всмотрелся в собственное бледное отражение и поправив сбившийся галстук произнёс: - Welcome for me... И затем, уже под нос, пробормотал: - Неплохо бы поразведать окрестности... Особняк Ноев оказался на редкость роскошным и даже помпезным. Судя по всему, он изначально был рассчитан на большую семью и не меньший штат прислуги. Лестницы, галереи, переходы, плотно закрытые двери... Из внешней части здания, в которой приходили приёмы и находились комнаты для гостей, Уолкер перешёл во внутреннюю часть. Здесь дом уже спал, лампы были погашены, за исключением некоторых, обозначавших повороты и освещавших лестницы. В самых широких коридорах также горели небольшие светильники, через один, отбрасывая колеблющиеся отсветы и тени на стены и пол... Аллен неспешно шагал по полутёмной внутренней галерее, увешанной картинами, насвистывая песенку весьма фривольного содержания, услышанную на одной из миссий, и периодически останавливался у понравившихся полотен. Сейчас он мало напоминал гостя - походка вразвалочку, руки в карманах, да и песенка настраивала на весёлый лад. Освещённые солнцем пастушки и лесные нимфы поблёкли в тусклом свете редких ламп, а вот тёмные, мрачные сюжеты приобретали особую, мистическую ауру. Взгляды пропахших серой и запачканных копотью демонов жаждали крови, а по лицам знаменитых правителей стало видно, какими кровавыми интригами было куплено величие страны. Аллен остановился возле большой картины, изображающей всемирный потоп. Даже отступил на шаг, рассматривая буруны на поглощающих землю волнах, лучи солнца, неспособные пробиться сквозь грозовые тучи, и фигурки людей, смываемых волнами. - О-о, ну надо же... - чуть насмешливый, растягивающий гласные голос мог принадлежать только Уайзли, - Не знал, что экзорцисты интересуются искусством. – Ной, чуть наклонив голову на бок, рассматривал Уолкера. Почему-то, не смотря на возраст, больше всего он напоминал сбежавшего с урока школяра. - Никогда не понимал, зачем людям столько картин, - пожал плечами Аллен, - Пыль собирать? Уайзли подошёл поближе, тоже рассматривая картину: - Со временем их можно будет выгодно продать. Искусство, знаешь ли, как и вино: дорожает с годами. - Если раньше не превращается в уксус. Уайзли рассмеялся. Затем добавил, простецки закинув руки за голову: - Ну, этой картине превратиться в уксус не грозит. Жаль, что этому сюжету уделяют так мало внимания. - Что, ностальгия замучила? - хмыкнул Аллен, вновь окидывая взглядом полотно. Уайзли снова засмеялся: - А ты остёр на язык. Жаль, что на обеде этого не показал. - Может быть, я засмущался? - ухмыльнулся Уолкер. - Знаешь, как-то не похож ты на стесняющегося. Вот совсем. - теперь уже смеялись вместе. - И не пытайся прочесть мои мысли, - оборвав смех, с холодной ухмылкой произнёс Аллен. - Всё равно у тебя ничего не получится. А если попытаешься ещё раз... - Уолкер дружески положил руку на плечо Уайзли, наклоняясь к уху, - ...то забудешь кто ты, и в чём твоё предназначение... Аллен похлопал Ноя по плечу, отступил на шаг, а Уайзли чувствовал себя так, будто его ледяной водой окатили. От этих простых движений и голоса мурашки пробежали по коже. А разум, который никогда не знал границ и преград - налетел будто на стену. Ной не мог прочесть ни одной мысли нового обитателя особняка, и это будило в нём жгучий интерес. - Да что ты вообще такое? - пробормотал Уайзли, обернувшись, но за спиной уже никого не было. Остаток вечера Уайзли провёл в своей комнате, несколько нервно меряя её шагами. Странная, неестественная граница в разуме Уолкера не давала покоя. Он почувствовал её отголосок ещё за обедом, когда его будто выталкивали из смешанных и прерывистых мыслей экзорциста, особенно в тот момент, когда Аллен ушёл, хлопнув дверью. Но тогда, как и остаток вечера, Ноя больше занимали мысли Тики, скомканные, нервные, так не гармонировавшие с внешним лоском. Теперь же всё место в мыслях Уайзли занял новый жилец, с которым Мудрость случайно столкнулся во внутренней галерее. Эта походка вразвалочку, да и общая манера держаться, достаточно неожиданная для Аллена (Уайзли ради интереса иногда следил за носителем памяти Четырнадцатого, когда тот бегал от Ордена, так что знал, о чём говорит) привлекла внимание Ноя, и Мудрость не удержался от