The Paths

Eyes black, big paws and Its poison and Its blood And big fire, big burn Into the ashes And no return Fever Ray - The Wolf

Шерил быстро шагал по коридору, не замечая шарахающейся от него в стороны прислуги. В голове зрел план, осталось только привести в подвалы Уолкера. Историка и его малолетнего ученика Шерил поймал ещё несколько месяцев назад, когда Нои решили, что если кто и знает всю подноготною того, что произошло между Ноями, Графом и Четырнадцатым в прошлом, то только эти двое. Все Нои потеряли память, Граф практически ничего не рассказывал, Роад тоже молчала. И после того, что случилось с Графом только из-за одной недолгой встречи с Четырнадцатым, Нои не выдержали. Эта странная любовь к Графу, ощущение крепких семейных уз, была ли она заложена в генах, или появилась позже? Они не знали, но могли точно сказать – несмотря на конфликты и ссоры между собой, они всё же были семьёй. И Граф – то связующее звено, к которому каждый питал тёплые чувства. Не злой разрушитель мира, а добрый, немного смешной дядюшка, дорогой не только живущим внутри них Ноям, их памяти, но и им самим. Именно поэтому, без ведома Графа, Шерил по договору с некоторыми другими Ноями притащил в подвал особняка Историка с учеником. Пытать старика – дело неблагодарное, а ну как старое тело не выдержит? Да и намного приятнее выбивать правду из старшего, медленно и с удовольствием расправляясь с младшим учеником. Но Историки молчали, и единственное, что из них можно было выжать – глухие стоны и отказы. Что ж, если из них нельзя извлечь информацию, то, как минимум, можно получить удовольствие! - Аллен Уолкер... - Шерил появился за спиной экзорциста так неожиданно, что тот вздрогнул. - Вижу, ты скучаешь? - Тебе кажется, Шерил. Я наслаждаюсь видом из окна, - Уолкер даже не повернулся, продолжая рассматривать проходящих под окнами людей и проезжающие экипажи. - Хм... А я хотел предложить тебе небольшую прогулку. Уверен, ты найдёшь в ней много интересного для себя, - Камелот осклабился и подошёл ближе. Он был уверен, что Аллен так просто не согласится, но ему было что предложить экзорцисту. Уолкер всё так же не оборачивался, рискуя нарушить правила приличий: - Я предпочту остаться в особняке. - О, что ты, это не займёт много времени. Всего лишь небольшая прогулка на нижние этажи особняка. Ты ведь там никогда не был? Думаю, тебе будет интересно... Небольшой экскурс в историю. - Экскурс в историю? - Уолкер соблаговолил немного повернуться и бросить на Камелота быстрый взгляд, - Что ты имеешь ввиду? - Видишь ли, - Шерил поправил прядь волос, убрав её за ухо. Он вёл себя так, будто предмет разговора не стоит особого внимания, - Думаю, ты знаком ещё не со всеми обитателями особняка. А эти люди прекрасно знают историю. Возможно, они даже смогут рассказать тебе что-нибудь... интересное и захватывающее. Аллен резко обернулся, расширившимися серыми глазами уставившись на Шерила. Да, несколько месяцев назад историки исчезли из Ордена... Не значит ли это... - Хорошо, - на лице Уолкера расцвела светская улыбка, - Я приму твоё предложение о небольшой прогулке. Шерил чуть наклонил голову в знак согласия, хотя в душе он ликовал - рыбка съела наживку. Ему не терпелось посмотреть на лицо Аллена, когда тот увидит приготовленный для него в подвале подарок. Шерил спускался по ступенькам в подвал, слушая, как неуверенно ступает за ним Уолкер. Ну, конечно, освещение здесь ни к чёрту, лестница местами выщерблена, не в пример парадным лестницам основной части особняка, а упасть и свернуть шею не хочется никому. Шерил же здесь часто ходил, потому знал каждую ступеньку почти наизусть. - Сюда, - Камелот свернул в одну из тёмных, тускло освещённых и пропахших землёй комнат, загремел ключами. Даже в самые жаркие месяцы здесь было прохладно. В кресле у стола сидел Историк и что-то скрёб дрянным пером по бумаге. Кажется, он уже привык к тому, что происходит, и старался делать записи, сохраняя историю для потомков. На вошедшего Шерила он даже не посмотрел. На диване рядом с ним лежал Лави, накрытый грязноватым