Выигрыш

Константин Котов разглядывал свое отражение в полный рост в зеркале комнатного шкафа и самодовольно улыбался: хорош, очень хорош; не выиграть Лисицыну у него, нет, не выиграть. Что такого есть в майоре? Да ничего – и ростом не вышел, и на ум не быстр, да и внешностью какой-то особой природа не наградила. То ли дело он, Котов: и высокий, и стройный, и умный! И мускулы что надо, и обаяния бездна – куда до него этому грубому простаку? Разве что погоны перевешивают, так то дело наживное – дослужится капитан и до погон. Вот еще пару неординарных дел и – Рогозина обязательно оценит его по достоинству. Чем тогда Лисицын брать будет? Да ничем! Котов продемонстрировал сам себе мышцы рук и подмигнул отражению, мол, мы с тобой точно одолеем хитрого да незатейливого майора. Сначала, конечно, Котов напрягся, узнав от полковника, что капитан Соколова теперь будет работать в паре с Лисицыным, - понял, откуда ветер дует. Очевидно, что майор приложил к этому руку – в шахматной партии ему достались белые фигуры, и первый ход был сделан. Котов отреагировал на новость со свойственной ему интеллигентной улыбкой, лишь поинтересовавшись, с кем теперь будет работать он. Оказалось, что постоянного напарника Рогозина ему не предлагала, чтобы было даже удобно капитану – так он иногда мог пересекаться с новоиспеченным тандемом, чтобы издалека контролировать ситуацию. В первый же совместный рабочий день он с удовольствием констатировал любопытный факт: капитан Соколова не собирается заводить личные отношения на работе. Котов пригласил ее пообедать вместе, девушка поколебалась несколько секунд, потом тряхнула челкой и решительно заявила: - Ты прости, если я сейчас скажу не то, что нужно, но я предпочитаю на работе рабочие отношения. То есть мы с тобой можем пообедать и поужинать, и даже позавтракать, если будет ночное дежурство, но исключительно как коллеги по цеху, - Юлия попыталась улыбкой смягчить резкость своих слов. - Понял, - принял удар Константин, скрывая своей улыбкой некоторое разочарование от услышанного. – Конкретно сейчас я приглашаю тебя на деловой обед. Ну, не ходить же нам голодными теперь. - Нет, конечно, - Соколова рассмеялась, как ему показалось, облегченно. – В смысле голодать не будем. Гастрономические планы нарушила Рогозина с приказом Соколовой отправляться на выезд с новым напарником. Уходя, Лисицын извернулся и показал язык другу, мол, как ты ни обхаживал, а птичка-то со мной улетела! Котов тогда с трудом удержал каменное выражение на своем лице, а после их ухода вдруг улыбнулся: у него созрел план. Лисицын пытался соблазнить Юлию, постоянно отираясь рядом с ней на работе, и, вероятно, не знал, что девушка против служебных романов. Котов же зайдет с другой стороны. - Юль, а ты классическую музыку любишь? – неожиданно спросил он, когда они вечером расписывались в журнале. - Классическую музыку? – удивленно вскинула брови Соколова, застигнутая врасплох. - Понимаешь, в чем дело, - негромко начал объяснять Константин, в душе радуясь ее реакции, - я люблю оперу. Не мужское это увлечение, знаю, но нравится мне, да. Я, знаешь ли, интеллигент в третьем поколении, так что гены… Но ходить туда одному как-то… не принято, что ли, - он нарочито неловко повел плечами. – Вот я сегодня вдруг и подумал: если ты любишь оперу, мы могли бы ходить вместе… - Котов подождал несколько секунд и словно спохватился: - Я приглашаю. – И тут же улыбнулся: - А то мне даже поговорить не с кем на эту тему, а так хоть родственная душа… Юлия смутилась. - Ну… я даже не знаю, - щеки ее порозовели от волнения. – Честно признаться, я уже не помню, когда последний раз была в театре вообще. Хоть в каком-нибудь. Все работа и работа… - Так от работы нужно тоже отдыхать, - уверенно отвечал Котов. – Чтобы потом лучше работать. - Это ты, конечно, верно говоришь… - Соколова сомневалась. - Давно хочу сходить на «Пиковую даму», составишь компанию? – настаивал он. – На следующей неделе, например. Сверим графики, чтобы вечер был свободный, и сходим? - А давай! – вдруг залихватски махнула рукой девушка, что можно было расценить как «пропадать, так с песней!», в глазах загорелся озорной огонек. – Сходим, окультуримся. А то с нашими клиентами и сам человеком скоро быть перестанешь, о прекрасном забудешь. - Вот! – довольно поднял указательный палец вверх Котов. – Восстановим в себе запас прекрасного. Юлия рассмеялась и, видимо, на радостях позволила проводить себя до дома. Приятнее всего было то, что Лисицын ничего этого не видел и не слышал, а значит, пребывал в полной уверенности, что перевес на его стороне. К торжественному вечеру Котов готовился долго и тщательно: подбирал костюм, рубашку, галстук, обувь. Ему нужно было произвести впечатление на Юлию, но при этом остаться в рамках их деловых отношений. Он четко уловил посыл – никаких личных поползновений, теперь следовало доказать ей, что в мыслях