Why d'ya have to be so cute?
Сегодня ты уходишь позже, чем обычно. Стрелки часов уже показывают половину одиннадцатого, а ты только освободилась от работы. Вам подкинули довольно сложное дело о маньяке, убившем уже шестерых человек, поэтому министерство периодически поторапливало Рогозину, а она - вас. Цокая каблуками, направляешься к выходу. - Я тебя провожу? - робко и едва слышно. Ты останавливаешься и, обернувшись к непосредственному начальнику, прожигаешь его взглядом. Он продолжает смотреть в монитор. - И вообще, поздно уже, - увереннее. - Да и маньяк этот... - Он же не только девушек убивает, - закатываешь глаза. Тихонов мог бы придумать какой-нибудь более убедительный предлог. - Ну, через раз, и последним обнаруженным был мужчина, - он никак не отступает от этой темы, - да крест на всё лицо не украсил бы тебя, - ты поморщилась, вспомнив рваные крестообразные разрезы на головах всех убитых. - Тихонов, я смогу дойти сама, - развернувшись, собираешься выйти. После затянувшегося рабочего дня и постоянных пинков от Рогозиной, тебя раздражает любая мелочь, а подкаты Тихонова более, чем осточертели. Уже не раз прокляла себя за вчерашнее решение, ведь стоит только разрешить Ване провожать себя до дома - он будет делать это каждый вечер, даже если после этого вновь вернётся в ФЭС и продолжит работать. - Ну, Оксан, - тоном обиженного ребёнка, - я уже закончил. Тихонов мигом выключил компьютер и встал со стула, догоняя тебя. Вновь оборачиваешься и заставляешь парня застыть на месте. Он смотрит на тебя щенячьим взглядом, не смея произнести ни слова. Азарт этой игры всё больше поглощал и затягивал: теперь ты главная, тебе решать. Безграничность его привязанности всегда поражала тебя. Ты любишь наблюдать за страданиями Вани, его неудавшиеся попытки стать чуточку ближе к тебе доставляют удовольствие. - А отчитаться перед Рогозиной? - усмехаешься. - Она тебя убьёт, если ей ещё раз позвонят сверху, - многозначительно поднимаешь указательный палец, - а она ничего не сможет им сказать. - Завтра утром можно, - ты замечаешь, что его взгляд начал метаться из стороны в сторону, а голос чуть задрожал. Вдруг что-то резко кольнуло в груди, становится сложнее дышать, будто кто-то сдавливает лёгкие. Картинка перед глазами расплывается, как в тумане, и затемняется. Ноги чуть дрожат, ты пытаешься удержать равновесие. Закрываешь глаза и вновь распахиваешь, желая избавиться от странного эффекта. Изображение так же внезапно приходит в норму, головокружение исчезает. Только появляется какое-то странное чувство, не позволяющее оставить Тихонова ни с чем. Ты думаешь, не это ли называют совестью, прикусывая губу и потупляя взгляд. - Оксан, с тобой всё хорошо? - волнение в голосе. - Да, - твоя секундная слабость не остаётся незамеченной. Смотришь на Тихонова, его поза не изменилась: он так же прожигает тебя вопросительным взглядом, ожидая, скорее всего, отрицательного ответа. Он уже привык к отказам, но надежда остаться с тобой наедине не дает покоя.It's impossible to ignore to you
Казалось, что воздух в этом стеклянном аквариуме накалился до предела, как в духовке. На душе заскребла целая стая кошек, которая ещё и протяжно завывала. - Отчитывайся перед Рогозиной, и пошли уже! - выдаёшь неожиданно для самой себя. Напряжение испаряется, чувствуешь облегчение. Ваня недоверчиво смотрит на тебя, но потом хватает распечатки и, чуть не сбив тебя с ног, уносится в кабинет начальницы. Устало выдыхаешь, оперевшись на стол, и говоришь себе, что это был последний раз, когда ты уступила ему.