пледом. Он исхудал, землистая кожа обтянула подбородок и скулы, глаза впали. Лави тяжело дышал, и, кажется, находился на грани яви и дрёмы. Рыжие волосы прилипли ко лбу, ещё сильнее подчёркивая его бледность. - Ну как тебе, нравится? - Камелот отступил в сторону, позволяя Аллену получше рассмотреть открывшуюся картину. Уолкер застыл на пороге, как вкопанный. Ни один мускул не дрогнул на его лице, оно будто заледенело. Шерил почти что физически ощущал, как натянулись нервы Аллена. Экзорцист молчал, видимо, не в силах придти в себя. Историк продолжал что-то царапать, видимо, считая ниже себя обернуться на голос такого, как Шерил. А вот Лави с трудом разлепил глаза, пару секунд всматривался, будто не в силах различить того, кто стоит перед ним. Но затем вскинулся на локте, так, что отросшие волосы упали на лицо, и прохрипел сухими, покрытыми корками губами: - Аллен?.. Видимо, это должен был быть вскрик, но получился только сдавленный хрип. На голос повернулся и Историк - на его лице отразилось не свойственное ему удивление пополам с беспокойством. - Аллен?! Что ты тут делаешь? Видимо, он решил, что Уолкера так же, как и их, поймали, и будут держать вместе, но Шерил опередил ответ экзорциста: - Знакомьтесь, это новый член нашей семьи! Аллен Уолкер изгнан из Ордена, но, в отличие от вас, экзорцистов, мы своих в беде не бросаем. Старик дёрнулся, но промолчал. Возможно, он даже предвидел такое развитие событий. Лави же, наоборот, взволнованно вскинулся, будто его ударили, на посеревшем лице отразилась буря переполнивших его чувств. - Нет, Аллен! Ты не можешь! Это... ошибка! Лави попытался вскочить, но тело подвело, и он только упал рядом с диваном, прислонившись о него спиной. Уолкер молчал, опустив глаза. Что происходит у него в душе, понять было совершенно невозможно. Шерил с удовольствием всматривался в ученика Историка, обретшего неожиданно столько новых сил и эмоций. А, казалось, бабочка почти умерла, оставив после себя высохшую оболочку. - Лави, - Историк одёрнул ученика, - Что за неуместное проявление эмоций? Вспомни, кто ты. Голос был тих и сух, но в нём не было приказа. Всё же старик понимал, что хотя бы подобные эмоции могут вернуть Лави к подобию жизни. Ученик дёрнул головой, отворачиваясь. Уолкер сделал шаг в комнату: - Лави... Я... Шерил наблюдал за этой сценой, запрокинув глаза. Как трогательно... От одного взгляда по жилам растекалось приятное возбуждение. Подобные сцены уже давно вызывали только смех. Камелот не чувствовал жалости к другим, но эти трое развевали его скуку. - У меня есть отличное предложение! Давайте поиграем в одну забавную игру! - Шерил расплылся в улыбке, больше напоминающей оскал, - Она называется "Расскажи всю правду папочке Шерри!" Камелот быстрым шагом подошёл к дивану и за шкирку поднял Лави с пола. - В этом упрямце уже давно живёт оставленный Гнилью паразит... И Гниль даже подарил мне немного контроля над этим паразитом. Это чудесное существо день за днём убивает ученика Историка. - Зачем? - Уолкер всё же открыл рот. На самом деле, Камелот ждал криков, истерик, возможно, даже активации чистой силы, но не такого ледяного, всепоглощающего спокойствия. Такое ощущение, что все эмоции в Уолкере умерли, не выдержав натиска извне, и перед Шерилом стоит только оболочка от бывшего Аллена Уолкера, пустой кокон вылупившейся бабочки. Как это было прекрасно! Неужели вид измотанных, почти убитых узников настолько поразил его? Видимо, все надежды об укрытии в особняке разбились о Камелота и его пленников. Шерил засмеялся, пробуя на вкус новое чувство. Даже Тики не сумел сломить дух Аллена Уолкера, и только он, Алчность Ноя, довёл дело до конца. - А если я сделаю вот так? - если уж добивать, то до конца. Шерил легко повёл рукой, и паразит в теле Лави ожил и зашевелился. Тот захрипел, не в силах даже закричать, тело свело судорогой, в глазах потемнело... Историк отвернулся. Он не мог бы рассказать всей правды Камелоту, даже если б хотел. Но от вида страданий ученика ему было ещё хуже, чем, если бы пытали его самого. - Ну что? - Шерил мягкими шагами