у него не было ничего подобного. - В мыслях нет, а в планах – есть, - усмехнулся он своему отражению в зеркале, поправляя галстук, завязать красиво который удалось не с первой попытки. Константин проверил, что все приготовления выполнены, ни одна мелочь не ускользнула от его внимания, и с предвкушением приятного вечера отправился за Соколовой. Когда Юлия распахнула дверь своей квартиры, он с трудом сдержал возглас восхищения – она была очаровательна в вечернем небесно-голубом платье, так выгодно подчеркивающим ее сияющие глаза. - Мне сегодня будут завидовать все мужчины, - улыбнулся Котов и как можно безразличнее, чтобы она не расценила это как намек на что-то большее, пояснил: - Выглядишь потрясающе. - Благодарю, сэр! – звонко ответила Соколова и исчезла в глубине квартиры, пообещав вернуться через минутку. Смотри-ка, нравятся ей комплименты, - отметил про себя Константин. Словно и не было этого разговора про исключительно деловые отношения. Или это она от местного джентльмена Белозерова нахваталась? Котов решил проверить, что соперник не продвинулся вперед в своих завоевательных маневрах, и охотно откликнулся на просьбу Рогозиной выйти в свой выходной, потому что рук не хватало. На дне рождения одного мужчины произошло весьма странное убийство – отравление подарком, доставленным курьером. Дело вели как раз Лисицын с Соколовой, поэтому Котов примчался в кабинет Галины Николаевны уже через полчаса после ее звонка – повезло, что находился недалеко от конторы в тот момент, у касс театра. Рогозина его тогда еще чертом из табакерки обозвала, но это были мелочи. Когда Котов увидел, как пренебрежительно Лисицын разговаривает с Юлией, как высокомерно судит ее умозаключения, внутри все возликовало. Либо они поссорились, либо майор выбрал неверную тактику: какой девушке понравится такое обращение? С ней же нужно мягко, нежно, аккуратно, внимательно. А этот… деревня, одним словом. Ему только пастушек в поле соблазнять да на сеновал звать. - Хочешь большой и чистой любви? – вспомнил тогда Котов известный фильм и усмехнулся. - Что? – переспросила непонятно откуда появившаяся Соколова. – Ты что-то говорил? - А? – он тут же обернулся на голос. – Нет, не обращай внимания, - Константин одарил ее улыбкой. – Я тебя ждал, чтобы сказать, что купил билеты на «Пиковую даму», как и договаривались. - Отлично! – Юлия воспрянула духом после тяжелого рабочего дня. – Жду – не дождусь, - ее улыбка показалась ему кокетливой, и мужчина поспешил поймать момент. - Кстати, видел тебя сегодня в парике, когда вы с Белозеровым разговаривали. Очень оригинально. Ты мне сразу Пиковую даму и напомнила. Соколова рассмеялась, легко и весело, и он вновь воспользовался ее хорошим настроением, чтобы предложить проводить до дома, мол, темно уже на улице, да и просто поболтать по дороге приятнее, чем возвращаться поодиночке. Юлия лишь кивнула, и Котов поторопился увести ее из офиса, пока вездесущий Лисицын не заметил их вдвоем. Пусть и дальше думает, что его мужицкие замашки производят желаемый эффект, а он, Котов, пока незаметно и аккуратно возьмет даму в оборот. Когда майор спохватится, поздно уже будет – выигрыш будет за капитаном. - Я готова! – Соколова вновь появилась перед Константином, выдергивая его из воспоминаний. - Прекрасно, - умиротворенно улыбнулся Котов. – Пойдем. Юлия светилась, как ребенок, которого первый раз вели на Новогоднюю елку в Кремль, что определенно играло на руку мужчине. Он был вежлив и галантен, но в то же время сыпал шуточками, а порой позволял себе и комплименты, и все с таким видом, словно это были просто дежурные фразы, ничего личного. Константин почувствовал, как девушка расслабилась, откровенно наслаждаясь мероприятием, как к концу представления сократилась между ними дистанция, и поймал себя на мысли, что возле ее подъезда был очень хороший момент, чтобы поцеловать Юлию. Выпитое шампанское вполне очевидно кружило спутнице голову, полная луна и ярко горящие звезды дополняли романтическую картину элегантной пары, замершей на миг в тишине и пустоте темной улицы. Но Котов сдержался. Этот поцелуй мог испортить все. Она бы оттолкнула его, напомнила о разговоре про деловые отношения и никогда больше не приняла бы ни одного его приглашения. Поэтому Константин с улыбкой поднес ее руку к своим губам и, слегка коснувшись ими ладони, пожелал Юлии спокойной ночи. Уже дома, растянувшись на кровати со стаканом виски в руке, Котов с наслаждением вспоминал ее горящий взгляд в ответ на джентльменский поцелуй в лучших традициях высшего света. Сон почему-то не шел. Отхлебнув из стакана, Котов не хотел признаваться даже себе, что завоевание жертвы становится не только делом чести – выиграть у этого прохвоста Лисицына, но и превращается в весьма увлекательный, будоражащий кровь процесс. Что-то мелко покалывало в области груди, когда перед глазами возникал образ рыжеволосой девушки.