Выигрыш

      Всю неделю у Константина Львовича не выходил из головы разговор с Котовым. Что на них нашло тогда, в баре? Алкоголь смутил разум? Так не успели еще выпить. Лисицын почесал бровь, задумчиво обводя взглядом кабинет полковника. Хорохориться-то можно сколько угодно, только если нет девушки, все это яйца выеденного не стоит – так, пустое сотрясание воздуха.       - Тебе, кстати, какие женщины нравятся? – неожиданно спросил его Котов после второй рюмки божественного напитка.       - Брюнетки, - цокнул языком Лисицын, но, вспомнив свой недавний, чуть не случившийся, роман с Гордеевой, передумал: - Или блондинки. Да, блондинки – с ними проще. А тебе? – он выразительно посмотрел на напарника. Константин Сергеевич напустил на себя профессорский вид и спародировал лекторский тон:       - Мне, майор, нравятся умные, - он одернул полы несуществующего пиджака и поправил узел мнимого галстука. - Чтобы о высоком можно было потолковать, о классической музыке, например, в оперу сходить… - заметив несколько озадаченный взгляд Лисицына, мужчина по-простецки расхохотался. – Да шучу я, майор. То есть ум у девушки – это плюс. Ты же понимаешь, я – офицер, интеллигент в третьем поколении. Зачем мне дура? Но как же хороши блондинки. Впрочем, брюнетки тоже ничего. Особенно если жгучие – они такие горячие, страстные, пылкие…       - Да ты, я смотрю, эксперт, - поддел Константин Львович разошедшегося коллегу, подняв за его здоровье рюмку в символическом тосте, и Котов вытянулся в лице.       - Ты это на что сейчас намекаешь? Я – ценитель женской красоты! – он художественно поднял руку вверх.       - Еще скажи – сторонник платонической любви, - не унимался Лисицын, допивая коньяк, - или еще лучше…       - Костя!       Он и не заметил, как вернулась Рогозина. Она, видимо, что-то уже успела сказать, потому что сейчас смотрела вопросительно, ожидая ответа.       - Задумался, Галина Николаевна, - быстро собрался майор и напомнил: - Так что за сюрприз?       Полковник с утра ходила довольная, словно в ожидании какой-то радостной вести, и обещала сюрприз. То, что Шустова пришла работать и одновременно присматривать за мужем, как она сама говорила, для Лисицына новостью не было. С Игорем он вместе учился, еще тогда парни быстро сошлись и характерами, и целями, и интересами и смогли пронести через годы настоящую мужскую дружбу, делая ее с каждым годом крепче и доверительнее. Разумеется, Костя знал и Лену – он был свидетелем на их свадьбе, успокаивал разнервничавшегося жениха, который от переживаний чуть не распотрошил цветок в петлице как полевую ромашку.       - Да расслабься ты, - попытался повлиять на друга Лисицын. – Если что – разведешься, - беспечно хохотнул он, за что получил локтем под ребра. Инцидент перерос в дружескую хохму, которую теперь, спустя столько лет, они любили вспоминать узким кругом, и Шустова каждый раз заявляла, что если они вдруг разведутся, то винить в этом уже есть кого.       - Леночка, привет! – с улыбкой махнул рукой Лисицын вошедшей блондинке в белом халате, и она ответила ему тем же.       - Приятно, что вы знакомы. Так вот теперь Лена – наш новый компьютерщик, - сообщила Рогозина и пригласила Шустову присесть, чтобы поговорить о последнем преступлении – убитой в парке девушке, у которой преступник зачем-то похитил туфлю.       Лисицын даже как-то расстроился, что сюрприз оказался очевидностью – Игорь его предупредил, что жена будет работать с ними. Костя по-мальчишески приготовился к чему-то необыкновенному, сам не зная почему, а тут такая банальщина. Однако не успел майор разочарованно вздохнуть, как незнакомый мелодичный голосок прозвенел:       - Галина Николаевна, извините, не вовремя?       - Ты всегда вовремя, Юля, - улыбнулась Рогозина. – Проходи.       