The Paths

It's so nice to meet you. It's so nice to know you. Now that your guards down let me show you. Superior rights from initial highs have now come back to haunt you. Your craving's beg the strangers hands for a taste that's so familiar. 10 Years - Russian Roulette

Расстались они глубоко за полночь, когда зарядивший с утра дождь прекратился, а ветер унёс истончившиеся облака. Из-за туч выглянули звёзды, воздух был прозрачно-чист. Уолкер вернулся в свой трейлер, улыбаясь широко и не к месту, как пьяный, хотя он не выпил ни капли спиртного. Они с Кейлом договорились встретиться через пару дней, и Уолкер уже предвкушал будущую встречу. Воспоминания о Тики и вина никуда не шли, но высасывающее душу чувство притупилось, отошло дальше, затёрлось новыми чувствами. Оно не раз вернётся, но не сейчас. Уолкер уснул, впервые за долгое время - крепко и без кошмаров. Кейл не находил себе места. До утра он расхаживал по комнате, пытаясь разобраться в собственных чувствах. По правде говоря, он намеревался прикончить пацана прямо в кафе, но... не смог. Увлёкся разговором, мерцающими в серых глазах смешинками... Убивать не хотелось. Хотелось говорить, говорить и говорить, узнать поближе, понять, почему у глаз молодого парня такой по-стариковски мудрый взгляд. Кейл, закончив, наконец, метаться по комнате, упал в кресло и принялся тереть виски. Он уже не разбирался в собственных чувствах и желаниях, ещё не понимая, что к его собственным мыслям и эмоциям примешиваются чужие, норовя вытеснить Кейла. Удовольствие Ноя попытался убедить себя, что этот сероглазый юноша - враг, он убил предыдущего носителя, причём явно не за прошлые прегрешения: Кейл в каждом сне отчётливо чувствовал обиду ложно обвинённого. А после встречи с Уолкером он перестал сомневаться в их вражде. Как только взгляд Кейла упал на осунувшееся лицо Уолкера, резко очерченное порождёнными тусклым фонарём тенями, в голове Ноя всплыла сказанная им же самим, носителем Ноя, фраза: "Когда мы встретимся в следующий раз, мы будем врагами". Кейл ещё не помнил всех подробностей, но эта фраза всё звучала и звучала в его мозгу, Звучала, когда они брели под дождём к небольшому круглосуточному кафе, бросавшему на мокрую брусчатку размытые пятна желтоватого света из окон. Когда они беседовали, и Уолкер, обжёгши пальцы и слишком горячую чашку с кофе, весело тряс рукой. А потом эти слова затёрлись, поблёкли, уступили обрывкам светлых воспоминаний. Эти отдельные сценки, даже просто ощущения от происходящих в прошлом событий, снились Кейлу так же, как и кровавые драки. Ощущение тихого тепла, умиротворения, обрывки смеха... желание защитить, а не убить. Удержать возле себя, а не уничтожить. Неужели всё это случилось когда-то? К утру Кейл всё же заставил себя лечь в кровать и уснуть. Сновидения на этот раз обошли его стороной. Мысли об Аллене не отпускали Кейла и весь следующий день. Он постоянно возвращался к юному клоуну, раз за разом прокручивая в голове их разговор, будто кто-то подталкивал Ноя к воспоминаниям. Поначалу он даже хотел оставить мысль о том, чтобы убить Уолкера, и попробовать пообщаться с ним. Узнать, что он за человек, о его прошлом, а значит - и о прошлом предыдущего носителя гена Третьего Ноя. И всё же постепенно Кейл убедил себя, что был прав в своём желании отправить Уолкера на тот свет. Если все воспоминания заканчиваются смертью от руки Аллена, какими бы счастливыми они ни были, значит, подобное может повториться снова. И лучше не привязываться к этому предателю, а прикончить его заранее, отомстив заодно за смерть предыдущего носителя. Обида и непонимание, теснившие грудь Кейла каждую ночь, были искренними. Тики Микк не чувствовал своей вины, Кейл был в этом уверен. А значит, предательство должно быть наказано. Они договорились встретиться после выступления Аллена Уолкера, на окраине города - пацан не хотел привлекать внимание седыми волосами. Летнее кафе, пустующее из-за прохладной погоды, оказалось идеальным вариантом. Основная часть посетителей уже сидела в тёплых залах, и, похоже, вынесенные наружу столики вот-вот должны были убрать до следующего лета. В больших почерневших от времени деревянных кадках отцветали последние летние цветы, названия которых Кейл не знал, и начинали распускаться осенние - пламенно-красные, с упругими бархатными лепестками. В воздухе проносились тонкие серебристые паутинки, пахло влажной травой и выпечкой из кафе. Кейл удобно расположился на плетёном стуле за круглым маленьким столиком, Аллен сел напротив, спиной к дороге, вымощенной серовато-чёрной брусчаткой. Он выглядел намного лучше, чем