того, чтобы не подойти и не заговорить с Уолкером. Однако после весьма недвусмысленного предупреждения все инстинкты Ноя вопили, что надо держаться от новоиспеченного родственничка подальше. Уайзли не мог прочитать его мысли, но не зря его называли Мудростью - Ной и без того не мог не понять: Аллен знал, о чём говорит. Вот только любопытство, которое, как известно, не порок, но кошку всё же сгубило, не давало оставаться на месте. Уолкер зацепил Уайзли, и это много стоило… - Если ты думаешь, что Мудрость - это всего лишь чтение мыслей, то ты ошибаешься, Аллен Уолкер. Пожалуй, пока я просто за тобой понаблюдаю. Тем более что наблюдать можно и из мыслей остальных. *** На следующий день Аллен спустился к завтраку с самыми ранними обитателями особняка. Роад, которой приходилось ходить в школу, грустно перемешивала в тарелке нечто, подозрительно напоминающее овсянку. Нелюдимый Второй Ной уткнулся в свою тарелку, не подавая даже слабых признаков интереса. Уолкер вошёл в зал с таким спокойным и невозмутимым выражением лица, что у других даже мысли не возникло вспоминать вчерашнюю ситуацию. Пока он поглощал завтрак, ведя с Роад неторопливую беседу о школьных правилах и учителях, в обеденный зал спустился заспанный и отчаянно зевающий Уайзли. Он мило, но без особого тепла, улыбнулся Аллену, ничем не напомнив об их вчерашнем разговоре. Уайзли, сонно глядя в кружку с утренним чаем, делал вид, что совершенно не заинтересован Уолкером, но, тем не менее, решил проверить... "Доброе утро, Уолкер," - мысленно произнёс Мудрость. И тут же его с такой силой вытолкнули из разума Аллена, что Уайзли поперхнулся чаем, едва не перевернув кружку на себя. - Доброе утро, Уайзли, - вслух улыбнулся Аллен, а в голове Мудрости прозвучал ответ: "Я тебя предупреждал..." Больше Мудрости экспериментировать не захотелось до такой степени, что, покончив со свежими булками, он предпочёл убраться подальше. Впрочем, в дверях он задержался, бросив на Аллена заинтересованный взгляд. После того, как Уайзли покинул обеденный зал, его место почти что незамедлительно занял Шерил. На лице его сияла настолько любезная улыбочка, что, казалось, со вчерашнего дня его подменили. Впрочем, самым важным было то, что Мудрость мог легко воспользоваться глазами Шерила, чтобы незаметно наблюдать за Алленом. - Как спалось? - полюбопытствовал Камелот. Роад дожёвывала сладкую булку, но уходить из-за стола не спешила, с интересом наблюдая за тем, что будет дальше. - Поверите ли - великолепно! Приятно знать, что твои враги находятся под боком, и не придётся колесить по всей Европе, чтобы их догнать. Шерил едва не подавился, но, тем не менее, продолжил: - Враги? Кажется, вчера кто-то говорил о семье? - Семья? - губы Уолкера растянулись в улыбке, - Кажется, вчера кто-то говорил о врагах. Впрочем, - Аллен сунул в рот ложку с джемом, - сон в кругу семьи также великолепен. Наблюдавший за всем Уайзли хмыкнул. Ему положительно нравился этот самый Уолкер. - Тики, Роад, Граф... это что у нас, внутрисемейное - питать повышенное внимание к экзорцисту? - поскрёб макушку Уайзли, - Надо получше присмотреться к парню. Ной предвкушающе заулыбался, соскальзывая по перилам лестницы вниз. С первого взгляда нельзя было и сказать, что Мудрость Ноя - именно он. И всё же Уайзли постиг самую большую мудрость на свете - развлекайся, если тебе хочется, веди себя так, как хочешь именно ты, выставляй себя дураком и не пугайся этого. Строить из себя умного человека - самое глупое занятие на земле. И сейчас Уайзли собирался с удовольствием повеселиться. Следующие дни шли неуместно спокойно, и создавалось впечатление, будто Аллен с самого начала жил в семье Ноев. Часть семьи разбрелась по заданиям, Шерил же особо не задевал Аллена, то ли потому, что его немного прижал Граф, то ли оттого, что всегда получал на свои колкости от Уолкера весьма ядовитые ответы. Аллен тоже особо не высовывался. Большую часть времени он проводил в своём кабинете или бесцельно шатался по особняку, иногда заводил ни к чему не обязывающие беседы с Роад или Тики. Микк чувствовал, что что-то в Уолкере неуловимо изменилось, к тому же, он стал намного более замкнут и нелюдим, шутки его стали более острыми и язвительными, но эти изменения Микк списывал на нервозность