Лисицын повернулся на голос и обомлел – вот оно, необыкновенное. Симпатичная, стройная, приятная девушка. Новая лаборантка, как пить дать! Такой приносить улики будет одно удовольствие. И предстать же можно героем. А сколько баек о своих тяжелых буднях можно рассказать – тьма тьмущая! Что она там видела среди микроскопов и пробирок?       - Знакомься, - посмотрела на Константина полковник. – Капитан Соколова.       - Юлия, - тут же вставила девушка, ни капли фамильярности в интонации.       Костя исподлобья следил за ее действиями. Вошла, закрыла дверь, представилась. Деловая такая, четкая, уверенная в себе – мечта! Одно удовольствие соблазнять такую. Только… капитан? Когда успела среди колбочек и реактивов такое звание получить? На вид-то чуть больше двадцати. Разве что по блату, понятно по какому. И в ФЭС, небось, попала тем же путем. Лисицын вовремя сдержал осуждающую ухмылку и пренебрежительно бросил:       - Новая лаборантка, что ли?       - Юлия имеет огромный опыт оперативной работы, - спокойно возразила Рогозина.       - На земле, - недоверчиво уточнил мужчина.       - Тебе и не снилось, - усмехнулась полковник, продолжая хвалить новую сотрудницу: - Несколько лет она работала помощником частных детективов Лукина и Насонова, закончила юридический – теперь у нас.       Опер! Так это ж в корне меняет дело. Константин наблюдал, как девушка усаживается за стол напротив него, и мысленно порадовался, что с утра надел голубую рубашку с серым галстуком. О том, что у него красивые глаза и пронзительный взгляд, он уже был наслышан от тургеневских барышень, с которыми знакомился периодически для романтического флирта и ни к чему не обязывающих кратковременных отношений. Одна из них ему и поведала о пользе от правильного выбора цветов в одежде. «Голубой цвет, Костик, очень выгодно оттеняет твои глаза», - приторно-ласковым голоском заявила то ли Маша, то ли Даша, то ли Наташа – он не помнил уже – еще не зная, что в семейную жизнь он с ней играть не собирается.       - Галина Николаевна, - вполголоса начал Лисицын, чуть наклонившись к начальнице, словно сообщал ей важный секрет, - а можно я ее введу, - мужчина стрельнул взглядом в новенькую, - ну, в курс дела?       - В нерабочее время – можно, - милостиво разрешила Рогозина.       - Понял, - кивнул майор.       Они стали обсуждать преступление: начала Шустова, Галина Николаевна периодически задавала уточняющие вопросы. Юлия слушала молча, внимательно глядя на дам. Константин почувствовал себя ущемленным – ни секунды внимания ему уделено не было. Тогда он решил блеснуть.       - Так это наш клиент, - выпрямляясь на стуле, энергично встрял мужчина, дополняя информацию Лены. – Две судимости – одна за грабеж. Четыре года отсидел, вышел два месяца назад. Хорошо, - со знанием дела вынес он вердикт, дернув головой и проведя пальцами по подбородку.       - Да, - подтвердила его слова Шустова, но что сказала дальше – Лисицын не слышал.       Она перевела на него взгляд, словно только сейчас заметила, что он тоже здесь находится. Соколова. Серьезно так посмотрела, что Константин невольно дернулся. Черт! А у нее-то глаза тоже голубые. И в пронзительности взглядов еще неизвестно, кто кого победит. Пожалуй, стоит присмотреться к дамочке повнимательнее.       Он попытался сделать это во время следующего совещания у Рогозиной, но каждый раз, когда Юлия поднимала на него свои ясные глаза, мужчину охватывала не пойми откуда произрастающая неловкость: он начинал нервно теребить рукой подбородок и глупо усмехаться. Черт возьми! Возьми себя в руки, майор! Она же на тебя смотрит как на компьютер с информацией, а не как на мужчину. Вся в деле, вся в работе, никаких эмоций. Как стальная статуэтка вместо фарфоровой, стойкий оловянный солдатик, хотя… учитывая взгляд – скорее свинцовый.       