подошёл обратно к Уолкеру, зашептал на ухо. - Нравится? Ему сейчас так больно, что люди от такой боли обычно сходят с ума... Но он не может сойти с ума, он Историк. А воспоминания об этой боли сохранятся у него на всю жизнь... Он не сможет забыть их, даже если выживет. Эти ощущения всегда будут с ним, такие же свежие, как сейчас... - Ной ещё раз повёл рукой, и Лави захлебнулся собственным криком. - Хочешь, я буду мучить его столько, сколько ты пожелаешь? Может быть, заставим паразита перекрыть нашему гостю дыхание? Шерил ещё раз повёл рукой, и Лави замолчал, хватаясь за горло. И без того землистое лицо начало синеть. - Стой... - голос Аллена был тихим, едва слышным. - Не убивай его. Камелот засмеялся, едва не хлопая в ладоши от переполнявших его эмоций. - Не выдержал! Сломался! Как скажешь, сладкий, ты ведь теперь член нашей дружной семьи... Лави упал на пол, судорожно глотая воздух. - Пока не убивай. Историк резко обернулся к Аллену, не веря своим ушам. Не мог Уолкер произнести подобного. Шерил оборвал смех на середине, недоверчиво взглянув на экзорциста. Последняя фраза никак не вписывалась в его планы. Камелот нервно сглотнул и проговорил: - Пожалуй, на сегодня хватит... Пойдём, вернёмся сюда немножечко позже, - Шерил обнял Уолкера за плечи, уводя из подвала. Тот поднимался ровным, медленным шагом, не сопротивляясь и не оглядываясь, и Камелот ликовал - новая игрушка, которую так приятно ломать, полностью оправдала себя. И, кажется, играть с ней можно будет намного дольше, чем он смел предположить. *** Некоторое время после ухода Ноя и Аллена в камере историков висела полная тишина. Казалось, время перестало течь и застыло стеклом. Затем Лави, до того неподвижно лежавший, завозился и застонал. Старший Историк тут же вскочил со своего места, кинувшись к ученику. Раньше, чем Лави сам не начнёт двигаться, лучше было к нему не прикасаться - прикосновения доставляли лишнюю боль. Старик помог Лави подняться с пыльного пола, отряхнул, подставил руку, когда тот садился на диван, накинул тонкий плед на плечи. - Как ты? - глухо спросил он. Оба понимали, что лучше умереть, чем выдать данные тем, кому не следует, и что как бы Историк не дорожил учеником, он не вправе сказать то, что знает. Оба хотели жить больше, чем покончить с собой и тем самым полностью перекрыть доступ Ноев к информации. Они цеплялись за жизнь, даже по реакциям Шерила выуживая некую информацию. Случайно слетающих с губ Камелота слов порой хватало, чтобы какие-то части мозаики, хранившейся в голове каждого из них, вставали на свои места. - Сегодня мне досталось даже меньше, чем обычно, - Лави потёр виски, - Мне показалось, или это и вправду был наш Аллен? Историк промолчал, задумавшись. - Панда? - Я ничего не могу сказать, Лави, - если Историк не отреагировал на "Панду", значит, дело и вправду было серьёзным. - Думаешь, кто-то, принявший его личину? - ученик окончательно сбросил маску идиота-Лави, и теперь серьёзно смотрел на учителя. - Что ты можешь сказать о его поведении? – Историк смотрел на него, не мигая. - Хм... - тот потёр переносицу, - Прежний Аллен уже бы разнёс весь подвал к чертям. Но... Ты помнишь, через что ему пришлось пройти. Тем более, мы не знаем, что с ним случилось за последние месяцы. Думаю, он мог измениться и научиться осторожности. Историк кивнул, ожидая, пока ученик продолжит. - Если Аллен здесь, значит, либо он выполняет тайное задание Ордена, либо его объявили вне закона, как носителя памяти Ноя, и он решил действовать самостоятельно, - Лави покрепче завернулся в плед - его бил сильный озноб, как это часто бывало после визитов Шерила. - Орден бы никогда не отправил на подобное задание Уолкера... - начал Старик, и его ученик тут же перехватил мысль учителя: - Значит, его всё же выгнали. Но на Ноя он похож не был. - Ты помнишь, что он сказал в конце, когда они с Шерилом уходили? - Историк поднялся, налил из выщербленного кувшина в стакан воды, даже не спрашивая ученика, поднёс Лави, придерживая, пока тот не выпьет - руки у ученика слишком дрожали, чтобы самостоятельно держать