в тот вечер, когда они познакомились, и больше не напоминал мокрую ворону. Уолкер улыбался мягкой улыбкой, на которую то и дело ложилась тень озорства. Кажется, он мог быть тем ещё чертёнком, только не показывал этого до поры. Он был хорошим собеседником с отличным чувством юмора, хоть юмор его по большинству был чёрным и довольно циничным. При этом свои чёрные шуточки Аллен произносил с таким ангельски-невинным выражением, что становилось не по себе. Кейл говорил о пустяках, выбирая подходящий момент, чтобы открыться. Улица была почти безлюдной, что несколько успокаивало Ноя - он не хотел бессмысленных жертв. Кейл чувствовал приближение боя, но это не заставляло его волноваться. Он был уверен в своих силах - возможно, ещё слишком молодой и неопытный, чтобы научиться оценивать силу своих противников. Ему хотелось не просто боя и победы - ему хотелось растянуть этот сладкий миг, и он решил поиграть с Уолкером до того, как прикончит его - так кошка играет с мышью. Кейл на секунду отвлёкся, обращаясь к вновь открывшейся памяти. Немного переменил позу, пятерней откинул чёлку назад, с удовольствием наблюдая, как Аллен оторвался-таки от своей французской булки, с узнаванием глядя на жесты прошлого носителя гена Ноя. О да, пацан и правда хорошо знал Тики Микка, раз так реагирует. Кейл внутренне усмехнулся, ответил на незаконченную фразу Аллена, широко улыбнулся. Совершенно не похоже на то, как улыбался его предшественник. Но в последний момент всего на мгновение его улыбка чуть изогнулась, складываясь в такую знакомую Аллену усмешку Микка. Кейл сам не ожидал, насколько легко ему дастся эта улыбка, будто губы сами сложились, повинуясь старой памяти. Как будто это не он, а сам Тики Микк улыбнулся своему старому знакомому врагу. Уолкер как раз дожёвывал третью из заказанных булочек. Они в этом городе были на удивление вкусными - с нежным пушистым тестом, хрустящей корочкой и разнообразнейшими начинками. Кейл выглядел встревоженным и каким-то напряженным, то нервно поправляя пальцами ворот, то вертя в руках чайную ложечку, и иногда будто бы пропадая из разговора, отвлекаясь на посторонние мысли. Цирковой клоун решил, что у Кейла могут быть какие-то проблемы, но на тактичны вопрос о том, всё ли в порядке, Томпсон только рассмеялся, сообщив, что всё прекрасно. А раз не хочет говорить - пусть. Уолкер спросил Кейла, как тот оказался в таком захолустье с его идеально-столичными манерами, уже добираясь до середины булки, и тут Томпсон откинул рукой со лба непослушную челку. До боли знакомым движением. Уолкер замолчал. Кейл посмотрел на него с интересом, ответил, что столичная жизнь приелась, и потянуло в более тихое местечко, широко улыбнулся. Улыбка совсем не напоминала Тики, и Уолкер было расслабился, но в последнюю секунду широкая усмешка исчезла, а собеседник до боли знакомо осклабился. Так улыбался только один человек на свете, и он уже три года как был мёртв. Уолкер опешил. Если раньше тень Тики только иногда мелькала в новом знакомом, то теперь всё - жесты, движения, мимика - напоминало Уолкеру о Ное. Не к добру всё это, да и Кейл, слишком пристально вглядывающийся в его лицо, начинал вызывать опасения. Уолкер напрягся, готовый в любой момент активировать Чистую Силу. - Эй, Уолкер... - губы Кейла растянулись в до боли знакомой хищной улыбке. - Ты ведь так и не узнал меня? Как нехорошо! Моя кровь на твоих руках, а ты даже не можешь вспомнить? Внутри Аллена всё похолодело. Тики выжил? Но Кейл не похож на Микка, тогда как... - Что... ты такое? - пробормотал Уолкер вмиг побелевшими губами. В голове проносились сотни вариантов, но мелкая дрожь била Аллена совсем не поэтому. События прошлого возвращались, как и острое ощущение собственной вины. Рана в душе всё ещё не зажила. Аллен отпрыгнул назад, отбрасывая стул в сторону и одновременно активируя Чистую Силу. Мантия Белого Клоуна невесомо легла на плечи. Так значит, Кейл сам искал его, чтобы мстить... осознание неприятно резануло Уолкера. Их общение было не более, чем возможностью подобраться ближе? Нет, не только. Это была попытка ударить по больному, не сразу, а как только Аллен расслабится и начнёт доверять. Удар чужого приносит боль, но удар кого-то из своих намного болезненнее. Кейл ударил, не давая опомниться, красивым, но недостаточно быстрым движением. Уолкер увернулся, раз, другой, он чувствовал, что этот Ной, ещё не полностью вступивший в свою силу и не набравшийся опыта, - слабее его. Возможно, когда-нибудь он и станет матёрым бойцом, умеющим виртуозно управлять своей силой, но не сейчас. Он отскочил, но не мог заставить себя