Константин собрался, подтянулся, сосредоточился на работе, но не мог не отметить профессионализм новой сотрудницы во всех оперативных мероприятиях: и в задержании преступника, и в строгом ведении допроса, и в построении логических умозаключений. Наверное, поэтому, когда они уже почти взяли преступника Карамышева, Лисицын позволил себе вольность.       - Не трогайте его! – окрикнул он спецназ и обратился к беглецу: - Ну, чего ты бегаешь? От себя не убежишь, от меня – тем более.       - Ты что пистолет-то убираешь? – заволновался Карамышев от непредвиденности ситуации.       - А он мне не понадобится, - уверенно ответил майор и пошел на маньяка с голыми руками.       Константин не был уверен – темно уже было, но подсознательно надеялся, что Юлия находится где-то рядом, что она увидит его силу, мужество и это произведет на нее должное впечатление. Только потом он узнал, что Соколова в это время была в палате матери Карамышева и не намеревалась ни любоваться подвигами майора, ни восхищаться его отвагой. Сам не зная почему, мужчина почувствовал себя уязвленным.       В следующую смену с Котовым, после того как они собрали все улики на кладбище и отправили их в ФЭС, Лисицын как бы невзначай спросил:       - Ты нашу новую сотрудницу видел?       Константин Сергеевич повернул голову в сторону напарника, и его губы тронула мягкая улыбка.       - Видел…       Он сразу вспомнил, как столкнулся с ней на ресепшне, когда уходил из конторы, а она только пришла.       - Капитан Соколова! – звонко отрапортовала девушка, так что ему сразу захотелось вытянуться по стойке смирно и приложить руку к козырьку. Хорошо вовремя спохватился, что голова непокрыта, а коллега меж тем уже приветливо улыбалась: - Можно Юлия.       - Капитан Котов, - расслабился Константин. – Можно Костя, - он внимательно разглядывал девушку. – Такая юная и уже капитан, - с ноткой восхищения добавил мужчина, желая польстить новенькой. Она немного смутилась, порозовев, но ответила уверенно и безапелляционно:       - Кто не работает, тот не ест, как известно, - Соколова улыбнулась. – А кто работает, тот получает звания, - она метнула осторожно-любопытный взгляд в его сторону и тут же спрятала улыбку за рабочей серьезностью. – Извини, меня Галина Николаевна ждет.       - Да, конечно, - пробормотал Котов, глядя как эта соломинка на каблуках, рассекая воздух, спешит в кабинет полковника. – Умная, красивая, капитан… - в душе с каждой минутой становилось все теплее и мечтательнее.       - Ну и что скажешь? – оторвал его от приятных ощущений Лисицын.       - А что я должен сказать? – не сразу сообразил Константин Сергеевич.       - Разговор в баре помнишь?       - А как же.       - Вот, - приподнял бровь майор, как будто это все объясняло.       - Так ты ж блондинок любишь, - подколол Котов.       - А ты жгучих страстных брюнеток, - не остался в долгу Лисицын. – А она у нас… - он посмотрел на напарника, они хором выдохнули:       - РЫЖАЯ! – и расхохотались в голос.       Уже в ночи, после того как им удалось задержать и расколоть и дочь убитого, Веронику, и ее подельника Жунева, Котов прошел к напарнику в Зазеркалье.       - Ну что, дожали? – кивнул он на рыдающую за стеклом Веронику и презрительно смотрящую на нее Рогозину.       - Дожали, - подтвердил Лисицын и медленно повторил слова полковника: - Она была виновата лишь в том, что любила вашего отца… Кстати, о любви.       - Ты про… - Константин Сергеевич осекся, словно боясь, что их услышат, и понизил тон, - рыжую?       - Про нее.       - А что, неплохой вариант, - одобрил Котов. – Как там было? Вижу цель, верю в себя, не замечаю препятствий…       - Ну-ну, интеллигент, - рассмеялся напарник, - верь в себя… Ладно, поехали по домам. Жизнь покажет, кто выиграет, - и, хлопнув капитана по плечу, Лисицын пригласил его пройти на выход из этой узкой комнатушки.       Соперничество вырисовывалось интересное. И очень вдохновлял выигрыш.