стакан. - Нет, - мотнул головой Лави. Отдал стакан учителю, благодарственно кивнул, - Я был не в том состоянии, чтобы что-то соображать. Когда началось восстановление, они уже ушли. - Тебе надо лучше тренировать своё сознание, - строго проговорил Старик, - Думаю, пребывание здесь пойдёт тебе на пользу. - Да, - Лави кивнул. Настоящий Историк не должен позволять пыткам нарушить восприятие. - Аллен Уолкер не был похож на себя самого. Его последняя фраза показала, что ему на самом деле всё равно, что с нами случится. - Иногда такое поведение оправдано, - заметил Лави, - Если противник захочет бить по тебе через более слабого, показать пренебрежение, это - лучший способ слабого защитить. - Ты прав, - Историк кивнул, - Или Уолкер научился железной выдержке, или... - он не закончил, но Лави понял его мысль и даже немного подался вперёд. - Ты думаешь, что?.. - Я этого опасаюсь, - прикрыл глаза Старик. - А теперь спи, я должен подумать. *** Теперь, когда Шерил нашёл такое милое развлечение, спасающее от скуки светской жизни, пока Граф не даст ему задание, то собрался выжать из ситуации максимум возможного. Через пару дней, дождавшись, когда Уолкер закончит завтракать и трепаться с Уайзли, Шерил перехватил Аллена в коридоре. Кстати, оставшийся в столовой Уайзли бросил на Камелота пару заинтересованных взглядов, но не более. Надо сказать, Шерил уже некоторое время заметил, что Уайзли уделяет новоявленному родственничку довольно много внимания. Да и нарывается даже больше, чем обычно. Правда, обыкновенных шуточек, для которых Мудрость использовал своё умение лезть в чужие мозги, почти не было, да и те были скорее угрозами из разряда "сейчас я прочитаю все твои грязные мыслишки". Впрочем, Шерил предпочёл не совать нос в отношения Аллена и Уайзли. В отличие от излишне мягкого Тики, от Уайзли можно было получить некоторую долю неприятностей, причём месть от улыбающегося Мудрости могла настигнуть в самый неподходящий момент, когда Шерил уже и думать забудет о злой шутке. Утром того же дня Аллен умудрился немного проспать, и поспешил к завтраку - ему бы не хотелось пересекаться за столом с большинством обитателей, особенно с Графом, так что нужно было успеть съесть всё, что требует организм, до того как в столовой станет слишком шумно и напряженно. Горничная, девушка лет семнадцати, уже полгода как мёртвая, только расставляла посуду, когда Уолкер объявился у стола, а Уайзли уже потягивал утренний кофе. Сегодня он ограничился в выборе верхней одежды только домашними широкими брюками и тонкой, отделанной кружевом, широкой рубашкой, к тому же расстёгнутой сильнее, чем того допускали приличия. Одежда совершенно не вязалась с тем, как выглядел Уайзли обычно, и это резало по глазам. Впрочем, Мудрость откровенно наслаждался новым образом, а чем бы дитя не тешилось... - Доброе утро, Уолкер, - Уайзли отвесил экзорцисту подобие поклона, - Ты сегодня припозднился, неужели посвятил вечер нежной и томной барышне, да так измотался, что проспал? - Ной выдал невинную, даже чуть застенчивую улыбочку, совершенно не вяжущуюся с нагловатым взглядом. Они оба знали, что о появлении в их доме некой дамы Уайзли узнал бы первым. - А ты, я вижу, с каждым днём встаёшь всё раньше, - хмыкнул в ответ Уолкер, принимаясь за первое из поданных блюд, - Неужели девушки тебя совсем не любят? Вижу, даже решил прибегнуть к кардинальным средствам, - Аллен кивнул на широко распахнутую рубашку. - Тебе не нравится? - Уайзли закрутился на месте, расправляя складки на рубашке и явно изображая из себя хвалящуюся барышню. - Рожей не вышел для таких кружев, - честно припечатал Уолкер, намазывая варенье на хлеб. Уайзли, ничуть не обидевшись, пересел на стул рядом с Алленом, наклонился так, что его хитро прищуренные глаза оказались прямо напротив глаз экзорциста. - Эй, а тебе какие девушки нравятся, Уолкер? - Мудрость загораживал Аллену доступ к завтраку, но это его нисколько не смущало. - Мне нравятся хозяйственные, - Аллен отодвинул Ноя в сторону, пододвигая к себе только что испеченные булки. Мудрость, надувшись, откинулся