ударить, перейти к контратаке, хотя в защите Томпсона возникла подходящая брешь. Но Уолкер чувствовал свою вину перед Удовольствием Ноя слишком сильно, чтобы нападать. И глубоко в душе считал, что тот поступает правильно, пытаясь стереть с лица земли бывшего экзорциста. Возможно, Уолкер всё это время ждал момента, чтобы отдать долг, взятый у Микка. Кейл напал довольно неуклюжим выпадом, и тело само, на одних рефлексах отбило атаку. Ной наступал, лицо исказила гримаса ненависти. Сейчас перед Уолкером был молодой, жаждущий крови хищник. Аллен прикрыл глаза. Жизнь давно потеряла смысл и цели. У него отобрали всё, что было ему дорого, а то, что осталось - он разрушил сам. Возможно, последовать вслед за Тики от руки нового Удовольствия было бы наилучшим решением. Просто уйти, избавиться от груза воспоминаний и от отягощающего плечи бремени, исчезнуть, не-существовать. Уолкер закрыл глаза, не собираясь больше сопротивляться, но не тут-то было. Чистая Сила Аллена закрыла его от удара плащом, так, что он отлетел на другую сторону узенькой улочки, ударившись спиной о стену кирпичного дома. Аллен так и остался лежать на холодных камнях, не двигаясь и не пытаясь встать. Слишком многое вернулось, и пора было поставить точку. Он замер поломанной куклой, слишком уставший духовно, чтобы сопротивляться. Оказавшийся Ноем Томпсон был той самой соломинкой, сломившей хребет верблюду. Кейл не торопясь подошёл к поверженному противнику. Он чувствовал, что его враг сломлен, пусть на нём и не было физических повреждений. Ной наслаждался своей победой, хотя и сожалел, что всё закончилось так быстро. Внутри Уолкера оказался старый пепел, ржавая труха, оставшаяся от железного стержня. Уолкер поднял глаза на наклонившегося к нему Кейла, рука которого была занесена для последнего удара, но не чувствовал страха. Только сожаление о том, что всё закончилось так. Ной остановился и медленно опустился на одно колено рядом с Алленом, как рыцарь к даме. Уолкер бездумно посмотрел на острые носы модных ботинок, перевёл взгляд на дорогой сюртук, и дальше - на кривую ухмылку на лице Кейла. Эта была та широкая усмешка, с которой Тики Микк вырывал сердце Аллена в отчаянно-далёком бамбуковом лесу. Даже движение его руки было тем же уверенно-нетерпеливым - и Уолкеру на миг показалось, что он всё ещё лежит в зарослях бамбука, в ногах склонившегося к нему Ноя, что произошедшее после ему приснилось, как дурной сон, и ничего не было, ни смертей, ни предательств, ни Нэа. Он всё ещё в бамбуковом лесу, и победивший Микк склонился над ним, собираясь лишить экзорциста не только Чистой Силы, но и жизни. Потянувшаяся было к груди Аллена рука дрогнула и замерла, будто не в силах двинуться дальше. Кейл с изумлением и некоторой обидой посмотрел на свою ладонь, так, будто он не мог управлять ею. Его лицо напряглось, Ной подался вперёд, и удивление сменилось страхом. Но это длилось недолго, и по лицу Томпсона растеклось умиротворение. Кейл вновь потянулся к Аллену, но вместо удара он только осторожно взял его за руку. Поднёс к мягким сухим губам и легко коснулся подушечек пальцев. Уолкер кожей почувствовал ровное дыхание Ноя. Кейл замер, не выпуская ладони Аллена из руки, не разрывая невесомого поцелуя, будто бы желал, подобно Фаусту, навечно остаться в единственном мгновении. Аллен почувствовал, как губы Ноя дрогнули в полуулыбке. И всё же Кейл медленно отпустил его пальцы и поднялся. Он казался старше своих лет, взгляд был глубоким и тусклым, таким же, как у самого Уолкера. Ной улыбался Аллену - мягкой, усталой, грустной полуулыбкой, будто хотел что-то сказать и не находил слов. Наконец, Кейл отвернулся и медленно пошёл от Уолкера, скрывшись в первом же переулке. Аллен поднялся на ноги. Чистая Сила уснула, и мантия исчезла с его плеч. Уолкер механически поправил стулья, упавшие во время их короткого боя с Кейлом, оставил на столике деньги и побрёл вниз по улочке. Эмоций, которые, казалось бы, должны бурлить в душе Уолкера, не было. Иногда, когда накал страстей достигает крайней точки, эмоции просто пропадают, оставляя на своем месте выжженную пустоту. Уолкер просто брёл и брёл вперёд, силясь разобраться в случившемся и в своих чувствах, а больше всего - понять, что же произошло несколько минут назад. Почему Кейл отказался от убийства? Почему он так поменялся, даже выражение лица стало другим. И был ли Кейл самим собой в эту минуту? Вопросы не находили ответа, но что-то подсказывало Уолкеру, что это только начало. Арты от Kadze к главе http://s57.radikal.ru/i155/1205/84/a8a3f4753784.jpg http://s019.radikal.ru/i621/1205/8b/9cbe10362a63.jpg