окружающей Аллена обстановки. Экзорцист явно чувствовал себя в особняке, полном не особо счастливых его видеть бывших врагов, не в своей тарелке, потому и пытался быть в одиночестве. Тики это понимал и старался особо Уолкера не беспокоить, хотя давалось это тяжело. Нет, Микк понимал, что ни о чем, сравнимом с тремя неделями их путешествия, и думать не приходится, но всё же рассчитывал, что Аллен, адаптируясь, будет стараться больше времени проводить с ним, а не в одиночестве. Тики часто хотелось подойти и просто поговорить с Уолкером, попытаться развеять его меланхолию, но он всегда натыкался на холодную стену отстранённости. Аллен выглядел то ли погружённым сам в себя, то ли в свои мысли. В конечном итоге все разговоры велись ни о чём, будто встретились просто два неблизких знакомых. Тики Микк держал лицо и не лез, но, кажется, пару раз встречался с сочувствующим и обеспокоенным взглядом Роад. В конце концов, Микк стал меньше общаться с Алленом, давая тому время освоиться. Уайзли же, наоборот, старался побольше крутиться рядом с Алленом, наплевав на всё его желание меньше общаться. Было в этом нечто особенное – вести разговор, об истинном смысле которого знают только двое. - Итак, экзорцист уже нашёл своё предназначение в особняке? – Уайзли стоял на лестнице, перегнувшись через перила и уставившись на светлую макушку Уолкера. - Вижу, Мудрости не терпится его потерять… - Может быть, я слишком любопытен? – Уайзли перегнулся через перила, выдавая свою самую милую из всех улыбок. Уолкер хмыкнул. - Вот видишь, ты уже улыбаешься! – Мудрость сейчас как никогда напоминал гиперактивного подростка, впрочем, этот свой образ он и впрямь любил больше остальных. По крайней мере, подкалывать других членов семьи в этом образе было особенно легко. - Думаешь, я не смогу сделать того, что обещал, прямо сейчас? – Аллен поправил волосы. - Сдаётся мне, ты виртуозно блефуешь. Говорят, ты идеальный игрок в покер, а там без блефа никак, - Уайзли спустился на несколько ступенек ниже, - Мог бы – давно бы сделал… Или если бы хотел. А раз не хочешь… - Тем не менее, в мои мозги ты влезть больше не стремишься, - Аллен улыбнулся так мило, как только позволял себе улыбаться, когда открывал флеш-рояль на картах, оставляя остальных игроков без гроша в кармане и штанов на заду. Уайзли полностью отзеркалил эту улыбку. Заодно Мудрость пытался следить за Уолкером через Тики и Шерила. Лезть в голову Роад пахло сумасшествием. Как в переносном смысле – Мечта легко чувствовала Уайзли, и могла бы разозлиться, так и в прямом – то, что творилось в мозгах у Мечты, живущей наполовину в своём собственном постоянно меняющемся полуиллюзорном-полуреальном мире, было с непривычки выдержать довольно тяжело. С Микком же и Камелотом-старшим таких проблем не возникало. Впрочем, хотя редкие соревнования в ядовитости между Шерилом и Уолкером были весьма занимательны, всё же беседы Аллена с Тики Микком казались намного более интересными. Эти двое явно были близки друг другу несмотря на некую отстранённость Аллена… и Уайзли, определённо, хотелось того же. Вернее, его заинтересовал не тот бродячий клоун, которого он имел удовольствие наблюдать, а та холодная и сильная личность, что проявилась из-под беспечной маски. Надо отметить, что за Алленом наблюдал не только Уайзли. Шерил тоже любил поразвлечься с найдёнышем Микка. И на это были две причины: во-первых, Камелот-старший на дух не переносил экзорцистов, и никогда не упускал возможности поглумиться над кем-нибудь из них. А экзорцист в собственном доме – поистине, королевский подарок. Во-вторых, поиздеваться над Алленом это прекрасная возможность задеть Микка. Мало того, что Тики до сих пор водится с каким-то людским отребьем, так теперь связался ещё и с экзорцистами! Именно поэтому не помешает указать ему, чем заканчиваются такого рода связи. Для его же, Тики, блага. А через некоторое время в голову Шерила пришла поистине великолепная идея. Два историка в подвале, которых он поймал несколько месяцев назад, уже начали надоедать, так почему бы не сделать игру более интересной, добавив новых лиц? Иллюстрация от Kadze к главе http://s004.radikal.ru/i206/1205/b0/08e50677e3e4.jpg Иллюстрация от Galiot к главе http://s42.radikal.ru/i095/1205/54/7fbc4d433c36.jpg