на спинку стула, запрокинув руки за голову: - В постели от хозяйственности никакого толку. Впрочем, кажется, завтрак для тебя интересней девушек. - Какой проницательный... - Аллен вытер руки салфеткой. - Ну, если тебе так лениво говорить... - на лице Уайзли проступила многообещающая улыбка, - может быть, просто дашь мне заглянуть в свою голову и удовлетворить любопытство? Аллен отложил в сторону нож и подался к Мудрости, аккуратно прихватив того за подбородок, произнёс с самым доброжелательным выражением: - Не играй с огнём, Ной. Уайзли мило улыбнулся, не пытаясь вырвать подбородок из пальцев: - Думаешь, обожгусь? - Сгоришь, - Уолкер провёл большим пальцем по нижней губе Уайзли. - А я не боюсь, - Мудрость поймал палец Аллена, прикусывая его, и Уолкер резко отдёрнул руку, молча возвращаясь к прерванному завтраку. Уайзли хмыкнул и поднялся из-за стола, подзывая прислугу. - И сними свою дурацкую кофту, - бросил ему вслед Аллен. - Специально для тебя буду носить её постоянно, Уолкер! Едва Аллен покинул столовую, как Шерил, по-дружески ухватив Уолкера за плечо, наклонился к самому его уху: - Ну что, не хочешь повторить нашу увеселительную прогулочку? Обещаю, в этот раз я вытрясу из историков хотя бы пару слов. Аллен сбросил руку Камелота со своего плеча, прошёл мимо него вперёд, бросив, не оборачиваясь: - Прости, но я иду к Тики. - Тики Микк сегодня утром отправился к своим дружкам на шахты. Так что можешь о нём не беспокоиться, - Шерил догнал Уолкера и поравнялся с ним, - Пойдём, вдруг они сболтнут что-то интересное? Неужели тебе не хочется узнать про Четырнадцатого? - Нельзя, чтобы они сболтнули лишнего, - пробормотал Уолкер, - Пожалуй, я пойду с тобой, - он кивнул Камелоту, позволяя увести себя в подвал. На этот раз в комнате с историками было намного светлее, чем в прошлый раз. Уолкер уловил запах еды – видимо, кормили пленников хорошо, чтобы избежать цинги и других заболеваний, которые могли бы привести к смерти старшего Историка или и без того измождённого ученика. Лави, с ногами сидящий на диване, читал записи учителя, кое-где доцарапывая что-то убористым почерком, видимо, вставляя свои детали или точку зрения. Сам Историк чертил на небольшом клочке бумаги какую-то схему, впрочем, при появлении Шерила бумага тут же встретилась с пламенем свечи. - Приветствую, мои дорогие! Как спалось? - Шерил мило улыбнулся, но через секунду его глаза уже источали холод, - Не возникло желание что-нибудь рассказать? - Нисколько, - младший, в котором ничего не осталось от весёлого раздолбая Лави, хмуро и упрямо уставился на Камелота. - Значит, начнём, может быть, старик нам что-нибудь расскажет на этот раз... Шерил закончил только тогда, когда почувствовал, что тело Лави может просто не выдержать. Он уже не надеялся, что упрямый старик что-нибудь выдаст, да и младший держался более чем отлично. Сейчас Ной с большим интересом наблюдал за каменно-спокойным лицом Уолкера. Даже неестественно спокойным. Видимо, нежелание ссориться с Ноями боролось с желанием помочь историкам и смешивалось с осознанием полной беспомощности. Возможно, один Уолкер бы и сумел сбежать из этого места, но не с полуживыми историками на плечах. Шерил почти что не спускал взгляда с этого бледного юного, почти мальчишеского лица, с неестественно серьёзными, мудрыми глазами. Куда там Уайзли до него... Бросив Лави на пол, как сломанную куклу, Шерил первым вышел из комнаты, давая Аллену возможность несколько секунд побыть один на один со своими друзьями. Интересно, как он посмотрит им в глаза? - Вы... неплохо держитесь, - голос Аллена был так же спокоен, как и его взгляд. - Шерил зашёл слишком далеко, - Историк буквально впился взглядом в Уолкера, не упуская ни детали, но вертевшийся на языке вопрос так и не слетел с губ, вместо него Старик проговорил: - Боюсь, что однажды я могу не выдержать и что-то рассказать. - Не переживай, - Аллен качнул головой, - Я сделаю всё, чтобы вы не нарушили ваших правил и не рассказали лишнего. Уолкер отвесил лёгкий поклон в знак прощания и выскользнул за дверь вслед за Шерилом.